Связанные звёздами

      — Хонами, ты опять сбилась с ритма, — прозвучал строгий голос Шихо-чан.       Хонами немного поморщилась, сложив палочки на коленях и стыдливо опустила взгляд в ноги. Это уже пятый раз за сегодня… Наверняка Шихо-чан ужасно злится и нервничает из-за её оплошностей. Ей бы сосредоточиться на игре, войти во вкус, чтобы просто раствориться в ритме… Только вот сегодня совсем не получалось.       Хонами хотелось надеяться, что девочки не заметят её нервозности и рассеянности, но из-за её же ошибок, похоже, ничего скрыть не получится.       — Хонами, что-то случилось? — прозвучал немного обеспокоенный голос Ичики-чан. Она, похоже, тоже заметила неладное и немного хмурилась, стараясь скрыть волнение.       — Всё в порядке, девочки, просто сегодня немного не сосредоточена, — через силу улыбнулась Хонами. Ей не хотелось беспокоить подруг по поводу собственной нерешительности в личных вопросах, так что нужно было взять себя в руки. — Давайте попробуем ещё раз, теперь точно ошибок не будет!       Шихо-чан приподняла бровь, показывая своё сомнение, но протестовать не стала.       Хонами вновь задала ритм и репетиция продолжилась.       Однако длилась она не долго.       — Хона-чааан! — протянула Саки-чан почти обиженно. — Мы же так никогда не закончим отрабатывать эту песню! Ты честно скажи, что не так?       Похоже, выбора у неё не оставалось. Хонами снова сложила палочки на коленях.       — Я не хотела прерывать нашу репетицию из-за таких пустяков…       — Прости, Хонами, — перебила Шихо-чан, — но если что-то мешает тебе сосредоточиться на ритме — это явно не пустяки.       Она звучала чуть менее строго, чем ранее, спокойный голос слегка дрогнул, выдавая волнение.       — Шихо права, — поддакнула Ичика-чан. — Хонами, если тебя что-то беспокоит, ты же знаешь, что мы всегда поможем!       — Да, Хона-чан! Пожалуйста, не держи всё в себе, расскажи нам!       Уголки губ Хонами слегка приподнялись в робкой улыбке и она покачала головой. Всё-таки золотые у неё друзья. И, чтобы они меньше беспокоились за неё, нужно быть открытой с ними: так же, как они открыты с ней.       — Хорошо, я расскажу. Дело в том… — Хонами немного замялась: она впервые будет рассказывать кому-то о своей симпатии… — Есть один человек, который мне не безразличен. И мне очень хочется рассказать этому человеку об этом. Но…       — Это Канаде-сан? — внезапно перебила Ичика-чан.       Глаза Хонами округлились и она начала заикаться, спотыкаясь о каждое слово, а голосовые связки почему-то начали выдавать одни только неразборчивые звукосочетания.       — К-как?.. Ч-ч-ч-ч-что?! К-как ты у-у-у-у…       Саки-чан радостно взвизгнула:       — О, о, о! Это же у неё Хона-чан работает, да? Да?!       Щёки Хонами заалели от смущения и она прикрыла лицо ладонями, пытаясь спрятаться от пытливых взглядов подруг.       — Э-э-это… Д-да, работаю…       Хонами мышью пикнула и согнулась, не отрывая ладони от лица, стараясь казаться меньше, чтобы никто больше её не видел. Это так смущает! Как Ичика-чан догадалась? Неужели её чувства настолько очевидны? А вдруг и Йоисаки-сан уже всё знает, но совсем её не любит в ответ и поэтому молчит из вежливости?! Она же такая замечательная, очень вежливая, всегда обо всех старается заботиться… Нверняка ей просто не хотелось обидеть Хонами отказом! Что же делать, что же делать?..       Внезапно помощь пришла, откуда не ждали.       — Прекращайте, — строго рыкнула Шихо-чан. Хонами робко подняла взгляд от пола и посмотрела сквозь пальцы на неожиданную спасительницу. — Вы слишком сильно давите. Дайте Хонами самой всё рассказать. Подумайте, неужели вам было бы приятно, если бы в момент откровения вас осыпали предположениями и бестактными вопросами? — Шихо-чан раздражённо фыркнула. — Поэтому дайте ей собраться с мыслями и не лезьте.       Ичика-чан и Саки-чан пристыженно опустили головы и почти одновременно почесали в затылке. Они прекрасно понимали, что в данной ситуации Шихо-чан права, поэтому быстро умолкли. Саки-чан, конечно, всё равно продолжила сверлить Хонами ожидающим взглядом и едва сдерживала восторженную улыбку. Всё-таки не часто твои подруги находят себе пару, знаете ли! Но совесть всё-таки взяла верх над любопытством, и она молча ждала рассказа.       Дыхание Хонами потихоньку пришло в норму, и разбегающиеся в панике мысли в голове собрались в общую кучку. Всё-таки её страхи, скорее всего, беспочвенны, и это просто Ичика-чан, которая знает Хонами много лет, уже давно что-то заметила, особенно после их с Йоисаки-сан встречи. Ну а Саки-чан, конечно же, просто очень радуется любому движу в группе.       Вроде всё логично.       Тревога потихоньку отступила, и Хонами почувствовала, что готова говорить.       Она в красках описала, как восхищается талантом Йоисаки-сан, какая у неё нежная робкая улыбка, как мило она выглядит, когда встречает Хонами в доме, потирая свои заспанные глаза, как её восхищает стремление девушки спасать людей с помощью своей чудесной музыки и многое, многое другое. Поток её похвалы казался бесконечным, с каждым новым словом Хонами становилась всё смелее и смелее, и уже не смущалась от летевших в неё встречных вопросов подруг.       — Как ты поняла, что тебе так сильно нравится Канаде-сан? — осторожно поинтересовалась Ичика-чан, боясь снова напугать Хонами, однако та только улыбнулась ещё радостнее, чем прежде.       — Знаешь, я раньше думала, что выражение про бабочек в животе — это всего лишь художественное преувеличение, красивая фраза, — задумчиво призналась она. — Но… Когда я прихожу к Йоисаки-сан и слышу её голос, и вижу её улыбку, и когда мы вместе обедаем… Кажется, как будто и правда что-то летает внутри и щекочет маленькими крылышками, — она смущённо засмеялась. — Наверное, звучит ужасно странно… Но это правда.       Со стороны синтезатора прозвучали яростные звуки умиления.       — Боже мой, Хона-чан, какая ты милая, когда так описываешь её! Тебе нужно срочно признаться!       Хонами думала, что от такой фразы снова смутится и замкнётся в своей внутренней панике, однако… Почему-то на душе внезапно стало по-странному спокойно. Будто только этого она и ждала.       Она счастливо улыбнулась девочкам. На душе становилось тепло от одной только мысли, что она может признаться Йоисаки-сан, просто открыть ей свою душу и, возможно, стать немного ближе. По крайней мере, она очень на это надеялась.       — Да, Саки-чан, ты права.       В ответ она получила самое жаркое объятие в своей жизни и надежду, что всё будет хорошо.       Репетиция прошла без сучка, без задоринки.