Ветер

      Это светлое низкое помещение с окрашенными в беж стенами. Кое-где начинает облупливаться краска, местами даже видна штукатурка. Слева, где, вероятнее всего, должно было располагаться окно, стоит множество картонных коробок.       -…а я не могу понять, зачем в принципе отдавать одну из главных сюжетных нитей такой невзрачной героине! Она вообще никакая, неужели Фицджеральд был настолько готов пожертвовать своим текстом ради нее? Он что, с кого-то ее списывал? Очень ненатурально, плоско.       - Это Маша у нас все никак не может остановиться, почему ей не нравится Розмари из «Ночь нежна», - в очередной раз улыбается Ариадна Львовна и тянет меня за руку, тем самым приковывая внимание остальных.       Говорит та, что помладше. Ее короткие с завитушками на концах волосы отливают медью. Девушка смешно тряхнула головой, видимо, пытаясь поправить ободок, немного сползший с правого уха. Глубоко посаженные серые глаза. В ее чертах угадывалась какая-то детская пухловатость, как будто лицо ребенка, но с начинающими появляться морщинками. Я всегда плохо определяла возраст людей, но она явно старше меня. Возможно, возраста Ариадны Львовны. Хотя выглядит она достаточно стильно, длинные зеленые сережки свисают до самых плеч. Во всем остальном ее наряд довольно повседневный: голубая блузка, черные зауженные кожаные штаны и белые балетки. Руки сложены на коленях. Вся поза говорит о том, что девушка чувствует здесь себя достаточно расслабленно. Или, по крайней мере, чувствовала до моего прихода, но я вряд ли могу кого-то смутить первым своим появлением.       Напротив представленной мне Маши сидит пожилая женщина с выцветшими глазами, скрывающимися за толстой оправой. Ее редкие волосы, большинство из которых уже давно коснулась седина, забраны массивной заколкой в низкий хвост. Скорее всего, это и есть библиотекарь. Невзрачный темный сарафан с теплыми колготками и какой-то домашней, похожей на тапочки-валенки, обувью. При виде нас лицо женщины просияло, а тонкие губы сложились в улыбку. На первый взгляд она добродушная. Хотя внешность бывает обманчивой, мою мать тоже считали добродушным человеком.       - Привет. Хочешь ананасовое печенье?       У той, которая помладше, голос довольно резкий и грубоватый, больше похожий на мужской. Но мне нравится, когда у женщин низкий голос, а у мужчин более высокий.       - Маша нам каждый раз приносит что-то из своей выпечки. Она очень вкусно готовит, можешь сама проверить, - поясняет тьютор и медленно подталкивает к свободным стульям в центре.       Как раз два. Для нее и для меня.       Неловко. Я до сих пор до конца не понимаю, зачем преподавательница психологии привела меня сюда и зачем мне нужна библиотерапия. Но чем меньше вопросов задаешь, тем меньше их задают тебе.       - Я думаю, вы сами решите, как называть друг друга – полным именем или коротким. Уменьшительно-ласкательные настраивают на более непринужденное общение, а у нас тут напряжения нет, - делает глоток из чашки с голубыми полосками Ариадна Львовна. – Это Иванна, моя студентка. Иванна, это Маша, как я уже сказала, моя подруга, мы вместе учились в институте. А рядом с тобой сидит Светлана Викторовна, она заведует районной библиотекой, где мы, собственно, и собираемся. Расскажу тебе о нас поподробнее, как и обещала. Мы экспериментальная группа. Только, пожалуйста, не пугайся! У тебя уже такие глаза… Угощайся печеньем, не бойся. Мы собираемся один раз в неделю здесь, у Светланы Викторовны, и обсуждаем прочитанную книгу. Мы по очереди выбираем одну из книг, которая нам больше нравится или, как мы считаем, может помочь нам в обсуждении той или иной проблемы, в основном мы рассматриваем классических авторов, да… Так вот, мы постепенно читаем книгу, обычно мы берем одну книгу в месяц, и обсуждаем ее. Недавно, года два назад, психологи из Британской Ассоциации пришли к выводам, что чтение и дальнейшее обсуждение прочитанного помогает снизить стресс на двадцать три процента. Я не буду углубляться в методику библиотерапии в психиатрии, у нас более поверхностное рассмотрение, конечно. Я подумала, что тебе будет полезно присоединиться к нам, но это ни к чему не принуждает и не обязывает. У нас очень камерная группка. Если у тебя найдется время, ты можешь также присоединяться к обсуждению, я бы даже рекомендовала тебе это сделать, чтение снимает стресс, является профилактикой против соматических заболеваний и просто развивает мозг. Я буду делать некоторые пометки себе в блокнот в обобщенном виде. Буду записывать только размышления Маши и Светланы Викторовны, эта информация конфиденциальна, ни одно имя упомянуто не будет. Опять эти глаза! Я тебя действительно так напугала?       - Это что-то вроде книжного клуба? – спрашиваю я, чувствуя, что краска приливает к лицу. – Вы говорили что-то про книжный клуб.       - Да, можно и так выразиться. Книжный клуб. Ничего страшного здесь не происходит, мы просто делимся своими мыслями. А-ля клуб анонимных чтецов. Только я иногда делаю пометки, вот и все, - заканчивает психолог.       - Вот только я не совсем понимаю, почему все одобрили Фицджеральда, - глухой голос Марии.       - Я просто предложила почитать что-то из реализма, но с романтической ноткой. Мы же договорились, что больше не будем брать сентиментальную литературу? Или…? – ставит чашку на стол Ариадна Львовна и вновь обращается ко мне. – Ты такой чай будешь, кстати? Черный или зеленый?       - Черный, если можно.       - Да я просто не ожидала, что мне настолько не понравится. Ты, Иванна, кстати, читала «Ночь нежна»? Это одно из наиболее известных произведений Фицджеральда. Не такое, как «Великий Гэтсби», но одно из.       - Нет, не читала, - выдавливаю из себя улыбку, все еще блуждая взглядом по комнате. – Но мне будет интересно прочесть, чтобы понять, почему тебе так не понравилось. Вы можете звать меня коротко – Ваня.       Родственники называют меня коротко «Иванка», хотя это длиннее, чем мое полное имя. Я предпочитаю откликаться на Ваню и сразу говорю об этом. Обычно у людей случается диссонанс, и они не знают, как обращаться ко мне иначе как Иванна.       - Не слушай Машеньку. Фицджеральд – одна из значимых фигур в литературе двадцатого века, - мягкий голос Светланы Викторовны заполняет книгохранилище. – Если она будет продолжать вести себя так категорично, то воспитает своих детей узколобыми.       - Хах! Хороший вывод, - беззлобно отвечает Маша.       Ох, так у нее уже есть дети? Интересно, сколько им, что им нравятся. Ходят они в садик или уже в школе. По какой методике занимаются. Маша знает, что система Монтессори сейчас набирает популярность?       - У меня просто есть своя точка зрения на этот роман. Я же не говорю, что все произведения Фицджеральда, как бы сказать, не очень. Это всего лишь мое мнение. И да, если мои дети захотят прочитать через десять лет «Ночь нежна», я не буду этому препятствовать. Просто это не «мое» произведение, такое случается, и делать из этого трагедии не нужно. Ваня, бери печенье, оно действительно неплохое.       - Это прекрасно, - улыбается заведующая и чуть пригибается вперед.       - Итак, давайте резюмируем наши впечатления по прочитанному произведению, а потом уже перейдем к неофициальной части, - откидывает длинные волосы назад Ариадна Львовна и щелкает взявшейся из ниоткуда ручкой, приготовившись писать в блокноте. – Маш, давай начнем с тебя, чтобы Светлана Викторовна могла как-то реабилитировать Фицджеральда в глазах более молодого поколения.       - Еще раз, я не говорю, что выступаю против Фицджеральда. Если бы его романы были бессмысленными, то они бы не остались во времени и не были бы причисленными к классике. Мне не нравится главная героиня, она как-то блекло прописана. В ней нет характера. В ней нет ничего, способного «зацепить» не то что Дика Дайвера, а обычного читателя. Она кинозвезда, ну и что? В ней вообще нет положительных качеств. Как в нее можно влюбиться? Разве что только в ее красоту, да и это описано неубедительно. Но это ладно. Смысла я не вижу и в паре Дик-Николь. Да, у Фицджеральда самого жена была больна, это во многом автобиографическое произведение, но вы сходите в любую психиатрическую больницу, если вас пустят, конечно! То, что там творится, уж точно не будет описываться так безлико, как описывается Фицджеральдом. Это сугубо мое личное мнение.       - Это двадцатый век, плюс психиатрическая лечебница была в Швейцарии, если я не ошибаюсь. По крайней мере, точно в Европе. Не нужно сравнивать элитные психиатрические клиники с нашими городскими больницами. Тем более у Фицджеральда все герои изысканные, у него нет этой бытовухи как у Драйзера, к примеру, - парирует Светлана Викторовна.       Мне остается только наблюдать за сим действием и есть нежное ананасовое печенье, стараясь не концентрироваться на словах о психиатрических больницах.       - Не знаю, уместно ли будет рассказывать полностью сюжет Ване, вдруг ей потом будет неинтересно читать, когда она решится. Один из главных героев – психиатр, а его жена страдает шизофренией. Мне кажется, сам Дик понимал, что их союз недолговечен, а его мечтам не суждено сбыться. Много надежд, которым не суждено воплотиться в реальность. Хороший старт, но несказочный конец. Хэппи-энда не будет. Я бы порекомендовала прочитать эту книгу как раз-таки подросткам, так и запиши, Ариадна. Каждый акцентирует внимание на той проблеме в книге, которая сама ему близка. Выделяет ее и обмозговывает, так сказать, собственно, так и всегда происходит. Для меня самым важным в романе является именно разочарование, разрушение юношеских надежд. Розовые очки спали, никакой романтизации действительности. Дик, мне кажется, просто устал и пустил все на самотек. И это привело к тому, что он остается совсем один.       Горечь во рту. «Разочарование юношеских надежд» - как же знакомо. Теперь точно нужно будет прочитать этот роман. Знаю, чем займусь в следующую бессонную ночь.       - Светлана Викторовна, как вы считаете, есть ли какая-то более серьезная причина, почему Дик не стал бороться за Николь до конца? – Ариадна Львовна превращается из молодой улыбчивой женщины в серьезного психолога.       Несколько секунд молчания, но потом заведующая собирается с мыслями и говорит.       - Я согласна с Машей: он просто устал, как любой из нас устает. Когда живешь с психически нездоровым человеком, да еще и с детьми, нужно иметь большую стойкость. Дику надо было заботиться не только о себе, но и о жене и детях вдобавок. Не каждый человек сможет вынести такой груз ответственности. Эта ноша просто показалась ему не по силам. Такое бывает. Да, он соблазнился Розмари… Возможно, Маша, ее портрет, который, как тебе кажется, выписан не очень четко, получился именно таким, потому что на месте актрисы могла оказаться любая другая привлекательная девушка. Ты знаешь, это ужасно, когда партнер в браке изменяет. Как ты думаешь, Машенька, сам Фицджеральд что этим хотел сказать?       Перестаю жевать печенье и гляжу на Машу. Кажется, она даже слегка рот приоткрыла от удивления.       - Не знаю... Я не знаю, - запинаясь, отвечает она. – Автор не оправдывает Дика. Он просто хочет показать, какими бывают мужики козлами, вот и все. Иногда люди делают просто то, что они делают. Отстой случается.       Маша заправляет волосы за уши и громко сглатывает. Зеленые сережки покачиваются от ее прикосновений, будто в помещении дует сильный ветер. Светлана Викторовна вздыхает и поворачивается ко мне. В свою очередь, моментально разворачиваюсь к Ариадне Львовне, глядя на жидкость в своей кружке.       Психолог все строчит у себя в блокноте. Не похоже, чтобы она просто делала пометки. Неужели на этом обсуждение книги закончилось? А как же споры, дебаты, отстаивание своего мнения? Или они уже все успели обсудить до меня?       Новая мысль. Девушка, может быть, и позвала меня из практических соображений, но посоветовалась ли одна с другими? Вдруг эти женщины совсем не рады появлению девятнадцатилетней девушки, мысли которой заняты либо работой, либо младшим братом. Возможно, они вообще считают меня ребенком.       Внезапно тишина, прерываемая лишь шуршанием бумаги, прекращается.       - Как дела у Коленьки в секции? Вы все-таки повезете его на городские соревнования? – берет еще одно печенье с подносика Светлана Викторовна. – Или я что-то напутала? Дети. Люблю слушать рассказы о детях.       - Да, мы с Димой в воскресенье повезем его в спорткомплекс, пока мама посидит с Петей. Хорошо, что она согласилась, иначе бы не вышло. Дима не очень оптимистично настроен, но я его всячески подавляю, не дай Бог еще при ребенке ляпнет что-нибудь такое. Любое выступление – уже хорошо, я считаю.       - Здорово, что вы его возите по разным соревнованиям. Я вот даже не знаю, чем мои внуки сейчас занимаются, Аня, наверное, больше на балет-то не ходит, как сноха сказала.       - Мы, кстати, напечатали фотографии, которые вы просили. Я только сегодня не взяла с собой, но в следующий раз обязательно принесу, - зазвучали ноты нежности в грубом голосе рыжеволосой незнакомки.       - Это было бы чудесно, милая. Спасибо тебе, а то у меня самой-то руки бы не дошли, ты знаешь, сколько здесь работы, просто непочатый край - обводит одной рукой помещение книгохранилища старушка, другой пытаясь сильнее завернуться в черный кардиган. – Но давайте сегодня уделим время Иванне, а то мы все болтаем тут, болтаем. Ей и неинтересно, наверное.       Вот и настала моя очередь. Распрямляю спину, показывая, что я во всем внимании к собеседницам.       - Нет, что вы. Я просто не читала Фицджеральда, поэтому мне нечего добавить. Я просто слушатель.       Слушатель, не участник. Просто проходящий мимо человек, кем и пытаюсь быть по жизни.       - Расскажи нам немного о себе, - с шумом захлопывает блокнот мой тьютор и привстает, чтобы подлить себе еще чая.       - Вы можете звать меня просто Ваня, меня так все близкие называют, - начинаю я практически зазубренную речь. – Мне девятнадцать лет, учусь на последнем курсе областного колледжа экономики и предпринимательства по специальности менеджер общего профиля. Работаю в сети магазинов «Бонус» консультантом по продаже одежды. После того, как закончу обучение через полтора месяца, смогу работать уже администратором магазина. В свободное время занимаюсь вязанием, люблю смотреть во время этого занятия какие-нибудь телешоу. У меня есть младший брат, Саша, скоро ему исполняется двенадцать лет. Все очень банально и неинтересно. А вы? У тебя есть дети, Маша?       Главное в рассказе о себе – вовремя перевести тему на другого человека. Людям обычно нравится, когда проявляют интерес к их жизни, и они легко перескакивают на другую тему, начиная обсуждать то, что связано только с ними.       - Да, есть. Два мальчика, Коля и Петя. Старшему восемь, младшему почти три с половиной, - устало говорит девушка.       Похоже, Маша не очень хочет распространяться на эту тему. Стоп, вдруг она обиделась? Что я проявила интерес к ее детям, а не к ней самой?       - Мм, классно, - пытаюсь улыбнуться, но чувствую, как хмурится мой лоб.       Наверное, сейчас они захотят поболтать о чем-то своем. А я смогу вновь уйти в тень и посидеть тихо, но Ариадна Львовна внезапно смотрит на свои часы.       - Ладно, уже без десяти. Хорошо посидели сегодня, девочки, - выпрямляет ноги психолог. – Было приятно пообщаться. У вас скоро технический час закончится, Светлана Викторовна, и если нужно что-то будет к следующей пятнице, не стесняйтесь, позвоните. Спасибо вам за нашу встречу номер четырнадцать! Давайте обсудим, какую книгу мы выберем для следующего раза и сколько примерно сможем прочитать. Предлагаю, чтобы Ваня выбрала на этот раз, чтобы ей было проще включиться в наше обсуждение. Что скажешь, а? Может быть, ты какую-нибудь книгу давно хотела прочесть, но руки не доходили. Или есть книга, которая тронула тебя, и ты хочешь поделиться с нами своими мыслями по поводу ее содержания. Можешь подумать пару минут, пока мы собираемся. Обычно мы это заранее все обсуждаем, просто в этот раз получилось спонтанно.       Я давно не читала ничего из художественной литературы. Если честно, не питаю особой любви к книгам. Как там, благородный дух убольшает и маленького? Я не настолько духовно образованная личность, чтобы вдаваться в рассуждения по поводу одного из романов Льва Толстого, который вдохновил меня на… «Убольшает»? Что это за слово? Увеличивает, скорее. Но я неожиданно для себя быстро принимаю решение.       - Джордж Оруэлл известен своим произведением «1984», - прокашливаюсь я, когда все начинают вставать со стульев советских времен и убирать посуду. – У него есть еще пара известных книжек, типа «Скотный двор», но я помню, что мне как-то рекомендовали прочесть «Дочь священника». Не помню, правда, почему. Кто-нибудь из вас ее уже читал? О чем там вообще?       - О, да, у нас есть в библиотеке, - живо откликается Светлана Викторовна, унося в глубину комнаты позвякивающие кружки. – Я никогда не читала, так что я «за».       - Мы, собственно, тоже, если она не особо длинная. Знаешь, мы пытались два месяца назад начать «Мидлмарч» Джордж Элиот, там тысяча страниц и почти никаких действий. Кто-то пытается за кого-то выйти замуж или не выйти замуж… И все! А Оруэлл очень живенький, - отвечает Мария, не отрывая глаз от своего сотового телефона. – Мне пора бежать, возьмите остатки печенья себе. Всего хорошего!       - И тебе, пока! – прощаюсь я. – Ариадна Львовна, помочь вам чем-нибудь? В уборке столов, стульев?       - Нет, пойдем, подвезу тебя, здесь все остается на своих местах, - берет меня за локоть преподаватель все такой же холодной рукой. – Печенье возьми, не стесняйся, угостишь своего брата.       Через пару минут, петляя между темными коридорами, мы выходим на улицу. Светлана Викторовна любезно дала нам по экземпляру книги Оруэлла и открыла библиотеку с технического перерыва. На самом деле, это, наверное, довольно тяжело, - заведовать библиотекой практически в одиночку. В следующий раз спрошу у нее, приходят ли до сих пор к ним дети.       Ариадна Львовна выходит первой, осторожно ступая по грязным ступеням. Мысленно напоминаю себе, что мы могли бы выйти и через главный вход на первом этаже, а не подниматься через подвал, являющийся служебным и запасным входом одновременно.       - Ваня, скажи сразу свой адрес, чтобы я вбила в навигаторе, - говорит девушка после того, как мы подходим к автостоянке.       Маша уже уехала, если она была на машине. Или ее автобус уже отошел – на остановке сидят только два молодых человека, громко слушая музыку из колонки.       - Спасибо за предложение, я сама доеду. Тут всего три остановки, не так много, - дружелюбно улыбаюсь я, начиная пятиться в сторону автобусной остановки.       - Ничего страшного, еще накатаешься. Давай подвезу.       Она уже достала ключи и разблокировала машину. Натягиваю шапку посильнее на голову – глупая привычка, мне постоянно кажется, что сейчас надует в уши – и следую за ней. Приходится в очередной раз соглашаться. Чем меньше споришь, тем меньше обращаешь на себя внимание.       Смиренно диктую свой адрес, и мы трогаемся в путь. Ариадна Львовна замечает, что ее навигатор может немного барахлить, поэтому мне стоит следить за дорогой, чтобы, если вдруг, не потеряться в тошнотворно похожих друг на друга дворах.       Ощущается, что за рулем психолог чувствует себя уверенно. У некоторых моих одногруппниц, например, Эля постоянно жалуется на это в интернете, есть предубеждения по поводу женщин за рулем. Поэтому она всегда вызывает такси с водителем-мужчиной. Как будто умение водить автомобиль нельзя отточить. Как будто для этого требуется что-то особенное, чем обладает мужской пол.       - Какие планы на выходные? – внезапно прерывает уютную тишину Ариадна Львовна.       Что-нибудь соврать или правда не будет выглядеть уж слишком жалкой? Не знаю, возможно, я слишком много рассуждаю над ерундой, чем-нибудь же надо заняться по ночам, все-таки устаешь бесцельно пялиться в окно, но… Задавая такой вопрос, люди обычно ожидают услышать от моих сверстников ответы что-то из ряда «мы с подругами идем отдыхать», «давно не была в баре, встречаемся с друзьями, а потом будем играть в настольные игры у кого-нибудь дома», «очень устал за прошедшую неделю, ненавижу будни, наконец-то суббота» и тому подобное. Самым безобидным ответом может быть «буду смотреть кино», коим я и собираюсь воспользоваться. Молодые женщины вроде Ариадны Львовны точно не сидят дома по выходным. Они активны и, как я полагаю, ждут той же энергии от других людей. Но в обычной жизни я с такими людьми редко пересекаюсь.       - Буду смотреть кино. Отдыхать от будней, устала от учебы и работы, Вы меня понимаете, я думаю. А Вы?       - Тоже отдыхать. Возможно, съездим к родителям мужа за город, если погода будет хорошая, - девушка следит за дорогой, поворачивая на перекрестке.       Я не хочу развивать тему с погодой, поэтому покорно молчу. Стоп, а вдруг она ждала ответа, что я буду заниматься дипломной работой?! Ей Нона Михайловна, наверное, уже выразила свои опасения. Хотя меня это сейчас мало волнует.       Зеваю. Впервые за все то время, что вышла сегодня из колледжа. Старалась всеми силами подавить зевотные порывы, но сейчас не удалось.       - Будешь отсыпаться? – тонко подмечает психолог.       - Да, - быстро отвечаю я. – Высплюсь.       Хотя даже если бы я и собиралась этим заняться, все равно Саше завтра в школу к первому уроку.       - Часто ты в последнее время не высыпаешься?       Глупые вопросы, навеянные паранойей моего куратора.       - Да нет, также как и все студенты. Знаете, выпускной курс, все стараются уже найти работу, желательно, по своей специализации. Мне это удалось, еще два месяца и я смогу занять позицию, аналогичную должности менеджера. Меня радует возможность работать по специальности, поэтому сейчас я вкладываю много своих сил, чтобы закрепиться на месте. Иногда это отнимает чуть больше времени, чем бы хотелось, но оно того стоит.       Твердый, уверенный голос, который я использую в тех случаях, когда нахожусь на грани раздражения. Обычно монологи про работу, тем более в торговле, навевают на других скуку.       - Да, прекрасно… Смотри, если я поверну сюда, мы сможем вырулить на улицу Мельникова?