Look at me

      Просыпаться от невыносимой жары — неприятно. Неприятно также осознавать, что эта жара была вызвана двумя телами, которые обвили парня своими конечностями с двух сторон, создавая тесное пространство, в котором невозможно двигаться и даже вздохнуть нормально. Неприятно чувствовать безумную сухость во рту и раскалывающую головную боль. Всё это компануется в явно ужасное утро. Или сколько сейчас вообще времени?       Что же, нужно выбираться из плена цепких рук и ног, которые окружили его со всех сторон. Однако не зря он почти что всю жизнь занимался танцами, ведь теперь он обладает почти змеиной гибкостью. Тот, кто прижимался к нему спереди, точно так просто не проиграет, потому что находился на краю неразложенного дивана, и как они поместились на него всё ещё остаётся загадкой. Танцор немного разлепил свои сонные глаза и приподнял голову, парнем, что лежал на краю, оказался Минхо.       Эта информация ничего ему не дала кроме того, что нужно вылазить в два раза аккуратнее, ибо скинуть Ли-старшего на пол равнялось получению пиздюлей.       Парень только немного приподнялся на локте, отчасти оставаясь в лежачем положении на боку, как тут, руки, что спокойно окольцовывали талию, усилили свою хватку, прижимая его спину к чужой горячей груди. Чьё-то обжигающее дыхание ласкает заднюю часть шеи, заставляя мурашкам пройтись по коже, а парень плавится и готов материться, но не может и звука издать из-за нехватки воздуха.       Ему всё же удаётся выбраться из этого плена. Кое-как избавившись от рук на талии и, едва не упав, переступая Минхо, парень оглядывает наполовину убранный стол в гостиной, где они вчера всей компанией весело проводили вечер. Весело это точно, потому что парень нихера не помнит. Но это не главное, сейчас бы хлебнуть такой нужной спасительной водички, потому он держит направление прямиком на кухню.       Сейчас на нём была надета чёрная футболка с каким-то принтом, которая была размера на три больше, чем сам парень, она специально лежала у Бан Чана в доме на случай, как этот, когда парень остался с ночёвкой, а вещей нет. Ещё он почему-то был без штанов, почему, естественно, не помнил, но длина вещицы была достаточной, чтобы прикрыть все причинные места, да и кого тут стесняться, все свои. Наверное все.       Парень направился обратно в поисках своего мобильного. Когда он зашёл, то увидел, как Минхо и Хван всё ещё располагались на жутко неудобном диване. Стоп. Хван? Феликс как-то не обратил внимания на того, кто так сильно к нему прижимался сзади. Но ладно, стёртый из памяти вчерашний вечер сглаживал углы. Или же блондин так думал.       Последнее, что помнит Феликс, это как они всей компанией сидели за столом с различной выпивкой и закусками, а Чанбин поднимает рюмку с соджу, делая тост…

~~~

      — Кхм-кхм, дорогие друзья, мы с вами давно так не собирались, чтобы вместе, в ахуенном доме Чана и с большим количеством алкоголя, от которого, надеюсь, не будет болеть голова завтра утром, давайте же выпьем за это! — Воодушевлённо кричит Чанбин, перебивая музыку из колонок, дабы все услышали. А все только и ждали конца этого короткого монолога, чтобы побыстрей выпить первую порцию соджу, а в дальнейшем и не только её. Вечер кино был лишь приличным поводом собраться выпить.       Всё было просто прекрасно до того момента, как Джисон не предложил сыграть в игру. Игра называлась: делай или пей. Когда Хан озвучил это, ребята похвалили его за особую оригинальность. Конечно же, это был сарказм. А потом, когда парень рассказал саму задумку, казалось бы, ты либо делаешь задание, либо пьёшь, всё просто, но загвоздка заключалась в передавании кона. Сознание вполне ещё молодых парней, опьенённое несколькими пропущенными шотами до этого, отказывалось воспринимать белиберду, воспроизводимую ртом Джисона. В его плане что-то заключалось на игре камень-ножницы-бумага и то ли, кто выиграет, то ли, кто проиграет будет выполнять задание или же пить, а потом передавать ход другому или наоборот. В общем, все послали к чёрту тот пьяный бред, что нёс Хан, и решили просто крутить старую добрую бутылочку.       — Это будет жёсткая катка. — Сказал Сынмин. И, в принципе, был прав.

~~~

      На самом деле он что-то да припоминал, но скорей это было мимолётными отрывками, чем чем-то полноценным.       Но ладно. С ним такое бывает, потом же воспоминания опять возвращаются к нему, иногда заставляя краснеть от стыда.       Найдя свой мобильный, Феликс проверяет время. На часах полдень, а он проснулся самым первым, как минимум среди тех, кто остался у Чана. Ситуация так себе. Будить никого не хочется, потому что все они с похмелья точно будут злыми, а отхватить особого желания нет. Тихо свалить не попрощавшись ни с кем тоже не хочется. Остаётся занять себя чем-нибудь.       Теперь, первым делом, ему нужно найти свою одежду. На нём были хотя бы трусы и это радовало, конечно, но в одних трусах он до дома не доберётся.       Ещё раз осмотрев место вокруг дивана и ничего не найдя, парень пошёл искать дальше, кинув беглый взгляд на лежащих парней. Минхо, видимо, прочуяв немного свободного места придвинулся ближе к Хёнджину, а последний, лишившись тёплого источника в виде Феликса, обнял себя руками, отчего мышцы его рук стали более выраженными. Блондин, конечно же, не смотрел на голый торс Хвана. А почему он вообще голый?       Отбросив лишние мысли, Феликс решил, что стоит хоть умыться, поэтому сейчас направляется в ванную. Сама комната довольно просторная, здесь присутствует и душевая кабинка, и белая ванна, а ещё, что естественно этому месту, сушилка, где парень и находит свои джинсы со свитером. А почему они находятся именно в ванной на сушилке, даёт подсказку застиранное пятно на джинсах. Видимо, вчера он во что-то вляпался и пытался отстирать, но получилось крайне плохо, потому что пятно было очень видно и стоило их хотя-бы потом кинуть в стирку, а не вешать сушиться. Но этим Ли займётся дома, а сейчас нужно привести себя в приблизительно приличный вид.

~~~

      А прав он был лишь потому, что понимал, они все знакомы не первый день, конечно, кто-то теснее и ближе, а кто-то просто друг друга терпеть не может, но всё же, в таком раскладе дел было сложно придумать хорошее задание, которое можно было бы припоминать выполнявшему до конца его жизни.       Но они смогли. В принципе, среди каких-то лёгких заданий и вопросов, на которые некоторые просто по приколу выпивали, приводя себя в нужную кондицию, находились и те самые, золотые моменты. К примеру, в момент, когда Минхо пришлось танцевать стриптиз Чонину под очень настраивающую на определённую атмосферу музыку, все думали, что никогда не смогут забыть это (они не знали, что Минхо так умеет). А хотя, почему только думали? Вон, у Сынмина даже видео есть, всего танца, от начала до конца. Нажимая на кнопку, чтобы начать запись, Ким уже представлял, как он это покажет Минхо и Чонину, а лучше сразу скинет в общий чат, так, на память.       Очень ярким моментом был тот, когда явно смутившийся Чонин решил отвести от себя всё внимание. Небольшая зелёная бутылочка с помощью рук Яна закрутилась, ища жертву коварного плана парня. Бутылочка закончила свои вращения и остановилась на Чанбине.       — Чанбин, хм, что же тебе загадать? — Задумчиво протянул парень, хотя в голове уже было чётко сформулированное задание. — Съешь пять роллов с живота того, на кого укажет бутылочка или пей, если тебе страшно. И всё без помощи рук.       — Оу, думаешь можешь напугать меня этим? Хорошо, я принимаю правила этой игры.       И закрутилась она, обводя своим горлышком всех вокруг сидящих. Начиная замедляться, она только подогревала интригу. Вот, бутылочка показывает на сидящего на диванчике Хёнджина, но не тут то было, медленно, но верно, она продолжает своё движение по часовой стрелке, доходя до Минхо, находящегося рядом с Хваном, а после, огибая его, наконец останавливает своё движение, показывая на блондина.       Все начинают хлопать и смеяться. Феликс-то сам не особо против, он сейчас на веселе и готов на любую авантюру. А вот Хёнджин замолк и прилип к своему стаканчику с каким-то намешенным алкогольным месивом. Он сам не знает почему, но сейчас хочется просто уйти отсюда.       Минхо каким-то магическим образом быстро ретировался со своего места, чтобы Ликсу можно было лечь спиной на оставшемся пространстве. Блондин залпом допивает содержимое из своей рюмки и укладывается, слегка задевая макушкой чьё-то бедро. Его это не очень волновало в данный момент, потому что прямо сейчас он приподнял свой свитер и на его напрягшийся живот, на котором прослеживались очертания кубиков, начали укладывать роллы.       Сильнее ударивший в голову алкоголь, казалось, совсем отключил его от внешнего мира, заставляя видеть только его. Хёнджин склонил голову чуть влево, рассматривая блондинистые волосы, раскиданные по его бедру, ещё чуть-чуть и Феликс смог бы положить голову туда же, он смотрел на его губы, что блестели после выпитого алкоголя и постоянного облизывания языком, на россыпь веснушек, ничем не замазанных сегодня и походивших на созвездия, а после следил за самими эмоциями на лице Ли. Тот, вроде, что-то кричал, смешно хмуря брови и возмущаясь, что продукт на нём слишком холодный, что Чанбин неаккуратно ест и теперь он весь в рисе и не только.       Когда Хван заметил, как Чанбин начал убирать своим языком остатки, а Ликс только больше оживился, то поспешил уйти, сказав перед этим недалеко стоящему и хихикающему Чонину, что ушёл подышать воздухом на балкон, сам же, впоследствии, свернул в сторону туалета.       Минхо, что заметил эти странные телодвижения, становится всё интереснее.

~~~

      Парень умылся и почистил зубы новой зубной щёткой, которую нагло взял и нашёл в ящичке под раковиной. Он решил пока что не менять одежду, ведь домой он ещё не собирался, посему остался в своей длинющей футболке.       Ликс уже рыскал в поисках чего-нибудь съестного, но прервался, услышав звонкий продолжительный вой. Так выть мог только Джисон, и блондину стало интересно, что же там такого случилось, поэтому, бросив свои поиски еды окончательно, он направился прямо на звук.       Как только парень открывает дверь, он видит как к Хану, что стоит и разминает своё, видимо, затёкшее тело, стремительно подходят два крупных тела, на фоне самого Джисона, и начинают лупасить того подушками.       — Ты нам вчера спать не давал! — удар. — Сегодня будишь! — ещё один удар от Чана. — Ты вообще блять нормальный?! — Череда ударов подушкой обрушивается на Джисона, что кряхтит и валяется на полу.       Феликс со всей этой картины начинает заливисто смеяться, на что парни останавливаются, прекращая изгаляться над Ханом, замечая блондина, стоящего в проходе.       — О, доброе утро, Ликс. Тебя он тоже разбудил? — Как ни в чём не бывало спрашивает Чанбин.       — А, нет, я сам проснулся не так давно. — Отойдя от смеха говорит Ли, всё ещё ярко улыбаясь. — Только искал, чего поесть, как крик Джисона услышал, думал, что что-то случилось.       — Ах, как у меня всё болит, вы, ироды, кроме Феликса, зачем оставили меня на этом дурацком кресле? — Джисон перекатился на спину и драматично накрыл свой лоб тыльной стороной руки.       — Хватит ныть! — Тут по животу Хана прилетает ещё один удар подушкой от Чана, а Феликса прорывает новая порция смеха.

~~~

      Это всё же закончилось и все начали понемногу успокаиваться. Бедный Джисон вытирал слёзы от смеха, а Чан понял, что нужно заканчивать эту игру от греха подальше, просто предложил посидеть ещё и потом идти спать. После такого эмоционального всплеска все согласились, дабы немного спокойно выдохнуть.       Одному только блондину всё никак не сиделось. Он подлил себе ещё высокоградусного напитка, посидел и решил, что ему не очень нравятся эти ощущения чего-то у себя на животе, поэтому направился в ванную смыть это непотребство со своего тела и хотя-бы немного прийти в себя, потому что перед глазами стояла чёткая пелена, и парень значительно хуже ощущал себя в пространстве.       Минхо, видя, как младший пошатывается и неуверенно стоит на своих двух, предложил тому свою помощь, однако Феликс отказался, заявив, что справится с какими-то там слюнями Чанбина сам, и, отсалютовав своим стаканчиком, ушёл. Что же, насильно мил не будешь, поэтому старшему ничего не остаётся, как просто отпустить блондина в свободное плавание.       Плыл он правда не долго. Потому что только подходя в нужной двери, сталкивается там с выходящим Хёнджином. Сталкивается сильно, чуть было не ударившись головой о дверной косяк, но вовремя зацепившись рукой за него же. Жидкость из стаканчика, который Ликс унёс с собой, забыв оставить, выплёскивается на кофту не успевшего отскочить Хвана, и на джинсы самого Ли. У Хёнджина обливать других без увечий для себя получается явно лучше.       — Блять, ты в глаза долбишься, какого хуя? — Говорит Хван рассматривая впитавшееся мокрое пятно на фактически чужой кофте.       — А что ты так резко вышел? Я не один тут виноват, — Феликс нахмурился до появления небольшой складочки между бровями, смотря на свои голубые джинсы с ярко-красным всё непрекращающим распространятся пятном. Хорошо, что хоть на белый свитер не попало, — пиздец, дай пройти.       Блондин толкает плечом Хёнджина, проходя к раковине и обдумывая, что можно сейчас сделать с этим злощастным пятном. А Хван только вздыхает, поднимает упавший стаканчик и закрывает дверь, по привычке проворачивая замок.       — Это нужно сейчас застирать, пока не успело полностью впитаться. — Красноволосый проговаривает это, попутно снимая лонгслив.       — А раздеваешься зачем?       — Ты тупой?       — Иди ты, понял я. — Ну затупил маленько, с кем не бывает, главное, до его пьяного мозга дошла правильная информация.       Феликс расстегнул пуговичку и потянул собачку вниз по молнии, чтобы снять джинсы. Вспомнив, зачем он сюда вообще шёл, вслед за джинсами он стянуть с себя и свой свитер. Хёнджин ещё до того, как тот оголил свои ноги, понял, что зря он остался здесь, так ещё и сам полуголый. Когда Ли снял с себя свитер, оставаясь в одних трусах, то вообще пожалел, что оказался сегодня в этом доме вместе с ним.       — Ты зачем полностью-то разделся? — Язык не хотел слушаться. Парень просто без зазрения совести пялился на блондина. Отрицать, что тело Феликса привлекает его, Хёнджин не стал бы. Да и то, что парень сам по себе симпатичный и во вкусе Хвана, тоже отрицать не стоило. Просто красноволосый то ли не обращал на это сильного внимания, то ли просто не хотел этого принимать. Скорее даже второе, ведь парню потребовалось много времени, чтобы принять себя таким, какой он есть, и осознать свои предпочтения.       — Тебя ебать не должно. — Ответил спокойно Феликс, который уже вовсю тёр пятно каким-то средством, найденным под раковиной. В таком состоянии он не стеснялся того, в каком виде сейчас стоит перед Хваном.       — Понятно, с тобой нормально не поговоришь. — просипел Хёнджин, подходя ближе к младшему.       — Это со мной-то? За собой лучше следи, придурок. — Почему-то это слишком разозлило Ликса, потому он развернулся на сто восемьдесят градусов, чтобы высказать всё старшему в лицо. Однако он не ожидал, что его лицо окажется так близко, буквально перед ним.       — Я придурок? — Хёнджин говорит медленно, почти угражающе, и ставит свои руки на раковину по обе стороны от блондина, ещё больше приблизившись к нему. Младший выгнулся в пояснице почти до хруста, будто пытаясь сбежать, хотя все пути отступления были перекрыты. — Конечно, это же я не смотрю вперёд и врезаюсь во всех. Это же с моего пресса едят роллы, а после тщательно слизывают остатки. — Старший уже практически шипит тому в лицо, склоняясь всё ближе. Он сам не знает, почему ему это так не понравилось и так его задело. Но хотелось хоть что-то сделать, чтобы стереть это ужасное воспоминание или же перекрыть другим.       — Заткн… — Не успевает он заткнуть красноволосого, как тот затыкает его сам, кротко накрывая его губы своими. Феликс даже дышать перестал от шока и просто застыл, не зная куда себя деть, пока его губы аккуратно сминают, осторожно, как бы только на пробу, боясь спугнуть или сильнее оттолкнуть своими действиями.       Однако алкоголь в крови берёт своё, и он расслабляется, прикрывает глаза и начинает отвечать. Хёнджин лёгким движением поднимает свою руку и запускает её в блондинистые волосы на затылке, ощутимо сжимая и продолжая нежно играться с верхней губой Ли, всё ещё прижимая того к раковине позади. Тот же в свою очередь кладёт свои руки на плечи Хёнджина, ластясь ближе и касаясь его обнажённой груди своей, отдавая себя полностью приятным ласкам.       Хван, переходя на нижнюю губу Ли, чуть прикусил её, на что блондин едва слышно простонал ему в рот от остроты ощущений и неожиданности. Старший, конечно же, это услышал, поэтому лишь усиливает свой напор. Заставляет младшего приоткрыть больше свой рот, пуская в ход свой язык, и орудует там так, будто хочет вылизать того дочиста, что практически и делает. Блондину остаётся только поспевать за ним, в этом поцелуе явно ведёт не он, поэтому он пытается подстроиться под темп Хвана. У него это неплохо получается, потому что больше отвечая и работая своим языком так, что он сплетается с чужим в непонятном танце, известным только им двоим, слышит довольное мычание старшего, который только и рад такой отдаче.       Их поцелуй с самого начала, казалось был нежным, они начинали, как бы изучая друг друга, делясь своими неозвученными чувствами, которые они и сами не до конца ещё понимают. Позже он перешёл в более страстный. Звуки падающей воды из невыключенного крана почти перебивали звуки причмокиваний от выделяющейся слюны.       Они целовались почти без передышки, им не хватало обычного воздуха, но они просто забили на это. Прикусывая губы друг друга, сталкиваясь зубами, почти не отлипая ни на секунду, они не могли насытиться, только хотели большего. Желание овладеть полностью, заполучить, отдать и подчиниться затуманило разум окончательно и безвозвратно, оно с каждой проведённой секундой вместе возрастало в геометрической прогрессии.       Внезапный стук отвлёк их, и они отпрянули друг от друга, будто дотронувшись до кипятка. Феликс пытался отдышаться, Хёнджин тоже, но он взглядом показывал блондину, чтобы тот спросил, кто за дверью, одними припухшими губами говоря:"Не открывай»       — Эй, Феликс, ты в порядке? — Ли только открывает рот, чтобы спросить, кто за дверью, как до него доходит обеспокоенный голос Минхо.       — Да, я в порядке, а что ты хотел? — Голос значительно охрип и немного дрожит от возбуждения, что накрыло его с головой и не хотело никак отступать.       Оказывается парня просто долго не было и Минхо пошёл проверить, всё ли с ним хорошо. Ликс попытался выдохнуть и ответить что-то внятное, однако безумный бурлящий внутри него коктейль чувств не давал ему сделать это нормально.       Но, всё же ответив что-то беглое про испачканные джинсы, Феликс окончательно успокаивает своё колотящееся сердце, пока Минхо уходит за его футболкой, которую блондин попросил принести.       Смотреть на Хёнджина не хочется, но и чувствовать его взгляд на себе просто невыносимо. Однако Феликс преодолевает себя и не поворачивает голову в сторону красноволосого демона, рассматривая бежевый кафель ванной.       Когда это наконец закончилось, на Ликсе оказалась хоть какая-то ткань и он вышел из этого ужасно душного плена, то ему дышать стало легче и сразу потянуло в сон. Прийдя на место их попойки, где стол был наполовину убран и отодвинут от дивана, на который блондин в тишине сел, присоединяясь к одиноко сидящему Ли-старшему.       — А где..? — Феликс не закончил свою мысль, хотя его итак поняли без слов.       — Сынмин и Чонин разъехались по домам, их Бан Чан отпустил, потому что они были не в стельку пьяные. А Чан с Чанбином укладывают Джисона… — тут из соседней комнаты до них доносится громкий возглас «Я хочууу пеееть и пииить!!!», и ещё два матерящихся сразу после первого, — ну, или это их жалкие попытки.       Минхо пошёл помогать уложить Хана спать, а Феликс устало откинулся на спинку, прикрывая глаза. Как тут рядом с ним, где недавно сидел Ли-старший, проминается диван под тяжестью чужого тела.       — Феликс… — Тихо начинает Хёнджин, но ему не даёт продолжить резко упавшая на плечо голова блондина.       — Я хочу спать. — Капризно произносит Ликс и, кажется, в эту же секунду проваливается в сон.       После того, как Джисон плюхнулся в кресло, пока его пытались словить, подтянул к себе колени и внезапно уснул, свернувшись калачиком, Минхо выгнали из комнаты, говоря, что диван, на котором он просидел весь вечер, раскладывается, очень удобный и в нём есть подушки с одеялом. Парень им не особо верил, но всё равно ушёл. Однако, прийдя в комнату, увидел два тела, что лежали и жались друг к другу, сопя под нос. Минхо даже не удивился, лишь тяжело вздохнул, ему ничего не оставалось, как присоседиться рядышком с краю на свободное месте, что он и сделал, покрепче ухватившись за Феликса. Будет падать, утянет их за собой.