Лето

        Проснувшись, умывшись и позавтракав, Валерка снова отправился собирать землянику. Сейчас было самое время — никто его не хватится.           Придя на поле, Лагунов сразу приступил к делу. Он ползал по земле, не жалея коленок, которые уже саднило от натёртости, отыскивал ягоды (здесь они были крупные, красные, сочные — сразу в глаза бросались) и клал их в свою корзинку. Та наполнялась довольно быстро. Это ещё с учётом того, что некоторые ягодки Валерка съедал прямо на месте.           Около большого лопуха он вдруг заметил обилие особо крупной и яркой земляники. Валера подполз к ней, сорвал одну ягоду и попробовал. Она была сладкой-пресладкой, так и таяла во рту. Таких больше нигде не росло. Мальчик не удержался и съел ещё парочку. Только после этого он приступил к сбору. Всё-таки лучше запастись на будущее. Может, ещё и с Лёвой поделится. Он наверняка такой никогда не ел.           Валера осторожно приподнял лист лопуха, под которым скрывались ягоды. Их он  собирал уже без пробы. Хватит есть. Ещё успеет.           Как только корзинка наполнилось доверху, Валерка наконец-то встал, размял затёкшие конечности и зашагал обратно в сторону лагеря. По дороге, правда, начала болеть рука, даже жечь, но он стойко терпел, решив, что осмотрит её в лагере. Сейчас нужно было незаметно проскочить через дырку в заборе, зайти в корпус и спрятать землянику от посторонних глаз.           Осторожно выглянув из-за покосившейся дощечки, Валерка осмотрелся. Детские визги и смех слышался где-то вдалеке. Перешагнув через брус, мальчик оказался на территории лагеря. Недолго думая, он направился в сторону своего корпуса, по пути стараясь избегать любых встреч с ребятами или вожатыми. Лишние вопросы сейчас были ему не нужны.           Добравшись до нужного домика, Валера шмыгнул туда и со всех ног помчался в свою палату. Забежав в комнату, он закрыл за собой дверь, оперевшись на неё спиной, и вдруг рассмеялся. Звонко, весело. Было такое чувство, словно он знатно так нашкодил, но никто, кроме него, об этом не знает. На деле так и было.           Валерка спрятал землянику в тумбочке. Туда, кроме него, никто не заглянет. Так что это был самый надёжный тайник из всех тайников на свете. Закрыв дверцу, он облегченно выдохнул. С чувством выполненного долга он готов был отправиться на поиск очередных приключений, но тут его взгляд пал на левую руку, которую до сих пор жгло. Лагунов едва подавил испуганный крик.           На предплечье буквально не осталось живого места. Оно полностью покраснело, покрылось сыпью, воспалилось, кое-где начали появляться маленькие желтоватые волдыри. Вдобавок, всё это ужасно болело. Стало страшно до дрожи в ногах. Где, и ,главное, как такое произошло?           «Так. Не паникуй, — успокаивал он себя. — Думай, думай…». Вытащив из кармана носовой платок, Валера накрыл им руку и стремглав помчался в медпункт. Был бы здесь Лёва, он бы аплодировал стоя и непременно попробовал снова затащить в команду.           Благо, рабочее место Валентина Сергеевича находилось недалеко. Валера молился, чтобы там никого не оказалось. Особенно вожатых или Свистуновой. Уж с кем, а с ними, тем более с Натальей Борисовной, иметь дела не хотелось.           — Валентин Сергеевич! — Валера буквально влетел в кабинет доктора. Тот от неожиданности подскочил на месте.           — Пацан, ты чего так пугаешь? — Он посмотрел на Валерку круглыми глазами. — Пожар, что ли?           — Нет! Вот! — Лагунов подошёл к нему и убрал с руки платок. Брови Валентина Сергеевича поползли вверх от удивления. — Скажите, что это?!           — Так. Успокойся и не ори, — мужчина с трудом оторвал взгляд от руки и посмотрел на мальчика. Заметив, как тот дрожит, он глазами указал ему на стул, как бы попросив сесть. Валерка этот жест понял правильно. — Давай сюда свою культяпку.           Валера вытянул руку. Валентин Сергеевич внимательно осмотрел её, аккуратно пощупал, затем тяжело вздохнул, подошёл к стеллажу и достал с верхней полки бутылку. Мальчик непроизвольно сжался.           — Не боись. Вода обыкновенная, — он сел обратно, смочил небольшое белое полотенце и осторожно промокнул пострадавшее предплечье. Затем достал ещё одно, тоже намочил и провёл уже по коленкам, смывая грязь. Места, где кожа была содрана, заклеил пластырями. — Значит, так. Слушай внимательно, — мужчина взял в руки бинт и пристально посмотрел на Валеркину руку. — Не знаю, как тебе это удалось, но ты получил ожог от борщевика.           Валерка недоуменно нахмурился. Борщевик… Вроде, что-то знакомое, но он плохо помнил, что. Брат когда-то рассказывал, однако то ли Валера не понял в силу возраста, то ли слушал очень плохо. Зато в памяти возникла приписка внизу страницы с рецептом «космической еды»: «Опасайся борщевика!». Вот только Валерка тогда не придал ей должного значения. А надо было бы.           — Да-да, борщевик, молодой человек. Впервые слышите, что ли? — Валентин Сергеевич тяжело вздохнул и начал осторожно перевязывать руку. — Вероятно, на руку попал сок, а затем под воздействием ультрафиолета он обжег кожу. Вот только скажи мне: где ты умудрился этот самый сок найти?           Валерка неопределённо пожал плечами, чуть морщась от зуда.           — Явно не в лагере, — ответил за него доктор. — У нас эту дрянь каждый год вырубают. Значит, за забор вылезал?           — Ну… да… — просипел мальчик, не отрывая взгляда от ожога на руке, который постепенно закрывала белая повязка. Валентин Сергеевич покачал головой.           — Свистуновой на тебя не хватает.           — Пожалуйста, не надо! — Сам того не ожидая, вдруг воскликнул Валерка. Получилось даже жалостливее, чем планировалось. Если бы Наталья Борисовна узнала об этой вылазке, то незамедлительно сообщила бы родителям, а этого допускать было нельзя. Дома все и так на нервах — не хватало им ещё и жалоб на младшего сына.            — Хорошо, я тебя сдавать не буду, — вздохнул Валентин Сергеевич. — Никому из нас проблемы не нужны. Я лишь понадеюсь на твою осознанность. Только больше за забор, пожалуйста, не выходи, — он завязал концы бинта. — По-хорошему коже надо, конечно, дышать, но, боюсь, эти волдыри обеспечат нам лишние вопросы. Так что снимай только на ночь. Насколько мне известно, спишь ты в «домике», потому никто не увидит.           — Спасибо… — Валерка благодарно кивнул. Даже не удивился тому, откуда доктор узнал про защиту от комаров. Наверняка Лёвка рассказать успел.           — Не за что. И приходи ко мне через три-четыре дня. Обрабатывать будем.           — Обрабатывать?..           — Волдыри лопнут, и на их месте появятся раны, которые нужно будет продезинфицировать. Так что следи за этим.           — Хорошо.           Валентин Сергеевич кивнул и принялся заполнять медкарту. Валерка ещё немного посидел и наконец встал.           — Можно идти?          — Да, конечно, — не отрываясь от бумаг, ответили ему.           — До свидания.           Лагунов встал и направился к выходу. Настроение почему-то резко упало. Рука болела и чесалась одновременно. Сущий ад. И главное, трогать явно было нельзя — вид волдырей устрашал, намекая на то, что лишний раз прикасаться не стоит.           Валерка вышел на улицу и вдохнул свежего воздуха. После душного кабинета, где всё пропахло спиртом, — самое то.            — О! Вот ты где! — К нему вдруг подошла Наталья Борисовна. — Безобразие, Лагунов! — Она встала перед ним, уперев руки в бока. Вид у неё был довольно устрашающий.           Валера растерялся. Покосился на медпункт. Неужели Валентин Сергеевич обманул и всё-таки рассказал ей? Так быстро?           — Что это у тебя? — Вопрос Свистуновой заставил сначала вздрогнуть, а затем — подавить вздох облегчения (ничего она не знала). Женщина указала на перевязанную руку. Снова стало не по себе.           — Да так… ободрался… — первое, что пришло на ум.           — М… молодец, — усмехнулась женщина. — Вот он, результат твоих скитаний! Заняться тебе нечем, оттого и по медпунктам шастаешь. Скажи-ка, почему на футбол не ходишь?           — Ну… не люблю я его особо, — Валера закусил губу. Был бы здесь Лёва, то… даже представлять не хотелось. Наверное, он бы знатно разочаровался. Наталья Борисовна же цыкнула.           — Не любит он футбол, видите ли. В кружке пения устроил чёрт-те что, из остальных ты просто сбежал, ничего не сказав. Беспредел? Ну беспредел, я считаю. Ты ж ничем не занят. Вот что, — она взяла его за запястье здоровой руки. Валерка тихо зашипел. Хватка главной вожатой была слишком сильной и довольно болезненной. — Просто сидеть и играть в бирюльки я тебе не дам, и не мечтай. Я знаю, где найти тебе пристанище, — и женщина повела его за собой. Лагунов только и успевал, что ногами перебирать.           Вскоре они дошли до дружинного дома. Наталья Борисовна решительным шагом направилась к одной из комнат. Открыла дверь, пропустив Валерку вперёд.           — Вот. Наша стенгазета «пионерское лето», — не без гордости произнесла она, приобняв немного растерявшегося мальчика за плечи и двигая вперёд. — Читаем газеты, разыскиваем злободневный материал, затем красиво оформляем, и всё! В общем, интересно. — Три девочки (явно из старших отрядов, судя по росту и телосложению), занимавшиеся до их прихода созданием огромного плаката, повернулись к ним, поздоровались со Свистуновой и заинтересованно уставились на мальчика. — Девчонки, я к вам новенького привела.           Девочки дружно кивнули.           — Так, Валер. Ты тут располагайся, — обратилась Наталья Борисовна снова к Лагунову, — осваивайся и занимайся полезными для коллектива делами. И чтобы больше никаких происшествий и побегов. Будь любезен, — она зачем-то кивнула, после чего ушла, закрыв за собой дверь.           Валера проводил её взглядом, после чего повернулся к девочкам.           — Привет… — неуверенно произнёс он, зачем-то помахав им рукой. Девочки почему-то поджали губы и посмотрели на него с искренним сожалением. — Меня Валерой звать, — решил не теряться и представиться Лагунов. — Ну… что можно сделать?           — Ой, да пока ничего не надо, — заверила его пухлая девочка в очках.           — Мы сами неплохо справляемся, — отозвалась вторая, что была выше остальных.           — Ты отдыхай лучше, — закивала третья. Её рыжие распущенные волосы колыхнулись туда-сюда.           — Отдыхать? — Не понял Валерка. Наталья Борисовна, вроде как, отправила его сюда работать, а не прохлаждаться.           — Да-да, — закивали ему в ответ.           Девочка в очках подошла к нему и подвела к лавочке, усадив и вручив газету.           — Можешь почитать или осмотреться. Не важно, — она ласково улыбнулась. — Если что-то понадобится, смело спрашивай. Меня Катей зовут, а их — Оля и Женя, — указала на высокую и рыжую соответственно. Валера кивнул.           — Приятно познакомиться.           — Взаимно, — Катя сочувственно посмотрела на его левую руку, после чего вернулась обратно к письменному столу. Девочки зашушукались. Изредка до Лагунова долетали тяжёлые вздохи и причитания «жалко-жалко», «бедненький».           «Понятно, — подумал он, взглянув на перебинтованное предплечье. — Волнуются, значит… ну ладно». Валерка развернул газету и принялся читать. Она была старой, за август 1977 года. Многое из написанного мальчик уже знал. Например, про «Арктику» или про небывалую жару в столице, когда температура достигла тридцати четырёх градусов. Так что вскоре чтение ему надоело.           Отложив газету в сторону, Валера встал с лавочки и огляделся.           — Можно я здесь немного пороюсь? — Спросил он у девочек.           — Конечно-конечно! — Улыбнулась ему Катя. — Кстати, можешь брать всё, что хочешь! Только не напрягайся.           — Спасибо.           Первым делом Валерка направился к шкафу, в котором, как он успел заметить, хранилось довольно много иных предметов, помимо бумаг и канцелярских принадлежностей. Горшочки, журналы, ложки, засохший хлеб — чего там только не было.           — Если что, у нас есть печенье, — к нему подошла Оля. — В нижнем ящике.           Валерка кивнул в знак благодарности и открыл дверцу. Недоумённо уставился перед собой.           — А зачем вам пустые тюбики от зубной пасты? — Поинтересовался он.           — Чтобы заправлять их толченными ягодами. Лакомство делаем.           — Космическую еду, то есть?           Оля довольно закивала. Валерка улыбнулся.           — Мы в этот лагерь уже третий год подряд ездим, — она огляделась, а затем подошла ближе к Валере, нагнувшись и заговорщически улыбнувшись. — Тут недалеко есть одна поляна, там такая вкусная земляника растёт.           — Это где борщевик?           Оля призадумалась.           — Ну… да. Откуда знаешь?           — Я там сегодня землянику собирал. Ну и вот, — он указал на забинтованную руку.           — Ох… бедняга… — сочувственно вздохнула Оля. — Сильно болит?           — Да не особо. А можно я у вас тут сделаю «космическую еду»? — Валера поправил очки и с надеждой посмотрел на Олю. — Я обязательно поделюсь с коллективом, если что, — улыбка девочки стала только шире.           — Конечно можно! — Хихикнула она. Последние слова её рассмешили.           Валерка тоже не удержался и улыбнулся.           — Спасибо! Тогда я быстро, — и он помчался со всех ног в свою палату.           Валерка, сам того не ожидая, вернулся действительно довольно быстро, не встретив по пути Свистунову, что было большой удачей.           Закрыв за собой дверь и вынув из шкафа ступку с пустыми тюбиками, он устроился на лавочке и принялся за работу. Оля заботливо поставила рядом с ним чашечку с сахаром. На всякий пожарный.           Сколько времени прошло, никто не знал. Зато с уверенностью можно было сказать, сколько раз девчонки подходили к Валерке, чтобы помочь. То Катя приседала рядом и давила ягоды, то Женя доставала что-то с верхних полок, куда Лагунов не дотягивался, то Оля заправляла тюбики готовой смесью. Разумеется, всё это сопровождалось непринуждёнными разговорами и расспросами о руке, однако Валерка на возражал. Он толком не понял, как это произошло, но девчонки уже успели стать ему чуточку ближе.           Валера с охотой рассказывал о себе и своих увлечениях, с удовольствием слушал истории из жизни новых знакомых. Впервые было очень интересно. Может, дело в возрасте и опыте, а может, тут было нечто совсем иное.           — Рабочий день окончен! — Хлопнула в ладоши Катя, когда плакат был дорисован, а тюбики — запечатаны.           К слову, не особо больших тюбиков с «космической едой» вышло целых семь.           — Спасибо за помощь, — Валерка протянул четыре девочкам. — Это вам.           — Как мило, — хихикнула Катя. Каждая из них взяла по одному.           — А этот? — Лагунов указал взглядом на последний.           — Пусть у тебя будет, — подмигнула ему Женя. — Про запас, так сказать. Мало ли, что бывает. А мы, если что, потом сделаем новую партию.           Валера согласно кивнул.           — Вот и отлично. А теперь пора идти на ужин, — с особой радостью заявила Оля.           — Тебе лишь бы поесть, — с шутливым укором заметила Женя.           — Заметь: без меня у нас бы не было всех этих запасов, — Оля указала на шкаф. — И тогда голодали бы вы все эти три года.           — Пойдёмте уже, — хихикнула Катя, начав подталкивать всех к выходу. Валерка взял оставшиеся тюбики, распихал их по карманам и вышел на улицу.           — Я пока в палату схожу, — сказал он. — Спасибо, что разрешили, ну… космическую еду сделать. Иначе я не знаю, когда бы и как занимался этим…           — Ой, да не за что, — Оля подмигнула ему. — Обязательно ещё что-нибудь подобное сделаем.           Валерка улыбнулся.           — Ещё раз спасибо. Ну, до завтра, — ему действительно хотелось вернуться в дружинный дом. Не из-за запрета уходить от Свистуновой и не ради некой скрытности. Просто, кажется, он наконец-то нашёл нормальный коллектив. К тому же, то, что делали девочки, было интересным. Пару раз он ходил и поглядывал, что у них выходило, и это его в какой-то степени вдохновило.           Лагунов, уверенный, что никого нет, зашёл в общую спальню и так и застыл в дверях, не зная, как дальше быть. Помимо него в комнате находился Лёва. Ещё и без футболки. Валерка не понял, почему уделил этому так много внимания и вдобавок ещё и смутился.           — Привет, Лёв, — Хлопов вздрогнул и обернулся, удивленно вскинув брови.           — Привет… ты где целый день пропадал?           — В стенгазете. А что, ты к Свистуновой не подходил?           — Подходил. Она сказала: «Валерка твой там, где нужно», — Лёва фыркнул.           — Понятно, — Валера подошёл к своей кровати. — Кстати, а ты чего голый?           Хлопов возмущенно засопел.           — Я не голый, — он указал на шорты с кроссовками, что находились на нём. — Я футболку переодеваю. Угваздал, жесть. На ужин в ней идти нельзя.           Валерка согласно кивнул.           — Кстати, а что с твоей рукой? — Поинтересовался Хлопов.           — Да так. Не бери в голову.           Судя по взгляду, Лёва этим ответом не удовлетворился, однако переспрашивать не стал и принялся напяливать на себя другую футболку. Когда он влез в неё, Валера протянул ему один из тюбиков. Футболист с непонимаем уставился на него.           — Что это?..          — «Космическая еда». Я сегодня сделал. Из земляники. Попробуй, — Валерка подбадривающе улыбнулся.           — Ой, спасибо, — Лёва малость смутился, однако тюбик всё-таки взял, открыл крышку и выдавил немного, слизнув. — М, очень вкусно! — Он довольно улыбнулся.           — Правда? Я рад.           — А ты сам не пробовал?           — Конечный результат — нет. Времени не было, — Валера открыл дверцу тумбочки и спрятал туда остальные тюбики.           — Зря. Это — просто космос, — Лёва выдавил ещё.           Валерка хихикнул. На душе стало тепло. Улыбка Хлопова воодушевила его.