Через сотню шрамов

Минхо приезжает в кафе, чтобы заменить девушку, как и обещал. Свою девушку. От этой мысли губы сами расплываются в улыбке, пока он завязывает за спиной рабочий фартук. Он пока ещё не до конца осознал, что действительно вступил в отношения с той, кто с первого взгляда так сильно отзывалась в сердце. В какой-то момент казалось, что ничего не выйдет, что она так и не подпустит к себе, отвергнет его искренние чувства. Но она удивила — сама захотела попробовать, сама шагнула навстречу. — Чего это ты такой довольный? И где Хаюн? — мама подошла сбоку бесшумно, вырвав сына из размышлений, — У неё всё в порядке? — спросила она беспокойно, уже начав переживать, что с девушкой произошло что-то серьёзное. — Теперь точно всё будет хорошо, — Ли не мог перестать улыбаться, весь светился, того глядишь ослепит всех присутствующих, — у нас с ней. — Я рада за вас, сынок, — женщина нежно погладила его по спине, — нам с отцом тоже нравится эта девочка. Если хочешь, приглашай её к нам на ужин в выходной, поболтаем хоть вне работы. Минхо согласился, сказал, что предложит Хаюн и скоро даст ответ. Ему нравилась идея того, чтобы получше познакомить Пак с семьёй, но если она откажется — настаивать не будет. Всё-таки, терпению и пониманию его научили именно родители, за что им отдельное спасибо. Закончив смену, которая прошла удивительно легко, Ли поехал к девушке, позвонив ей уже по дороге к её дому. — Привет, как ты? — он включил громкую связь, закрепив телефон на держателе, — Отдыхаешь? — Привет, — в голосе так и слышалась улыбка, — хорошо, в этот раз честно, — она тихо усмехнулась, на фоне слышался шум закипающего чайника, — да, уже устала отдыхать. Непривычно. Ты едешь домой? — Если честно, я еду к тебе. Хочу увидеться, ты не против? — Минхо немного нервно постукивал по рулю, боясь отказа. Увидеть её хотелось сильно. — И какие предложения? — Не знаю? Не успел придумать, просто соскучился. Можем прогуляться или пойти поужинать, что думаешь? — Я прямо сейчас готовлю ужин, — девушка вздохнула, словно собираясь с духом, задумалась на минуту, — хочешь зайти? Ей было тяжело снова впускать кого-то в свою жизнь, ещё тяжелее — в личное пространство. Однажды она уже совершила подобную ошибку, по итогу которой пришлось переезжать. Конечно, от своего нового молодого человека она не чувствовала такой угрозы, но… Но Джей сначала тоже казался нормальным. — Хочу, — незамедлительно ответил он, даже слишком эмоционально, за что мысленно ударил себя по лицу, — в смысле... ты уверена? Не хочу чтобы ты думала, что я только этого и ждал или что у меня в мыслях что-то… — Минхо, притормози, — она негромко посмеялась с его быстрой оправдательной речи, — я жду тебя. У него отлегло. Очень уж не хотелось, чтобы девушка надумала чего-нибудь лишнего о его планах на эту встречу. Да, оставаться наедине не в общественном месте им ещё не приходилось. Дома, несомненно, всегда царила немного иная атмосфера, более интимная. Но в его мыслях и правда не было ничего, кроме простого желания побыть рядом. Ну, может, восполнить каплю тактильного голода — взять за руку, обнять и… Минхо тряхнул головой, понимая, что как минимум поцеловать её хотелось безумно, но он так же безумно боялся поторопиться и оттолкнуть этим. — Хорошо, отправь этаж и квартиру, а то я забуду, пока еду, — он кивнул сам себе, успокаиваясь, — скоро буду. Он завершил вызов и почти сразу получил сообщение с нужной информацией. Дорога заняла почти час времени, вечером в будни всегда были пробки, в которых, кажется, жители города проводили четверть жизни. И если рабочее время прошло, как одно мгновение, то этот час тянулся бесконечно. Всегда так было, если чего-то сильно ждёшь — время замедляется. Вот и сейчас, поднимаясь в лифте на восьмой этаж, проклинал железную коробку за слишком медленный ход. Чтобы найти нужную квартиру, можно было даже не спрашивать номер — в глаза сразу бросилась дверь с заметными вмятинами. Следы от последнего прихода Джея. От этого вида на душе стало тяжелее. Что было бы, будь Хаюн в это время дома? Больно представлять, какой страх она бы испытывала, пока этот сумасшедший пинал с силой по металлу. Девушка открыла почти сразу после того, как Ли нажал на звонок. Она встретила его с улыбкой — отдохнувшая, домашняя, в обычной пижаме, без макияжа, с завязанными в хвост волосами. Минхо поплыл. Раньше ему ещё не приходилось видеть её такой. И это было лучшее из того, что он успел повидать за свою жизнь, он уверен. — Прости меня, — выдохнул он, сделав шаг в квартиру и прикрыв за собой дверь, не сводя глаз с любимого лица. — За что? — студентка выглядела озадаченно, не припоминая, чтобы парень успел в чём-то провиниться. — За это, — Минхо не сдержался, шагнул ещё ближе и, не давая себе больше ни секунды на раздумья, поцеловал. Ладонь легла на чужую щёку, почти невесомо проводя большим пальцем по нежной коже, пока губы мягко касались её, трепетно, до мурашек. Она не оттолкнула, сама прижалась теснее, вслепую поймала его руку, доверчиво сплетаясь пальцами. Поцелуй не переходил во что-то более страстное или глубокое, оставаясь лишь осторожными касаниями. Минхо не торопился, пробовал, впитывал каждое соприкосновение, расползающееся по телу сотнями мельчайших взрывов различных ощущений — от дрожи до сбивающегося дыхания. Ему уже приходилось целоваться не раз, но этот всё равно казался особенным. Словно все пазлы, ранее перемешанные в хаотичном порядке, сложились, показывая, какая она — правильна картина. Настоящая, красивая. — Что на ужин? — спросил он, едва отстранившись, не зная, что вообще стоит сказать сейчас. — Ты решил поговорить о еде в такой момент? — беззлобно усмехнулась девушка, стараясь выглядеть непринуждённо, но покрасневшее лицо выдавало смущение. — Ладно, можем обсудить мои губы. Не слишком сухие? Как ощущения? Как тебе темп? Может, помедленнее в следующий раз? — он откровенно издевался, ещё больше вводя девушку в краску. — Замолчи, — она уткнулась лбом в его грудь, тихо посмеиваясь, — вот же дурак. — Хаюн, — он аккуратно поднял её лицо за подбородок, заглянул в глаза внимательно, — я несу чушь, потому что нервничаю не меньше тебя, — честно признался Ли, давая понять, что для него тоже всё это волнительно, — поэтому, ответь честно, всё в порядке? Я очень не хотел торопиться, но не удержался, увидев тебя. Ты вообще со стороны себя видела? Потрясающая… — Всё просто замечательно, — тихо ответила девушка, — но если ты не прекратишь так говорить, я точно сгорю заживо от смущения и ты будешь есть в одиночестве. Минхо шире улыбнулся, снова притянул к себе и оставил ешё один чувственный, но короткий поцелуй на её губах. — Где ты хочешь, чтобы я развеял твой прах? — Из окна университетской каморки, где однажды от меня не отставал один прилипала.

♥♥♥

После ужина они перешли в гостиную, расположившись на диване с кружками горячего чая. Сидели рядом, не выпуская ладони друг друга, бездумно поглаживая пальцами, пока тихо разговаривали, находясь в каком-то отдельном мирке сейчас. За окном давно стемнело, но никто и не думал расставаться — слишком хорошо было в моменте, время ушло на самый дальний план. — Родители приглашают нас в гости на выходных, совсем забыл сказать, — вспомнил Минхо, — если что, тебе не обязательно соглашаться, но просто знай, что они тебя уже любят, это просто семейные посиделки. — Я не против, — Хаюн тоже нравились мистер и миссис Ли, девушка думала, что было бы здорово познакомиться поближе, — передай, что я приду. — Хорошо, они будут рады, — он мягко сжал её руку, — как и я. Атмосфера этого вечера расслабляла и дарила какое-то особенное чувство комфорта, подобное возвращению в родной дом после долгих лет разлуки. В дом, где тебя ждут и всегда примут, где тебя любят просто за то, что ты — это ты. — Хочешь остаться? — вдруг спрашивает Хаюн, чувствует, что правда хочет этого, что может довериться кому-то, в последний раз, — Уже поздно, нам завтра в университет и я подумала, что так будет удобнее и… я не хочу оставаться одна сегодня, с тобой спокойнее. — Останусь, — тихо отвечает он, пока за грудной клеткой разливается тепло, — но я бы всё-таки съездил до дома, тут недалеко. Не могу позволить себе весь следующий день разговаривать с тобой с нечищеными зубами, — смеётся коротко, а сам переживает от чего-то. — О, ну, — уверенность за секунды испаряется из неё, — тогда ты можешь просто вернуться к себе, зачем напрягаться… — Подожди, ты же не хочешь ночевать одна? — она кивнула, соглашаясь, — А я хочу поехать за вещами и вернуться. Сойдёмся на этом, ладно? — он поставил кружку на журнальный столик, быстро чмокнул притихшую девушку в лоб и поднялся с дивана, — я мигом. Путь до своей квартиры и правда занимал не больше двадцати минут без пробок. Он быстро доехал до дома и начал в спешке складывать нужные вещи в сумку. Одежда для сна, зубная щётка, носки, сменное бельё… Нужно ли сходить в душ у себя или нормально будет сделать это у неё, перед сном? Мысли крутились в голове, так и скатываясь в маленькую панику. А что, если он храпит? Где будет спать? Взгляд остановился на упаковке презервативов в сумке, которые лежали там всегда — на всякий случай. Хотя, случаев обычно не было. Уже давно. Минхо завис, пока кончики ушей стремительно краснели от проснувшейся фантазии. Всё-таки, он обычный молодой парень с очевидными потребностями и уж далеко не святой. Ли выкинул коробку контрацептивов на полку, вместе с зашедшими не туда мыслями. Вдруг Хаюн увидит и подумает чего. И будет права, на самом-то деле. Но нет, не сегодня. Они только-только перешли на новый уровень, нельзя спешить. А перед уходом всё равно забирает, перестраховывается, запихивая подальше, под вещи. Пусть лежат, это же нормально. Вернувшись назад, Ли отчётливо почувствовал аромат жасмина, ударивший в нос, как только Хаюн открыла дверь. Её волосы ещё были влажными после душа — успела сходить, пока его не было. Вот, откуда запах. Приятный. — Я оставила в ванной чистое полотенце для тебя, если нужно, — неловкость так и застыла между ними, — и я постелила тебе на диване, ты не против? — Как я могу быть против? — он усмехнулся, проходя за ней в гостиную, чтобы оставить там сумку, — Пойду тогда помоюсь, — Ли взял сменные вещи и уже хотел уйти, но обернулся на подходе к ванной, — а что это такое ароматное? Можно мне такое же? Хаюн широко распахнула глаза, быстро моргая. — Это… Нет. Тебе нельзя… — она замялась, выглядя так, будто вот-вот сквозь землю провалится. — Почему? — не понял он, — Никогда бы не подумал, что ты такая жадина, — Минхо посмеивался, пока девушка всё больше напрягалась, — ты чего? — Это мой гель для бритья, с жасмином, доволен? — выпалила она, поджимая губы, словно в обиде, — Всё, иди уже. — И почему же мне нельзя? Может, я тоже хочу гладкие ножки, — ответил Ли непринуждённо, стараясь разбавить атмосферу, а сам не дышал, фантомно чувствуя скольжение по чужой нежной коже, как бы она ощущалась под его пальцами. — В ящике на нижней полке, без бритых ног не возвращайся, — усмехнулась она. Сбавить градус неловкости удалось. Гель и правда нашёлся. Минхо открыл крышку и вдохнул. Не то. На её теле этот аромат ощущался в разы притягательнее. Он положил вещь на место и постарался выкинуть из головы всё, что могло испортить столь уютный вечер. Не о том он думает. Когда Ли закончил, в гостиной уже никого не было. Он сложил одежду на кресло рядом с застеленным диваном и направился к спальне. Постучав пару раз и услышав разрешение войти, он заглянул за дверь и заметил уже сонную девушку. Она сидела в кровати, держа в руках телефон. Домашняя рубашка сменилась майкой для сна, открывая вид на израненные плечи. В комнате горел лишь ночник на прикроватной тумбочке, освещая помещение тёплым светом. В такой атмосфере хотелось разговаривать шёпотом. — Ты уже готовишься ко сну? Пак кивнула, рассматривая своего гостя. С его волос всё ещё капала вода, оставаясь мокрыми пятнами на белой футболке. Её взгляд спустился ниже, на обнажённые шортами голени. — Не вижу гладкости, — улыбнулась она и подвинулась к стене, похлопав по освободившемуся месту, — побудешь со мной немного? — Конечно. Минхо ступал тихо, как-будто боялся спугнуть тишину, забрался на постель и придвинулся поближе, обнимая рукой худые плечи, устраиваясь вместе с ней поудобнее. Было в этом что-то чарующее — лежать вот так, молча, слушая размеренное дыхание друг друга. Хаюн расслабилась, опустила голову на его грудь и прикрыла глаза, наконец чувствуя себя в полной безопасности. — О чём думаешь? — спросила она шёпотом, подняв голову, чтобы встретить его взгляд. — Что пора идти спать, — уходить желания не было, зато, с каждой минутой их объятий, возрастало совсем иное желание. Особенно, когда Пак, сама того не осознавая, начала перебирать в пальцах ткань чужой футболки, то и дело касаясь чувствительного живота парня. — Ты уже лежишь в моей постели, думаю, ничего страшного, если ты поспишь здесь, всё в порядке, — она думала, что делает лучше, но всё было ровно наоборот. — Я не могу, — он перехватил её руку, убирая от себя, но не отпуская, смотрел на нёё серьёзно, с долей вины во взгляде. — Почему? — Потому что моя выдержка начинает страдать в таком положении. Он наклонился ближе, целуя, не останавливая себя на этот раз. Пальцем слегка давит на подбородок, приоткрывая её рот и проникая языком, пробует, чувствует мятный вкус зубной пасты, почти теряется в пьянящих чувствах. Голову ведёт и всё тело отзывается, реагирует остро на влажный, совсем не невинный поцелуй. Хаюн не сопротивляется, отвечает, но совсем слабо, потому что сама ещё больше тонет в этом, отдаётся в чужие руки. — Понимаешь, о чём я? — спрашивает он совсем тихо, с трудом оторвавшись от покрасневших губ, дышит сбито и смотрит расфокусировано. — Понимаю, — шепчет девушка и снова тянется ближе, но Минхо останавливает. — Нет, я хочу знать, что ты точно уверена, — Ли настаивает, становится совсем серьёзным, — мы можем остановиться сейчас, но если ты продолжишь, — он делает паузу, смотрит в глазах, ищет в них понимание, — то дальше взять себя в руки мне будет гораздо сложнее. И я не хочу, чтобы ты жалела хоть о чём-то в отношениях со мной. — Я жалею лишь о том, что раньше не подпустила тебя ближе, — улыбается она и Ли сдаётся, перестаёт удерживать её, губы снова встречаются. Он не торопится, смакует, скользит пальцами по шее, чувствует неровность шрамов, спускается к ним поцелуями. — Я хочу увидеть все, — выдыхает он в её покрытую мурашками кожу, находит руками края майки, тянет вверх медленно, ищет одобрение в её глазах. Находит. Снимает вещь, убирает в сторону и долго смотрит на обнажённое тело. Замечает, как она зажимается. Стыдится, пытается прикрыться. Минхо ловит её руки, убирает аккуратно от груди и снова целует мягкие губы. — Не закрывайся, — просит тихо, ладонью ведя по животу, такому же травмированному, как и всё остальное, — я люблю тебя и каждую часть твоего тела, — Ли говорит на грани слышимости, но так честно, что невозможно не поверить. Хаюн не выдерживает, отводит взгляд, наполнившийся слезами от избытка чувств и испытываемой нежности, что раньше была ей незнакома, пока Минхо блуждает губами по её телу, находя каждый шрам, сцеловывая всю боль, что когда-то причиняли ей. Водит кончиком носа по коже, вдыхает тот самый аромат жасмина, пьянеет. Если бы кто-то раньше сказал, что к ней можно относиться вот так, словно она самый дорогой и хрупкий хрусталь, с такой трепетностью и любовью — она бы не поверила, заявила бы, что всё это лишь в сказках. Но вот она — реальность. Реальность, в которой любимый человек заботится о тебе больше, чем кто-либо за жизнь. И Минхо любит её долго этой ночью, каждую частичку, от души до тела, до кончиков волос, не оставляет ни единого нецелованного миллиметра, слышит за шумным дыханием ответные признания. Улыбается счастливо, повторяя те же слова, кажется, в сотый раз. И засыпает, обнимая девушку, на чьём лице виднелось отражение собственной улыбки. И утром больше нет места неловкости или смущению — всё так, как нужно. Правильно.

♥♥♥

В выходной, как и обещали, они приходят к родителям Минхо. Те встретили их настолько обыденно, что Хаюн показалось, словно она пришла не в гости, а к себе домой. — Да прекращай со своими «миссис», зови меня по имени, не чужие, — возмутилась по-доброму Джихо, когда они ужинали на кухне. — Ко мне это тоже относится, — согласился Минджэ, — хотя я, вообще-то, всегда мечтал о дочери, так что можешь и папой, — посмеялся мужчина, получив обиженный взгляд сына. — Хорошо, пап, я тебя понял, — пробубнил Минхо, запихивая в рот кусок мяса. — Мы скоро берём отпуск, не хотите с нами на отдых слетать? Мы, правда, не определились ещё, куда именно, но можем вместе решить, — предложила мама, будто за столом и правда сидел не почти посторонний человек, а член семьи. — Что думаешь? Прогуляем учёбу немного? — Минхо, кажется, уже готов собирать чемодан. — Не знаю, я не буду вам мешать? — Хаюн сомневалась, не знала, насколько это будет комфортно. — Не говори глупостей, — отмахнулась Джихо, — мы же не оставим тебя здесь одну. Или ты решила, что можешь встречаться с нашим сыном и избегать нас? Ты думаешь, в кого он такой прилипчивый? Девушка рассмеялась звонко, узнавая в тоне женщины самого Минхо. Было приятно чувствовать, что тебя принимают, даже не рассматривая других вариантов. Нельзя было среди этих людей чувствовать себя чужой. А если и подумаешь о подобном — тебя сразу отругают, мол, нечего тут мыслить не в ту сторону, все свои. — Я с радостью присоединюсь, — быстро сдалась Пак, с лёгкостью принимая новую действительность. Легко привыкнуть к хорошему. В этом она убедилась за прошедшую неделю. Минхо ещё несколько раз ночевал у неё, и каждый раз не уставал дарить столько заботы, что проводить вечера в одиночестве стало уже практически невыносимым. Но предложить съехаться боялась — вдруг скажет, что она слишком торопится. Вскоре оказалось, что сам Минхо думал ровно так же. — Я живу совсем рядом, а ты ещё ни разу у меня не была, — начал он, когда они сели в машину, уйдя от родителей поздним вечером, — и я подумал, может, ты зайдёшь, осмотришься и… Боже, скажи сразу, если я слишком разогнался, но я хочу жить вместе. У меня. Тебе больше не придётся платить за квартиру и нам, вроде, комфортно вместе. Мне точно, не знаю, как тебе, но… — Я сама уже хотела предложить, — остановила она его быстрый поток речи, — поехали, — она услышала облегчённый выдох и тихо посмеялась. Как же часто они мыслили одинаково. Переезд длился несколько дней. Они перевозили постепенно все её вещи, заполняя ранее практически пустую квартиру Минхо. Он лишь с удовлетворением наблюдал, как дома становится живее. Снова это чувство — всё встаёт на свои, правильные, места. Ещё через неделю состоялся суд над Джеем, после которого Минхо долго успокаивал её рыдания. Она плакала долго — из-за воспоминаний, усталости и, наконец, освобождения от прошлого. Лим Джея отправили на принудительное лечение. Прошлое в прошлом, а впереди — светлое будущее, о котором раньше и подумать было сложно. Прожив первый совместный месяц, успев за него слетать на неделю отдохнуть в санаторий у моря с Джихо и Минджэ, Минхо только убедился в своих мыслях. По-другому быть не могло, не должно. Он так быстро привык — привык просыпаться рядом, будить её под недовольное ворчание и просьбы поспать ещё пять минуточек, делать кофе на двоих, ехать в университет, держа её руку, возвращаться домой, по пути заезжая за продуктами, готовить вместе или мешаться под ногами, когда она хотела приготовить что-то сама, дурачиться, смотреть вечерами сериалы или молча заниматься каждый своими делами, но чувствовать её рядом. Казалось, он уже не может почувствовать себя более счастливым, пока не случился этот вечер. — Что готовишь в этот раз? — Минхо подошёл сзади и обнял, положив голову на её плечо. — Ничего особенного, мясо с рисом, — она резала говядину, когда Минхо, как самый умный человек, решил прижаться поближе, стискивая в объятиях, — Минхо! Она положила нож и выбралась из его хватки, поворачиваясь к нему с возмущением. — Я из-за тебя порезалась, — она выставила вперёд указательный палец, с которого упала капля крови, — вот сам теперь и режь. Она подошла к раковине, хотела подставить рану под холодную воду, но заметила, как парень взял тот же нож и с тихим «ауч» проткнул кончиком лезвия и свой палец. — Ты с ума сошёл? Мстишь себе за меня? — она так и застыла, когда он протянул руку с таким же кровоточащим пальцем к ней, теперь понимая, чего он хочет. Сердце в миг ускорило ритм, — Ох, ты... — Станешь моей первой проверкой, а я твоей последней? — Он улыбался, тепло и доверительно, — Вне зависимости от результата. Хаюн протянула ладонь, давая молчаливое, но уверенное, согласие. Приложила свою к его, так, чтобы все пальцы касались друг друга. Они прижимали их, наблюдая, как с указательных стекает одинокая прозрачная капля. Никто из них не выдохнул облегчённо — не были напряжены. Всё было правильно, с первого взгляда.