Нити твой души

Ханна Прости, что поняла все слишком поздно.

Следующие несколько дней полетели как один. Я снова погрузилась в себя, раздумывая о том, что сказала мне Джессика. Она говорила правду. Я не была настолько проницательна, чтобы быть в этом уверена на 100%, но я точно знаю, что эта девушка присутствовала в его жизни. После встречи с Оскаром в кафе я вернулась в комнату в общежитии. Гарсия спросила, где Миллер, на что я ответила, что решила повременить с переездом, пока не закончится суд над Донованом. Она поверила, но частично. Флориан в отличие от меня чувствовала людей, считывала их по языку тела и за километр чувствовала ложь, поэтому она буквально приперла меня к стене, выбивая правду до конца. Помню как мои глаза моментально наполнились слезами, а сердце разбилось на две части. Я медленно осела на пол, достала фотографии из сумки и бросила под ноги девушки. Подруга села рядом и начала рассматривать фото, переводя глаза с них на меня. — Кто это? — спросила она, смотря на стройную девушку в руках Миллера. Они стояли на мосту, в ее руках был пышный букет желтых пионов, а на заднем фоне стояли музыканты. — Бывшая девушка Оскара, — прошептала я. Эти слова оставили после себя неприятное послевкусие на моих губах, словно вылили уксус на открытые раны. — И ты плачешь из-за нее? Ханна, у него было много бывших, и что, ты из-за каждой будешь убиваться? — Флориан приобняла меня. — Она умерла, Фло, — я подняла на нее свои красные от слез глаза. Нервно кусая губу, я рассказала ей о нашей встрече с Джессикой, о нашем разговоре и о причине, по которой Миллер не хочет меня отпускать. — Теперь ты понимаешь? Он не любит меня. Он любит ее, потому что я ее чертова копия! — И ты поверила Джессике? Джессике Моретц, которая избила тебя, а затем натравила психопата Майкла только для того, чтобы ты отстала от Миллера? Да этой курице вообще верить нельзя! Она тебе все что угодно скажет, лишь бы от Оскара… — Фло, это правда! Я видела их совместные фотографии. Черт, одна фотография даже стоит в его комнате в рамочке с сердечками! Он не забыл ее… Гарсия смотрела на меня сквозь пелену отрицания. Будь я на ее месте, я бы тоже не поверила, ведь Оскар так много для меня сделал. Жаль, что на самом деле, он видит вовсе не меня. Мой телефон зажужжал. Я взглянула на него, увидела, что звонит Миллер, и отвернулась. Трубку подняла Гарсия, пробурчав что-то себе под нос. — Да? Привет, Ос, — ее голос был веселым, будто я только что рассказала ей какую-то шутку. — Ханна? Она в душе… Да, я обязательно скажу ей, чтобы она перезвонила… Ага… Давай, пока! Я не перезвонила. Сейчас я стояла напротив зеркала и гладила руками черную юбку в пол, поправляла белую блузку с узорчатым воротничком, смотрела в свое отражение. Небрежный пучок, никакого макияжа, кроме консилера, который помог замазать мои жуткие синяки под глазами от нескольких бессонных ночей и пролитых слез. Старалась занимать голову чем угодно, только не Оскаром, который писал мне каждый день. Я отвечала на его сообщения сухо, ссылаясь на то, что все еще не пришла в себя и простыла. На самом деле, я не хотела разговаривать с ним долго до суда. Сначала суд. Потом все остальное. Заседание суда проходило в огромном здании недалеко от Бруклинского моста. Там всегда пробки, поэтому я заранее выехала на час раньше до начала. Оскар написал мне с извинениями, что не сможет меня забрать, даже не подозревая, что я уже сижу в такси. Я: «Ничего страшного, увидимся там». Любимый засранец: «Волнуешься?» Я: «Нет. Все должно пройти хорошо, так что не о чем переживать». Любимый засранец: «Как насчет того, чтобы после суда поехать в Нью-Джерси и отпраздновать твою победу?» Я: «Можно, но сначала я хотела бы поговорить с тобой». Любимый засранец: «Хорошо, о чем?» Я: «Не сейчас. Любимый засранец: «Понял». Убрала телефон в сумку и прикрыла глаза. Сегодня один из самых тяжелых дней в моей жизни. Я должна не только находится в одном помещении с человеком, который хотел меня изнасиловать, но и, возможно, окончательно разбить себе сердце, потеряв единственного человека, которого полюбила больше всего на свете. Прозрачная слеза скатилась по моей щеке, но я сразу ее смахнула. нельзя, чтобы глаза снова стали красными. Мужчина вез меня медленно, словно давая возможность выпрыгнуть из машины и убежать куда подальше от этого хаоса, который творится в моей голове. Жалко, что бежать уже слишком поздно. Мы приехали за двадцать минут до начала. На входе в здание стоял Оскар, одетые в красивый серый костюм. Я словила себя на мысли, что впервые вижу его в чем-то официальном, и мне чертовски нравится, как он выглядит. Со стороны от парня веяло уверенностью в себе. Парень заметил меня, когда я поднималась по ступенькам. Подошел ко мне и заключил в объятия, в которых мне хотелось утонуть. — Мартышка, ты готова? — спросил Миллер, поглаживая меня по щеке. — Уже не уверена, ноги подкашиваются и…, — я не успела договорить, потому что брюнет взял мое лицо в свои ладони и поцеловал слишком нежно, чтобы я соображала, что говорить. — Все будет хорошо. Я буду сидеть недалеко от тебя. Если станет плохо или будешь волноваться – просто смотри на меня, хорошо? — А если мы проиграем? Если его освободят? — Не освободят. У нас столько улик, что его надолго посадят, — парень взглянул на часы и кивнул мне. — Пора. Оскар взял меня за руку, и мы вошли в здание. Я знала, что здесь проходят суды не только по уголовным делам, но и по семейным, гражданским, а еще тут проводят церемонии бракосочетания. Но сегодня все иначе. Мы все стояли в коридоре: свидетели, несколько жертв – девушки из моего университета, некоторых из которых я видела раньше, несколько преподавателей, в том числе и тех, кто застал Донована за попыткой меня изнасиловать, адвокаты, прокуроры, охрана. Те, кто относился к правоохранительным органам, зашли первые. За ними все остальные. Судьи не было, зато я сразу увидела Донована. Он сидел за решеткой в оранжевом костюме и колким взглядом. Когда наши глаза встретились, я оступилась и чуть не упала на ровном месте. Если бы не Миллер, я бы уже сломала себе нос об пол. Я села слева от Донована, а справа от меня сидел мой адвокат, который будет защищать мои права. Мистер Фуллер – человек, которого нанял отец Оскара. Он был одним из его адвокатов и, судя по рассказам Миллера, не проигрывал ни одно дело. Мужчина посмотрел на меня, слабо улыбнулся, кивнул, а затем уткнулся в мое дело. Прошло несколько минут прежде чем в зал зашел судья. Все встали. Раздался громкий звук молотка, означающего, что заседание начинается. Я задержала дыхание. Спустя сорок минут после начала, я неплохо так устала. Моя голова болела от постоянных нелепых фраз, которые выкрикивал Донован. За это мистер Джелвис, судьба, всегда делал ему замечания, однако тот будто бы не слышал и продолжал свою шарманку. Я не могла полностью сосредоточиться из-за мыслей об Оскаре и его умершей девушке, хотя прекрасно понимала, что думать об этом сейчас совсем неуместно. — Есть еще какие-нибудь доказательства вины мистера Роберта Майкла Донована? — мужчина посмотрел на моего адвоката. — Да, сэр, — он достал из папки маленькую флэшку. — На этой флэшке запись с камер видеонаблюдения из кабинета, где на мисс Кинг было нападение с попыткой изнасилования. Мисс Кинг, Вы не против, если мы продемонстрируем запись? — Нет, сэр, — произнесла я. Разве я могу быть против? — Включайте, — судьба кивнул моему адвокату. Мужчина вставил флэшку в ноутбук, а затем на экране воспроизвелась. Я вновь услышала свои крики, мольбы прекратить, угрозы Донована, его удары и домогательства. Все то время, пока шло видео, я смотрела в пол, но под конец подняла глаза на Миллера, который смотрел на меня. — Все, хватит, мы увидели достаточно, — судьба встал с места. — Удаляемся для принятия приговора. Перерыв десять минут. Прозвучал стук молоточка, и все встали со своих мест. Миллер вместе с отцом сразу подошли к нам, и парень заключил меня в свои объятия. Мне было слегка неудобно перед Миллером-старшим, поскольку это наша третья встреча и мы толком не успели нормально познакомиться. — Как ты, мартышка? — спросил брюнет. — Все хорошо, — ответила я. — Ну что, Джеймс, какие у нас шансы на успех? — Уверен, что все будет хорошо и… — ДА ПОШЛА ТЫ, МЕРЗКАЯ СУЧКА, — крикнул Донован, за что охрана рядом с ним резком стукнула дубинкой по решетке. — Не усугубляйте свое и без того низкое положение, мистер, — вступился за меня адвокат. — Многочисленные изнасилования, взятки, угрозы, хранение наркотиков, будьте уверены, мисс Кинг, он сядет надолго. Мужчина улыбнулся мне, и на душе стало спокойно. Оставшиеся время я пробыла одна. Мягко попросила Оскара оставить меня в покое, списала все на нервы. Когда время истекло и в зал снова зашел судья, все встали, а затем заняли свои места. Уже до раздражения знакомый стук молотком, а после судья начал выносить приговор. — Роберт Майкл Донован, Вы проговариваетесь к тюремному заключению по следующим статьям: статья 130.50 – изнасилование в первой степени. Преступление включает в себя сексуальное проникновение без согласия при наличии определенных аггравирующих обстоятельств, таких как использование оружия или серьезные телесные повреждения; статья 130.35 – изнасилование во второй степени. Преступление включает в себя сексуальное проникновение без согласия потерпевшего при использовании физической силы или угрозы; статья 130.35 – попытка изнасилования в первой степени. Преступление включает в себя совершение действий, направленных на сексуальное проникновение без согласия потерпевшего, при использовании физической силы или угрозы; статья 220.06 – незаконное хранение наркотиков в четвертой степени. Преступление включает в себя хранение наркотиков с целью продажи или сбыта, — мужчина сделал паузу, а мое сердце забилось как ненормальное от осознания, что всему этому пришел конец. — За это Вы проговариваетесь к тюремному заключению в тюрьме строгого режима «Аттика» сроком на 27 лет. Заседание окочено. К моим глазам подступили слезы счастья. Эхом я слышала, как Донован кричал мне ругательства и проклятия, но все, что я слышала – это стук своего сердца. Эмоции переполняли меня, но я не могла их проявить, потому что была в шоке. Ко мне подошел Оскар и снова сгреб в объятия, которым в этот раз я поддалась. Прижавшись к его крепкому телу, я снова обрела покой. Утопая в этих сильных руках, я чувствовала себя в безопасности. Нам нужно было поговорить. Мы вышли на улицу, где январский ветер привел меня в чувства. Все закончилось. Все… закончилось… — Спасибо Вам огромное, мистер Фуллер, и Вам, мистер Миллер. Не знаю, чем могу отплатить, но я безумно Вам благодарна за помощь, — я пожала адвокату руку, а затем и отцу моего парня. — Вовсе не за что, мисс Кинг. Его вина была очевидна. Что ж, мне пора. Желаю Вам всего наилучшего, Ханна, — произнес мужчина, а затем попрощался с другом и ушел. — Ну что, молодежь, какие планы на вечер? — Миллер-старший вместе с нами направился к парковке, где стояла его машина. — Вечером едем в Нью-Джерси, а пока отвезу Ханну в общежитие. — Да, я должна сообщить подруге как все прошло, иначе она прямо сейчас сюда прибежит, — отшутилась я. — Волнуется, — кивнул мужчина. — Ну раз вы уезжаете только вечером, Оскар, после того как отвезешь Ханну, заедь ко мне в офис, нужно подписать бумаги и обсудить некоторые моменты. — Хорошо, отец, — кивнул Оскар. — До встречи, Ханна. — До свидания, сэр, — улыбнулась я. Мужчина ушел, а мы направились к машине Оскара, которая стояла неподалеку. Сейчас стоит завести разговор или потом? С чего лучше начать? Может сказать все прямо в лицо, чтобы не мямлить? Мы сели в уютный и теплый салон, а затем парень завел машину и. поцеловав меня в щеку, мы тронулись с места.

Оскар

Я всегда буду рядом. В каком бы мире ты не была.

Мы ехали молча, пока из радио играла музыка. Ханна задумчиво смотрела в окно, не решаясь заговорить со мной, а я решил дать ей немного покоя, в котором она нуждалась так долго. Дневные пробки в Нью-Йорки самые ужасные, поэтому приехали в общежитие только спустя час, хотя университет находится не так далеко. Выйдя из машины, Кинг сразу направилась к зданию, но когда я захлопнул дверцу машины, она остановилась и обернулась, посмотрев на меня грустным взглядом. — Ханна, что происходит? Я не слепой и вижу, что что-то не так, — подошел и взял ее за руку. — Давай поговорим об этом вечером. Сейчас мне нужно подумать обо всем, а тебе нужно к отцу, — она слегка улыбнулась, но улыбка сразу померкла. — У нас все хорошо? — Не знаю…, — прошептала Кинг, вытирая подступившие слезы. — Вечером… Я не понимал, что могло измениться за несколько дней. До встречи в кафе Ханна была в прекрасном расположении духа, но после… Уверен, что все дело в Моретц. Проводил девушку взглядом, а затем взял в руку телефон и набрал номер экс-девушки. Шли гудки, но трубку так никто не взял. Ладно. Вечером так вечером. Сев обратно в машину, я поехал в офис отца. Все документы, в которых черным по белому было написано, что после смерти родителей я вступаю в кампанию, как единственный наследник, и все акции переходят мне, были готовы. Осталось только оставить подписи. Припарковав машину, я зашел в здание. У охраны меня встретил Маттео, личный охранник отца, он же проводил меня к нему в кабинет. Отец сидел за своим рабочим местом и возился в компьютере, но когда увидел меня, поднялся и пожал мне руку. — Давай только быстрее, я хочу еще заехать домой, — произнес я, садясь в кресло напротив. — Надолго вы едите в Нью-Джерси? — спросил он, доставая папку. — Не знаю. Ханна ушла в академический отпуск, а у меня лекции только в понедельник. — В центре города есть один ресторан, там безумно вкусно готовят итальянскую кухню. Вам обязательно нужно туда сходить. Адрес скину сообщением. — Отец, Ханна не любит рестораны. Она предпочитает готовить дома, — я поставил все нужные подписи, а затем отдал бумаги обратно. — Оскар, мы с тобой никогда не были так близки, но… Прости меня, сынок. Мне нужно было уважать твои выборы, а ен ставить ультиматумы. Мне также нужно было уважать Айлин. Я знаю, прошло много лет, но после того как я увидел, как ты бросился к Ханне на том пустыре, на месте, где ты уже потерял однажды любовь…, — старик сделал паузу, посмотрев в окно. — Прости меня. Мы с мамой ждем вас с Ханной в любое время у нас в гостях. В свое время, когда отец был против моих отношений с Лин, он поставил меня перед выбором: либо семья, либо девушка. Я выбрал ее. Меня лишили всего, нам пришлось на некоторое время перебраться в Бронкс. Не знаю, как сложилось бы все сейчас, если бы Айлин была жива, но она мертва, и того, что было, уже не вернешь. Я рад, что отец осознал, что моя жизнь в моих руках, и каждое мое решение – это мой выбор, к последствиям которых я готов. — Спасибо, папа, — мы обнялись, и я впервые за долгое время почувствовал его любовь. Время показывало восемь вечера. Уже стемнело, я сидел в машине на парковке около нашего общежития в ожидании Ханны. Она выбежала через десять минут после того как я приехал. В нежно-розовой куртке, смешной шапке с ушами и теплым белым шарфом. Сев в машину, мы тронулись с места. — Что сказала Фло? — спросил я, начиная диалог. Ее неуверенность в наших отношениях все еще сильно меня беспокоила. — Сказала, что в тюрьме ему самое место, — произнесла девушка, отворачиваясь к стеклу. Ехать до Нью-Джерси надо двадцать минут, но я остановился на дороге спустя десять минут тишины. Притормозив, я поймал на себе непонимающий взгляд Кинг, а затем заметил, как она начала кусать губы. Волнуется. — Ханна, что происходит? — Это ты мне скажи, Оскар, — произнесла она, устремив на меня свои разноцветные глаза. — Я? — усмехнулся. — Кто такая Айлин? Удар. Сердце остановилось, заставив все внутренние органы сжаться. Перевел глаза на девушку, сидящую на соседнем сиденье. Глаза ее были полны слез, а на лице застыла странная улыбка. Она была на грани истерики. — Скажи мне, Оскар! Кто же такая Айлин? — спокойный тон Кинг перешел на крик. Она захлебывалась в слезах, пока я смотрел сквозь нее и не знал, как правильно ответить. Джессика. Вот почему она сделала вид, что меня нет, когда проходила мимо. Вот почему Ханна чувствовала себя раздавленной все это время. Мне лишь было интересно, какую чушь она ей наговорила. Отстегнул ремень безопасности и повернулся к Кинг. Девушка трясла руками, не желая чувствовать мои прикосновения. Они кинула мне в лицо наши старые фотографии с Айлин со словами, что не хочет меня больше видеть. Кинг выбежала из машины прямо на трассу, даже не думая о том, что она в любой момент может попасть под машину. — Ханна, стой! — я вышел следом за ней, но девушка не останавливалась. Шла по проезжей части так, словно она идет по подиуму, а не по дороге, где каждый второй придурок кричал ее, что она сумасшедшая. — Остановись, черт возьми! — подбежал к ней, хватая за руку и разворачивая к себе лицом. — Скажи мне правду, Миллер. Ты встречаешься со мной, потому что я напоминаю тебе ее, да? — Это не так… — Да конечно. Джессика мне все рассказала о ней. Такая же девушка, как я. Без денег, без нормальной семьи. Подвергалась буллингу. Серая и неприметная. Никого не напоминает? — стоило слезам на ее щеках высохнуть, как из глаз полились новые. — Ханна, да, я любил ее, и да, сначала ты напоминала мне ее, но вы совершенно разные…,— поднял голову вверх, прошептал проклятие. — Ханна, я люблю тебя, черт возьми! Вы разные, а Джессика просто сучка! — Да, она сучка, — прошептала Кинг. — Но сучка, которая открыла мне глаза. Ханна вырвала свою руку из моей. Опустила голову, а затем развернулась и побежала прочь. Сердце моё замерло от ужаса, когда я увидел, как одна черная машина несется навстречу ей. Мои ноги отказывались двигаться, я был парализован страхом, наблюдая, как ужасная реальность разворачивается прямо перед моими глазами. Звук скрипа тормозов пронзил мои уши, но уже было поздно. Единственное, что я успел сделать – крикнуть ее имя.