Мы исцеляемся под звёздами

Кокичи устал и был растерян. Первым человеком, которого он увидел, когда проснулся, была случайная медсестра, которую он никогда не видел. Он мог только тупо смотреть на неё, когда она начала проверять его жизненно важные органы, объясняя ему его затруднительное положение своим натренированным, обманчиво мягким и вежливым голосом. Все были в порядке. Он был в порядке. Убийственная игра была ненастоящей. Эта новость должна была его обрадовать. Никто не умер, все в безопасности. Но глубоко-глубоко внутри себя он чувствовал, как закипает злость, поедая его изнутри, пока он продолжал задавать себе один и тот же вопрос снова и снова. Какого чёрта? Большую часть ночи он провёл сначала приходя в себя, а потом обдумывая своё затруднительное положение. Медсёстры почти ничего ему не сказали, только то, что всё произошло в виртуальной реальности, поэтому он не умер на самом деле. А ему бы хотелось этого. Убийственная игра была чем-то вроде реалити-шоу. Он понял это довольно рано. И Кокичи... не горел желанием вернуться в мир, который считает эту чушь развлечением: обстоятельства не изменили того факта, что он был травмирован, что травмировал других ради цели, оказавшейся практически бессмысленной. И всё ради какого-то дурацкого шоу. Мёртвому человеку не нужно беспокоиться о том, что он травмирован или остался без друзей в таком запутанном мире. Он устал и был зол, поэтому решил притвориться спящим, чтобы избежать разговоров с медсёстрами. Не похоже, чтобы кто-то ещё хотел его видеть. Но потом пришёл Кайто. Кайто, поздоровавшись с ним в дверях, не ждал взамен совершенно ничего. Он просто сел рядом с кроватью Кокичи, как будто был здесь своим, и начал говорить: бессвязно рассказывать о Кийо, Каэдэ, Миу... Не то чтобы это был какой-то особый случай, а скорее часть его повседневной жизни. ...Как будто он не знал, что Кокичи проснулся. Что-то в этом заставило Кокичи не дать своей маске треснуть. «ЧЁРТ ВОЗЬМИ... Кокичи, ты проснулся!?» «Да. Я только что сказал тебе, что проснулся вчера, — Кокичи усмехнулся, его голос всё ещё был хриплым из-за того, что он долго не использовал его. — Однако я не ожидал, что ты придёшь... Ты пришёл прикончить меня, Светило Звёзд?» «Что? Нет! Хватит валять дурака... В-в любом случае, как ты себя чувствуешь? Ты спал дольше всех, так что...» Слова, вылетавшие изо рта астронавта, звучали в голове Кокичи непонятными, далёкими звуками. Почему Кайто был тут? Его вообще ещё можно называть астронавтом? Почему он волнуется? Они больше не в ангаре, Кокичи не умирает. Не было смысла притворяться обеспокоенным. «...Кокичи, ты в порядке? Ты слышишь меня?» «Ч-чего? — Глаза паренька расширились, когда он осознал, что потерял сознание, но он быстро взял себя в руки... Настолько, насколько он мог в данной ситуации, а это было не так уж и много. — А, не волнуйся, Момота-чан. Я просто думал... У меня потеря памяти или что-то в этом роде?» Кайто нахмурил брови, смотря на Кокичи с беспокойством. Это было неприятно. Было неправильно, когда другие воспринимали его как нечто жалкое и беззащитное, даже если Кокичи был именно таким. Тем более, что Кокичи был именно таким. «Почему... Почему ты так подумал?» «Хм... Не знаю... Наверное, потому, что я не помню, почему тебе не всё равно?» «Чт- Конечно же, мне не всё равно! Как мне может быть всё равно!? Ты спал целый месяц после своей смерти!» «...Что ж, это просто жалость. И, наверное, чувство вины, — подытожил Кокичи, закрывая глаза, чтобы избежать взгляда Кайто. У него не было сил, чтобы сделать большее. — Поэтому, эм, ты можешь перестать думать об этом. Я тут Плохой Парень, и я всё равно скоро выздоровею.. Что довольно неприятно для такого злодея, как я. Я лучше умру, чем смирюсь с клише «Это был всего лишь сон!»» «Плохой... парень...? — Не веря, повторил Кайто. — Я думал, мы уже закончили об этом. Ты не плохой парень, Кокичи. Конечно, сначала был, но...» «ТОГДА, ВОЗМОЖНО, В ПРОШЛОМ ТЫ БЫЛ ПРАВ.» Комната погрузилась в тишину, Кайто уставился на Кокичи с беспокойством и замешательством. Эта тишина... была невыносимой. Она была холодной и удушающей, прямо как железная плита гидравлического пресса, нависающая над ним в его снах. Как и взгляд Кайто... Полный беспокойства, страха и жалости. Кокичи уже видел этот взгляд. Это была одна из последних вещей, которые он увидел, перед тем, как услышать звук собственных сломанных костей, прямо как сейчас, когда его шея издавала этот леденящий кровь звук даже при малейшем движении... Кокичи нужно было заполнить это пространство. Создать расстояние между собой и всей этой тишиной, печалью и жалостью перед тем, как они раздавят его снова. И вот, бесконечный поток слов полился из его рта. Не так, как вода, а как токсичное и сбивающее с толку, неоново-розовое, как фальшивая кровь, которая текла по его венам в виртуальной реальности перед тем, как окрасить ангар своим цветом, который, он мог поклясться, на самом деле всегда был красным... «Я смеялся всем в лицо всякий раз, когда кто-то умирал. Я заставил Гонту убить Миу. Я показал тебе чёртов "внешний мир", зная, что это погрузит тебя в отчаяние, я похитил тебя, я смотрел, как ты защищал меня от этих дурацких отравленных стрел, и я заставил тебя, мать твою, убить меня..! А для чего!? Чтобы умереть и проснуться, осознавая, что это было впустую!? Осознавая, что всё то, то я сделал, чтобы вы ненавидели меня, было запланировано каким-то дурацким сценарием!? Что я был ГОТОВ УМЕРЕТЬ ЧЁРТОВЫМ ЗЛОДЕЕМ И ОТПРАВИТЬСЯ В ЧЁРТОВ АД, ТОЛЬКО РАДИ ТОГО, ЧТОБЫ КАКАЯ-ТО МЕДСЕСТРА РАЗБУДИЛА МЕНЯ И СКАЗАЛА, ЧТО ЭТО БЫЛО ВПУСТУЮ!? ПОЭТОМУ ДА, ЕСЛИ ВСЁ, ЧТО Я ПОЛУЧИЛ ОТ ВСЕГО ЭТОГО, ЭТО ВСЯКОЕ ДЕРЬМО И НАСМЕШКИ, ТОГДА Я ДЕЙСТВИТЕЛЬНО БЫЛ ПЛОХИМ ПАРНЕМ!» Комната… приближалась к нему? Обхватив голову руками, Кокичи закрыл глаза, чтобы размытая картинка пресса исчезла. Но это… Это заставило его осознать ещё больше вещей. Боль в голове, стук в ушах, воздух в лёгких, тот факт, что его сердце всё ещё бьётся, хотя его вообще не должно было существовать… «Эй, Кокичи…» Глаза Кокичи резко открылись, когда он почувствовал, как Кайто осторожно дёргает рукав его больничного халата. «Я… могу только догадываться, какого тебе, но… Когда я проснулся, я тоже был… напуган, зол и сбит с толку… И чувствую себя так до сих пор». «Это… очень плохо, но… Что ж, такова наша ситуация. И я… совру, если скажу, что мне всё равно на то, что ты сделал, но…» «…Заткнись». На мгновение воцарилась тишина, пока они смотрели друг на друга. «Что я получу от тебя, зная, что всё плохо? Это не вернёт того времени, что я потратил, ведя себя как человек, которым я не являюсь, ради того, что даже не имело значения… Откуда нам знать, было ли всё то, что случилось в ангаре, нашим выбором!?» Он устал, но он мог выдержать взгляд Кайто. Он должен был. Не важно, насколько этот взгляд был полон жалости, насколько этот парень старался утешить… Потому что Кокичи ненавидел утешение, которое быстро заканчивается. Фальшивое чувство безопасности, вызванное его принятием жалости, было бы просто ещё одной ложью, которую Кокичи говорил себе. А Кокичи ненавидел лжецов. Но когда Кайто открыл рот… «Думаю, мы никогда не узнаем. Всё, что мы можем, это смириться и разобраться в этом». Несколько простых слов. Слов, которые, вероятно, прозвучали бы холодно, если бы их сказал кто-то, кроме Кайто. И всё же каким-то образом их оказалось достаточно, чтобы успокоить Кокичи. Возможно потому, что это была единственная неоспоримая правда, которую он слышал. Кокичи застрял в этой ситуации. И пока он жив, он должен смириться с этим. «Тебе сейчас лучше?» — Спросил Кайто после нескольких секунд тишины. Этого было достаточно, чтобы заставить его мысли проноситься быстрее. Возможно ему стоило попытаться промолчать. Он уже достаточно открылся Кайто в ангаре, и сейчас он почти сломался перед ним. Опасно. Закрывая глаза, Кокичи начал исследовать свой рассеянный ум в поисках подходящей маски, которую мы могли бы надеть, прежде чем предотвратить неприятные последствия. Он открыл глаза. «Конечно же, мне лучше, глупый!» — Сказал он, сияя, парню напротив себя. Но его маска была полна недостатков. Его улыбка была слишком натянута. Его брови не были хорошо расположены. Его глаза не улыбались, а оставались широко раскрытыми, будто он надел свою «психо-маниакально-садистскую» маску. «Ты ведь хорошо известен своими вдохновляющими речами. Верно, Кайто? Это тоооочно заставляет меня хотеть стать твоим другом!» Уже было поздно, чтобы он суетился из-за таких деталей. Даже если Кайто заметил их, что можно было понять по тому, как он вздыхает в изнеможении и неловко ёрзает на стуле. «Ладно, я постараюсь не спрашивать больше, если ты не хочешь говорить правду, — сказал он. — Но… Ты можешь хотя бы сказать мне, как твоё тело?» Я не чувствую своих ног. «Всё хорошо! Честно, как маленький ребёнок, который только что научился бегать. Только твоё присутствие останавливает меня от того, чтобы сбежать из этой больницы…» И снова на лице Кайто появилось выражение едва уловимого скептицизма и жалости. Но только на мгновение, перед тем, как эмоции в его глазах стали на удивление нечитаемыми. «Хорошо, тогда не буду тебя задерживать, — сказал Кайто, протягивая руку к чему-то на тумбочке Кокичи — к апельсину, который точно не мог быть принесён сюда, когда Кокичи притворялся спящим. — Просто съешь это, чтобы получить побольше энергии, перед тем, как уйдёшь». Этот чёртов ублюдок. «Ладно», — одарив парня болезненно-сладкой улыбкой, Кокичи попытался забрать фрукт из его рук. Поняв, что это просто невозможно, он мог лишь раскрыть ладони и выжидающе взглянуть на Кайто. Тот отдал ему фрукт. Но когда Кокичи попытался ухватить и почистить апельсин, он понял, что его пальцы были слишком слабы и рассредоточены. «Как я и думал, — пробормотал Кайто, забирая у Кокичи фрукт, чтобы очистить. — Для подобного нужно пройти физиотерапию. И массажи. А ещё Ирума оставила тебе эту штуку, которая должна помочь вернуть силу в твои руки». Кокичи не мог не закатить глаза, услышав последнее предложение. Конечно же, эта девушка поставила бы в приоритет восстановление рук всех. Подождите… Ирума? «Так… Ты не лгал, когда сказал, что она приходит сюда?» — Спросил Кокичи, уставившись на Кайто в ожидании ответа. «Конечно, зачем мне лгать об этом? Я даже не знал, что ты пришёл в сознание, — сказал Кайто с небольшой ухмылкой. — Но ей потребовалось время, чтобы быть готовой увидеть тебя, поэтому она не отставала от меня, пока я не согласился отдать это тебе». Кайто не мог быть серьёзным… Но это и не было враньём. Или, по крайней мере, Кокичи не мог заметить никаких признаков, а если он действительно потерял способность видеть их, то это плохо. «Конечно, конечно, она должна быть достаточно сумасшедшей, чтобы сделать это, — Кокичи пренебрежительно усмехнулся. — Что ещё ты собираешься мне сказать? Что Гонта правда приходит навещать меня? Он точно видел запись моего монолога после…» «Да, приходит. Кто, по-твоему, принёс тебе эти цветы?» Замолчав в ошеломлении, Кокичи взглянул на букет на подоконнике. Он был маленьким, но хорошо собранным, помещённым в кофейную кружку, с выцветшей на ней надписью: «Самый Лучший Дедушка!». Подумав о том, как среагировать, Кокичи решил остановиться на смехе. «О, чувак! А я-то думал, что в этот момент он будет лучше знать! Но я догадываюсь, что он так же наивен, как и всегда…» «Нет, он не такой. То, что его написали таким, не означает, что он должен быть глупым… Он просто верит в людей, как и я. К тому же… А, забудь. Тебе просто нужно поговорить с ним и с Миу, когда поймёшь, что готов к этому». Поговорить..? Сама эта идея заставила Кокичи чувствовать тошноту. Он должен был умереть. Они все должны быть мертвы. Они не должны были заниматься разговорами. То, что Кайто был здесь, уже было достаточно плохо, но, по крайней мере, они не делали этого. Пока что. «Что ж, если спросишь, Момота-чан, вера в людей это действительно тупо, — сказал Кокичи, как только ему удалось проглотить комок в горле. — Но, думаю, это объясняет то, почему ты и Гонта находите смелость приходить сюда! Это довольно трогательно~ Слава Богу, вы оба тупые!» Как бы Кайто не старался, он не смог спрятать противоречивые эмоции на своём лице, пока Кокичи продолжал болтать. Хорошо. Разумеется Кокичи всё ещё мог играть с ним, как лжец, и использовать свой характер, чтобы быстро оттолкнуть его. Но почему? «Я бы поспорил с тобой насчёт этого, но, мне кажется, мы уже исчерпали эту тему в игре, — со вздохом сказал высокий парень, отдавая Кокичи очищенный апельсин. — Но я хочу сказать…» Кайто так и не успел закончить предложение, потому что дверь в палату Кокичи распахнулась. «Кайто-кун, ты не поверишь, что Рантаро только что… — Голос Тенко прервался, как только она уставилась на Кокичи с широко раскрытыми глазами и с шоковым выражением лица. — О. Боже. Мой! Дегенер- ГРЕМЛИН ПРОСНУЛСЯ!?» Прокричав эти несколько слов, она неосознанно навлекла на Кокичи новую версию ада.

***

«Кокичи, почему ты не ешь… Эм… Не съел… То, что Гонта принёс тебе?» Кокичи планировал попросить Кайто держать в секрете то, что он проснулся, хотя бы несколько дней. Но нет, Тенко просто обязана была зайти, чтобы рассказать Кайто о том, что Рантаро сделал бог знает что. И, конечно же, она обязана была закричать, когда увидела Кокичи. И, конечно же, Анджи обязана была это услышать. И, конечно же, она обязана была рассказать об этом всем. «А, не волнуйся обо мне, Гонта. Ты знаешь, мой желудок так сжался оттого, что в нём давно ничего не было!» И, конечно же, Гонта обязан был начать появляться. «Ох… Хорошо. Но, пожалуйста, Кокичи, попробуй съесть больше в следующий раз». «Разумеется!» Как только Гонта зашёл в комнату Кокичи в первый раз, он хотел обнять парнишку… Но этого, к сожалению, не случилось, потому что тело того всё ещё было слабым. Вообще это было хорошо для Кокичи, поскольку один только вид высокого и крупного тела Генты заставлял его чувствовать себя очень некомфортно по многим причинам. В конце концов, не было бы ничего более ироничного, чем то, что человек, которым Кокичи манипулировал и которого оскорблял, мог бы просто раздавить его в объятиях. Гонта неловко сидел на стуле перед кроватью Кокичи и начал плести венок из принесённых цветов. Это был не первый раз, когда он делал что-то подобное. Кокичи не хотел разговаривать, а Гонта был слишком стеснителен для разговоров, поэтому это была хорошая альтернатива: она дала им обоим некое общение, в то же время не заставляя их обсуждать все деликатные темы, которые в итоге должны были возникнуть в реальном разговоре. Вся эта простота напомнила Кокичи все разы, когда он играл с Гонтой в симуляции. За исключением того, что не было смеха и беготни, и у Кокичи не было необходимости истощать свой разум выдумкой новой лжи, поскольку разговоров вообще не было. Но в этот раз Гонта, наконец, заговорил. «Гонта… Извинился перед Миу. И взял всю ответственность за то, что убил её… и забрал её голос». «…Забрал голос?» В первый раз Кокичи услышал об этом. Ирума ни разу не приходила к нему, пока он не спал, а те немногие, кто был тут, включая Кайто, никогда об этом не упоминали. Вероятно потому, что Кокичи избегал этих обсуждений, как чумы. «Да… Гонта не очень много знает о технологиях, но Гонта слышал, что наш мозг думает, что произошедшее в компьютере реально… Поэтому разум Миу думает, что её горло бесполезно. А ещё ей тяжело дышать». Тогда, значит, у Миу то же, что и у Каэдэ. Объяснение Гонты заставили Кокичи задуматься. Сколько людей сейчас страдает из-за того, как они умерли? Был ли этот ущерб навсегда? Сможет ли Кокичи… когда-нибудь освободиться от знакомого давления, сжимающего его грудь? Желая отогнать поток мыслей, вместо этого он сфокусировал внимание на другом — только чтобы начать сожалеть о вопросе, как только он слетел с его губ. «Твоя смерть… всё ещё причиняет тебе боль, Гонта?» Гонта нахмурился. «Тело Гонты всё ещё сбито с толку. Очень чувствительное и болит без причины. Иногда боль очень сильная, но… Гонта привык. Сон помогает». Сон помогает, да? Точно, как только сможешь заснуть, то боль, отчаяние и онемение перестанут быть проблемой. Но кто-то такой добрый и нежный вроде Гонты не заслуживает проходить через подобное. Кокичи тот, кто притворялся вдохновителем и лгал. «Ты, должно быть, не помнишь, Гонта, но ты убил Миу, потому что… Я заставил тебя, помнишь? Ты не должен брать ответственность за то, что сделал я. Я просто использовал твои руки для этого». «Нет. Гонта начал вспоминать после того, как очнулся от компьютера. Фальшивый внешний мир был полон отчаяния… Это Гонта сделал выбор, чтобы не дать всем увидеть его. Не Кокичи». «Но это я показал тебе фальшивый внешний мир, — возразил Кокичи. — Я ожидал, что ты отреагируешь на это. Тебе не нужно было…» «Это правда. Но все говорят Гонте, что он умнее, чем думает. А если Гонта умный, то ему не обязательно следовать плану Кокичи, — Гонта закончил плести венок и положил его Кокичи на колени, взглянув в окно, продолжив говорить. — …Иногда Гонта думает о реальном внешнем мире. И задаётся вопросом, не лучше ли умереть, чем вернутся в него». Давление на грудь Кокичи было невыносимым, как будто его грудная клетка вот-вот взорвётся. Он полностью понял мысли Гонты. Он поделился ими. Но тот факт, что кто-то такой эмоциональный и добрый прошёл через подобное дважды… «Как… ты тогда продолжаешь..?» Гонта вздохнул. «Гонта… Не думает, что сможет сделать это снова, — признался он. — Кроме того… Гонте сказали много лжи. Поэтому… Есть надежда, что это тоже ложь». «Да… Думаю, ты прав, Гонта». Жестом приглашая подойти ближе, он взял с колен венок и использовал всю силу своих тонких, хрупких рук, чтобы положить его на голову Гонты. Тот улыбнулся ему в ответ. И вот так гидравлический пресс внезапно, казалось, начал давить на грудь Кокичи чуть меньше. Возможно, Гонта был прав. Возможно, всё, что Цумуги и Команда Данганронпы рассказали им о внешнем мире, действительно было очередной ложью. И когда-нибудь Кокичи выяснит это. Но сейчас… Сейчас ему нужно отдохнуть.