Другая смена

      Летняя ночь выдалась на удивление тихой и звёздной. Сидя на бревне у речки Игорь Корзухин медленно покуривал сигарету, задумавшись и мечтая глядя на выходящую из воды Веронику.       — Ты помолчать пришел? — услышал Корзухин от подходившей к нему девушки       — С хорошим человеком можно и помолчать. — ответил Корзухин       — Ну, молчать тоже надо о чем-то. Вот ты о чем молчишь? — спросила Несветова. — Ну, я пойду? — не получив ответа, девушка направилась в сторону лагеря.       — Поророка. — тихо сказал Игорь       — Что? — спросила Ника       — Гигантская волна на Амазонке, — объяснил Игорь. — Дважды в год, в дни равноденствия, воды Атлантики вторгаются в устье Амазонки. И на сотни километров вверх по реке гонят этот вал, поророку, — рассказывает парень. — Его гул слышно еще за горизонтом. Представляешь? — усмехнулся вожатый. — В этом лагере есть такая же необузданная стихия. Такая живая, настоящая. Которая никому ничего не должна и никому ничем не обязана, — смотря на девушку, говорил парень. — Будешь моей поророкой? Отвечай, — спросил студент филфака. Вероника не ответив парню завлекла его в поцелуй и он ответил. Раздевшись, они побежали в Рейку и, нырнув, продолжали целоваться под водой.       — And stars look very different today. «Space oddity»? — смотря на звезды начала Ника, когда пара вышла из воды и, обнявшись, окутались в плед. — Вот я, майор Том, который потерялся в огромном пустом космосе.       — А я тебя нашел, — улыбаясь, сказал Игорь.       — А знаешь, ведь на космической станции кормят, наверное, такой же банальной кашей, — улыбаясь в ответ, заметила Ника.       — Но дело же не в каше, — усмехнулся Игорь. — Вон у меня сосед по комнате, Саша Плоткин, знаешь?       — Знаю — хмуро ответила Вероника.       — У человека вся жизнь до пенсии разлинована, — начал жаловаться Игорь. — Зимой — квартира, летом — свадьба. Через два года — ребенок, через три — аспирантура, через пять — должность, потом машина. В общем, обнять и плакать, — закончил он.       — Ну а чем ты недоволен? Ладно бы он в тюрьму нацелился. Человек стремится к хорошим вещам. Семья, работа, благополучие. Пример надо брать. А ты мордой кривишь, — возмутилась Несветова.       — Я тоже стремлюсь к хорошим вещам, — возразил Корзухин.       — Каким? Придуманным? — усмехнулась Ника.       — Я просто не понимаю, когда люди считают благом предопределенность жизни, — объяснил Игорь.       — Потому что у Сашки есть эта предопределенность, а у тебя нет, — ответила раздраженно Ника. — У него отец в обкоме, мать в ГорОНО. У него все будет, — пояснила Вероника. — И правильно делает, что планирует. Дай, — Несветова отобрала у Корзухина плед.       — Ну, давай не ссориться, а? — попросил Игорь.       — Мне холодно, — сказала Вероника.       — Я тебя согрею, — улыбнулся Корзухин.       — Я сама себя согрею, — возразила Несветова и запахнувшись одеялом пошла в лагерь.       — Ника! — крикнул в след Корзухин. И не получив ответа, начал собираться обратно.

* * *

      — Лагунов! — крикнул Игорь, заметив у корпуса Валерку.       — Игорь Саныч, вы Дениса не видели? Я его с обеда не могу найти, — волнуясь за старшего брата, спросил Валерка.       — Нет не видел. А в корпусе нет? — спросил Игорь.       — Нет. В том-то и дело. Я всегда с Дениской, когда без родителей. Днем немного поссорились, а теперь ищу его, чтобы извинится, — ответил грустный паренек.       — Не волнуйся, завтра найдется. Может, вышел куда-нибудь. Завтра извинишься, — успокоил вожатый пионера. Лагунов всхлипнул и, развернувшись, побрел в корпус.

* * *

      — Игорек, давай открывай, — постучался в окно Димка Малосолов. — Здорова.       — Да тихо, — пробурчал в ответ Игорь, открыв окно       — Чего тихо? — не понял Димон       — Спит.       — А, понял. Ну что? Как там у тебя с Вероничкой?       — Да никак.       — Да, дела, — ответил Димон. — Ну, ты не переживай. Что ты, девчонок не знаешь? Сейчас пару дней помыкается, потом сама придет, — усмехнулся матрос речного трамвайчика. — Хорош грустить, пойдем, развеемся. И гитару захвати.       Игорь вышел из корпуса и встретил Дениса.       — Денис! Ты куда пропал, тебя Валерка потерял. Весь лагерь обошел, — сказал Корзухин, смотря на вырядившегося как при параде одноклассника.       — К Серпу Ивановичу заходил. Валерке завтра сам скажу, — монотонно ответил Лагунов.

* * *

      — Лагунов, ты здесь? Пусти в домик. Я сам не могу, — просил в палате мальчишек, Лева. — Ты один остался. Давай с нами. Мы же команда. Не бойся, тебе понравится. Это всем нравится.       Валерка поплотнее завернулся в одеяло и зажмурил глаза.

* * *

      «Вдоль обрыва по-над пропастью, по самому по краю, Я коней своих ногайкою, Стегаю, погоняю. Что-то воздуху мне мало. Ветер пью, туман глотаю. Чую, с гибельным восторгом пропадаю. Пропадаю!» — запел матрос. — Эх! А!       — Димон и в школе таким заводилой у нас был, — сказал Игорь       — Да-да, это правда, — похвастался Димон. — Так, ну что ж, друзья мои, у меня родился тост, — взяв стакан, сказал матрос       — Давай, — послышалось от остальных       — Я бы хотел поднять эти бокалы за наших замечательных, прекрасных, красивых, нежных. За девушек. Ура! — сказал он       — Спасибо, — поблагодарили девушки       — Ура! — послышалось со столов       — Ух!       — По рукам дам, — сказала Копылова       — Ой, ну что ты прям, говоришь, как это, как моя жена, — возмутился Дима       — Ты женат? — удивилась Ирина Михайловна       — Собираюсь, — ухмыльнулся Малосолов.       — Вот дурак. У нас таких женихов, знаешь, по двадцать центнеров… — сказала Ирина, целуя своего парня. — А что Казанова-то наш? В гордом одиночестве?       — Ты за Игорька не переживай, у него все будет ок., — усмехнулся Димон. — Он там, это, с Вероничкой на штуки-дрюки замазался.       — С Несветовой, что ли? — удивилась Копылова. — Игорь, ты что, с Несветовой? — спросила она у Корзухина.       — Так, замяли тему. — пробурчал Игорь       — Знаете что, я ухожу. Вы тут… непонятно что устроили, — возмутилась вожатка. — Стаканы чтоб вернул.       — Я… Что происходит-то вообще? — удивился матрос.       — Ну вы, ребят, даете, — сказал Денис.

* * *

      — Ир, погоди, — сказал Корзухин, догнав Копылову       — Ты, Игорь… Ты страшный человек. Увести девушку у жениха — это… — возмутилась Ирина Михайловна       — Какого еще жениха? — впал в ступор Игорь.       — Как какого? Саши Плоткина, — ответила Ирина и развернувшись пошла прочь от трамвайчика.

* * *

      — Иди-ка сюда, — на следующий день матрос выловил из толпы пацана. — Пионер?       — Ну да, — ответил Саша       — Красавчик, — сказал Дима. — Слушай, не в службу, а в дружбу, это, помоги до столовой стаканчики донести, а, — попросил матрос       — Не.       — Не-не-не-не. Ты чего, с меня причитается, — остановил пионера студент. — Если это, штуки-дрюки надо, каютка есть свободная. Я все сделаю, — намекнул Малосолов. — Можно? — попросил он сигарету.       — Ага.       — Всегда готов! — отсалютовал Дима.

* * *

      — Что ты с ними такое делаешь? — подойдя к Хлопову, во время утреннего умывания, спросил Валерка. — Почему они все тебя слушаются? Они же, как куклы на ниточках.       — Просто я их капитан, — ответил довольный Лева.

* * *

      — Наказывать-то легче, вот воспитывать труднее, — разговаривала по телефону Свистунова, пока ее грубо не оборвали       — Наталья Борисовна, мне надо родителям позвонить, — попросил Валерка       — Отпусти, — перехватив у паренька трубку, сказала главная вожатка. — Объясни, что случилось. Я сама позвоню.       — Мне надо позвонить, у меня есть право, — возмутился Валерка       — Слушай, Лагунов, угомонись! А то старшему брату скажу или вообще домой отправим! — гневно сказала Свистунова       — Отправьте! Отправьте меня домой! — заявил Валерка.       — Так! Если захотим, то отправим, — начала выходить из себя Наталья Борисовна, а потом, успокоившись, продолжила, — Мы здесь не для того, чтобы наказывать, а для того, чтобы воспитывать, — положив трубку обратно на телефон и закрыв окно на щелду, вышла из кабинета. — Кружки прогуливаешь, на пении устроил черте, что и сбоку бантик.       — Бекля! Иди сюда, — сказала она, заметив Беклемишева со стаканами. — Стоять! Я тебя не отпускала, — обернулась она на Лагунова, и вновь обратив внимание на Сашу заметила. — Значит, ты стаканы из столовки скоммуниздил?       — Ничего я не скоммуниздил. Чуть что, сразу Бекля, — возмутился Саша. — Дождь пойдет, и то Беклемишев виноват. Мне вообще передали.       — Кто передал? — спросила главная вожатка. — Ну? Говори, кто передал? Ты что, язык в жопу засунул?       — Не знаю.       — Не знаешь? Значит, туалеты будешь мыть. Сдрисни отсюда. — зло сказала она.       — Как вы меня достали. — пробурчал себе под нос Беклемишев.       — Что ты сказал?!       — Не-не, ничего.       — Ремня ему не хватает. — пояснила Свистунова Валерке. — Пионеры, будьте готовы.       — Всегда готовы! — послышалось в ответ.       — Видишь? Стенгазета «Пионерское лето», — сказала она.       — И что мне тут делать? — спросил Лагунов.       — Что тут делать-то? Пару пустяков. Вон. Читайте газеты. Вот, разыскивайте злободневные материалы, — объясняла она, показывая Валерке газеты. — Да, Катюш? Вот. Красиво оформляйте, и все.

* * *

      — Была в этом лагере одна вожатка. Она очень боялась пауков. Они ей всюду мерещились. Всем говорила, что по ночам в лагере паук ходит. Огромный, в человеческий рост. Ей никто не верил. А однажды вечером она пошла в душ, и больше ее никто не видел. Совсем пропала. Даже скелет не нашли, — рассказывали в палате мальчишек страшную историю.       — Пацаны, дайте поспать, — пробурчал Лева.

* * *

      — Тридцать восемь. Голова болит? — спросил Носатов, осматривая Валерку.       — Вроде нет. Но на свет смотреть больно, — ответил Лагунов.       — Оформляю тебя в лазарет, — вставая, сказал доктор. — Сегодня ночуешь здесь.       — Валентин Сергеевич, только я вам больше ничего не скажу. Я ребят выдавать не буду, — сказал на пороге обернувшийся Лагунов.       — Каких ребят? У кого-то еще симптомы? — поинтересовался доктор.       — Никто не хочет к вам идти. Карантина боятся, — ответил Валерка, закрывая за собой дверь.

* * *

      — Вот этого еще не хватало, — пробурчал директор «Буревестника» Николай Петрович, нервно махая панамой.       — Я не понимаю, это корь? Или не корь? — заволновалась Свистунова       — Может, корь, может, не корь. Может, краснуха, — сказал задумчиво Носатов       — А что значит, что он не скажет, кто еще заболел? — спросила главная вожатая.       — Наташа, я не по части воспитания. Хочешь, иди, пытай его, — возмутился Носатов       — Сейчас, пойду я, два раза, ага. Да, может, вообще уже все инфицированы, — ответила Свистунова. — Тьфу-тьфу-тьфу, как бы не сглазить.

* * *

      В это время Беклемишев тер полы в столовой, пока на него не упала чья-то тень.       — Че, надо? — грубо спросил он, повернувшись, и потерял сознание.

* * *

      Валерка шел из корпуса с блокнотом в руке пока не наткнулся на брата, стоявшего у дерева к нему спиной и обнимавшего какую-то вожатую. Когда Денис обернулся, младший Лагунов заметил у него на губах остатки крови, и все поняв, расплакавшись, крикнул: — Ты тоже, Дениска? Ты вампир?       Старший Лагунов медленно подходил к своему братишке намереваясь обнять и успокоить. Но Валерка увернулся от него, и крикнув: — Ты мне больше не брат! — развернулся и со слезами на глазах побежал в лазарет. Прибежав в палату, паренек уткнулся в подушку и тихо, чтоб никто не слышал, заревел. Проплакав, через полчаса мальчик уснул нервно посклипывая во сне.