Look at me

      — Эй, смотри куда идёшь, придурок!        — Вообще-то это ты на меня налетел!       Ответа он не получает. Его крик возмущения растворяется в университетской толпе, что образовалась после последней пары во дворе, как и красноволосый парень, удаляющуюся спину которого ещё еле можно отследить среди других. Но Феликс намеренно не смотрит. Не прожигает своим полным ненависти взглядом эту самую ненавистную спину. Почти. Хотя немного для профилактики будет полезно. Казалось, если бы взглядом можно было убить, этот парень давно горел в геене огненной, благородно отправленный туда с помощью Феликса. Всё ради того, дабы избавить этот мир от таких наглых и бесцеремонных личностей. Коим блондин считал Хван Хёнджина.       Их знакомство, а, впоследствии, и дружба были загублены в самом начале. Так оказалось, у них каким-то чудом были общие знакомые, что и до того не плохо общались между собой, однако, после выпуска из старшей школы и поступления в один универ, образовались в некую компанию. Парни были из двух разных школ, таким образом, как бы делясь своим количеством напополам. В одном классе с Феликсом учился Бан Чан, который, по случаю судьбы, перевёлся из Австралии за два года до того, как и сам парень переехал в Корею. В то время Ликс был ещё брюнетом и не совсем понимал корейский язык, в чём его драгоценный земляк, вложив всю свою душу и буквально, как казалось Феликсу, чуть не высосав чужую, решил помочь в его освоении.       Тот же Чан, заметив застенчивость парня, а также не особую заинтересованность других ребят пообщаться с новеньким, познакомил его со своими друзьями. Сынмином, что тоже учился в их классе и был в первое время не особо заметен Феликсу, так как готовился к какой-то контрольной. И с Джисоном с параллельного класса, который был очень рад появлению кого-то нового и необычного. Джисон плохо знал английский, поэтому пытался говорить медленно, чтобы его новый друг понял хотя бы смысл всего сказанного. Он вообще как-то не особо интересовался учёбой, его устраивал его средний балл, а родители не особо лезли в его жизнь. Он любил музыку, играть на музыкальных инструментах, сочинять.       Феликс был восхищён, он может и хотел научиться играть на каком-нибудь инструменте, но как-то руки не доходили. Феликса больше вдохновляли танцы. В момент танца он мог забыться, отпустить себя и свои проблемы. Танцам он отдавался всецело, выпускал наружу все свои чувства и эмоции, что хранились в нём. Феликс всегда знал, что хочет посвятить этому искусству всю свою жизнь, поэтому и тренировался усердно, и учился, чтобы получить высокий балл на экзамене.       На последнем году старшей школы Сынмин, который хотел поступить на вокальную музыку в Национальный Университет Искусств, начал ходить на дополнительные занятия по вокалу, где познакомился и сдружился с Минхо и Чонином, имеющими такую же цель. Они были из другой школы. Впоследствии Сынмина познакомили с Чанбином и самим Хёнджином. Ну, а уже потом Чан и Джисон заобщались с этими ребятами.       Феликса всё это чудное знакомство не сильно затронуло. В это время он пытался догнать всю программу для экзамена в конце года, что не успел нормально сделать за два года до этого, а также усердно тренировался для вступительных уже в сам Университет Искусств на современный танец.       Парень непосредственно только в школе, во время перерыва между уроков, узнавал о том, что его друзья общаются с какими-то классными ребятами с другой школы. Пару раз он даже виделся с Чонином и Минхо, что, иногда, после своих уроков, заходили за Сынмином, позже отправляясь с ним вместе на их занятия. Но всё же Феликс как-то не особо был в это погружён и не ходил на совместные прогулки. Ему не то, что бы было наплевать, и он в это не лез, на него тогда много всего навалилось, поэтому Феликс больше был занят своими проблемами.       Так и получается, что до самих вступительных в университет Феликс только и мог, что слушать различные истории от своих друзей с очередной гулянки. С их слов, парнями те были неплохими, такие же мечтатели о высоком искусстве и творчестве. Уже сменивший свой окрас, блондин не слишком расстраивался о том, что его единственные друзья временами общаются с кем-то больше, чем с ним. Он понимал их, они нашли своих единомышленников, но также не бросали и его, поэтому не было никаких обид.       Феликс всегда не стремился обзавестись толпой друзей, ему просто этого всего было не нужно. Для парня понимания того, что у него есть несколько таких друзей, на которых можно было положиться в трудной ситуации, вполне хватало, чтобы не беспокоиться о своём месте в социуме. Феликс был мальчиком миловидным с интересной внешностью. Плавные черты лица, чистая кожа с россыпью веснушек, что делали его выделяющимся среди остальных. Осветлённые локоны волос, которые ещё немного и коснутся плеч, были почти всегда собраны в полухвостик. Средний рост и хорошо слаженное тело благодаря занятию танцами. Феликс добрый, даже душевный человек, но также имел стойкий и упрямый характер, мог за себя постоять. При желании Феликс мог завоевать своей обаятельностью кого угодно. Мог, но не хотел. Ему всё это как-то не сдалось.       Как и не сдалось общение с Хван Хёнджином. Встретились они тогда впервые на одном из вступительных, где нужно было подготовить любую хореографию на выбор и исполнить её перед проверяющими.       Сказать, что Феликс волновался, будет как-то слишком мягко. Так, как он переживал тогда, не описать словами. Всё происходящее слишком давило на него, он боялся допустить ошибку до дрожащих рук. Он готовился, он знал хорошо танец, он был уверен в своих силах… но всё же могло произойти всё что угодно.       И, конечно же, это «что угодно» происходит. Конечно же, с Феликсом. Заслушавшись музыкальным сопровождением своего танца, Ли не замечает, как у него пересыхает в горле, то ли от нервов, то ли от чего-то другого, неважно, главное, что Феликс как-то слишком резко встаёт со своей лавки, на которой ждал своей очереди, повторяя в голове хореографию, как и другие поступающие, и, нежданно-негаданно, врезается в какую-то каланчу, у которой был стаканчик кофе в руках, что тут же полетел в блондина пониже. Неожиданное препятствие успевает отпрыгнуть от разлетевшихся капель напитка, оберегая свою одежду от пятен. А Феликсу остаётся только резко осесть обратно и смотреть, как огромное коричневое пятно распространяется по его недавно белоснежной рубашке.       — Я… — начинает что-то говорить второй блондин на весь коридор собравшихся ребят. Однако его прерывает Феликс, от злости или же от того, что он так и не попил воды, и восклицает неосознанно понизившимся голосом.       — Ты ахуел?! Мог бы и следить за собой и этой гадостью! — Парень снова поднимается и теперь пристально смотрит в глаза напротив, чуть приподняв голову вверх, так как его оппонент оказался выше в росте.       — Это то я ахуел? А ты бы поменьше скакал, как будто у тебя шило в жопе, — если отвечать на грубость, то, видимо, только грубостью. Он, видите ли, чуть не вякнул извенение, может быть даже и помощь хоть какую-то предложил… хотя, тут даже отстирать не получится, пятно настолько большое, что уже выглядит как какой-то дизайн, плохой, но всё же… — да и я тебе помог, так хоть перед смотрящими не опозоришься, спокойно уйдя домой.       Феликс теперь трясётся не от страха, а от злости. «Плюнуть бы этому индюку в лицо» — думается ему. Но, смотря в эти почти что чёрные, как два идеально ровных камушка обсидиана, завораживающие своей глубиной и красотой, глаза, парень лишь выдаёт:       — Ох, ну зато тебя только за смазливое личико и возьмут, даже не просмотрев твой танец.       Феликс, чётко проговорив каждое слово в лицо этого парня, быстро ретировался до ближайшего туалета. Всё-таки не хотелось привлекать много внимания, да и по лицу получить тоже не хотелось, ещё же выступать перед… рубашка. Блондин чуть не заскулил, осознав, что его одежда испорчена без шанса хоть на малейшее исправление ситуации. Дверь открывается, и в довольно просторное помещение входит какой-то парень. У того были коротко стрижены тёмные волосы, был он, кажется, даже ниже самого Ли.       — Слушай, я заметил, что у тебя проблемы с одеждой, а у меня есть запасная рубашка…       Феликс искренне благодарит этого паренька, наспех переодевается, берёт номер телефона своего спасителя, пообещав вернуть постиранную или купленную новую вещь обратно. А потом на всех порах бежит до аудитории, где принимают экзамен, надеясь, что успеет к своей очереди, так как немного задержался, и что не встретит второго такого же блондина, как и он сам, на ближайшем периметре.       Феликс выходит из аудитории уже будучи намного спокойнее, чем был до входа. Зря переживал. Как только включилась музыка, блондин просто отдался танцу, подстраиваться под ритмы и выпуская на волю все эмоции. Его даже похвалил за «отличную эмоциональность» один из проверяющих. Аж настроение поднимается. Это даёт надежду, но результаты всё равно нужно ждать позже.       Отписавшись в общий чат своим друзьям, что он закончил и выходит, блондин забирает свои оставшиеся вещи и поднимает наушники, которые свалились с него при столкновении с тем парнем. Феликса немного передёргивает от недавних воспоминаний. Какой-то мандраж снова возвращается, ведь после перепалки Ли делал всё на автомате, не считая раскрывшихся чувств в танце. Зациклиться на этом ему мешает пришедшее сообщение от Бан Чана: Чани~ Мы стоим у главного входа, все уже освободились, поэтому можно сходить куда-нибудь.       Когда Чан написал «все», Феликс думает, что это сам писавший, Сынмин и Джисон. Но, наконец пройдя всю эту длинную аллею от дверей учебного заведения до ворот, когда он видит это сборище из 7 голов, поначалу думает, что это не его друзья, однако, завидев знакомые макушки, чуть притормаживает и приахуевает. Сначала от количества собравшихся, а потом и от наполнения этого сюрприза.       Феликс видит блондинистый затылок высокого парня, стоящего к нему спиной. Парень хочет верить, что это совпадение, а ещё хочет развернуться и уйти, не испытывая судьбу. Но Джисон начинает прыгать и махать рукой, как будто двор не пустой и это скопление людей можно было не заметить, а затем громко кричит его имя. Феликсу уже не отвертеться, с тяжёлым вздохом, натянув на своё лицо улыбку, он подходит ближе. Джисон набросился на него, как белка на самый сладкий орех в мире, чуть не облизав его с головы до ног.       — И тебе привет, бешеный, — блондин обнял его в ответ, но почти сразу же отпрянул.       С ним поздоровался Чонин, а Минхо потрепал Ли-младшего по блондинистой голове:       — Ого, да мы собрали комбо редких идиотов, решившихся сжечь свои волосы, — оценив на ощупь состояние волос, усмехнулся Ли и блеснул своими кошачьеми глазами.       — А да, Феликс…– начал говорить Бан Чан, понимая, что как-то грубо будет оставить их в таком положении, — знакомься, ты с ними ещё не виделся, но мы тебе рассказывали, это Со Чанбин, — парень с хорошовыраженными мышцами под лёгкой кофтой улыбнулся, а Ликс поймал его улыбку и вспомнил, что он вместе с Чаном и Джисоном поступает на один факультет, — а это…       — Хван Хёнджин. — Заканчивает Феликс, смотря на парня, что тоже не отводил свой немного удивлённый взгляд от того, чью рубашку испортил его кофе. Когда Хан окликнул Феликса, Хёнджин опешил, увидев этого парня. Хван только поначалу чувствовал небольшую вину, но потом, особенно после последних слов Феликса, понял, что этот блондин заслужил. Те слова его и правда задели, все всегда говорили: «Тебе не нужно стараться, достаточно твоего красивого лица». А Хёнджин хотел доказать, что тоже чего-то стоит не только из-за своего лица, поэтому он бесконечно учился, оттачивал своё мастерство танца и просто пахал как не в себя. Про него можно сказать «сын маминой подруги». Высокий, красивый, вежливый и умный. Он делал всё, чтобы его хвалили не за внешность, которая досталась ему благодаря хорошей генетике, а за его труды, за его личность.       — Ага, ты даже имя запомнил, ох, а вы же поступаете на один факультет… — Чан, кажется, и не заметил вовсе появившегося напряжения между этими двумя, — это круто, я думаю, вы подружитесь, ребя…       — Извиниться не желаешь? — Феликс сложил руки на груди и продолжил сверлить взглядом стоящего перед ним парня.       Да, ему всё ещё было обидно. Он был зол. Ему не только попортили рубашку, так ещё и нагрубили, и извините не сказали. Он, конечно, и сам в долгу не остался, а выебывался уже чисто из принципа.       — И не думаю, глаза на месте, вроде, мог и сам заметить. — Ну и Хван не собирался проигрывать в споре, не позволит затронуть свою гордость. Поэтому, отзеркалив позу Ликса, стал продолжать отстаивать свою правоту.       — Эй, вы чего? Что произошло? — Минхо, как самый смелый, решил озвучить мучавший всех отальных парней вопрос.       — Ничего!       — Он испортил мою одежду, и я из-за него чуть не завалил экзамен!       Они выкрикнули одновременно, посмотрев при этом на Минхо, но Хёнджин после снова вернул свой взгляд на блондина.       — Да ты сам виноват!       — Да что ты?! Может, это я сам себя облил?!       — А может тогда я сам на себя налетел, идиот, как думаешь?       — Так, прекратили, оба. — Бан Чану, походу, надоело наблюдать за этим цирком, а другие были слишком шокированы и не понимали, что делать, поэтому он решил взять всё в свои руки. — Давайте всё спокойно обсудим, мы просто…       — Чан, извини, но мне пора, у меня есть незаконченные дела, и я не хочу обсуждать ничего с этим пижоном, мне было достаточно того, что я увидел. — Феликс, конечно, понял, что запахло жареным и пора валить, раз Чан решил самолично влезть в чужой спор, обычно он так не делает. Быстро высказавшись и всё стремительнее удаляясь прочь, блондин почти физически ощущал прикосновение семи взглядов к своей спине, все удивлёно-растерянные и один очень возмущённый.       Хёнджину очень не понравилось, что его так нагло обвинили во всех грехах смертных и убежали, только пятками сверкая, как только почуяли ответственность объясниться перед старшими. Сам Хван таким трусом не был, однако и сам ушёл, ссылаясь на срочные дела. Что маме обещал помочь и вообще просто надо!       Парни, так и оставшиеся стоять некоторое время у ворот, заметно расстерялись после этого балагана и странно переглянулись.       — Вам не кажется, что они похожи, как две капли воды, — наконец, после долгого молчания, выдал свою гениальную мысль Сынмин.       — Н-да, два дебила это сила, — задумчиво произнёс Ли-старший, поглядывая в сторону, где ещё недавно был виден Хван.