An offer that can't refuse

- Меня попросили сделать тебе предложение, от которого ты не сможешь отказаться, — говорит Лоис, когда обед почти подходит к концу. Они сидят в итальянском ресторанчике, который любят оба, и Рози в полной мере оценивает иронию произнесенной фразы. Он промакивает губы салфеткой и смотрит на Лоис, которая вращает вино в бокале и слишком уж пристально наблюдает за тем, как оно омывает стеклянные стенки изнутри. Зрелище и правда почти медитативное, но Рози успел заинтересоваться тем, что ему сказали, поэтому переспрашивает: — Что за предложение? — Сегодня вечером у тебя встреча с Фионой Биддик, — говорит Лоис, все так же продолжая вращать бокал. — В шесть. Она придет просить за своего младшего сына, а ты согласишься. Рози чувствует некоторое раздражение. Он, конечно, пока еще не партнер в их адвокатской конторе, но работает там не первый год, и по щелчку хвататься за любое предложенное дело — немного не его уровень. Вернее, очень сильно не его уровень. Видимо, Лоис чувствует, как меняется его настроение, поэтому добавляет теплоты в голос: — Прости, мне самой очень неприятно просить тебя об этом, но... Но тут все сошлось. Бенни очень заинтересован в этом деле, а Фиона Биддик очень заинтересована в тебе. Поэтому отказаться и правда не выйдет. Лоис залпом допивает вино и морщится так, будто бы в бокале у нее не бароло, а бормотуха, полдня простоявшая на солнцепеке, и говорит: - Я заплачу за обед. Считай это извинением за принесенные новости. Фиона Биддик выглядит как женщина, в жизни не поднимавшая ничего тяжелее чековой книжки или сумки от Биркин, и не покидавшая пределов Верхнего Ист-Сайда. Хотя, если верить тому, что Рози удалось о ней узнать, первые двадцать лет жизни Фиона Биддик, в девичестве Уолш, провела в деревне Бродфорд, а потом перебралась в Лимерик, где работала на почте. Там-то ее и заметил Дойл Биддик. Затем несколько лет они прожили в Дублине, где Дойл занимался сомнительными делишками, а Фиона, если верить слухам, принимала в них участие. Была какая-то запутанная темная история, связанная то ли с наркотиками, то ли с оружием — разные люди говорили разное, и в скором времени семейство Биддик перебралось в Нью-Йорк. Фиона открыла крохотную галерею, Дойл все так же был связан то ли с оружием, то ли с наркотиками. Шло время, галерея Фионы разрослась и обрела популярность, дела Дойла, с чем бы они ни были связаны, тоже шли в гору. Иногда к Дойлу приезжали знакомые из Лимерика или Дублина, и тогда галерею закрывали раньше обычного. К слухам об оружии и наркотиках прибавились разговоры об ирландской мафии. И как бы там ни было, и чем бы Дойл Биддик ни занимался, их семья имела вес в определенных кругах благодаря этим делам, а галерея и благотворительность, за которые отвечала Фиона, открывали перед ними двери в гостиные самых уважаемых семей Нью-Йорка. И вот теперь Фиона Биддик сидит напротив него, сложив изящные руки на столе, и разглядывает Рози так внимательно, что ему делается не по себе. - Вы точно такой, как я себе и представляла, - произносит она, когда Рози начинает казаться, что молчание неприлично затянулось. Кажется, она хочет добавить что-то еще, но сдерживается. Возможно, думает Рози, это слово «заверните». Его не покидает ощущение, что Фиона здесь только для того, чтобы оценить его еще раз, как, должно быть, она оценивает экспонаты для выставок в своей галерее. Он откашливается. - Миссис Биддик, Вам, должно быть, известно, что я не так часто берусь за такие дела, и... - Фиона, - говорит она, улыбаясь. - Зовите меня просто Фиона, иначе мне придется звать Вас мистер Розенталь, и хотя это звучит очень красиво, я не хочу этого делать. - Миссис Биддик, - произносит Рози со всей твердостью, на которую способен, и Фиона улыбается еще шире. - Я обычно не берусь за такие дела, и Вам это известно. Но мне также известны некоторые обстоятельства, поэтому я бы хотел спросить: почему именно я? Фиона грациозно встает из-за стола, и Рози думает: сейчас она развернется и уйдет. Думает: Бенни наверняка придет в ярость, но наплевать. Он действительно не обязан выполнять чьи-то прихоти по первому слову. Но Фиона Биддик идет вовсе не к выходу. Она подходит к Рози, двигаясь медленно и плавно, и усаживается на край стола. Рози чувствует запах ее духов - лимонная цедра и что-то еще, свежее и холодное. Отмечает про себя, насколько она миниатюрная. Фиона накрывает его руку своей и весьма доверительным тоном произносит: - Мой сын попросил меня об этом. И улыбается так, будто бы этого объяснения вполне достаточно. Тот самый сын, которого обвиняют в убийстве с особой жестокостью? - хочет спросить Рози, но молчит. Фионе Биддик этого действительно достаточно. Судя по всему, она привыкла покупать младшенькому все, что он ни попросит. Игрушки, дорогие машины, адвоката... Фиона уходит, оставляя после себя запах духов и ощущение, что он вляпался во что-то нехорошее. И, поскольку день почти подходит к концу, Рози решает, что все это стоит обдумать где-нибудь еще, а не в конторе, и заодно выпить. И лучше делать это не одному. - У меня буквально пять минут, - по-деловому заявляет Иган, опираясь на стойку и кивая бармену - Бак до утра отвез детей к своим родителям и ждет меня на романтический ужин - свечи, ванна с пеной, все дела. Рози подавляет желание завистливо вздохнуть, потому что его вечер вряд ли будет столь же приятным. - Что ФБР думает насчет дела Биддика? - А с чего ты взял, что ФБР есть дело до дела Биддика? - Джон отпивает бурбон и прищуривается. - ФБР до всего есть дело, разве не так? Тем более, парень не магазин на заправке обнес. Джон мрачнеет, делает еще один глоток. - Ну да, не магазин. Какое-то время они оба молчат, затем Джон произносит: - Само собой, я тебе ничего не говорил, но ты это и сам понимаешь. Короче, у нас считают, что парня подставили. Кертис Биддик - не подарок, но все же вряд ли он способен на такое. А вот повлиять на его семью через это можно. Так что... Что именно так что Джон договорить не успевает, отвлекшись на телефон. И, глядя на то, как он расплывается в улыбке, отвечая на сообщение, Рози понимает, от кого оно и понимает, что Иган сейчас уйдет, поэтому торопливо задает вопрос, который хотел задать все это время. - Насколько возможно, что парень все же сам это сделал? Джон хмурится, допечатывая сообщение, и Рози почти жаль, что он его отвлекает, но только почти. Иган убирает телефон, допивает и собирается уходить. - Насколько, Джон? Тот замирает, явно что-то прикидывая и вспоминая все, что ему про Курта Биддика известно, затем медленно, словно нехотя произносит: - Процентов на сорок. А возможно, что и на все пятьдесят.