Time to say goodbye

Суна: Прошло четыре месяца с тех пор, как Таяр, его жена и Тарик были заключены в тюрьму из-за ловушки, устроенной Кайей и Феритом при помощи Шемюза. С тех пор Суна не видела Каю. Дни тянулись мучительно медленно, каждый час казался длиннее предыдущего. Суна чувствовала себя глубоко одинокой в особняке. Сейран была поглощена учебой, проводя все свое свободное время с Феритом в их комнате или на улице. Иногда они выходили вместе с Абидином и Айше, образуя группу, гармония которой резко контрастировала с ее собственной грустью. Смех и моменты счастья других эхом отражались в ее собственном горе, делая одиночество еще более тяжелым. Суна молча наблюдала за развитием отношений между Айше и Абидином. Через месяц после их помолвки они поженились, и Суна наблюдала за первыми неделями их союза с ноткой зависти и грусти. Начало было омрачено сомнениями и напряжением, заметными даже для внешнего наблюдателя, как она. Айше часто выглядела сомневающейся, в то время как Абидин казался носителем тихой печали. Их отношения не имели той теплоты и близости, которых можно было ожидать от молодой пары. Суна часто задавалась вопросом, была ли она причиной напряженности в начале их отношений. Возможно, ее собственное прошлое с Абидином оставило следы, невидимые шрамы, которые повлияли на начало их брака. Может быть, Айше думала, что Суна является причиной грусти ее мужа. Возможно… Однако, по прошествии недель, она видела, как их отношения менялись. Взгляды сомнений Айше и грусть Абидина постепенно сменялись на нежные и доверительные обмены. Она замечала, как жесты Абидина становились более защитными, его улыбки — чаще и искреннее. Айше, со своей стороны, казалась расцветающей, показывая радость, контрастирующую с ее первоначальными колебаниями. Их моменты близости, совместный смех — все это свидетельствовало о растущей любви, которая причиняла Суне боль от контраста. Суна наблюдала издалека, как они обменивались взглядами и смеялись вместе. Суна часто блуждала по садам, пытаясь найти утешение в окружающей природе. Цветы, которые она видела расцветающими, болезненно напоминали ей о расцвете, которого она не смогла испытать в своей собственной любовной жизни. Ее мысли переходили от счастья Ферита и Сейрана, Абидина и Айше к ее отношениям с Кайей, которые закончились. Она задавалась вопросом, могли ли бы события пойти иначе между ними, но затем напоминала себе, что нельзя заставить события и что ее отношения с Кайей были обречены на провал. Но сегодня был другой день, потому что это был день ее развода. Суна проснулась с узлом в животе, чувством пустоты, которое сопровождало ее уже несколько недель, но сегодня оно казалось особенно подавляющим. Она попросила о разводе, будучи уверенной, что это лучшее решение для них обоих, но этим утром ее уверенность колебалась под тяжестью эмоций. Сидя на краю своей кровати, Суна смотрела на свое отражение в зеркале. Ее глаза были окружены темными кругами, черты лица выражали беспокойство и грусть. Она провела ночь, перебирая воспоминания, задаваясь вопросом, правильно ли она поступает. Готовясь, Суна почувствовала, как комок тревоги образуется в горле. Она старалась оставаться сильной, не позволяя эмоциям взять верх. Она повторяла себе, что это необходимо, что их отношения стали токсичными, что путь разлуки был единственным, который мог бы вернуть им хоть какое-то подобие мира, но тревога от конца одной главы в ее жизни и страх перед будущим и неизвестностью глубоко тревожили ее. Она чувствовала себя подавленной опасениями по поводу своего нового статуса разведенной женщины, ярлыка, который казался тяжким грузом на ее плечах. Страх провала и осуждающего взгляда других людей кружил в ее уме, пока она одевалась для этого дня, который должен был официально завершить их брак. В тишине особняка Суна чувствовала себя одинокой, потерянной в пустоте, которая казалась бесконечной. Она никогда не находила свое место в этом доме, но теперь даже ее статус невестки исчез, оставляя ее еще более беззащитной. Спускаясь по лестнице, Суна встретила Сейран и Ферита, которые собирались сопровождать ее в суд. Они смотрели на нее с молчаливым сочувствием, осознавая, через какое испытание она проходит. Гюльгюн и Орхан, держась за руки, подарили ей ободряющую улыбку. Суна заставила себя улыбнуться в ответ, но ее сердце было тяжело. Выходя из особняка, она была поражена контрастом между красотой солнечного утра и мраком своих мыслей. Она глубоко вздохнула, пытаясь найти силы в свежем ветре. Однако ничего не могло успокоить тревогу, которая разъедала ее. Дорога до суда казалась бесконечной. Каждый оборот колес автомобиля звучал в ее голове как отсчет времени. Она сжимала кулаки, пытаясь контролировать дрожь, выдающую ее волнение. Ее мысли колебались между прошлым и будущим, между сожалениями и надеждами. Она знала, что день будет трудным, но была решительно настроена справиться с этим испытанием, убеждая себя, что на этом этапе у нее уже нет выбора, кроме как принять свою судьбу. Развод был быстрым. Суна прибыла в суд в сопровождении Сейрана и Ферита, их присутствие было для нее бесценной поддержкой в этот трудный день. «Ты сильнее, чем ты думаешь, Суна. Никогда не забывай об этом,» прошептала Сейран, беря ее за руку, ее слова были полны нежности и утешения, придавая Суне прилив мужества. Ферит, в свою очередь, попытался разрядить атмосферу своим обычным юмором. «Ну что ж, можно сказать, что у тебя будет больше браков, чем дней рождения, если так пойдет дальше!» пошутил он, заставив Суну улыбнуться несмотря на напряжение, которое ее охватывало. Они вместе ждали назначенного времени слушания. В назначенный час Кайя прибыл, точно вовремя. Он вежливо поприветствовал ее, стараясь избегать прямого взгляда. Он казался худее, чем она его помнила, как будто тоже нес тяжесть последних месяцев. Процедура была быстрой, и судья официально расторг их брак. Когда они вышли, Кайя пробормотал короткое прощание, его черты были изможденными, а глаза уклончивыми, и он почти сразу исчез, как будто пытался убежать. Кайя: Кайя проснулся тем утром задолго до рассвета, не в силах заснуть. Уже несколько месяцев бессонница была частью его повседневной рутины. Ночи тянулись бесконечно, наполненные мучительными мыслями и сожалениями. Воспоминания последних месяцев постоянно атаковали его, питая тупую и постоянную боль. Он потерял вес, его глаза были тусклыми и окруженными темными кругами, свидетельствуя о бессонных ночах и тревоге. День развода начался как все остальные, но с особой тяжестью. Кайя чувствовал себя в ловушке спирали грусти. Он провел часы в размышлениях, задаваясь вопросом, как все могло дойти до этого. Несмотря на все, он знал, что должен явиться в суд, что должен встретить этот неизбежный конец. Готовясь, Кайя испытывал смешанные чувства: интенсивную боль от мысли о потере Суны, но также и некоторое облегчение от окончания этой ментальной пытки. Он надеялся, что эти месяцы разлуки принесут некоторое умиротворение, но это было не так. Боль все еще была здесь, живая и неумолимая. Прибыв в суд, Кайя увидел Суну в сопровождении Сейрана и Ферита. Он вежливо их поприветствовал, стараясь избегать взгляда той, которая скоро станет его бывшей женой. Он чувствовал, как его сердце сжимается при мысли о том, чтобы увидеть ее, чтобы понять, насколько она готова перевернуть эту страницу. Он боялся встретить ее взгляд и увидеть там безразличие или, что еще хуже, жалость. Процедура развода была быстрой. Кайя стоял прямо, пытаясь скрыть своё внутреннее волнение. Он чувствовал себя вне своего тела, наблюдая за сценой со стороны, отстранённым и лишённым эмоций. Когда судья объявил о расторжении их брака, его охватила волна отчаяния, но он заставил себя оставаться невозмутимым. По окончании заседания он быстро прошептал прощальные слова и почти сразу исчез, избегая этой болезненной реальности. Покидая суд, он почувствовал смесь облегчения и абсолютной пустоты. Боль всё ещё была, но ожидание официального развода было невыносимым. Вернувшись домой, Кайя рухнул в своё кресло, измученный. Последние месяцы были настоящим испытанием. Каждый день без Суны ещё больше углублял пропасть его одиночества и грусти. Он знал, что теперь ему нужно найти способ восстановить свою жизнь, придать смысл своему существованию. Но в этот момент задача казалась ему непреодолимой. Кайя принял решение вернуться в Лондон, свой родной город. Он надеялся, что возвращение на знакомые улицы, встречи с друзьями и, прежде всего, утешительное присутствие матери помогут ему восстановиться. Для него Лондон представлял собой убежище, место, где он сможет начать залечивать свои раны и попытаться найти новый смысл жизни. Он уже сделал необходимые приготовления. Его квартира находилась в процессе переезда, вещи были отправлены в Англию, он уладил свои дела в компании деда и уволился. Оставалось решить лишь одну вещь перед окончательным завершением этой главы: развод. Этот день в суде был последним этапом в этом переходе. Решение уехать, хотя и болезненное, принесло ему определённое облегчение. Он знал, что ему нужна эта дистанция, чтобы найти себя, вдали от горьких воспоминаний о неудачном браке. На следующий день Кайя вернётся в Лондон. Его семья знала, что он уезжает, но никто не знал, что он сделает это на следующий день после развода. Он не любил прощания. ••••••••••••••••• Кайя: Кайя вернулся в Лондон с надеждой найти в нем утешение, но чувствовал себя чужим в этом городе, где прожил всю свою жизнь. Он снял новую квартиру, где жил в одиночестве. Каждую неделю он навещал свою мать в клинике, где она проходила лечение. Раз в неделю ему разрешали выходить с мамой на улицу. Кайя выводил ее гулять, чтобы они проводили вместе целый день, стараясь казаться в хорошем настроении, несмотря на трудности в поддержании этой фасада. Иногда по выходным приезжал и Șehmuz, и они втроем ужинали вместе. Кайя принимал эти совместные моменты с Șehmuz ради своей матери и был ему благодарен за то, что тот развеселял ее. Пара больше походила на старых друзей, чем на мужа и жену, и Кайя был рад, что его мать имела верного и доброго друга, который заставлял ее чувствовать себя хорошо. Иногда он удивлялся мысли, что если бы Șehmuz был его отцом, то, возможно, он и его мать меньше страдали бы. Несмотря на его недостатки, Șehmuz был верным и заботливым человеком. Вне этих визитов Кайя оставался замкнутым в своей квартире. Иногда он выходил на короткую прогулку, прежде чем быстро вернуться домой. Он проводил большую часть своего времени за работой за компьютером и бездельничал, избегая контакта с друзьями. Его рацион состоял в основном из замороженной пиццы, консервов или готовых блюд на вынос, чтобы избежать выхода и готовки, но его отсутствие аппетита заставляло его часто пропускать приемы пищи. Ночи были особенно мучительными: он засыпал только с помощью снотворных. Кайе также требовались антидепрессанты, чтобы справиться с дневными проблемами. Он переживал глубокую депрессию, подавленный угнетающим одиночеством. Он посещал психиатра, который назначил ему лекарства, чтобы помочь ему справиться с депрессией и тревожностью. Тем не менее, Кайя еще не был готов полностью открыться. Его визиты к психиатру были в основном инструментальными, предназначенными для обновления рецептов, а не для разговоров о его проблемах. На сессиях он поверхностно упоминал о своем болезненном состоянии, делясь лишь несколькими осколками своей боли, не углубляясь в подробности. Психиатр, чувствуя хрупкость Кайи, уважал его ритм и избегал толкотни, понимая, что процесс выздоровления требует времени и много терпения. Он мягко поощрял его, надеясь, что постепенно Кайя найдет силы более открыто поделиться своими ранами. Только Нил, его детский друг и соседка по этажу, знала о его истинном состоянии. К счастью, она жила в квартире напротив той, которую он снял, и часто приходила спрашивать его о самочувствии. Нил старалась найти тонкий баланс: быть рядом, не навязываясь, оказывать поддержку, не навязывая своего присутствия. Она знала, что Кайя нуждается в одиночестве, но не хотела оставлять его справляться с депрессией совершенно в одиночку. Ее тихое и заботливое присутствие было бесценной поддержкой для Кайи. Связь между ними уходила в детство, хотя они не виделись с их двенадцати лет, пока случайно не стали соседями. Нил была рядом с ним также в детстве. Они были соседями, и Кайя убегал к ней, когда его родители ссорились и превращали дом в поле боя. У Нил они вместе делали уроки, играли, и в этой невинной дружбе Кайя находил убежище. Даже сейчас Нил была рядом, оказывая внимательное внимание и драгоценное общество, хотя Кайя редко говорил о себе. Но Нил не сдавалась. Когда она приходила навестить его, она иногда приносила еду, которую готовила сама, спрашивала, как у него дела, и рассказывала о своем дне. Она много болтала, передавая слухи, услышанные на работе, и рассказывала все истории о соседях в их доме. Нил не была любительницей сплетен. Она также не была женщиной, любопытствующей и нарушающей чужую личную жизнь. Но она пыталась вывести Кайю из его «пузыря» и заставить его посмеяться. Кайя часто улыбался ей по вежливости, но иногда она умудрялась вырвать у него искреннюю улыбку. Иногда, во время серьезных разговоров, Кайя делился с Нил кусочками своей истории с Суной. Эти признания всегда делались осторожно, каждое слово взвешивалось. Он еще не был готов полностью пережить свои раны, но он знал, что Нил рядом, готовая слушать. Это давало ему некоторое утешение в его муках, якорь в океане боли и смятения. •••••• Суна Пять месяцев после их развода Суна решила взять свою жизнь в свои руки и покинуть поместье. Она собрала свои вещи и решила начать новую жизнь, далеко от этого дома, где она никогда не чувствовала себя как дома. Сейран и Ферит, хоть и заботливые, всегда были заняты или проводили время вместе, и Суна проводила большую часть дня в одиночестве, что только усиливало ее чувство несчастья. Через месяц после развода, Суна решила обратиться к психиатру, чтобы решить свои проблемы. Под его руководством она начала сложный, но важный терапевтический путь. Еженедельные сеансы у психолога помогали ей справиться с проблемами тревожности, страха и комплексов неполноценности. Сеансы были тяжелыми, и прогресс был медленным, но каждый шаг был большим продвижением вперед. Ее терапевт помогал ей выявить эти проблемы, исследовать корни ее страхов и неуверенностей, понять, почему она часто чувствовала себя брошенной и нелюбимой. Каждый сеанс был шагом к лучшему пониманию самой себя и своих потребностей, хотя путь был еще долгим. Недолго после начала терапии она нашла работу в фирме, занимающейся приготовлением тортов на праздники. Кондитерское дело, страсть, которую она пренебрегала много лет, стало своего рода терапией для нее. Работа руками, создание сладостей для других, приносило ей умиротворение, которого она давно не испытывала. Через три месяца после начала работы она также нашла небольшую квартиру, которая идеально ей подходила. Это было скромное, но уютное место, где она наконец могла почувствовать себя как дома. С каждым месяцем Суна начала чувствовать себя сильнее, более устойчивой. Она училась ценить свои собственные потребности и придавать им приоритет, что никогда раньше не делала. Терапия давала ей инструменты для управления ее паническими атаками и преодоления моментов сомнения и грусти. В то же время Суна начинала понимать свою ответственность за разрушение своего брака. Она осознавала, что некоторые ее поступки и реакции способствовали ухудшению их отношений. Это осознание было болезненным, но необходимым. Она начинала видеть, как она причинила боль Кайе, и признавать ошибки, которые совершила. Через шесть месяцев после развода Суна увидела Каю впервые в больнице, куда был помещен дедушка Халис ага. Они встретились в коридоре, и несмотря на физическую близость, между ними казалось эмоциональная пропасть. Кайя поздоровался с Суной холодным жестом, избегая ее взгляда, и направился к палате своего дедушки. Суна наблюдала за Кайей с молчаливой болью. Он слишком сильно похудел. Очертания его лица казались более острыми, его кожа была бледной, его глаза, когда-то такие яркие и сверкающие, теперь выглядели усталыми и темными, его тело, когда-то полное жизни, теперь казалось потерявшим свою гордость. Он стоял немного согнувшись, как будто нес на своих плечах вес мира. Его плечи опустились, его движения были медленными и размеренными, как будто он двигался с неохотой сквозь жизнь. Похоже, он превратился в тело без души, лишенное любви или эмоций. Несмотря на дистанцию, установившуюся между ними, она не могла не испытывать к нему сочувствие. Она хотела бы поговорить с ним, спросить, как он себя чувствует, но что-то в ней не позволяло это сделать. Страх возродить еще слишком свежие раны, страх столкнуться с подавленными эмоциями, страх отвержения, все это парализовало ее. В смешанном чувстве грусти и сожаления Суна решила позволить Кае продолжить свой путь, не пытаясь продлить этот обмен. Кайя: Кайя прошел по коридору больницы, сопровождаемый своей матерью, его разум занят множеством кружащихся мыслей. Он встретил взгляд Суны, в котором мелькнула боль, но быстро отвел взгляд и продолжил свой путь к палате своего дедушки. Между ними висело молчание, непреодолимое расстояние, казалось, растянувшееся до бесконечности. Каждый шаг звучал в его уме как напоминание о их бурном прошлом, о разделяемых моментах и нарушенных обещаниях. Дойдя до палаты, он приостановился перед входом, сердце тяжело. Его дедушка лежал на кровати. Теперь ему стало лучше, и Кайе облегчение увидеть его собственными глазами. Кайя вышел из палаты с Нухкет после их короткого визита, облегченный тем, что его дедушка поправился, но его ум все еще был тревожен встречей с Суной в коридоре. На несколько мгновений он остался там, перед дверью, погруженный в свои мысли, пока его мама не вытянула его из размышлений. Через три дня его дедушка выписался из больницы, а Кайя вернулся в Лондон, в то время как его мать устроилась жить в доме его дедушки. Нухкет казалась лучше. Ее пребывание в психиатрической клинике и терапия казались ей полезными, позволяя ей справиться с ее двойным расстройством личности. Она выразила желание вернуться жить с отцом, и Кайя не возражал, видя, что его мама чувствует себя хорошо и знает, что делает. Кайя думал, что она скоро присоединится к своему мужу Шехмузу, который был рядом с ней в течение прошедших месяцев. Но его мама уточняла, что она хочет дать себе время и позволить их отношениям развиваться без спешки. Нухкет также должна была найти психиатра в Стамбуле для продолжения своей терапии, но Кайя был оптимистичен в отношении будущего своей матери. Встреча с Суной глубоко потрясла Кайю. Болезненные воспоминания и сожаления теперь казались тяжелее, свежее. Было так, словно простое встреча с ней удвоила в нем всю печаль и разочарование, которые он пытался сдержать за последние месяцы. Истощенный, он принял твердое решение начать новый этап своей жизни. Он начал регулярно посещать своего терапевта. Решив начать свой путь к выздоровлению, он полностью погрузился в процесс терапии, готовый столкнуться со своими внутренними демонами и восстановить свою жизнь. Сеансы с его терапевтом стали опорой, на которую он оперся, чтобы преодолеть мучения своего прошлого и вызовы настоящего. Каждую неделю он отправлялся на свою встречу, готовый погрузиться в самые глубокие эмоции, исследовать корни своей душевной боли и находить способы ее преодоления. Первые сеансы были трудными, разбудивая больные воспоминания и давно забытые эмоции, а также более свежие. Но Кайя был решительным столкнуться со своими ранами и травмами, лучше понять и преодолеть их. С течением времени, при поддержке своего терапевта, он начал разгадывать сложные нити своего прошлого, выявлять разрушительные мыслительные схемы, которые его преследовали, и разрабатывать стратегии для их преодоления. Каждая сессия была еще одним шагом к выздоровлению, моментом, когда Кайя мог свободно выражать свои страхи, горести и надежды без осуждения и ограничений. Постепенно он научился признавать свои собственные сильные и слабые стороны, вырабатывать принятие себя и прощать себя за прошлые ошибки. Хотя путь к выздоровлению был усеян трудностями и испытаниями, Кайя оставался настойчивым в своем стремлении вперед, зная, что каждый шаг приближает его к внутреннему миру и обновлению. На профессиональном уровне Кайя принял смелые новые решения. В течение последних шести месяцев он в основном работал из дома. Он управлял маркетинговой стороной сайта по дропшиппингу, в который был ассоциирован с двумя бывшими однокурсниками из университета. Параллельно Кайя предоставлял консультационные услуги в маркетинговом отделе компании Корхана, принося свежие идеи и стратегические перспективы, которые оживили их имидж бренда. Его вовлеченность не ограничивалась этим. Кайя также оказал поддержку Фериту в его новом бизнесе. Ферит, оценив талант Кайи, попросил его помочь сформировать компетентную маркетинговую команду. Кайя не только нанял талантливых профессионалов, но также обеспечил их наставничеством и регулярным консультированием. Имея наработанный опыт, Кайя решил, через месяц после визита к своему дедушке, сделать новый шаг в своей карьере. Его новым решением было создание собственного маркетингового агентства. Это агентство предложит консультационные услуги, запуск брендов, управление имиджем, управление рекламными кампаниями и т. д., используя его опыт и установленную профессиональную сеть. Кайя представлял себе динамичное, инновационное агентство, способное удовлетворить разнообразные потребности современных компаний. Он хотел создать структуру, которая не только предложит персонализированные маркетинговые решения, но и будет служить наставничеством для молодых талантов в этой области. Его видение было ясным: агентство, которое сможет трансформировать маркетинговые стратегии своих клиентов, молодых предпринимателей, в то время как повышая стандарты в индустрии. Его амбиции были велики, но его опыт и решимость обещали яркое будущее для этого нового предприятия.