Долгая дорога в Рай (название скорее всего поменяется)

Осень. Ярко кровавый закат простирался на небосклоне. Серые 20-ти этажки мрачно стояли, словно титаны, поддерживая само небо. Темноволосый парень 17-ти лет, скользя между зданиями и переходя из тени в тень, шёл по улице. Походка его была плавная и сосредоточенная, будто он куда-то спешил. Был примерно двадцать первый час. Немного подтянув свою толстовку, паренёк ускорился и заскочил за угол, в подворотню. Обычно подобные места крайне неприятные для времяпрепровождения, по крайне мере, приличному обществу. Кучи мусора, почти полное, если не абсолютное отсутствие света, ужасный запах, а так же малоприятное соседство с каким-нибудь спящим бомжом. И это хорошо, если спящим, а то попадётся какой-нибудь пьяница или наркоман, и неприятного разговора, а то и ссоры или драки не избежать. Один такой бомж как раз и лежал в углу, посапывая и пуская слюни, прикрывшись своей грязной курткой. Лицо его было потрёпанное и жалкое, изувеченное долгой борьбой со спиртом, очевидно оконченое поражением. Однако заплывший правый глаз, растрёпанная борода и дырявая одежда вызывали бы скорее жалость, чем отвращение. Паренёк ткнул его ботинком под бок, и спокойно сказал: — Уважаемый господин, можете пожалуйста уйти отсюда, скоро тут появятся люди. Бомж не отвечал. Тихий голос никак не потревожил его, и он только перевернулся на другой бок, что-то неразборчиво промычав. — Мужчина, уйдите, - повторил паренёк и чуть посильнее ткнул его ботинком в плечо. Бомж приоткрыл глаза, повернулся к источнику раздражения, немного осмотрелся, и сказал пьяненьким голосом: — А, что такое, милок? Что такое? Ох... Нарушитель спокойствия поправил рукава, и с небольшой, совсем незаметной раздражительностью голосе (но в то же время вежливо) повторил: — Мужчина, вам стоит уйти отсюда, скоро сюда придут люди, - после этих слов он посмотрел на дисплей телефона, - я прошу прощения, что нарушил ваш покой, но поступить иначе я не могу. Бомжик сел. Примерно десять секунд он думал, словно находясь в астрале. — А, да..? Ох, хорошо, сейчас уйду... Ох... Он медленно поднялся, затем неустойчиво облокотился на стену. — Ох, милок, не подскажешь старику который час? — Без тридцати десять. — Спасибо, внучок, что б я без тебя делал, ох... Бомжик с усилием оттолкнулся от стены, и неуклюже пошёл в конец улицы. Путаясь в ногах, он качался то вправо, то влево, словно маятник какого-то старого механизма, который вот-вот затрещит, загудит, и остановится. Шагая так, он доковылял до ступенек, с усилием взялся за перила, вздохул, и начал с усилием поднимать ноги. — Ох внучек, что б я без тебя дела... Неудачно поставив правую ногу, бомжик пошатнулся, и упал прямо на своего спасителя, облокотившись своей спиной ему прямо на грудь. Подняв голову и обессиленно открыв рот, он посмотрел в глаза молодому человеку и, немного помолчав, пробормотал: — Вот, опять упал я... Ох... Это... Всё время падаю я. Алкоголь этот... - на глазах у бомжика появились слёзы - всё пропил, всё... Вот опять удержаться не смог... Эх... Вот... Два дня держался, думал немножечко куплю...и не буду больше..! Один раз... Один... Бомжик пошарил в карманах и вытащил пару потёртых монет. — Всё, все гроши пропил... Говорила мне маманя, не лезь в грязь эту... Вот что б она про меня, дурака, подумала... Всё пропил... Где Юлечка моя, где детки мои...Эээх... Бомжик ещё больше облокотился на парня, и разрыдался. Порыдав немного, бомжик с усилием встал, и, не говоря ни слова, побрёл к концу подворотни, только чуть слышно повторяя: "Ох, ох, всё пропил, всё..." Уже в самом конце, он повернулся на паренька, и спросил его: — Как зовут тебя, милок? Ты меня из этой помойки вытащил, упасть не дал, дай я тебе хоть свечку поставлю, авось сэкономля рубля 3 найдётся... Помог ты мне, эх... А кому я помог? Всё пропил только... Я вот раньше такой был, такой счастливый, а сейчас... Внезапно он остановился. — Так как звать тебя? Парень поднял глаза: — Иисак, дядя. — Иисак? Ох, имя какое... Еврейское вроде... Из Библии... В детстве бабка моя читала её, в церковь таскала меня... А я не хотел, а она... Бомжик остановился, будто что-то понял. — Иисак да...С Богом тебя, милок... Бомжик собрался с силами и резко вышел с подворотни. Иисаку даже показалось ненадолго, что у него перестали заплетаться ноги, будто он в миг протрезвел от одной мысли о чём-то, но он быстро отбросил эти сомнения. Иисак встал около стены и стал ждать.