Происшествие в Санкт-Петербурге

Весь 11 «Г» собрался в кабинете информатики. Ребята сгрудились и что-то живо обсуждали. -И зачем физик нас всех позвал ? Контрольной не будет, чтоли ? -Ксюх, так радоваться надо ! -Так, контрольная по любому будет, но зачем Лёша нас собрал-непонятно. -Миш, давай хоть щас не про школу ! -Да ладно, че вы ? Дверь открылась и вошёл классный руководитель Алексей Владимирович, учитель физики и информатики. Он положил на стол пачку бумаг, встал перед учениками и сказал: -Ребят, скоро у нас каникулы и дирекция нашей школы решила свозить вас на три дня в Питер. Сказать, что одиннадцатиклассники обрадовались, ничего не сказать. -Прошу прощения,-донёсся из-за угла чей-то слегка гнусавый и высокомерный голос. Все разом подумали одно и то же: «только не этот». -Во-первых, не Питер, а Санкт-Петербург или Петербург. А во-вторых, когда именно поедем ? Это был Андрей Гроздов, один из популярных учеников в школе, только почти все его не терпели. Он был известен тем, что каждый день когда он приходил в школу, а ходил он в школу всегда, был одет в серый пиджак с тремя карманами, в серых узких брюках и чёрных ботинках турецкого производства, с заострёнными носами и двумя кисточками на каждом ботинке. Единственное, что в нём менялось, так это рубашки. Но это было не главное. Андрей был огромным занудой. Где бы он не появился, какой разговор не шёл, он всё время просил уточнений, и если не получал их, то шмыгал носом, подёргивал плечом и, заложив руки за спину и согнувшись в три погибели, уходил по своим делам. Но больше всего он не любил, когда кто-то неправильно произносил наименование кого-нибудь слова, то он непременно вставлял свои пять копеек с правильных названием. Так и тут. -Андрюх, какая разница ? -Большая !-отрезал душнила N1.-Если Пётр Алексеевич хотел назвать город Питером, он бы его сразу так и назвал. А если он назвал его Санкт-Петербург, то… -Андрей !!! -Что ? -Так, ребята, поспокойнее,-начал успокаивать класс Алексей Владимирович.-Мы едем 29 октября по 31 октября. Едем на автобусе. Отель уже выбран, осталось только сдать по 250 рублей с человека. Кто желает поехать ? Поехать хотели все. -Отлично. Завтра приносите деньги завучам или мне. Потом я каждому вышлю список того, что нужно будет брать с собой в поездку. В назначенный день, все уже стояли на остановке, с которой отправлялись. -Долго ещё ждать ? Про нас, что забыли ? -Ага, деньги взяли и смотались. -А тут все ? -Я здесь. -Я, Полина и Ксюша тут. -Мы с Максом тут ! -Так, вроде все. А где Андрей ? -Да вот он. В дали ото всех, сгорбившись от рюкзака и опираясь за чёрный зонтик-трость, стоял Гроздов и с большим любопытством рассматривал серые тучи, пытаясь разглядеть в их силуэтах хоть что-нибудь. -Андрей, чего один стоишь ? Иди к нам ! -Мне и тут хорошо стоится,-ответил Андрей. Вскоре подъехал автобус. Все сели. Андрей сел на четвёртое место от среднего выхода, но к нему никто не подсел. Впрочем он не расстроился. Напротив него, слева, сели его хорошие знакомые Тася и Василиса, которые что-то живо обсуждали. Тронулись. Тут в проходе появился человек лет сорока с лишним. -Доброе утро, ребята. Меня зовут Антон Михалыч и я буду сопровождать вас и вашего классного руководителя да Санкт-Петербурга. Убедительная просьба-во время поездки не шуметь, не курить и прочее. Как приедем, ничего не оставляйте в автобусе. Всё понятно ? -Да,-хором ответили все. -Отлично,-сказал Антон Михалыч и пошёл в начало автобуса. -Это хорошо,-сказал себе Андрей.-Это порядок. Андрей очень любил порядок, чёткие следования правилам и дисциплину. Почему он был такой-непонятно. Быть может из-за того, что он рос в семье, где никто не любил беспорядка, так как один его дед был полковником какой-то там ракетной дивизии, а другой в своё время был председателем колхоза ? Неизвестно. Но как только Андрей расслабился, представляя спокойную дорогу длиной в ночь, до его ушей донёсся какой-то противный, бесячий, невообразимо предательский звук. Инстасамка, чтоли ? Андрей повернул голову назад и увидел, что «какой-то умный» из его одноклассников притащил колонку и врубил чуть ли не на полную свой плей-лист, под который часть этих умолишённых начали отжигать. Сказать, что Андрей рвал и метал в душе-ничего не сказать. Ему хотелось вырвать эту треклятую колонку, раздавить её к чёртовой матери, надавать по щам всем этим простейшим, сказать им, чтобы соблюдали тишину в транспорте, так как звук может доходить до водителя, а водителя отвлекать нельзя; так как им уже сказали, чтобы вели себя тихо; так как то, что слушают они-полное дерьмо ! Андрей лишь стиснул зубы и сказал сам себе: -Нехорошие люди… редиски… твари последние… -Андрюш, чего хмурый такой ?-это была Тася, которая сидела ближе к нему. -Да так… ничего. Прошло пол часа. Андрей думал, что одноклассники одумаются и выключат музло. Как же он ошибался. Как только кончился один плей-лист, начался второй. Потом к колонке стали подключаться остальные… вообщем, Андрею было не до веселья. Так продолжалось до самого вечера, когда уже подъезжали к отелю. Все вышли радостные, счастливые… кроме Андрея. Тот вылез из салона с дергивающимся глазом и трясущимися руками. -Итак, ребята,-сказал Антон Михалыч.-мы прибыли. На ресепшене вам выдадут ключи от номеров, только не потеряйте, а завтра к вам придёт ваш экскурсовод. Все разбрелись по номерам. Вселялись по два-три человека. Андрею достался номер с Тасей и Василисой. Вынув из рюкзака домашний костюм, включающий в себя коричневую кофту и клетчатые штаны, Андрей сказал: -Не знаю как вы, а я переодеваюсь в ванной.-и заперся в «тайной комнате». Всё последующее время Андрей лежал на своей кровати, слушая то, о чём говорили Тася с Василисой. Иногда мог вставить свои пять копеек, но так, чтобы его не услышали. Потом, Тася с Василисой куда-то ушли. -Наконец-то,-сказал сам себе Андрей.-можно и на боковую. Но и тут у Андрея ничего не вышло. Сначала он ворочался, не мог уснуть. Оказалось, что сейчас в Петербурге были белые ночи, а стало быть, было светло как днём. Но потом Андрей, вроде, привык к этому, но тут за стеной послышались звуки музыки и голоса некоторых, особо недоразвитых, одноклассников. Андрей рывком закрыл лицо подушкой и проорался в неё. Так, постепенно, настало утро.