Практичная девушка

      Зал утопал в свете и музыке. Одни люди парами кружились в танце, другие, собравшись в группы по интересам, стояли ближе к стенам и что-то обсуждали. Столы, расставленные по углам, ломились от изысканных угощений. В неопытные глаза новеньких слуг и музыкантов бросалось обилие роскошных дамских, да и мужских нарядов, драгоценностей и вообще самых разнообразных украшений, покрывающих участников празднества буквально от макушек до кончиков туфель, – у кого-то на голове сверкала бриллиантовая диадема, у кого-то на носках сияли серебряные пряжки.       На балах не только развлекаются гости, но и рождаются слухи. Интереснее всего, когда прямо в зале происходит что-нибудь такое, что потом непременно перерастёт в захватывающие сплетни. Порой и происходить чему-нибудь необязательно, достаточно, чтобы кто-нибудь пришёл. Есть люди, чья репутация сама по себе служит отменным поводом для пересудов, - только покажутся, а про них уже начинают говорить и фантазировать. Одним из таких людей был граф Шеннон, он же Уильям О’Коннор. Его прозвали графом Лиамом, не из-за пренебрежения – выказывать ему пренебрежение мог разве что самоубийца, - а потому что это сочетание высокого титула и сокращённого имени соответствовало образу и натуре. С одной стороны - целый граф, к тому же сказочно богатый. С другой – молод, хорош собой и пользуется ошеломительным успехом у женщин (ну или пользуется непосредственно женщинами) и всегда готов сразиться с любым мужчиной, хоть устно, хоть врукопашную, хоть при помощи оружия.       Граф Лиам не мог жить спокойно, если его никто не ненавидел; и чем богаче, влиятельнее, выше по положению ненавистники, тем лучше. Не просто так он, ирландец, приехал в английский город Бирмингем - а до этого бывал в Лондоне, Манчестере, Брайтоне и много где ещё, - с разбегу ворвался в местное высшее общество и нервировал мужскую половину этого общества всеми доступными способами. Одной национальности было достаточно, чтоб его невзлюбили, однако он жаждал большего. Он задирал мужчин, соблазнял женщин. Устраивал пирушки, дрался, разбрасывался деньгами и насмехался над всем вокруг. Чего только о нём не болтали. Например, будто бы раньше он был женат и являл собою примерного семьянина, но родная жена попыталась его убить (способы убийства назывались разнообразнейшие, от банальных до экстремально экзотических), и он пустился во все тяжкие. Обладатели более бурной фантазии уверяли, что граф Лиам не человек, а настоящий вампир. Посудите сами, его же никогда не видели при свете дня! (Хотя надо ведь когда-то отсыпаться, а ночами он занят – ходит то по балам, то по бабам.) В окрестностях одного из его поместий постоянно находят обескровленные трупы юных девиц и детей. (И плевать, что убийства начались лет за десять до появления Лиама в тех краях.)       При этом граф Лиам не был сумрачным злобным типом. Он мог выглядеть – и зачастую выглядел – тёмным и грозным, но также мог быть великолепным собеседником, заставляя окружающих восхищённо замирать или безудержно хохотать. Словом, личность неоднозначная, самое то для мероприятий, где ценятся впечатления. Потому многие, устраивая бал или иное светское событие, о котором непременно должны потом говорить с придыханием, принимали риск и приглашали графа Лиама.       Сегодня он согласился не в последнюю очередь из-за симпатичной герцогини, на которую у него были планы. Но герцогиня начала что-то из себя строить, металась от флирта к показному равнодушию. Приняла приглашение на танец от другого кавалера и унеслась в центр зала под звуки вальса. Лиам, недолго думая, ухватил первую попавшуюся представительницу слабого пола – нечто мелкогабаритное и белокурое, - не спрашивая её согласия, и азартно понёсся следом за герцогиней.       Герцогиня двигалась легко, грациозно, уверенно. В отличие от его партнёрши. Та танцевала, мягко говоря, неважно.       - Нельзя ли помедленнее? – попросила она. – Я не успеваю за Вами.       Большинство других на её месте до последнего делали бы вид, что всё идёт как надо. Лиам впервые присмотрелся к партнёрше. Молоденькая, миловидная, со светлыми золотистыми волосами и глазами, цвет которых при здешнем освещении трудно определить, - то ли синевато-серый, то ли зеленовато-карий. Причёска модная, но сооружённая явно не опытным мастером, скорее всего, девушка делала её сама, может, с помощью домашних. Платье под стать причёске – наверно, новое, но очень уж простое и недорогое. Украшения – вовсе сплошные слёзы: куцые серёжки и жалкое подобие ожерелья.       - Как я посмотрю, Вы много за кем здесь не успеваете, - «галантно» высказался он, выразительно оглядывая девицу с ног до головы и тем подчёркивая её скромный внешний вид. Лиам любил обрушивать на людей хамоватые замечания, ему всегда было интересно наблюдать за реакцией.       - А как я посмотрю, Вы не утруждаете себя любезностью, - холодно ответила собеседница.       Подобной смелости от столь молоденькой и откровенно небогатой девицы Лиам не ожидал. Любопытно.       - Не люблю утруждаться попусту.       - Боитесь перетрудиться? – влёт поинтересовалась девица. – Видимо, вы уже настолько утомлены, что и малейшее усилие может оказаться роковым. Что ж, кто я такая, чтобы требовать подобной жертвы? Давайте вместе побережём Вас, граф. – Она, наконец, примерилась к его шагу, который он и не думал сбавлять, и теперь более-менее попадала в движения.       - Стало быть, Вы знаете, кто я, - ухмыльнулся Лиам.       - Вас все знают.       - Не собираетесь представиться сами?       - Зачем? Если Вы захотите, Вы узнаете, кто я, а если не захотите, зачем Вам зря перетруждаться и пытаться запомнить моё имя? Мы же решили Вас поберечь, не забыли, граф Лиам?       Музыка смолкла, и девица, исполнив подобие реверанса, ушла, даже не оглянувшись.       Зато герцогиня, занервничавшая из-за их беседы, забросила кавалера, как бы случайно оказалась рядом с Лиамом, сама себя от его имени пригласила потанцевать и великодушно согласилась.       Герцогиней он овладел в ту же ночь, к утру уже и думать о ней забыл. А вот светловолосую девицу запомнил очень хорошо.