Красную нить я повяжу на твоём запястье

«И хотелось, забыв алфавит,

не рифмуя слова - жить с другими.

Я пытался говорить о любви -

получалось лишь твое имя»

Минхо не мог нормально существовать без Джисона. Без его неугомонного бельчонка, который мог воодушевленно рассказывать о том, как ему надоела подготовка к экзаменам, материться, пока не слышат родители, показывает кучу тетрадей, исписанных в надоедливых конспектах. Минхо его прекрасно понимал и успокаивал, выражал слова поддержки и напоминал, что рано или поздно все это закончится. Джисон лишь хныкал, жалобно говоря о том, что, закончив с одной учебой, начнется следующая. Ли не раз пытался узнать у младшего, куда тот планирует поступать, но тот лишь уклонялся от ответа, либо же шутил о том, что быстрее отправится к Создателю, чем поступит куда-то. Каждый раз, когда они созванивались по видеосвязи, Минхо переставал дышать. Он скучал. Он искал младшего в других, пытался заменить, когда расстояние становилось невыносимым. Это пытка. Но никто не мог стать Джисоном. Он был таким одним единственным. Пусть его не было рядом, но он мерещился Минхо везде: в чужих словах и легком смехе. Джисон не снился, в этом не было нужды. Он наяву мерещился в прохожих. Прошел уже целый год. Джисон все это время метался как электровеник с пропеллером в заднице, бегал по репетиторам, оставался на дополнительные занятия и изнурял себя подготовкой к предстоящим экзаменам. Родители уже били тревогу, смотря на состояния сына, отключали ему интернет для того, чтобы их мальчик опять до пяти утра не решал пробники, выгоняли на улицу и даже насильно отвезли его на три дня за город. У Джисона была цель - Сеул. Он обязан поступить туда. Это его шанс вырваться, шанс остаться в большом городе, шанс быть там, где осталась половинка его души. Он все еще жил Минхо. Ни на мгновение образ возлюбленного не покидал его головы. Его голос, слова поддержки всегда тихим эхом отдавалось в ушах. Джисон обязан поступить, обязан уехать. Он уже бросил судьбе громкий вызов и не намерен проигрывать. Да, за это время, что парень усердно учился, их общение пропадало, но Хан никогда не забывал о Минхо, никогда не говорил, что занят, даже если его глаза предательски закрывались во время их очередного звонка. Джисон недовольно жмурится и цокает, как только его телефон продолжает издавать звуки уведомлений. Он нехотя открывает глаза, смотрит на дисплей. "9:45". Кому он понадобился в такое время? Все уведомления приходят из общей беседы, которую ребята создали сразу после окончания смены в лагере. Изначально их было четверо, но с недавнего времени стало на один больше.

«Нас пятеро - три пидора, два дятела»

Ликси: Это треш, товарищи! Думал, переехал к шуга дэди, а на деле оказался зашуганный дед. *вложение* Заноза Хван: Ахахахах, господи, что с ним? Булочка Хо: Вы время видели? Сони разбудите. Заноза Хван: Пусть научится отключать уведомления, тогда и спать будет дольше. Бешеный Хан: Завались, я тебя щас отключу. Джисон наконец-то разлепляет глаза, читая все, что успел пропустить за время своего сна. На фотографии красовался когда-то их вожатый Чан, который вселял ужас и страх даже на расстоянии, но сейчас, видя, как тот, будучи красным, как поспевшая клубника, обнимает подушку, мог вызвать только умиление. Вообще с момента их общего расставания мало что изменилось. Хенджин против воли родителей поступил туда, куда хотел, и они, пусть и нехотя, приняли выбор сына. Как и тот факт, что внуков им не ждать, потому что в сердце этого красавца только его веснушчатое солнышко, которое и по лицу может дать в случае чего. Минхо посвятил себя танцам, параллельно пытаясь не вылететь из института, потому что бабуля настояла на том, что внуку нужно образование, поставив ультиматум, что если тот его не получит, то она его не только из завещания выпишет, но и пироги перестанет готовить. По поводу Феликса, там вообще можно целую балладу о его приключениях написать. Мало того, что парень смог поступить туда, куда мечтал, так еще и нашел прекрасное жилье, а именно квартиру Чана, который без каких либо возражений приютил младшего у себя. Джисон долго задавался вопросом, как они вообще смогли найти контакты друг друга, но ответа так и не получил. Как ему сказали "это все магия Вселенной", и парень не стал вникать. Ну, знаете, говорят, у приколов свои австралийцы. Самый лучший хен: Феликс, то что ты закрылся в комнате, не спасет тебя от порции люлей. Ты же все равно выйдешь, когда проголодаешься. Ликс: Хорошо, я умру от голода. Заноза Хван: Эй! Бешенный Хан: Что вообще происходит? Почему Чан выглядит так, будто у него сейчас инфаркт стукнет. Ликси: Кто знает? Может быть, его перефлиртовали в переписке? Булочка Хо: Влюбленный волк уже не хищник? Самый лучший хен: Как удалиться из этой беседы? Заноза Хван: Объясните деду, как пользоваться телефоном. Джисон издает легкий смешок, но после его щеки предательски краснеют и на лице расплывается улыбка. Он открывает личный диалог с Минхо и еще минуту залипает на сообщение, что тот ему отправил. Булочка Хо: Доброе утро. Выспался? Я всю ночь любовался звездами, искал твое созвездие, но так и не нашел :( Бешенный Хан: Мне снился ты, поэтому совсем не хотелось просыпаться. Говорят, что расстояние медленно убивает тебя изнутри. И Минхо согласен с этим. Он ощущал себя героем глупого фильма, где ему приходится страдать до тех пор, пока сценарист не решит прервать сопли главного героя. Минхо пытался отвлечься. Он находил новый воздух в танцах. Танцевал в любую минуту. Музыка стала лучшим другом, погружая парня в другой мир, уводя его сознание как можно дальше от проблем. Но они все равно находили его. И тогда Ли давал волю слезам. Соленые дорожки быстро сбегали по бархатной коже, падая куда-то на подоконник, разбиваясь на тысячу маленьких кристаликов. Разбивались так же, как и он. Минхо до боли в груди скучал по Джисону. Эти три недели, что они провели вместе, впились в подкорку сознания, каждый раз напоминая, что любовь способна дарить не только крылья для полета, но и заставляла медленно сгорать. Минхо слабый. Он корит себя за то, что подался порыву и пытался найти Джисона в других. Пытался забыть и залечить израненное расстоянием сердце. Ничего не вышло. Он ищет в скоплениях звезд его созвездие. Это походит на сумасшествие, болезнь. Но парень не сдается. Ему хочется верить, что разбросанные точки, которые можно соединить воедино, дадут ему это фантомное ощущение присутствия Джисона рядом. Но сегодня он не находит его. Парень выходит из комнаты, попадая в небольшую гостиную, где в кресле сидит бабушка и что-то вяжет, параллельно слушая на фоне какую-то дораму. Минхо садится на пол, укладывая голову к ней на колени, и тихо всхлипывает. Ему сейчас, как никогда нужен совет или хоть что-то, что сможет унять ураган его мыслей и пусть не надолго, но наклеить пластырь на сердце. Постаревшие руки откладывают вязание, и пальцы медленно начинают перебирать темные волосы внука. Женщина вздыхает, слегка поджимая губы. Она понимает о ком, болит сердце ее мальчика. И ей правда жаль.       — Бабуль, любить правда так тяжело и больно?       — Любовь, Минхо, не даётся легко. Но она так прекрасна в своих одеяниях, что сотканы из самых искренних чувств, самых тёплых объятий, самых горячих поцелуев. Когда она приходит, ты чувствуешь шлейф её ароматных духов, из-за которых твои бабочки начинают порхать, даря чувство лёгкости и невесомости. Иногда приходится пройти много испытаний, проверить себя на прочность, чтобы в конце пути насладиться всем этим. Даже в сказках, принц на пути к своей принцессе должен решить множество загадок, победить дракона. Так и в жизни. Если это твой человек, вы всё преодолеете, а если нет, то это станет для тебя важным опытом. Голос бабушки звучит спокойно. Он успокаивает, заставляя Минхо прикрыть глаза. Он верит. Верит, что расстояние - это тот самый дракон, которого нужно сразить, и тогда все будет хорошо.

🐱🐹

      — Сынок, пожалуйста, не забудь позвонить. Женщина, стараясь подавить слезы, крепко обнимает сына, понимая, что ей придется его отпустить. Отпустить своего маленького птенчика, у которого уже окрепли крылья, и теперь он может покинуть родительское гнездо. Самое ответственное событие в жизни ее драгоценного Сони настало, и теперь ей нужно смириться с тем, что он вырос. Слезы все же предательски скатываются по щекам, и женщина с огромным трудом убирает руки, тем самым давая Джисону не только вздохнуть, потому что его так сильно сжали, что он думал, вот-вот кони двинет, но и возможность улететь во взрослую жизнь.       — Мам, не переживай, со мной все будет хорошо. Джисон пытается успокоить маму, но та лишь в спешке отворачивается. Он видит как она дрожащей рукой промакивает носовым платочком глаза. Ему тоже грустно, но еще ему страшно. Он вырос, теперь не маленький Джисон, которому многое сходило с рук в родительском доме. У него начинается новый этап, и он благодарен родителям за все что они сделали для него. Но теперь им нужно попрощаться.       — Береги себя, Джисон. Отец пусть и говорил со всей серьезностью, но в глазах читалась грусть. Он будет скучать по своему маленькому Джисону. Мужчина хотел бы оттянуть этот неизбежный момент, но видеть, как сын страдает и тоскует, было просто невыносимо. Джисон доказал родителям свою серьезность, а значит, теперь он должен идти своей дорогой.       — Я люблю вас! Хан сгребает родителей в объятия, целуя каждого в щеку, а потом, схватив сумку, мчится в сторону очереди на посадку в самолет. Он не оборачивается. Не хочет встречаться со взглядом отца и матери, иначе это сломает в нем всю уверенность куда-то улетать. Он должен взлететь. Его время настало. Последней каплей стало сообщение Минхо, где он вновь написал, как скучает. Джисон не выдержал в тот день и проревел весь день, из-за чего перепугал родителей, и тем пришлось дать ему успокоительное и снотворное, чтобы парень поспал. А на следующий день, он заявил, что хочет улететь сейчас. Сказал о том, что друзья приютят его, так как результаты о поступлении еще не приходили и, соответственно, в общежитие путь закрыт. Конечно, миссис Хан сначала выразила протест, но долго выдержать оборону не смогла. Материнское сердце никак не могло устроять перед этим взглядом, в которых читалась мольба о том, чтобы его отпустили.       — Он так быстро вырос. Мужчина лишь смотрит, как сын со всех ног убегает от них. Нет, он убегает не от них. Он бежит к своим мечтам, распахивая молодые крылья. Крылья, полные надежды, любви и свободы.

🐱🐹

Минхо вновь погружается в музыку, лежа на кровати в своей комнате. Сегодня ему хуже обычного. Почему-то сердце стучит быстрее обычного, и ощущение такое, будто в груди находится заточенная птица, что так отчаянно рвется наружу.       — Я не сниму твой браслет. Обещает Джисон, сжимая руку Минхо до хруста, из-за чего тот невольно кривится от боли. Они не спеша идут в сторону ворот, где их уже ждет автобус. Время пролетело слишком быстро, и осознание того, что пришел момент прощаться, до обоих доходит не сразу.       — Мы встретимся, и ты угостишь меня пирогами своей бабушки. Не забывай о своем обещании. Минхо не может оторвать взгляда от Джисона. Он быстро меняет их курс, уводя парня в сторону деревьев, где их никто не увидит. Хан прижимается к древу, пока губы Ли с жадностью накрываю его. Прощальный поцелуй ощущаются горечью, оседая на стенках души, впитывая в себя все нежелание отпускать друг друга.       — А ты не забывай меня. Из воспоминаний парня вырывает звук уведомления. Минхо нехотя открывает глаза, берет телефон, который тут же выскальзывает, падая экраном прямо на лицо. Бельчонок: Я лечу за хвалеными пирогами! *вложение* Бельчонок: Встретимся через шесть часов, hidup saya На фотографии, что Минхо успел увидеть перед тем, как поймать телефон лицом, красовался его счастливо улыбающийся Джисон на фоне иллюминатора самолета.