Я буду носить твой хвост в зубах

      Вода приятно омывала тело. Однако кое-что вызывало определённый дискомфорт: барс не привык к закрепленному в кронштейне держателю лейки. В таком положении вода лилась сверху на голову и норовила затечь в ушки. Благо, что система позволяла держать шланг в руке.       И теперь омега с удовольствием поливал попеременно себе то грудь, то спину. Насадка на душевой лейке имела сбоку какой-то рычажок. Чжань вначале не заметил его, а в процессе мытья задел пальцем. Раздался тихий щелчок и струйки воды стали более тоненькими и интересно начали покалывать кожу. Какое-то время омега прислушивался к ощущениям, а потом понял, что этот режим вызывает неприятное чувство. Какое-то свербящее, будто мелкие насекомые кусаются.       Слегка передернув плечами, Чжань нажал пальцем на рычаг, смещая его.       Стало еще хуже: теперь струи закручивались спирально и вода очень сильно шумела. Звук ввинчивался в уши.       Еще один щелчок наконец вернул напор в первое положение.       Однако все удовольствие от мытья пропало, поэтому он быстро нанес гель на мочалку и прошелся по всему телу. Оставив душистую густую пену на коже, налил из бутылочки себе в ладонь шампунь. Растер его и распределил по волосам. Мягко массируя кожу головы он принюхивался к запахам. Аромат геля напоминал грушу и что-то сладкое, но чутка горелое? Жженый сахар — вот на что это было похоже. Интересное сочетание, но слишком яркий запах. Вот шампунь пах нежнее — сливочный вкус с добавлением кофе. Чуть-чуть горчинки в мягких молочных нотах.       Смывая средства, Чжань подумал, что гель он отставит в сторону, чтобы потом попробовать другие, а шампунь его устроил.       Закончив купание, парень выключил воду и взял большое, пушистое полотенце. Чуть промокнув тело, он накинул халат, а в слегка влажное полотенце закрутил волосы. Ступив на коврик перед ванной, омега понял, что в санузел зашел в уличной одежде, прихватив только халат.       Тапочки, которые видел на полу возле кровати, он забыл. Пришлось выскочить и бежать в комнату, шлёпая босыми ногами.       Наконец он уселся на край кровати и принялся просушивать свою копну волос. Феном он пользоваться не любил: считал, что это вредит волосам, хотя как-то читал советы парикмахера — сушить прохладным воздухом. Но торопиться ему было некуда, времени вполне хватало, чтобы волос высох достаточно.       Убедившись, что не закапает одежду и пол водой, омега решил переодеться.       Заглянув в шкаф, Чжань выбрал себе темно-синие джинсы, а к ним мягкую серенькую футболку. На полочке прихватил из стопочек боксеры и носки. Быстро нацепил всё на себя и снова сел на кровать.       Что делать дальше было непонятно. Комната пустая, заняться нечем. Если только считать мелкие элементы на обоях или подойти к окну.       Встал, покачался с носков на пятки, подумал. Вернулся к шкафу и стал изучать содержимое.       Несколько пар носков, с десяток боксеров — все в упаковках. Две стопочки — майки и футболки. Парочка свитеров, три гольфика. Джинсы — черные и светло-голубые. В отделении с вешалками — костюм, отдельно брюки черного цвета, кардиган. Все вещи люксовых брендов и приятных глазу оттенков.       Чжань заметил, что одежды для улицы ему не оставили. Но, раз разрешены прогулки в саду, — значит, в случае холодной погоды, куртку или пальто ему выдадут.       — Логично, — сказал вслух парень. — В своих домах люди тоже хранят верхнюю одежду в прихожей.       Закрыл дверцы шкафа и потопал к окну. Попробовал открыть раму — получилось только в режиме «проветривания».       «Очень интересно, — думал омега. — Окна заблокированы на распахивание. Зачем? Они же забраны решетками. Это сделано, чтобы никто не мог крикнуть? В щель-то кричи, не кричи — с улицы не расслышат. Или у меня просто паранойя».       Чжань смотрел на сад: слишком упорядоченно, как по линеечке. Вряд ли можно получить удовольствие, гуляя в таком месте.       Лично он оформил бы иначе: неожиданные элементы, немного хаоса. Добавить ярких пятен не помешало бы. Можно разделить парковую зону на сектора по тематике.       Ему вдруг очень захотелось изобразить на бумаге, то, как он представляет себе этот сад. Но, все канцелярские принадлежности, как он понял, будут ему доступны только в библиотеке.              Омега вдруг ощутил накатывающую усталость и хотел было прилечь, но именно в этот момент в дверь постучали, и попросили разрешения войти.       — Господин Сяо, — горничная не переступала порог комнаты. — Прошу за мной. Вас уже ожидают в столовой.       Его довели до дверей, а когда он зашел внутрь, закрыли створки за его спиной.       Чжань огляделся: слишком роскошно для места, где просто трапезничают.       Огромное пространство, паркетный пол, хрустальные люстры, — больше подошло бы для организации бала.       К тому же, столовая была лишена мебели, за исключением длиннющего стола и стульев. Омега даже пересчитал места для сидения: шестнадцать. А в помещении были только они вдвоем.       Когда Цзиян окликнул его и пригласил занять место возле него, Чжань кивнул и подошел.       Альфа галантно пододвинул стул, помогая барсу устроиться, а потом присел сам.       Тут же, будто сработал некий таймер, открылась дверь, которую Чжань поначалу не заметил. Потянуло вкусными запахами и омега догадался, что это проход, ведущий на кухню.       Две горничные вкатили тележки и стали расставлять разнообразные блюда на столе. Чего там только не было: несколько видов салатов; рагу с мясом; овощное рагу; рис с курицей; сладкая рисовая каша; просто рассыпчатый рис; свежая зелень и маринованная; еще что-то неизвестное Чжаню.       У омеги проскользнула мысль о пустом расточительстве и воспоминания о годах, когда ему плошка пустого риса казалась деликатесом.       Тем временем, перед Цзияном поставили тарелку с супом, а рядом разместили глиняный горшочек, прикрытый крышкой.       А вот Чжаню выдали столовые приборы и пустую тарелку.       — Чжань, — сказал хозяин дома, когда заметил недоумение парня. — Мы еще не знаем, что ты предпочитаешь из еды и повар приготовил несколько вариантов. Я поухаживаю за тобой и положу всё, что приглянется.       — Спасибо, — кивнул барс. — Я не особо прихотлив в еде, но есть одно исключение — баклажаны. Их я ненавижу всей душой.       — Ха, — усмехнулся Цзиян. — Вполне тебя понимаю. Действительно странная штука, не пойми на что похожая. Я дам распоряжение, чтобы блюда с этой фиолетовой дрянью не готовили.       — Буду признателен, — робко улыбнулся Чжань.       — Итак, — обвел блюда рукой альфа. — С чего начнешь?       — Я же и сам могу себе положить, — смутился омега.       — Можешь, — кивнул Цзиян. — Но, в данное время, ты — мой гость, а значит мой долг, как хозяина, поухаживать за тобой. К тому же, мне это доставит удовольствие.       — Хорошо, — дал согласие Сяо Чжань. — Тогда, пожалуйста, положи мне немного салата и вон тот интересный рулетик. Никогда не видел такого блюда. Что это?       — О, — мужчина подхватил рулетик и положил на тарелку, сбоку добавил пару ложек салата. — Это эксперимент моего повара. Он любит пробовать блюда, которые готовят в других странах. Это называется «голубец». Русские очень любят его. В капустный лист заворачивают смесь фарша с рисом и тушат. Полагается полить сверху сметаной.       — Как интересно, — Чжань принюхался и запах вполне ему понравился. — А ты уже пробовал этот го-лу-бец? — по слогам произнес омега незнакомое ему слово.       — Нет, — мотнул головой Цзиян. — Мне только сегодня рассказали про это блюдо и я тоже хочу попробовать.       Омега подтянул соусник и полил свой голубец сметаной, взял в руки вилку и нож, нарезал кушанье на равные части и положил один кусочек в рот. Медленно прожевал, оценивая сочетание.       — Ну как? — подмигнул альфа. — Есть хоть можно?       — Вполне, — кивнул парень и продолжил есть. — Но я бы, пожалуй, добавил немного специй в начинку.       — Передам повару, — ответил Цзиян. — Давай теперь вот это положу.       На тарелке Чжаня порция рагу со свининой, издающая просто умопомрачительный аромат. Его он съел моментально и даже облизнулся.       Цзиян на такую непосредственность только улыбнулся и следующим предложил попробовать то же блюдо, что подали ему в горшочке.       — Тыква с пшеном, — альфа снял крышку со второго горшочка и выложил пару ложек. — Надеюсь, ты употребляешь сахар, потому что он там есть.       — Как-то я ел тыкву с рисом, — вспомнил омега. — Было очень вкусно.       Что же, с пшеном Чжаню тоже пришлось по вкусу. Он доел и сообщил, что уже сыт и больше в него не влезет ни крошки.       — А как же десерт? — поднял глаза от своей тарелки Цзиян. — Сейчас принесут напитки и вкусненькое.       — Вряд ли вместится, — с некоторым сожалением ответил барс. — Знал бы заранее — поумерил аппетит.       Альфа хохотнул и сказал, что примет к сведению слабенький аппетит омеги.       Вновь появились горничные с тележками. Они убрали всё со стола, освобождая его, а взамен выставили этажерку с разными пирожными и печеньями. Рядом поставили напитки на выбор. На большом подносе Чжань увидел: чайник, кувшин с чем-то вроде лимонада, несколько пакетов с соками, а также пару бутылок воды.       Конечно и чистые чашки-стаканы-десертные тарелочки стояли рядышком.       Столовые приборы, как заметил омега, сейчас подали в симпатичных плетеных корзинках.       Барс, глотая слюнки, разглядывал все это сладкое великолепие и осознавал, что, пожалуй, парочка пироженок в него еще поместится. Надо только ненадолго отвлечь хозяина разговором, чтобы основная еда улеглась в желудке, освобождая место для соблазна.       — Итак, — хитрым голосом протянул Цзиян. — Для начала определимся с напитком. Что тебе налить?       — А что в кувшине? — омега не очень любил кислое.       — Какое четкое попадание, — обрадовался альфа. — У тебя глаз — алмаз. Отличнейшая штука. Клубника, малина, вода. Немного сахара и чуть-чуть сиропа. Колотый лед.       — А какой сироп?       — Не скажу, — погрозил пальцем мужчина. — Это секрет моего повара. Он даже мне не выдает тайну. Но вкус — обалдеть.       — Доверюсь тогда этой рекомендации, — Чжань кивнул.       Жидкость, приятно булькая, полилась в стаканы. Потом один пододвинули поближе к омеге, а второй Цзиян обхватил ладонями.       — Ой, — воскликнул барс, будто только что вспомнил. — Я же хотел спросить, имеются ли в доме принадлежности для рисования?       — Ты рисуешь? — удивился альфа.       — Немного, — смутился Чжань. — Я не профессионал, но мне нравится писать картины. Люди получаются у меня не очень хорошо, но я стараюсь. А вот животные, здания, какие-то объекты — довольно похоже выходят. Меня даже иногда хвалят.       — Ты полон талантов, — тон Цзияна звучал так, будто он не очень доволен омегой. — Что же, что-то в библиотеке имеется. Потом посмотришь и, если нужно будет, напишешь, что докупить. Я в этом совершенно не разбираюсь, но очень хочу взглянуть на твои рисунки. Ты же покажешь?       — Покажу, — щечки барса чуть порозовели. — Но прошу не судить строго.       — Договорились, — владелец особняка кинул странный взгляд на собеседника. — Но не забудь, что в комнату ничего приносить нельзя. Рисование, чтение, настольные игры — только в предназначенном для этого помещении. Твоя спальня — только для отдыха и сна.       — Я помню, — Чжань помялся и задал вопрос. — А могу я узнать причину таких ограничений? Дома мне не запрещали заниматься в своей комнате.       — Традиции моей семьи, — хмыкнул мужчина. — Меня так воспитывали и я привык. Менять что-то не планирую, потому что не вижу проблему в том, чтобы дойти до библиотеки и почитать книжку там. Вот ты же вряд ли захочешь в своей спальне лепить статую из глины?       — Именно из глины, — уточнил парень, — точно не захочу. Там ведь еще и печь для обжига необходима. Это пожароопасно. А высекать фигуру из твердого материала — значит превратить комнату в мусорку, так еще и дышать каменной пылью.       — О, точно как шахтеры, — хихикнул альфа. — Будешь весь чумазый, в комбинезоне и с отбойным молотком наперевес. На голове каска с фонариком, свет которого с трудом виден сквозь завесу из праха горной породы.       — Это какой-то авангардный метод, — стало смешно Чжаню. — Скульпторы не скалы дробят, а специальным инструментом аккуратно обтесывают камень или мрамор, например. Можно еще из бронзы отлить объект. Материалов много.       — А жаль, что не отбойным, — Цзиян начал получать удовольствие от беседы. — Креативный подход оценили бы. Представь, ты совершаешь прорыв в этой сфере и становишься знаменит при жизни. Выставки в крупнейших музеях мира. Полные залы ценителей. Давал бы мастер-классы.       — Звучит масштабно, — барс представил себе реализацию такой затеи. — Но не думаю, что таким эпатажным представлением люди будут увлечены долго. Зрелище быстро приедается. Если только скульптуры будут выходить безумно красивыми, тогда — возможно.       — Наверное, ты прав, — задумался молодой мужчина. — В детстве мне очень нравилось ходить на выступление дрессировщика с тиграми. У меня в прямом смысле отвисала челюсть от ужаса и восторга. Я сидел и дрожал в ожидании, что вот сейчас хищник разозлится и откусит голову этому человеку. Спустя пару лет я уже задумывался, все ли в порядке с этой самой головой дрессировщика. А еще через год мне стало жалко зверей. Так, то, что раньше казалось удивительным, стало мерзким. Больше я на такие представления не ходил.       — Целое искусство — удержать внимание толпы, — заметил омега. — Используя провоцирующие или шокирующие общество приемы, нужно постоянно учиться новым трюкам. Требуется неимоверная харизма и талант.       — Ты рассуждаешь, как профессор старой закалки, — альфа качнул стаканом. — Это странно слышать от школьника.       — Даже не знаю, — Чжань не удержался и сделал глоток лимонада, — обижаться ли мне на твои слова? Я не из дремучего леса выполз.       — Прошу прощения, — серьезно ответил Цзиян. — Я имел в виду лишь, что такие рассуждения не очень типичны для твоего возраста. Редко сейчас встретишь юного омегу или альфу, которые настолько чем-то увлечены. Я приятно поражён глубиной твоих познаний. А то, обычно, подросткам подавай танцы и развлечения.       — Мне не с кем было танцевать или развлекаться, — нахмурился барс.       Наступило неловкое молчание, которое мужчина решил разбить:       — А что это мы с тобой заговорились и совсем забыли про сладкое? Надо исправить. Какое пирожное хочешь?       — Что насчет этого? — парень с радостью понял, что дальше неприятная тема не будет развиваться.       — Объедение, — альфа подхватил лопаточкой сладость и положил в тарелочку. — Наслаждайся. Я и себе такое возьму.       Чжань рассматривал кондитерское изделие, поворачивая тарелку.       Выглядело оно как полусфера светло-кофейного цвета и было обсыпано рубленными орешками. Что внутри — непонятно, а значит нужно пробовать.       Парень взял ложечку и очень осторожно отломил с краешка. Оказалось, что внутри изделие — полое, а наружные «стенки» миллиметра три толщиной. Как оно не развалилось — омега не понимал. Состав начинки тоже был неясен.       Начать барс решил с оболочки. Вкус чем-то напоминал миндальное безе, но более плотное и явно пластичное. Орехи держались на поверхности за счет тончайшего слоя глазури.       Далее ложкой зачерпнул содержимое, отправил в рот. Некоторое время жевал, а потом завис.       — Анализируешь? — Цзиян спокойно ел свое пирожное и наблюдал за своим гостем. — Когда доешь — расскажешь, распознал состав или нет.       Сяо кивнул и взялся за дело основательно. Он доел изделие полностью, немного посидел, запоминая вкус, и только потом запил лимонадом.       — Не уверен, что угадал, — Чжань крутил ложечку в руках, будто это могло помочь в расшифровке. — Рубленые финики, кусочки яблока, курага, темный шоколад стружкой. Вроде еще инжир, но в нем не уверен. Была нотка вяленого банана. В качестве связывающей компоненты основы — мягкая карамель.       Раздались аплодисменты. Хозяин так сиял, будто гость дал высшую оценку блюду, что он приготовил своими руками.       — Не пойму, как у тебя получилось, — радовался альфа, — но ты назвал всё точно. Может ты учился на кондитера?       — Нет, — глаза барса блестели от реакции мужчины. — Я совсем не умею печь.       — Неужели никогда не смотрел, — задал вопрос Цзиян, — как твоя мама выпекает тортики?       — У меня не было такой возможности, — погрустнел парень. — Я не помню свою маму.А в приюте, где я воспитывался, никто нас не подпускал к кухне. Только заставляли мыть посуду и чистить овощи.       — О, прости, прости, — назвавший себя кандидатом в женихи омеги, подобрался, услышав упоминание о детском доме. — Я не знал.       — Не извиняйся, — глянул на него Чжань. — Я не могу искренне и глубоко грустить по тому, чего не помню. Это скорее печаль по утраченной возможности жить с родными. Возвращаться в уютную квартиру, где тебя ждут теплые объятия мамы и домашняя еда. Где можно вести серьезные разговоры с отцом на тему «какую лучше приобрести машину». А потом рассуждать о преимуществах и недостатках видов топлива. Экспрессивно ругать правительство за рост цен. Знать, что за место такое — детский садик. Учиться в обычной школе. Подружиться с кем-то. Играть вместе. Узнавать окружающий мир. Готовиться к поступлению в университет. Ну и, в общем, иметь обычную жизнь. Кому-то это может показаться банальным, но эти люди не знают, как может сложиться судьба тех, кто остался без поддержки, будучи совсем маленьким ребенком.       Омега замолчал. Цзиян ждал продолжения, но напрасно.       — Наверное, — сочувствовал альфа, — это были нелегкие годы для тебя. Если сейчас не хочешь рассказывать, мы можем вернуться к этой теме позже. Я очень хочу узнать о тебе побольше, понять твой характер и что могло на него повлиять. Это поможет мне избегать болезненных для тебя тем.       — Хорошо, — тихо ответил барс. — Когда буду готов, мы поговорим.       — Так, — легко поднялся мужчина из-за стола. — Прекращаем впадать в уныние. Идем, я покажу тебе библиотеку. Осмотришься там, сделаешь ревизию принадлежностям для рисования. Составишь список, что еще тебе нужно. Книжки почитаешь.       — А ты? — Чжань следовал за хозяином дома.       — А мне нужно уделить время рабочим делам, — развел руками Цзиян. — Да, я нарушаю законы гостеприимства…       — Все в порядке, — успокоил его парень. — У нас же несколько иная ситуация. Я прекрасно проведу время среди книжек.       — Я все больше очаровываюсь тобой, — отозвался альфа. — Такой воспитанный, понимающий и умный омега — редкость. Особенно удивительно видеть, что ты не пытаешься перевести всё моё внимание на себя, как делают многие омеги.       — Привык к самостоятельности, — Чжаню вдруг стало не очень приятно в обществе мужчины. — К тому же, я не стремлюсь завязать отношения. Я еще не закончил школу. У меня есть планы на университет. Надо оценить свои перспективы и место, которое я займу в будущем.       — Как много ждет меня открытий, — восторгался Цзиян. — Что же, вот мы пришли, — он открыл дверь и пропустил омегу вперед.       В помещении были датчики, которые срабатывали, когда кто-то входил внутрь, так что — освещение включалось автоматически.       Перед барсом предстало большущее помещение с огромным количеством книжных стеллажей, а также двумя зонами, в которых можно было с комфортом устроиться для чтения, отдыха или игр.       — Твоя «пещера сокровищ» ждет, — с пафосом провозгласил альфа. — Исследуй каждый уголок и поймай фортуну за хвост.       — Столько книг, — завороженно рассматривал полки Чжань. — Спасибо, что привел меня сюда.       — Когда захочешь вернуться в комнату, — Цзиян обратил внимание парня на себя и показал небольшой шкафчик, за дверцей которого скрывалась панель с кнопками, — нажмешь цифру «6» или «1». К тебе придут.       Омега рассеянно кивнул и мужчина ощутил себя лишним, поэтому поторопился уйти.       Его действительно ждали дела, правда к работе они не имели никакого отношения, но ведь его «дорогому гостю» об этом знать было вовсе не обязательно.       А Чжань погрузился в процесс знакомства с комнатой.       Парень двигался по помещению в поисках мест, где могли храниться предметы, которые пригодились бы в рисовании. У него возникла идея и руки буквально чесались поскорее изобразить её на бумаге.

***

      Индикаторы камер видеонаблюдения, которых тут было несколько, хищно горели опасным красным светом, намекающим, что запись исправно ведётся.       В кабинете, развалившийся в удобном кресле альфа, вперил взгляд в монитор и внимательно всматривался в изображение. Довольно красивое лицо наблюдателя искажала сильная ненависть, а губы брезгливо кривились.