Чужая среди своих

1938 год.

      Зимний вечер. Трое товарищей находятся в гостиной в квартире Лидии. Каждый занят своим делом: Захаров, по обычаю, читает, Сеченов лежит, вытянувшись на диване, смотря в потолок, о чем-то задумавшись, а на Высоцкую вдруг накинулись воспоминания из "прошлой" жизни, и она, в порыве страсти, уже исписала пол комнаты в формулах.       Так они интересным образом проводили 1 декабря. В целом, эти полгода был насыщенными. Парни заставили Высоцкую защитить докторскую диссертацию, мол, негоже такому специалисту без звания ходить. Она, конечно, отпиралась, но в конце концов защитилась с блеском.       Дима отвлекся от воспоминаний и повернул голову на девушку: —Чем ты занимаешься вообще? —Пытаюсь расписать работу атомной электростанции. —И как она у тебя должна работать? —На процессе деления урана, его открытие в скором времени должно произойти Курчатовым. —Вот оно что, ну что ж Курчатов довольно перспективный ученый. —Ты его знаешь? —Разумеется! Буквально вчера разговаривал с ним. —Боже, Дима! Ты меня обязан с ним познакомить!  Ох, я помню, с какой искрой в глазах я смотрела на параграф в учебнике с его открытиями. Пожать ему руку — это просто мечта!       Сеченов искренне удивился такой новости, но вида не подал. В этот момент в его душе появились какие-то неприятные ощущения, но мужчина решил их оставить при себе. Пока Сеченов углублялся в свои мысли, у Лиды и Харитона тоже завязался диалог. —Я все еще не могу понять, если ты знаешь, как произошли многие открытия, то почему сама не создашь это? —Я не считаю это справедливым, не я же додумалась до этого. Пусть все идет свои чередом. —Но этим самым ты тормозишь науку. —Это не так! Я же не мешаю этим изобретениям. Понимаешь, я просто не хочу присваивать чужого. Единственное, я могу подтолкнуть ученых на их открытия. Даа, наверное этим мне и следует заняться. —Это, конечно, все хорошо, но как ты стену отмывать будешь? —Да твою ж... Ну считайте, что у нас новый дизайн.       Харитон лишь хохотнул, а потом обратился к Диме: —А ты о чем задумался? —Благодаря созданию нами полимеров, мы...       Девушка резко перебила его: —Мы вообще-то тут не причем, его создал ты! — сказала девшка, выделяя последнее слово.       Сеченов непонимающе поднял на нее глаза. —Дим, научись отличать свое от общего, — она выдохнула и сбавив громкость добавила, — ваш коммунизм переубивает все выдающиеся личности когда-нибудь. —Как бы ты за вольнодумие не присела. Не спокойно сейчас в стране и партия уже арестовала Вавилова и Королева, как бы ты не вошла в их состав. —Нужно что-то решать с ними, такие умы пропадают... —Знаете, ведь полимер так вдохновил ученых из разных отраслей науки, мы ставим эксперименты буквально каждый день, тратя на это и по 8 часов в сутки без оплаты, а ведь у всех вдобавок свои обязанности. На основе этого вывода я попросил у государства обеспечение данного проекта. Как вы считаете, что они ответят? Прошел почти месяц со дня отправки письма...       Первым высказался Харитон, откладывая книжку на стол: —На данный момент мы не можем даже представить, насколько велико применение полимера. И если правительстао бросит максимальное количество средств на воплощение наших трудов, то государство сможет занять ведущие строчки по всем фронтам. —Фронтам... — тихонко проговорила Лида, а дальше продолжила громче, — боюсь, что вам не удастся получить разрешение. У страны тяжелый период, не особо хочу огорчать, но будет еще хуже.       Димо прислонил ладони к лицу, закрывая его, и огорченно произнес: —Да куда ж еще хуже-то?       А у Захарова такие высказывания вызвали уйму негодования настолько, что он заговорил на повышенных тонах: —То есть ты знаешь всю историю СССР наперед, но не хочешь даже пальцем пошевелить ради всеобщего блага? —Харитон, я уже объясняла свою позицию, — с нейтральным выражением лица поясняла девушка, — пусть все идет, как следует. —Ну что за глупости? У тебя буквально неограниченная власть, а ты сидишь, сложа руки? —Считай, как хочешь. Но если я вдруг двину хоть пальцем, то вся история человечества полетит к хренам собачьим. Знаешь, Захаров, я не боюсь смерти, я за людей боюсь, которые жаждят жить, но не выходит.       Парень томно выдохнул: —Может я и не прав. —Или я не права.       Дима все анализировал эту картину: ребята частенько ругались, но всегда признавали вину, если таковая имелась. Они были совершенно разными, но всегда слушали друг друга, даже если были не согласны в чем-то.

***

      Партия удосужилась прочесть письмо Сеченова лишь через месяц. Поэтому 6 декабря в НИИ пожаловал Молотов с инквизицией. —Это еще что такое?—Молотов остановился перед дверью в лабораторию и бросил демонстративный взгляд на укрепленную на двери табличку. Надпись на табличке гласила: "Лаборатория кибернетики". —Лаборатория кибернетики, товарищ Молотов, — ответил Сеченов. —Я умею читать, товарищ Сеченов! — Молотов укоризненно нахмурился. —И мне известно, что такое кибернетика! Это роботы, не так ли? А у вас здесь медицинский институт, живущий на деньги советского государства! И какое отношение кибернетика имеет к нейрохирургии?       Взгляды членов комиссии, направленные на Сеченова, немедленно преисполнились молотовской укоризны, и ученый подавил тяжелый вздох. —Непосредственное, товарищ Молотов! — Сеченов не стал тратить времени на пустые споры и перешел к делу. —В голосе Молотова добавилось укоризны. —Теперь же прошу вас приступить к сути вопроса! Покажите нам, что вы оправдываете доверие, оказанное вас товарищем Сталиным! — Прошу зайти внутрь. — Сеченов спрятал эмоции и распахнул двери лаборатории. — Здравствуйте, товарищи! — Молотов окинул взглядом собравшихся в лаборатории учёных.       Чтобы не подвергать риску друзей в случае, если комиссия сочтёт проект саботажем против советской власти. Сеченов собрал в лаборатории минимум учёных. Филимоненко, Захаров, Высоцкая да он сам — вот и весь научный коллектив, призванный продемонстрировать председателю Совнаркома топливную ячейку и открываемые ею перспективы. В этот момент Молотов видимо не сдержался, чтобы не отпустить комментарий: —Среди вас есть девушка, надо же!       Лидия со скепсисом приподняла бровь, но ничего высказывать не стала. Ученые поздоровались в ответ, тут же попав под обстрел суровых взглядов молотовской свиты, и Сеченов приступил к демонстрации: —Открытие, сделанное нашей научной группой, находится в зачаточном состоянии и требует массы доработок. Но уже сейчас можно довольно чётко и ясно представить хотя бы некоторые возможности, которые открывает перед страной и наукой наше изобретение. Алексей Петрович, прошу вас!       Сеченов посмотрел на Филимоненко, и тот щелкнул рубильником, запуская лабораторный стенд. В ёмкости с полимером тихо зашипела полимерно-водородная реакция, и расположенная над выходным каскадом электролампа ярко вспыхнула. — В настоящий момент вы видите работу водородной ячейки, — объяснял Сеченов. — Данный топливный элемент создаёт электрический ток из воздуха. Если быть точнее, специальный вид полимеров выделяет из воздуха водород, другой специальный вид полимеров вступает с ним в химическую реакцию, третий специальный вид полимеров переводит сопровождающее данную реакцию выделение теплоты в электричество и так далее. Подробный механизм происходящего сложен, и для понимания требует высокого уровня знаний в нескольких областях науки. Смысл же его прост: полимеры поглощают содержащийся в воздухе водород, взамен выделяя энергию и водяной пар в качестве отходов. — Сомневаюсь, что это не мистификация! — заявил кто-то из комиссии. — Можете убедиться лично. — перехватила инициативу Высоцкая и сделала приглашающий жест в сторону лабораторного стенда. — Наша водородная ячейка существует пока в единственном экземпляре, и он собран на этом стенде. Как видите, электричество к нему не подключено.       Несколько членов комиссии поспешили убедиться в правдивости сказанного, с подозрением обходя лабораторный стенд вокруг в поисках скрытых проводов или источников питания, но опровергнуть слова учёного так и не смогли. —А это что за провода в таком случае? — Молотов указал на лежащий на полу возле стенда электрический кабель с клеммами на конце. — Соединительный кабель, — объяснил Сеченов, — нужен для демонстрации следующего этапа.       Он поднял кабель и подключил клеммы к выходному каскаду водородной ячейки. — Сейчас по этим проводам я подам электрический ток на робота. Это тоже опытная модель в единственном экземпляре. Очень надеюсь, что пока в единственном. Сеченов кивнул Филимоненко и Захарову. Филимоненко подошёл к стоящему в углу устройству, отдалённо напоминающему детский четырёхколёсный велосипед, на котором вместо сиденья и пассажира было укреплено подобие строительного крана. Вместо крюка для груза его стрела заканчивалась тройным манипулятором, напоминающем не то металлические пальцы, не то щупальца. — Это и есть робот? — усмехнулся всё тот же представитель комиссии. — Да, это он и есть, — невозмутимо подтвердил Сеченов. — Мы сделали его своими руками, полукустарным способом, из имевшихся в наличии небогатых материалов. В действительности под это устройство необходимо создать ряд специальных сплавов, разработки которых нами ведутся. Новые уникальные сплавы позволят сделать робота любым, в зависимости от нужд советской промышленности. При необходимости он может ходить на двух ногах и иметь форму человека. Но это требует массы исследований и усовершенствований, ведь способность держать равновесие, стоя на двух ногах, есть уникальное свойство головного мозга прямоходящих. Изучение этой области позволило нам сделать несколько интереснейших открытий, хотя мы, вне всякого сомнения, находимся лишь в самом начале пути.       Сеченов указал на Филимоненко, подключающего к роботу пару неких устройств на длинных проводах, заканчивающихся пультами с кнопками. — Сейчас Алексей Петрович подключает к роботу пульты управления. В идеале настоящему роботу не потребуются все эти многие метры проводов. Потому что серийная топливная ячейка будет иметь размер буханки хлеба и располагаться внутри робота. А все команды робот будет принимать по радио, равно как и отправлять по радио отчёты о своей деятельности. На создание всего этого требуются средства, а их нет. Поэтому мы были вынуждены ограничиться проводами. Алексей Петрович, Харитон Радеоныч, Лидия Андреевна, запускайте!       Филимоненко протянул Захарову один из пультов, а другой девушке, и учёные принялись нажимать на кнопки, управляя роботом. Четырёхколёсная конструкция поехала, бодро объезжая мебель и громоздкое научное оборудование. — Товарищи, посторонитесь! — Сеченов повысил голос.       Комиссия расступилась, и робот деловито проехал мимо Молотова, подкатив к Сеченову. Тот встал ногами на его платформу, держась за наскоро приваренный поручень, и робот покатил дальше вместе со стоящим на себе учёным. — Как видите, робот может заменить человека во многих областях, — продолжил Сеченов, стоя на движущемся роботе. — При тушении пожаров, под водой, в условиях сильных морозов, в глубоких шахтах, угольных разрезах, в сталелитейных цехах и так далее. — Как робот сможет участвовать в войне? — перебил его Молотов. — В своём письме вы указали, что ваши машины смогут заменить солдат на поле боя! — Так и есть, — подтвердил Сеченов. — Боевой робот может превосходить по своим возможностям танк или самолёт многократно, а также на требует нефтепродуктов. Солдатам более не придётся гибнуть в боях! — Не требует нефтепродуктов… — задумчиво повторил Молотов. — И он гораздо более функционален, — заявил Сеченов. — Харитон Радеоныч, будьте любезны, подайте товарищу Молотову нарзана!       Орудовавший пультом Захаров нажал на несколько кнопок, и робот подкатил к лабораторному столу со стоящими на нём стаканом и бутылкой нарзана. Металлическая рука аккуратно взяла бутылку, наполнила стакан, после чего поставила бутылку на то же место и подняла наполненный стакан. Робот подкатил к Молотову и протянул стакан к нему. Из толпы членов комиссии немедленно вынырнул крепкий человек в штатском и отобрал у робота стакан. Он с подозрением во взгляде принюхался к нарзану, сделал глоток и замер, ожидая последствий. Не обнаружив в нарзане яда, телохранитель так же молча отступил назад, скрываясь среди членов комиссии вместе со стаканом. — Насколько он прочен? — поинтересовался Молотов. — Если в него попадёт пуля, он сломается и мы получим дорогой металлолом? — Боевых роботов можно снабдить бронёй, — ответил Сеченов. — Наши новые сплавы позволят сделать её гораздо прочнее нынешней. Но даже так железный робот прочней человека. — Это достижение советской науки принесёт Коммунистической партии и Советскому Союзу очевидную пользу! — вынес вердикт Молотов. — Завтра Наркомат обороны и Наркомат промышленности получат соответствующие распоряжения. Даю вам неделю. Подготовьте сметы, требующиеся для начала пробного производства. Вы получите необходимое финансирование и полную поддержку для изготовления опытных образцов боевых роботов. Через месяц вы должны представить их специальной комиссии Государственного комитета обороны для демонстрации военных возможностей. — Но, товарищ Молотов! — опешил Сеченов. — Месяц — это абсурдный мизер! Этого совершенно недостаточно! Нам предстоит масса работы! — Идёт кровопролитная война, товарищ Сеченов! — осадил его Молотов. — Каждый день на фронте гибнут советские солдаты! Так что позаботьтесь о том, чтобы уложиться в указанный срок и оправдать оказанное вам доверие!       Комитет покинул НИИ, а ученые еще минут пять стояли с задумчивыми лицами на месте. Каждый не знал, то ли смеяться из-за нелепого поведения Молотова, то ли плакать от нереальных сроков.