Его Луирьяна.

Драко понимал, что стоит поговорить с Марьяной, не оттягивать разговор и не вести себя, как мужик без яиц. Недосказанность гложит не только его, но и её. Эти взгляды, двухмысленные разговоры — всё говорит о том, что нужен разговор. Те поцелуи до сих пор в мыслях, до сих пор перед глазами. Ложишься спать, чтоб хотя бы во сне от них сбежать, они всё равно тебя догоняют, а вместе с ними и женское тело в полупрозрачном халатике. Невозможно смотреть в глаза Марьяне, Драко видит её в нём. Ему хочется до неё дотронуться, ощутить под своими пальцами каждую частичку её тела, но и губами. Она желанная для него. Теперь это не ненавистная супруга, с которой они только ссорятся, а столь желанная женщина. Драко не может продолжать терпеть, представляя всё в своих мыслях и зная, что не может осуществить свои желания. Но теперь он должен. Потушив сигарету в пепельнице, Драко встал из-за стола, направляясь в библиотеку. Марьяна многовероятно там. В библиотеке она проводит большую часть своего времени. Ей настолько нравится читать книги, что девушка просто не вылезает из библиотеки. Как он и предполагал, Луиза была именно там. Осторожно подойдя к ней со спины, пока девушка сидела на кресле, сложив ногу на ногу и делая иногда глотки из бокала с красным вином. Прищурившись, мужчина принялся читать то же, что и она, пока не дошёл до строчек, который столь сильно понравились ему. — «Первый шаг на этом пути осознать, что любовь - это искусство, как и сама жизнь. Если мы хотим научиться любить, мы должны действовать так же, как мы действуем, если хотим обучиться любому другому искусству — скажем, музыке, живописи, ковроткачеству, медицине или инженерии.» Марьяна вздрогнула и повернулась к Драко. Блондин осторожно забрал бокал с вином из её рук, делая два глотка. Опробовав алкогольный напиток, он облизнул свои губы. — Интересную книгу ты читаешь. Помню, раньше ты не столь сильно горела желанием читать, а уж тем более, книги маглов. — его уста расплылись в лёгкой улыбке, пока Луиза поднялась с кресла. — Мне просто нравится, — губы девушки надулись, как у ребёнка, и мужчина невольно осознал для самого себя, насколько это мило. — Нам нужно поговорить, — забрав книгу из её рук, Малфой сложил её и положил на полку, а сам бёдрами опёрся об стол. — О нас. — О нас?.. — не дав ей доказать, он тут же перебил её. — Давно крутится в голове уйму вопросов и мыслей. Не хочется их откладывать в долгий ящик и сожалеть, зная, что хотел, но не поговорил. Марьяна уже открыла рот, чтобы переспросить, но Драко вновь не дал ей и слова сказать. Только вместо того, чтобы продолжить словесно, он продолжил иначе. Сделав два шага к ней, Малфой тут же коснулся её губ. Глаза девушка сначала расширились, видно не ожидала от него такого напора, только, признаться, мужчина и сам от себя такого не ожидал, но потом губы Луизы расслабились. Ухмыльнувшись, мужчина углубил поцелуй, руками скользнув к её талии. Платье, надетое на рыжеволосой, имеет облегающий корсет с декоративными вертикальными линиями, украшенными блестящими элементами. Рукава платья свободные и воздушные, создавая романтичный образ. Его ткань гладкая и слегка блестящая. Оно симпатичное, и волшебнице идёт, но без него она будет гораздо лучше. Отстранившись, губы Драко сначала коснулись скулы Марьяны, оставляя поцелуй, а после переместились на ухо и вслед за ним на шею. Девушка откинула голову назад, пока губы Малфоя продолжали целовать нежную кожу, посасывая и оставляя небольшие нежно-розовые следы. Расстегнув одной рукой платье, Люциус младший отошёл на шаг назад. Ткань скользнула вниз на пол, оголяя фигуру Луизы. Взгляд мужчины прошёлся от начала до конца, после чего вновь поднялся наверх, к лицу. — Если ты не хочешь, я могу уйти, — конечно, будет сложно уйти, особенно после увиденного и после того, как организм среагировал на оголённый вид девушки, но если она будет против, он уйдёт. — Останься, — удовлетворённо выдохнув, Драко вновь поцеловал Марьяну, беря её на руки и усаживая на стол, перед этим отодвинув книги. Он у неё не был первым, первым был Дэвис — тот, чья мать по сути была долгие годы главной героиней её кошмаров. Но это Луизу не волновало. Она всё равно считала Драко первым. Да, поначалу их отношения были невероятно сложными, но потом Малфой начал меняться, вслед за ним начала меняться Марьяна, ибо мужчина иначе раскрылся перед ней. Дэвис даже успел вмешаться в их брак, когда написал то самое письмо с поздравлением. За несколько дней до него Мадлен написала письмо Марьяне о том, рассказала ли она всё Драко или нет по поводу её брака. Но письмо перехватил Дэвис, который с помощью магии парализовал сову, а затем его забрал. Тогда он и прочитал его, после чего решил устроить сюрприз Луизе. По сути супруги так и не поговорили об этом. Но смысл разговаривать, когда всё вроде как наладилось? Может быть, когда-нибудь эта тема разговора поднимается, но пока не сейчас. Оторвавшись от мужских губ, Марьяна, учащённо дыша, раздвинула ноги, за рубашку притягивая Драко к себе, начиная расстёгивать её. Под конец снять Малфой сам ей помог, откидывая свои вещи на кресло. Девичий взгляд прошёлся по его телосложению, и Луиза облизнула свои губы. Отодвинув ластовицу трусов, Драко, следя за реакцией Марьяны, чтобы контролировать её отношение к его действиям, медленно и плавно вошёл в неё. Из девичьих уст сорвался тихий стон. Мужчина двигался медленно, не торопясь, чтобы не испугать, не причинить боли, придерживаясь за край стола, носом уткнувшись в изгиб шеи Луизы, которая откинула голову назад, постанывая и шепча имя супруга. На нежной коже появлялись новые следы розового оттенка, которые будет легко скрыть. Несмотря на нелюбовь к подобным отметинам, ведь Марьяна считает, что они должны быть на животных, но никак не на людях, отчего относится к этому не очень, на данный момент её это не волновало. Ей это нравилось. И пусть кто-то её осудит, пусть она бы сама несколько месяцев назад себя осудила за это, но ей хочется, чтобы их было больше. Чтобы каждый видел, кому она принадлежит и чья она. Драко. Со временем движения мужчины стали более учашенными, он добавил скорости. Их губы не единожды сливались в поцелуях, которых за это время было невозможно сосчитать. В следующее мгновение действия Малфоя приостановились, и девушка ощутила, как в нижней части своего тела разлилось тепло, а по остальной его части прошёлся приятный электрический ток. Драко кончил. *** — Ох, так я понимаю, кое-кто хочет раскаяться, так ведь? — воскликнула Анабель с лукавой улыбкой на своих устах, опуская свои руки от плечей к паховой зоне по телу Макарио. — Не думаю, что твой муж будет рад застать нас в такой момент, — откидывая голову на спинку кресла, мужчина вдохнул запах лаванды, исходящий от женщины. — Он не скоро вернётся. К вечеру. У нас будет уйму времени. К вечеру. Получается, что придётся ждать. Сейчас только утро. — Так, что же, ты решил раскаяться? — Я понял свою ошибку и понял своё истинное отношение к Марьяне. До сих пор люблю её, — Анабель замерла, а после отстранилась, обходя кресло и становясь напротив Макарио. — Ты лицемер. Раньше и сам хотел избавиться от них обеих, а от одной даже избавился, а теперь включил из себя святого. Решил на сторону добра встать? Или пришёл сказать, что я такая ужасная, а ты такой хороший. Ты же раскаялся, понял свою ошибку. Так, знай, мне плевать, я не считаю себя виноватой, я только выполняла твоё указание. — приблизившись, волшебница наклонилась, чтобы посмотреть мужчине прямо в глаза, отчего их носы соприкоснулись. — Я и твою дочку убить готова. Пусть Джейкобс и не мой сын, но я люблю его как родного. Поэтому и на твою любимую Луизу я готова направить палочку. Макарио резко встал, отчего Анабель не успела назад отойти и ударилась головой об него. Достав палочку из кармана, Кардон ткнул её в рёбра женщины, которая не испугалась и всего лишь ухмыльнулась. — Депульсо! — воскликнул мужчина, и Дэвис отлетела к стене. — Закрой свой рот. — О, Салазар, Макарио. Я удивлена. Ты повысился в моих глазах, но совсем чуть-чуть, милый мой, — Макарио хотел воспользоваться ещё одним заклинанием, но Анабель опередила его, успев достать свою палочку. — Вингардиум Левиоса! А ты — ублюдок, — поднявшись, женщина подняла свой взгляд на потолок, где летал колдун. — Десцендо! Депульсо! — Макарио сначала оказался на полу, а потом отлетел в стену. — Сектумсемпра! Это было неожиданно для волшебницы, она никак не ожидала подобного. Дэвис могла бы поверить во что угодно, но не в это. Кардон такой трус, он за столько лет убить дочь не мог, постоянно спасал её, когда Марьяна могла сделать что-то такое, отчего можно умереть, лишь бил её. На теле Анабель возникло множество тяжёлых ран, как от меча. По полу текла кровь, пока мужчина медленно подошёл к ней. — Ты и вправду думала, что я не сделаю этого? Я столько заклинаний знаю, а также знаю одно, которое тебе может помочь, но что-то не припомню. Из-за невыносимой боли Анабель и слова сказать не могла, она мучительно умирала, пока её любовник стоял над ней и равнодушно, но со страхом в глазах, смотрел на неё. Макарио дождался возвращения Аарона, который, как и ранее сказала Анабель, вернулся только к вечеру. Кардон стоял за углом, чтобы Дэвис его не видел. Даже сейчас он струсил. Вместо того, чтобы встретиться с ним лицом к лицу, мужчина скрылся и решил убить его исподтишка. Лицо Аарона, как только он вернулся домой, побледнело. Он увидел труп своей жены, которая лежала в луже крови, но Дэвис не успел ни слова сказать, ни что-то сделать, как в него попал зелёный луч. Аарон сразу же умер. Авада Кедавра. Если Анабель мучилась перед смертью, то Аарон умер сразу же. *** Этот месяц прошел достаточно удачно. Драко и Марьяна наконец более-менее смогли найти общий язык. Нет, конечно, ссоры у них были, но довольно редко. В основном в их отношениях преобладала идиллия. У них с того самого дня всё вроде как наладилось, они начали пытаться слушать друг друга, высказывать то, что думают, но без оскорблений, как это было легче. И всё начало меняться. На данный момент Марьяна находилась в своей комнате. Она сидела на кровати, читая книгу, пока курила. Девушка взяла эту привычку с Драко. Раньше лишь иногда могла побаловаться, но сейчас чуть ли не постоянно курит, особенно тогда, когда занята чтением. Ей почему-то в это время нужно покурить. Но зато к вину ведьма остыла, иногда пьёт, но не часто, как было раньше во время чтения. Поэтому в последнее время никто не "ворует" в кабинете Драко бутылки с вином. На кровать упало письмо. Девушка подняла голову, видя перед собой супруга. Нахмурившись, она взяла письмо в руки, замечая, что оно закрытое. Мужчина не стал его читать, хотя мог, вдруг любовник, но нет. — Стало известно, кто убил твою мать. Их нашли мертвыми, — Марьяна подняла на него свой взгляд, и в нем промелькнула надежда. — Лучше прочти письмо. Открыв осторожно письмо, Луиза сначала хотела прочитать его про себя, но приняла решение — прочитать вслух, хотя она понимала, что Драко уже всё знает, но ей хотелось, чтобы он тоже знал содержимое письма. «Дорогая Марьяна. Не знаю, как ты отреагируешь на это письмо, но точно знаю, что положительной реакции не последует. Но ты должна знать. Должна знать всё от начала до самого конца. И я бы хотел тебе всё это рассказать. Это я виновен в смерти твоей матери. Это я нашёл людей, которые должны были убить её. Всё было подстроено мною. В тот день я думал, что и тебя убьют. Но, как вышло, это не случилось. Тогда я был зол, но сейчас рад. Пусть всё это время я оскорблял тебя, бил и желал смерти, то сейчас я сожалею. Я не прошу, чтобы ты меня простила. Мне не нужно прощение, я знаю, что не достоин его, но я хочу, чтобы ты всё знала. Убийцами твоей матери являются Анабель Дэвис и Аарон Дэвис. В тот день тебя спас Люциус Малфой, его твоя мать попросила это сделать. Она как чувствовала, что её убьют, хотела поэтому тебя защитить..» — Твой отец? — тихо спрашивает Луиза со слезами на глазах, смотря на Драко, ибо новость о том, что отец причастен к смерти матери, причинила ей боль. — Да. Я не рассказывал тебе об этом, прости. И.. если тебе тяжело читать письмо, оставь, — но девушка лишь махнула головой. «..и из-за этого сообщила Люциусу, чтобы он спас. Не знаю, что было бы, если бы вы успели с ней сбежать. Но многовероятно вы обе жили бы гораздо лучше, особенно ты, Луиза. Это письмо многое прояснит, но никто из тех, кто испортил тебе жизнь, в Азкабан не сядет. Я самолично убил Аарона и Анабель, я сам не буду в живых, когда ты получишь от меня, так скажем, весточку. Мне не нужно твоё прощение, я не пытаюсь раскаяться, я лишь хочу, чтобы ты всё знала. Ты это заслуживаешь. Твой отец, Макарио Кардон.» Марьяна взяла палочку и сожгла письмо, а после опустила голову вниз. Это было не то, что она ожидала. Девушка подозревала многих, даже тех же Пожирателей смерти. Как Луиза знает, лорд Волан-де-Морт убил Северуса Снейпа, который служил ему. Конечно, Северус не был предан ему, но всё же, Тёмный лорд этого же не знал. Почему бы ему и сейчас не убить своего человека? Но отец.. Это было неожиданно. Девушка всегда верила в их любовь, несмотря на сложность их отношений. Да, они постоянно скандалили, обещали друг друга убить, но не всерьёз же.. Как принять то, что твою мать убил твой же отец? У Луизы настолько тяжело на душе, что слезы лились, не переставая. Её лицо было в слезах, а глаза опухшими от слёз. Сердце колотилось, как будто пыталось вырваться наружу. Ветер завывал в окно, проникая в самую душу, словно напоминал о том, что стало с её семьёй. Кто остался? Только она. Мать мертва. Отец теперь тоже. Как он умер, её не интересует, и девушка даже спрашивать не станет. Её ненависть к нему стала более сильной. Это он лишил её матери, лишил той, кто был дорог ей. Клялся в любви и верности ей, а сам.. Лучше бы убил собственными руками, может быть, в глазах Луизы бы поднялся, а так понизился. Жалкий трус, который сам не смог убить. Марьяна даже уверена, что семью Дэвис он тоже убил, как трус. В этом весь её отец. Кто-то назовёт это добром, но он трус. Подлый трус. Убийство — сама суть злобы и предательства, и это жестокое осознание жгло её душу, как огонь разрывающего заклинания. Каждый кусочек воспоминаний о матери, о тёплом взгляде и любящей улыбке, теперь был запятнан кровью. Марьяна вспомнила, как та учила её магии, как их смех звучал в тишине. Она ощущала, как эти воспоминания растворяются, как дым в воздухе, оставляя после себя только пустоту и боль. Нет, раньше они тоже причиняли боль, но сейчас было гораздо больнее. Раньше ей казалось, что мать убил кто угодно, но не отец, только выяснилось, что он причастен к её смерти. Вокруг неё ветер усилился, как будто мир рядом чувствовал её борьбу. Марьяна впервые не пойдёт на желание причинить себе боль, как было раньше. Мать бы так не поступила. Она сильная и всегда ценила свою жизнь. Девушка не сделает этого, несмотря ни на что. В память о той, кто научила её любви. В память о той, кто была убита в порыве ненависти. — Марьяна.. — шёпотом произносит Драко, заставляя обратить на себя внимание, а потом берёт ладонь девушки в свои руки. — В тот день я бы не подумала, как и в остальные дни, что к этому причастен именно он. Знаешь.. Мне даже отцом трудно его назвать. Он мне больше не отец. Рыжеволосая хмыкнула, улыбнувшись сквозь боль, а после начала свой рассказ, который хранила в себе слишком долго. — Знаешь ли, тогда всё изменилось. Мы с мамой готовились к тому, чтобы сбежать. Я хотела бы стать актрисой, но.. После того, как всё случилось, возненавидела всё, что связано с маглами. Лишь твоё появление в моей жизни изменило, точнее вернуло моё предыдущее отношение к ним. Но не в этом суть.. Мы нашли дом. Первые три дня там жили, но потом мама в один момент начала быстро собираться. Она говорила мне, что за мной придут и, если кто-то придёт раньше, а она скажет, чтобы я спряталась, то я не должна выходить до самого конца. И как я теперь понимаю, то меня тогда спас твой отец. Маму.. До сих пор это вспоминаю, до сих пор кошмары сняться, до сих пор трудно одной заснуть. Маму двое людей, как я сейчас понимаю, семья Дэвис, сначала пытали, пытаясь узнать, где я, а потом убили. Драко слушал молча, внимательно, ничего не упуская. Выражение его лица стала суровым. Крепче сжав ладонь девушки, мужчина притянул её к себе, обнимая за плечи. Марьяна же прильнула в объятия супруга, уткнувшись носом в его грудь. В тихом мраке комнаты, где каждая деталь словно застывала в безмолвной комедии горя, слезы продолжали течь по щекам. Был бы на ней макияж, обязательно размазался б от слёз. Они медленно стягивались вниз, искривляя лицо, которое когда-то светилось радостью. Всё только наладилось, а тут такая новость.. Теперь же лицо стало красным, словно часовой колокол, сотрясённый треском сердца. Боль от новости была как удар молота — жестокий и беспощадный. Пустота заполнила грудь. Казалось, что теперь невозможно даже дышать: воздух был тяжёлым, пропитанным горечью и отчаянием. Каждое вдохновение приносило лишь новый прилив боли, скорби и гнева, заливающий душу. В такие моменты, когда разум окончательно отказывался принимать реальность, слова теряли свою силу. "Как он мог?" - звучало в голове, как подавленный крик. Весь мир за окнами продолжал вращаться, но Марьяне казалось, что он остановился. Казалось, что она одна на всём белом свете. Каждый тихий звук, каждое шорох ветерка, слышимые из открытого окна, были далекими эхо, напоминанием о том, что обычная жизнь больше недоступна. Нет, может быть, всё наладится. У неё Драко. Раньше Луиза бы отрицала свои чувства, но сейчас понимает, что любит его. Он с ней. У них могут быть и дети, и счастливая жизнь. Но всё же жизнь девушки теперь стала иной. Эта новость оставила шрам в её душе. Да, всё может потом стать хорошим и прекрасным, но этот шрам будет побаливать. Не из-за убийства матери, а из-за того, что это случилось из-за её отца. Пусть их отношения были ужасными, но она верила в него до последнего. Доверяла ему до последнего. Слёзы, как маленькие ручейки боли, текли по щекам, оставляя за собой следы, которые не исчезнут. Они были символом утраты, невыносимого предательства от самого близкого человека. И в этом безмолвном крике, словно во мгле, зарытое страдание стремилось вырваться на поверхность, пробиваясь сквозь завесу непонимания, словно неистовый ураган, разрушая все на своём пути. — Тиши, тиши.. — разнёсся голос Драко в безмолвной тишине, в которой они находятся вдвоём. — Мне очень тяжело видеть то, через что тебе сейчас приходится проходить. Но я хочу, чтобы ты знала, что ты не одна. Твои чувства важны, и тебе есть на кого опереться в этот сложный момент. Позволь себе испытывать горе, злость, тревогу — это всё нормально. Не стесняйся делиться своими переживаниями. Помни, что время поможет немного смягчить эту боль, но печаль может оставаться с нами. Это часть процесса. Благодаря этой печали мы становимся сильнее. Да, жестоко, знаю. Но она делает нас сильнее. Я рядом. Люблю тебя. Рядом. Люблю тебя. Эти слова продолжали проноситься в мыслях Луизы. Он любит её. Тоже любит. Как и она его. Малфой оставил нежный поцелуй на волосах Марьяны. Когда-то они ему не нравились. Девушка же рыжая, а он рыжих недолюбливает. Мужчина столько времени искал в ней изъяны, причины, по которым можно невзлюбить её. Но с каждой попыткой всё становилось совсем иначе. Он привязывался к ней и со временем полюбил её. Они оба ненавидели друг друга, искали любой повод, чтобы оскорбить, унизить, доказать, что противоположный человек ничего не стоит. Но всё выходило иначе. Они узнавали друг друга, видели и плохие, и хорошие стороны. Это сближало их, привязывало. И в конечном итоге они оба поняли, что любят друг друга. Им понадобилось время, чтобы найти истинное отношение к друг другу. И они нашли. Нашли с трудностями, конечно, но нашли. — И я тебя.. Было сложно произнести эти слова, девушка никому их не говорила, кроме матери, даже отцу, когда была маленькая, и у них в семье всё было хорошо, конечно, смотря когда.. С Джейкобсом была иная ситуация, не было этих трёх заветных слов, были другие - "Я обожаю тебя". Их было гораздо проще говорить, но сейчас Марьяна понимала, что тут она не просто обожают, а любит. Значит, нужно именно эти слова сказать. Никакие другие. Прикрыв глаза, девушка нежно улыбнулась, поднимая свой взгляд на Малфоя. Она оставила лёгкий и недолгий поцелуй на его губах. Столь желанных и любимых.. Хотя раньше ненавидела, но сейчас полюбила... — Я тебя тоже люблю, — прошептав ему их в губы, Луиза отстранилась на небольшое расстояние. Раньше её взгляд был пропитан ненавистью, но сейчас любовью. Всё изменилось. Стало намного лучше. Не было той боли, которая была раньше, было наконец всё хорошо. Они пришли к своему финалу, который оба заслужили. В нём нет той ненависти, злобы, проклятий. Теперь в нём любовь. Нет, ссоры есть. Куда ж без них? Но они не пропитаны ядом, как это было раньше. *** На фоне серого небосклона, где низкие облака сжимали горизонт, Марьяна подошла к могиле отца. Ветер тихо шептал среди древних могил, словно предостерегая от воспоминаний, которые она пыталась подавить. Её эмоции были смешанными: гнев, обида и, в то же время, нечто, что она сама не могла определить. Она остановилась, устремив взгляд на надгробие, высеченное из холодного камня, и в ней вспыхнула буря. Воспоминания, как фантомы, поднялись из глубин её сознания: его руки, которые когда-то должны были защищать, но вместо этого не щадили — ни её, ни мать. Били, оскорбляли, разрушали всё, что он так строил со своей же женой, с её матерью. На лицевом выражении Луизы можно было прочитать решимость, но также и изнуряющую тоску. Она знала, что прощение — это не её путь, а выбор, который ей не был дан. Каждый миг её детства, каждый удар и пренебрежение отражались в её глазах, которые искрились не слезами, а холодом. Она сделала шаг назад, словно пытаясь дистанцироваться от этого прошлого, которое всё ещё сжимало её сердце в мёртвой хватке. — Ты не достоин моего прощения, — прошептала она, не ожидая ответа, понимая, что этот монолог не изменит её боли. Могила осталась молчалива, и в этом молчании девушка нашла некое облегчение — она была свободна от необходимости оправдывать его действия или копить в себе ненависть. Но какое оправдание? Этому человеку сложно их найти. Его невозможно оправдать. Он столько хуйни натворил. Даже в письмо не смог сказать прямо, что всё это случилось только из-за него одного. Обвинил Анабель и Аарона, не признав того, что он главный участник этого. Да, они убили мать, но кто заварил это всё? Собственной персоной Макарио. Внутри бурлила решимость двигаться дальше и выстраивать свою жизнь без тени его присутствия, но рана всё ещё кровоточила. Она знала, что боится повторения его ошибок, но в то же время верила в возможность любви и тепла. Рядом был Драко. Её Драко. Марьяна развернулась и ушла, оставив позади не только могилу, но и часть прошлого, которую никогда не сможет изменить. Домой девушка вернулась только вечером. Она некоторое время была у могилы матери, которой рассказывала, что нового, что изменилось, и не забыла поведать про хорошую новость, благодаря которой Марьяне стало проще со всем справляться, что настигло её в последнее время. Ей было даже сложно спать, она толком не могла уснуть, её преследовали кошмары, а порой перед глазами было окровавленное тело матери, над которым стоял улыбающийся отец. Она даже в спальню Драко переселилась. Конечно, хотелось бы выселить его, его покои огромные, как нравится Марьяне, но всё же она решила пожалеть супруга. Мозги девушка ему знатно потрепала. К тому же, когда настал момент трансфигурации после завершения ритуала по становлению анимагом, Драко пришлось увидеть Луизу в образе животного, в которого она превратилась. Он был бледным, как вдруг в его постели появилась кошка. Мужчина долго не мог понять, откуда она появилась в его доме, животных же нет. Но потом до него дошло. Малфой даже вспомнил, как во время их первого поцелуя с Марьяной в её рту ощущался вкус листьев мандрагоры. Тогда всё стало ясно. Конечно, сам Люциус младший не пробовал становиться анимагом и даже не питает желание им становиться, но вкус листьев мандрагоры он знает. Потому Луиза теперь стала анимагом. Сначала она хотела всё скрывать от министерства, но супруг заставил её зарегистрироваться, приложив свою помощь, чтобы лишние вопросы не возникли. Поначалу Марьяна злилась на него, но потом к ней на удивление пришло осознание, что он прав. Если бы кто-то узнал, что девушка стала анимагом и не зарегистрировалась, то возникло бы уйму проблем. Первая — Азкабан. Ей не хотелось в Азкабан, поэтому пришлось смириться и признать, что Драко всё же прав. По возвращению домой Марьяна прошла в спальню Драко. Супруг сидел у камина и пил вино, пока разбирался в документах. Девушка подошла к нему со спины, положив руки на плечи. Мужчина вздрогнул. — У меня новости, — Малфой откинул голову назад, чтобы посмотреть на рыжеволосую, которая хитро улыбнулась. — У нас будет.. — она специально тянула, про себя хихикая, как меняется лицо Люциуса младшего от ожидания. — Я беременна, — тут же выпалила Марьяна. Драко долго смотрел на неё, пытаясь понять, правду ли она говорит. Он был поверил, если бы девушка что-то натворила, мужчина уже привык к этому, но эта новость.. Резко соскочив с кресла, Малфой поставил бокал на столик, а сам обнял Марьяну, прикоснувшись к её губам. Лёгкий, невинный и недолгий поцелуй. Оторвавшись от её губ, мужчина оставил уйму поцелуев на её лице, последний запечатлев вновь на губах. — Салазар.. Спасибо, — шёпотом произносит Драко. — Скоро появятся котята, — пошутила Луиза. — Не выдержу ещё одних анимагов в своём доме. Я еле к тебе привык, особенно не могу привыкнуть, когда ты в образе кошки заходишь ко мне в душ. — Однажды ты чуть не наступил на меня, — девушка улыбнулась, хихикнув. — Когда-нибудь наступлю, но зато будешь знать, что так пугать нельзя. И нельзя пугать, когда ночь, а я вышел попить, — Марьяна засмеялась. — Ой-ой-ой, я успокоюсь, если ты мне котёнка купишь. — Ты сама кошка. — Я-то кошка, но это другое. Тогда давай хорька, — лицо Драко помрачнело, он готов вытерпеть кого угодно, но не хорьков. Мужчина до сих пор помнит, как Барти Крауч младший в обличие Аластора Грюма превратил его в хорька. — Нет. — Раз нет, так нет, — Малфой выгнал бровь, дивясь тому, что девушка так просто согласилась, но видимо по его красноречивым эмоциям всё поняла. — Попугаев. Двух. Я обещаю, буду за ними ухаживать. — Говорящих? — кивок. — Ладно, так уж и быть. Но чувствую, что с их появлением в нашем доме разговоров будет гораздо больше. — Ну, а как иначе? — Луиза прикусила нижнюю губу, а затем облизнула её. — Люблю тебя, — вместо иных ответов воскликнул Малфой и оставил ещё один поцелуй на губах супруги, но на этот раз уже страстный, а не нежный, как было до этого...