Love Sea

— Кто это? Твой новый слуга? Как-то по-деревенски выглядит. Прин на мгновение взглянула на Махасамута и с отвращением скривила губы, прежде чем повернуться и мило улыбнуться человеку, которого презирала больше всех. И что в нём может быть хорошего, Рак? С первого взгляда она всё поняла. Грубые черты лица, тёмная кожа и телосложение разнорабочего... У Тонграка ужасный вкус. Внутренне усмехнувшись, Прин подумала о том, что не зря потратила столько времени на ожидание. Наблюдать за падением своего высокомерного родственника ей всегда нравилось. Когда она столкнулась с Кхаймук и той грубой актрисой в торговом центре, то интуиция подсказала, что эти двое там не просто так. Да и девушки не ладили между собой, а общим у них был только Рак. А всё, что касалось его...  Да и вещи они выбирали слишком простые, чтобы можно было решить, что покупки предназначаются её кузену. Чтобы Рак носил такое? Никогда!  Поэтому она спросила у продавца, и всё встало на свои места. Это точно была не одежда для Тонграка, так как размер был на два больше, чем его. Значит, одежду покупали для другого человека.  А раз избалованный братец не отвечал на звонки, пришлось приехать и убедиться в своих догадках лично. И она оказалась права! Это будет весело. Прин встретилась взглядом с Тонграком, чувствуя свое превосходство. Кажется, пора устроить брату неприятности! — Ты сегодня свободна? — неожиданно спокойно и с улыбкой спросил Тонграк. — Да, — кивнула девушка. — О, рад за тебя, — притворно вздохнул писатель. — Даже завидую. В последнее время я так... Устал. Не понимаю людей, у которых есть свободное время. Не говоря уже о тех, у кого его настолько много, что они умудряются вмешиваться в чужие дела. Если бы у меня было столько свободного времени, то я бы просто отдыхал... Или расширил бы свои познания, а не просто бегал вокруг да около, пытаясь доказать, что я чего-то стою, а не просто бездарность. — Рак!  — Что? Неужели я задел тебя за живое? — продолжая улыбаться, Тонграк шагнул к Прин, и та попыталась ответить уверенным взглядом. — Что? Почему ты грубишь? Как можно оскорблять свою младшую сестру? Я просто пришла в гости... — Я же сказал, у меня нет младшей сестры, — резко перебил девушку Тонграк. Слабая улыбка на красивом лице исчезла, оставив только серьёзный взгляд. Медовые глаза словно потемнели и казались пугающими, когда писатель смотрел на свою родственницу. — И с кем бы я ни был, это не твоё дело. Одним взглядом Тонграк предупреждал, что не стоит вмешиваться в его дела. Но Прин не спешила отступить. Наоборот, она вздёрнула подбородок и улыбнулась. — Как член семьи, я беспокоюсь. Я не хочу, чтобы ты разрушил свою репутацию. Разве ты забыл, как выглядит тётушка? Как её племянница, я естественно беспокоюсь за тебя. При упоминании матери, Тонграк замолчал, а Прин чувствовала свою победу. Как же ему неловко, ведь всем известно о скандальных делах в их семье. Девушка продолжила обеспокоенно: — Я видела тётю... И мне её жалко. Я не хочу, чтобы и ты закончил, как она. Достаточно и её разбитой жизни. А если люди начнут говорить, что ты похож на неё... Что станет с нашей семьёй? — Прин. — Да, Рак? — У твоего парня всё хорошо? — вдруг спросил Тонграк. — Ты решил сменить тему? — Вовсе нет. Но ты упомянула семью... И я тоже обеспокоен. Поэтому спрашиваю. — Обеспокоен? — в замешательстве нахмурилась девушка. — Зачем тебе беспокоиться из-за моего парня?  Неужели Тонграк его соблазнил? Несмотря на то, что её партнёр настаивал на том, что его не интересуют мужчины, она видела не раз, как гетеросексуальные парни хотели попасть в постель к её родственнику. — Я слышал, что это были десятки миллионов, — презрительно посмотрел на Прин Тонграк. — О чём ты? — О деньгах, которые ты ему дала. Вот о чём. — Ну и что? Тонграк склонился ближе к девушке заметив в её глазах сомнение. Он бы хотел сказать, что никогда не ввязывался в неприятности, но если ей так хочется поругаться, то пожалуйста. — Лучше беспокойся о себе. — Мне не о чем беспокоиться. И даю я своему парню деньги или нет — это моё дело. Почему ты лезе... — Ты же знаешь, что он вот-вот уйдёт. — Это неправда!  — Ну если ты хочешь в это верить, — Рак пожал плечами. — Что он сказал тебе? Что бизнес идёт хорошо, и вы скоро вернёте инвестиции? Что просто нужно немного подождать? Что нужно доверять друг другу?  Писатель усмехнулся, заметив, как побелела девушка. — В прошлом месяце я видел, как твой парень флиртовал с другой женщиной. И кто из нас настоящий дурак?  В этот момент лицо Прин из бумажно-белого стало красным от злости. — Ты вообще что-нибудь знаешь или просто слепо ему веришь? Совсем дура?  — Это неправда!  — Серьёзно? Это всё, что ты можешь сказать? Вот поэтому я и говорю, что прежде чем лезть в чужие дела, нужно разобраться со своими. Может и получится чему-то научиться. — Рак! Почему ты меня оскорбляешь? Я скажу маме и тёте, что ты так со мной разговариваешь!  Улыбка исчезла, и Тонграк холодно посмотрел на Прин. — Ты злишься, когда я проявляю заботу? Но в одном могу согласиться.  Протянув руку, он коснулся плеча девушки и встретился с ней взглядом. — Наша семья без ума от мужчин. — Я не такая! Я никогда не тратила деньги на мужчину! А мой парень просто взял деньги в долг! Он их вернёт! — Конечно, — кивнул Тонграк, но это выглядело неубедительно. Отпустив плечо Прин он сделал шаг назад, чтобы встать рядом с Махасамутом. — Если подумать, то мы действительно разные.  Он положил руку на сильное плечо парня и снова посмотрел на Прин. — Потому что мои отношения с мужчинами намного выше твоих.  После этих слов Тонграк потащил Махасамута к лифту, не обращая внимания на родственницу, которая стояла, сжимая руки в кулаки.  Махасамут оглянулся на девушку и снова посмотрел на Тонграка. Но не с уважением, а беспокойством. Понимал ли писатель, как сильно он сжимает его руку?  А как только они вошли в квартиру, Тонграк направился к своей спальне и громко хлопнул дверью, не обращая внимания на последовавшего за ним парня. Он был зол. Даже учитывая, что он бросил в лицо кузине её же слова, это не означало, что он её не услышал. Когда Прин заговорила о его матери, Тонграк был не согласен с её выводами. Они не похожи.  Тонграк никогда не поступит, как его мать. Он не будет просить любви у кого-либо и не будет просить остаться вместе. Любовь это чушь, и не может быть выше достоинства. Да, он использует деньги, чтобы покупать мужчин, и что с того? Это лучше, чем быть жалкой дурой, не знающей, что задумал её парень.  И если Махасамут и потратит деньги Тонграка на кого-то другого, то только после расторжения соглашения. Кроме того, Махасамут не такой человек... Пусть и не его дело, с кем он спал раньше. Тонграк не был таким же, как его мать. Пока он не отдаст своё сердце этому мужчине, он не будет таким, как она. Он никогда не будет таким, ни за что! Прижав кулаки к оконному стеклу, Тонграк старался унять переполняющие его эмоции. Его взгляд оставался серьёзным, но не фокусировался на городском пейзаже, а только на прошлом, всплывающем в его сознании. — Мистер Тонграк. — Уйди, — услышав стук, Тонграк ответил ровно, прежде чем парень успел войти и что-то сказать. Продолжая стоять ровно, он даже не обернулся. — Я просто хочу кое-что спросить. — Убирайся!  Вопросы Тонграка не волновали, он просто хотел побыть один. Поэтому рявкнул заставив Махасамута замолчать. Он думал, что парень наконец уйдёт, но его надежда не оправдалась.  — Вы не сказали мне, что будете на ужин. На это Тонграк в гневе обернулся с желанием наброситься на парня, но остановился, когда увидел, что внимательные тёмные глаза смотрят на него. Почему он не раздражает как обычно? Почему он кажется искренне обеспокоенным? Почему он смотрит так, словно понимает мои чувства?  — Я велел тебе уйти! — всё же огрызнулся Тонграк. — Но вы не ответили на мой вопрос. Тонграк сжал до боли кулаки. Гнев заполнил его сердце, но злился он не на Махасамута, а на себя. Он не понимал, почему так хотелось попасть в тёплые объятия этого парня, наплевав на раздражение. Хотелось, чтобы Махасамут утешил его, но образ насмешливой улыбки Прин засел в сознании. Неужели она права, и он ничем не отличается от своей матери?  — Позволите подойти к вам? — попросил Махасамут. Обычно этот человек ничего не просил и всегда делал так, как ему заблагорассудится. Обнимал, когда хотел, не слушал возражений и находил способ вторгнуться в личное пространство. Но в этот раз он неподвижно стоял в дверном проёме и выжидательно смотрел на Тонграка. И это заставило Тонграка задрожать. — Ты что, человеческих слов не понимаешь? Я сказал тебе уйти! Или нужно тебя вышвырнуть?  На это парень промолчал, и Тонграк в нём это ненавидел.  — Я хочу побыть один, — отвернулся писатель. — Убирайся с моих глаз. Глаза цвета мёда смотрели на стекло, наблюдая, как капли дождя цепляются за него, стекая вниз кривыми дорожками. Тонграк слышал, как закрылась дверь и послышались удаляющиеся шаги, а потом рухнул на кровать. Он ненавидел это чувство. Ненавидел больше всего.  *** Солнце село несколько часов назад, и на смену ему пришла ночь. Несколько блюд тайской кухни были готовы и стояли на обеденном столе уже несколько часов. Однако владелец квартиры отказался выходить из спальни, и "повар" в одиночестве сидел за столом. Махасамут посмотрел на дверь спальни, которая оставалась плотно закрытой. Он подходил и стучал, но без ответа. Писал сообщение, но его не прочли. И парень знал, что не может сделать ничего больше, чем это, ведь у него нет права. Вздохнув, Махасамут убрал еду в холодильник. Сегодня кое-кто снова пропустил ужин. Вообще, парню хотелось ворваться в спальню и усадить упрямца за стол силой и накормить, раз он сам не может позаботиться о себе. Может тогда писатель и понял бы, что ему не всё равно. Но с другой стороны, если Махасамут так поступит, то может получить в ответ скандал и уже прямые действия вместо угроз.  Это был первый раз, когда Тонграк пригрозил его выгнать, хотя раньше его угрозы можно было игнорировать. Их отношения были слишком хрупкими, словно тонкий хрусталь. Один удар — и вдребезги. Не та ситуация, когда можно поиграть и всё уладить парой шуток. Печальные глаза цвета мёда прочно засели в памяти. Однажды Тонграк поделился с ним историей своей семьи, и что бы ни сказала та женщина, этого было достаточно, чтобы выбить из равновесия такого человека, как Тонграк. Для писателя это не было победой в перепалке. Победители не запираются в спальне. И Махасамуту хотелось узнать больше. Это заставило его взять телефон. Кхаймук точно не ответит на его вопросы, но есть же и другая персона. Ви. На мгновение парень заколебался, снова смотря на закрытую дверь, прежде чем набрать номер. *** Тонграк знал, что он эгоцентричен и иногда довольно глуп. Ви его за это часто ругала. Но никогда он не чувствовал себя так плохо, как сейчас. Он не мог уснуть.  Как бы ни старался, он не мог заснуть. И как ни странно, в мыслях не было Прин и её слов о матери. Единственное, что осталось в мыслях — то, что он сказал Махасамуту перед тем, как прогнать его из спальни. Мучал вопрос... Сердится ли на него Махасамут?  Это просто любопытство. Простое любопытство. Какая разница? Зачем тебе беспокоиться об этом? — спрашивал внутренний голос. И именно это удерживало от выхода из спальни до самого утра. Дискомфорт подтолкнул Тонграка открыть дверь. В тусклом утреннем свете Тонграк стоял в пустой гостиной и смотрел на плотно закрытую дверь комнаты Махасамута. Внезапно одиночество нахлынуло, сжимая сердце. Несмотря на то, что они всегда спали раздельно на острове и здесь, само наличие двери вызывало чувство разделения. И это пугало. Чего я боюсь? Мы с этим парнем ничего не значим друг для друга. С этими мыслями Тонграк заставил себя повернуться обратно к своей комнате, но внимание привлекло кое-что на обеденном столе. Включив свет на маленькой кухне, Тонграк увидел... Рис и омлет. На столе стояла тарелка завёрнутая в прозрачную плёнку. Рис и омлет с соусом Шрирача. А рядом... Я убедился, что оно не острое Гласила записка у тарелки. Безумие... Тонграк поймал себя на том, что он улыбается, когда садился за стол с вилкой, снимая плёнку. Кажется, это лучший рис с омлетом в его жизни. Возможно, это был первый раз, когда Тонграк узнал, насколько вкусной может быть еда приготовленная специально для него. Никто никогда не делал ничего подобного для него. *** Махасамут проснулся поздно. Вероятно, потому что плохо спал прошлой ночью. К тому времени как он вышел из комнаты, стрелки часов уже переместились к десяти. Однако самым удивительным было не то, что он проснулся поздно, а то, что Тонграк проснулся рано! И не только проснулся, но и был одет и готов к выходу из дома. — Иди в душ. — Простите?  Махасамут едва успел сделать пару шагов, когда мужчина сидевший на диване и смотревший фильм, повернулся и заговорил. Это удивило и заставило переспросить, правильно ли он понял. — Иди в душ, — кивнул Тонграк. — Нам нужно идти. И всё, на что хватило Махасамута, это кивнуть и послушно отправиться куда послали. Откуда у Тонграка только берутся такие идеи? — Я возьму вот это, это и ещё это. Махасамуту показалось, что он начинает понимать переменчивое настроение писателя, но угнаться за ним не мог. Особенно когда вчера Тонграк был расстроен, а сегодня притащил его сюда.  Куда? В место, в котором Махасамут никогда не был. Салон костюмов. Самый модный в городе. Как только они вошли, Тонграк начал выбирать то и то, раздавая указание персоналу принести то, вон то и то другое. Нахмурившись, парень шагнул ближе, перехватывая изящную руку писателя, который выбирал шёлковый костюм. Их взгляды встретились. — Почему ты меня останавливаешь? — раздражённо спросил Тонграк. — Я бы не останавливал, если бы вы покупали их для себя. Но вы покупаете их мне. И да, Тонграк развлекался покупкой костюмов для Махасамута. Куда такой человек, как он, мог надеть костюм? Кроме того, Махасамут взглянул на ценник и нахмурился. Это же чертовски дорого. Намного дороже, чем костюм для дайвинга. — Верно, я покупаю их тебе, — уверенно проговорил Тонграк. — Зачем? — Я никому не позволю смотреть на тебя свысока. Такой ответ заставил парня задуматься и непреднамеренно ослабить хватку на руке. — Я бы хотел вот этот фасон в двух других цветах, — воспользовался шансом Тонграк, выкручиваясь из захвата. — Эй!  Повесив костюм обратно, Махасамут снова схватил Тонграка за руку и потащил красавчика в примерочную. Толкнув писателя внутрь, он зашёл следом и закрыл за собой дверь, не обращая внимания на сотрудников салона. Прямо сейчас южанина интересовал только человек перед ним. Тот, кто говорил, что Тонграк не упрямый, пусть посмотрит сейчас в эти дерзкие глаза.  — Я собираюсь купить их, и ты не сможешь меня остановить. — Потому что вы мой папик? В этот раз замолчал Тонграк, пока Махасамут спокойно на него смотрел. — Вы... Согласны с той женщиной? — Нет. Я никогда с ней не соглашался. — Но вы покупаете мне костюм и пытаетесь превратить меня в кого-то другого. Вам не нравится простой Мут, который носит простую одежду?  На этот раз Тонграк собирался возразить, но замолчал. Махасамут посмотрел в дрожащие суетные глаза и продолжил твёрдым тоном: — Я ведь уже говорил вам, что меня не волнует, что другие думают обо мне. Я не зацикливаюсь на этом. Если вы хотите оплатить всё это только потому, что это ваша обязанность по моему содержанию, то не мне вас останавливать. Только я хочу ещё раз подчеркнуть, что мне всё равно, что думают люди, которые мне безразличны. Протянув руку, он взял Тонграка за ладонь. — Если человек, который мне небезразличен, хочет что-то сказать, я выслушаю. Вы смотрите на меня свысока? Махасамут улыбнулся и сильнее сжал руку Тонграка, от чего писатель испуганно стал всё отрицать. И этого было достаточно. — Нет. — Вы считаете меня жалким?  — Нет... — Вы считаете, что я недостаточно хорош? — Нет! — Мне не всё равно, если вы так думаете, потому что вы... Мне не безразличны. Опустив глаза, молодой писатель поджал губы. — И ещё кое-что. — Что? — прекрасное лицо поднялось, чтобы встретиться взглядом с Махасамутом. — Меня не волнует, что сказала та дрянная девчонка. — Что... — глаза Тонграка распахнулись от неожиданности. — Что ты сказал? — Мне всё равно. — Нет. Как ты её назвал?  — Ммм... Дрянь? — Знаешь, Прин старше тебя. — И что? Там, откуда я родом, таких людей называют дрянью, — беспечно пожал плечами парень. И эта простая фраза заставила Тонграка рассмеяться. Он никогда раньше не слышал, чтобы кто-нибудь называл её так. Но чем больше об этом думал, тем больше соглашался. Эта девчонка и правда была самой настоящей дрянью, словно рождённой говорить гадости о других. Вообще было ли когда-нибудь время, чтобы она не завидовала ему? А ведь Прин родилась и выросла в полноценной семье. Она всегда старалась сделать побольнее ему и его сестре. И тем не менее,  Тонграк никогда не думал, что кто-то будет проклинать её вместо него, а оскорбительное слово неожиданно пришлось по душе. Да, маленькая злобная дрянь Прин очень подходит. То, как громко смеялся Тонграк, заставило Махасамута рассмеяться вместе с ним. Никогда раньше он не видел писателя таким радостным. А ещё понравилось, как расширились медовые глаза, смотрящие прямо на него. — Это... Не подходящая комната... — конечно он ничего не сказал о поцелуе в щёку, но пожаловался, что они были в примерочной. — Люди снаружи, вероятно, думают, что мы делаем намного больше чем просто примеряем одежду, — усмехнулся Махасамут. — Ты думаешь, что попал в роман? — густо покраснел Тонграк. — Или что-то вроде? Собираешься сделать это в примерочной? — Мне очень нравится один писатель, и приходится немного проявлять воображение, — игриво ответил Махасамут, чем вызвал очередную улыбку. Он сказал, что я ему нравлюсь... Стройная фигура придвинулась ближе и, подняв руки, обхватила сильную шею. Дразняще улыбаясь, Тонграк придвинулся ещё ближе, пока их носы не соприкоснулись. — Тогда попробуй представить это, — хрипло прошептали красные губы, и Махасамут не устоял перед таким вызовом. В тот момент, когда их губы плотно прижались друг к другу, Махасамут почувствовал тепло и лёгкую дрожь. Крепче обхватив светлую шею, он притянул Тонграка ближе, страстно целуя.  Как только эти прекрасные губы приоткрылись, он запустил свой язык во влажный рот, играясь с мягким языком. Обхватив тонкую талию, Махасамут прижал к себе дрожащее тело.  Когда большая ладонь скользнула под рубашку, Тонграк не смог сдержать стон. Мягких касаний было недостаточно. Хотелось, чтобы укусили, вдавливаясь кончиками пальцев в светлую кожу. — Ах... — С вами всё в порядке? — стук в дверь заставил двух мужчин отпрянуть друг от друга и одновременно посмотреть на дверь. Неуверенный голос сотрудника салона был неожиданным, но заставил Махасамута посмотреть на мужчину в своих руках и расхохотаться. — Минуточку, мы сейчас выйдем, — крикнул он, и с улыбкой посмотрел на писателя. — Как думаешь, они решили, что мы тут ссоримся или... Трахаемся?  — В любом случае, я высказал бы им своё мнение, — раздражённо ответил Тонграк. — Но только после того, как куплю тебе костюм. Значит всё ещё настаивает на этом? Махасамут почти вздохнул. Если бы не симпатичный писатель, протянувший руку к воротнику его рубашки. Медовые глаза встретились с ним взглядом. — Я не принижаю тебя, не жалею и не пытаюсь кинуть в тебя деньгами. Я просто хочу сказать спасибо. — За что?  Поведение Тонграка и так было достаточно милым, но приглушённый голос почти сводил с ума. Только любопытство перевесило. — За... — Тонграк отвернулся. — Омлет с рисом. После этих слов, Тонграк попытался вытолкать Махасамута из примерочной, явно умирая от смущения. Только упорное сопротивление мешало, и пришлось всё же серьёзно посмотреть на парня. — Вы знаете, как лучше всего отблагодарить меня? — увидев, как нахмурились тонкие брови, Махасамут осторожно их коснулся, поглаживая. — Достаточно съесть то, что я приготовил. Это лучшая награда. Махасамут подумал, что стоит прекратить флиртовать с Тонграком на людях. Чёрт возьми, когда он научился так улыбаться? Эта улыбка просто сводит с ума.