Тюрьма памяти

ты из ада бес,

но дорога мне, словно хрусталь.

ты не сеешь гнев,

но от ярости течёт по венам печаль.

И кошмар продолжался, томно и скверно он терзал сердце подростка. Почему именно он.. Да, почему он? Неужели небеса не могли выбрать кого-то другого? Почему из целого миллиарда, проживающего на этой земле, был выбран именно Эдгар.. Парень думал об этом долго, но совсем не мучительно. В который раз он проснулся в молчаливой спальне под номером пять, а вокруг сопели такие знакомые сердцу подростки. Его мысли наконец скрестили мечи и боролись за самый шумный голос в его голове, что сильно усложняло задачу Эдгара. А хотел он совсем немногого. Душой и разумом он желал лишь прийти к правде. В тусклом лунном свете парень записал всё, что касалось Колетт хотя бы косвенно. Он верил, что собрав все улики воедино, что-то да прояснится. Но пока в мыслях была лишь путаница. Прошлое с будущим смешалось и теперь проигрывало сломанную плёнку прямиком в разум парня. Старые фотографии проносились перед глазами вихрем и трепали мысли, когда как новая информация звучала трещащей музыкой, что скрипуче пела и кривила ноты. Все это ураганом бросало Эдгара из дрожи в липкий пот, вводя в агонию хаоса.. Эдгар то и дело вспоминал детство. Когда все было так нелепо и счастливо, что думать о будущем не хотелось. Тогда существовало лишь яркое солнце и светлые зимы, а всё остальное уходило в ночные кошмары и забывалось, стоило открыть глаза на утро. Тогда рядом с ним была Колетт. Всегда позитивная и шустрая, она привносила в этот мир немного добра одним своим существованием. Её улыбка грела, словно солнечные лучи, а смех разливался по телу мурашками. Тогда Эдгар был ещё очень мал и ни за что бы не поверил, что его милая сестра уйдёт навсегда. Что её образ растворится в дымке памяти и будет мерещиться ему во снах. Внезапные, но тихие слёзы катятся из закрытых глаз. Эдгар недовольно хмурится и трет намокшие веки. Странно, но стоило парню прийти к долгому чувству смирения, как неизвестная грусть, по чему-то давно ушедшему, пришла на сердце. Словно он навсегда прощается с сестрой, образ которой удерживал столько времени, боясь потерять. И теперь нежеланные слёзы, уходящего горя, провожают её до следующей страницы в их истории.. О, милая, Колетт. Мысли о сестре больше не причиняли боли, а лишь успокаивали. Словно глубокая рана, она начала заживать, скрепляя лоскуты поврежденной кожи. Кровь больше не бурлила в дикой ненависти и ярости, кости не трещали от стыда, а сердце стучало ровно и спокойно. Эдгар видел перед собой яркую луну и представлял чистую улыбку матери и веселое личико сестры. Отца вспоминать не хотелось, да и не нужно было. Месяц сиял в тихом океане звёзд. Эдгар думал о том, как долго он уже заперт в четырёх стенах. Он живо, но без лишнего шума раскрывает блокнот и считает. День, два..двенадцать суток в сумме он провёл в этой больнице. Совсем не верилось, что прошло столько времени. Скоро уже и Новый год наступит, а он всё ещё здесь. И хотя ни капли сожаления не было в сердце Эдгара, он вдруг опустил взгляд на ладони и задрожал. То было от холода или от тоски, парень не понял. Но было в этом чувстве что-то мерзкое и склизкое, что рвалось наружу горьким вздохом и тяжёлым грузом на душе. Ему вдруг отчаянно захотелось на волю. Увидеть снег на руках и ощутить его тяжесть, вовсе не обременяющую, но такую нежную. Эдгар видел далёкую луну и представлял как бежит по снежному полю, полный свободы и желания жить во чтобы то ни стало.. Дрожь его потихоньку отступала, но стоило вспомнить о далёком доме, как нервы вновь натягивали свои струны, и парень издавал жалкие, мучительные звуки. Словно раненый зверь в клетке, что рвется на свободу. Эдгар не знал, что и думать. Больница подарила ему странное чувство, шустрое и тягучее одновременно. То была тоска, она приходила, тревожа сердце и душу, а потом исчезала без следа. Заходя в местный душ, парень уже не кривил душой и не морщился от скользкого кафеля, он лишь подставлял голову под горячие струи воды и радовался теплу. Засыпая в палате номер пять, Эдгар больше не боялся воспитателей и в наглую разговаривал с друзьями, а иногда присоединялся к громким воплям-традициям перед отбоем. В классе больше не было неуютно, а вовсе наоборот. Комфортный столик у окна был полностью в распоряжении его компании, а в чудесном кресле можно было вздремнуть до обеда. Кажется, что жаловаться было бы даже как-то глупо. Тем не менее тоска медленно разъедала тело Эдгара, он, подобно степной птице, стремился к свободе. И то было его горем. В этом маленьком мирке без проблем и печали его сжимало чувство отчаяния, стены сужались вокруг него, делая парня маленькой частью этой вселенной. Парень долго и скорбно возводил в голове новые мысли и чудные мечты, пока не стал задрёмывать. Глаза его налились тяжестью, и он всё же провалился в недолгий сон. В темноте закрытых век он видел тени. Те танцевали вокруг единственного огонька в этом мраке. Они переплетались меж собой, прыгали и скользили в пространстве, словно в невесомости. Эдгар видел и чувствовал, что они близко. Но страха не было. Тревога не сковала конечности, а лишь разбудила странное любопытство «кто они такие?». Парень вглядывался в тени и те расплылись, заметив чужака, но не ушли. Теперь они приняли очертания зверей. Лисица с длинным хвостом резвилась, словно в снегу, а ее ушки то и дело прислушивались к окружающей пустоте. Волк ступал тяжело и гнусно рычал себе под нос. Он рыскал алыми глазами и нюхал прозрачный воздух. Хмурый медведь косалапо шагал им вслед, он настороженно следил за их спинами и ступал последним, словно охраняя. Тени искали его, трепыхались в темноте и выли, кричали, гаркали в пустоту. Эдгар задержал дыхание, казалось что они вот-вот почуят его и бросятся в погоню, но время шло, и ничего не происходило. Вдруг вспышка крохотного огня, над которым скакали животные, всколыхнулась и резво бросилась в разные стороны. Вспыхнул пожар. Так быстро он перебрался на невидимые деревья и полыхнул со всей силой. Звери заныли и их плач доносился до парня угрожающим рёвом. А огонь горел, пока пепел фонтаном сыпался на черный снег. Дым заполонял все вокруг, сужая безопасный островок, где стоял Эдгар. Он в агонии метался в горящем лесу, пока ещё одна вспышка света не оглушила его совсем. Кажется, было что-то ещё..но тут Эдгар резко подскочил, как от удара. Он распахнул глаза и тут же закрылся одеялом от яркого солнечного света. — Какого.. — Доброе утречко! — безжалостно пропел Леон, отняв одеяло у парня. Все вокруг уже застилали кровати, а значит Эдгар проспал подъём. Парень недовольно отпихнул Хамелеона от постели и начал быстро собираться. Ему хватило пары минут, чтобы расправиться с кроватью, и глаза Нефора поискали друзей. Сэнди с Леоном болтали неподалёку, а вот место Фэнга пустовало, что заставило парня нахмуриться и двинуться из спальни вон. Побродив по коридору, Эдгар нашёл друга у раковин, под одну из которых тот подставил голову, намокнув до корней волос. Скептически глянув на это, парень осторожно, чтобы не напугать Фэнга, ткнул его в плечо и позвал: — Скоро переход. Парень оглянулся. В его красных глазах смешалось напряжение и растерянность, а лопнувшие сосуды говорили о недосыпе. Мокрые волосы забавно растрепались, и парень недовольно примял их расторопным движениие ладони. Фэнг безразлично захлопнул кран, вырубая воду, и безмолвно пошел вперёд. Эдгар вскинул брови и рассеянно двинулся следом в надежде, что парень просто не выспался. Леон при виде мокрого и потрепанного Фэнга скривился: — Выглядишь хреново. — Спасибо за комплимент, — закатил глаза тот и махнул рукой с молчаливым призывом не стоять без дела. Всё утро Эдгар провел в мыслях о сегодняшнем кошмаре. Хотел бы он надеяться, что это всего лишь сон. Но нервное напряжение подсказывало обратное. Парень плёл новый браслет и всё не мог прийти в себя. Странное чувство высасывало силы и он в изнеможении глянул в сторону Фэнга. Тот с самого завтрака свернулся калачиком в кресле и бессовестно спал, ну или пытался спать. Сначала Леон пытался растрясти друга, но в какой-то момент забил и вернулся к неустанным росказням. Его бубнёж на фоне уже давно перестал раздражать, и все же Эдгар подивился тому, с каким интересом сам вслушивается в каждое слово. Конечно, его беспокоило странное состояние Фэнга, но прерывать его отдых не хотелось и парень пообещал себе, что спросит с него на обеде. А пока Эдгар лениво переплетал тонкие косички нитей меж собой и задумчиво витал в облаках. Чуть позже его вытянуло из мыслей неожиданное присутствие Мстительницы. Та пялилась на парня то ли с презрением, то ли с любопытством, Эдгар не сообразил. Они недолго переглядывались, но девушка пришла не просто так. Она значительно понизила голос и рассказала: — Мальчишку вашего заперли в специальной палате. — ты про Гаса? С ним что-то случилось? — насторожился Лунатик, но Мстительница быстро помотала головой. — Похоже, в нём проснулся дух бунтарства, — с секунду помолчала и добавила, — как я слышала, он набросился на Байрона с кулаками. Разумеется, его сразу оттащили и закрыли в другой части. Под «другой частью» девушка явно имела ввиду половину, где располагались спальни. И Эдгар мгновенно вспомнил закрытую дверь в конце коридора. Как-то он по ошибке толкнул ее плечом, и долгий, тяжёлый скрип в полной темноте согнал его обратно в спальню. Одна мысль, что Гаса загнали в эту мрачную комнатку, повышала уровень ужаса в крови. Парень тряхнул головой, отгоняя призраки специальной палаты и тускло поблагодарил Мстительницу за информацию. Девушка пожала плечами и молча пошагала к своим. Фэнг всё так же тихо лежал в кресле и парень осмелился задержать взгляд на нем. Он был бледен, а бескровные губы были слегка приоткрыты. Он тяжело дышал, вздымая грудью, и весь он как-то сжался, словно от боли. Эдгар безнадёжно отвёл взгляд. Он лишь надеялся, что скоро парню станет лучше. Стоило Эдгару моргнуть пару раз и настало время обеда. Удивительно, как быстро шло сегодня время. Когда дверь в коридор распахнулась, парни неторопливо прошли к очереди. Фэнг довольно бодро шёл впереди, но радоваться было рано. Потому что, стоило Эдгару на секунду отвернуться, как его слух уловил тяжёлый удар и громкий крик. Он резво обернулся, и его мир пошатнулся. Моментом ранее Фэнга резко начало мутить и в голове что-то затрещало, заскрипело. Он шагнул вперёд. И то было ошибкой. Ноги стали ватными, перестали держать тело подростка, и тот с шумом приложился к стене рядом. Перед глазами всё поплыло и замигало, он слепо водил взглядом и ничего не узнавал. Кто-то звал его из темноты, но когда Фэнг попытался отозваться, голос не поддался. Он мучительно захрипел и ему показалось, что он проваливается всё глубже в темноту, когда его сильно встряхнули, и жизнь вернулась к нему. Эдгар с ужасом глядел на Фэнга, когда тот сполз по стенке вниз и с раскрытыми глазами пялился в пустоту. Леон напряжённо, в нарастающей истерике звал парня, но тот не слышал. Лунатик силой выбрался из толпы, что окружила Фэнга, и побежал за медиками, а Нефор всё всматривался в глаза напротив. Паника охватила его полностью, и он сам не заметил как подскочил к Фэнгу и потряс его за плечи. Он не отзывался, не реагировал, парня лишь била крупная дрожь и в глазах читалось отсутствие каких-либо эмоций. Тогда Эдгар присел перед ним и тревожно затряс его сильнее, пока тот наконец не очнулся. Фэнг моргнул и словно вынырнул из воды. Звуки гомона и шума мгновенно оглушили его, и он резко вскинул голову. Но Эдгар сидел слишком близко и лёгкий удар пришелся ему в челюсть. Когда Фэнг изумлённо поднял взгляд, ища причину головной боли, в его глазах засветилась жалость с растерянностью. — Блять, Эд, прости! Но парень лишь помотал головой и с тревогой упёрся взглядом в Фэнга. Тут подоспел Байрон и, разведя толпу в стороны, отогнал Эдгара от пострадавшего. Воспитатели призвали подростков к порядку, строя их обратно в очередь, но парень не хотел оставлять Фэнга. Эдгар бездумно выдал: — Я помогу, — резко и четко бросил он, и протянул руку, помогая парню встать. Байрон скептически склонил голову, но кажется ему было плевать, поэтому он махнул рукой в сторону кабинета и повел подростков за собой. Свет медицинской комнаты почти ослепил Фэнга после темноты перед глазами, но Байрон безжалостно усадил того на кушетку и отошёл к огромному стенду с лекарствами. Эдгар безмолвно опустился рядом и теперь буравил взглядом потолок, словно боялся встретится взглядом с парнем. Они недолго просидели в полной тишине, хотя показалось, что прошло много-много часов или лет. Когда Фэнг наконец открыл рот, чтобы разогнать молчание в палате, Байрон обернулся к горе-подросткам и рассеянно произнес: — Полагаю, это от нового препарата, что вам прописали, юноша, — медик щёлкнул таблетницей и бросил как бы невзначай, — не беспокойтесь, так бывает после первого применения. Но Эдгар не поверил в эту напускную расслабленность Байрона. Мужчина пусть и старался выглядеть спокойно, но руки его дрожали, а глаза под очками бегали туда-сюда. Он был крайне встревожен, и заметил это не только Эдгар. Фэнг изогнул брови и пристально следил за действиями доктора, в глазах его сквозило подозрение. Байрон вновь подошёл к подросткам, но обратился лишь к Фэнгу. — Что ты чувствуешь? — Голова кружится и болит ещё немного. — И всё? — медик покачал головой и после кивка отвёл взгляд, — тогда советую отдохнуть на тихом часу, а позже уже посмотрим по вашему состоянию. Эдгар скривился и с негодованием зыркнул на доктора. Фэнг упал в обморок, а тот ничего не собирается делать?! Парень еле удержал себя от возрастающего гнева в груди и приказал успокоиться. Всё равно это ничем не поможет. Байрон никак не отреагировал на вспышку ярости в глазах подростка и погнал парней вон из палаты. Фэнг, слегка пошатываясь, побрел рядом с Эдгаром, что придерживал того за руку. И, выходя, подумал, что никакой пользы от их похода к медику не было. Парни успели вернуться к концу обеда, когда в столовой почти не осталось подростков, а воспитатели уже строили всех на переход к спальням. Но Эдгар и Фэнг не особо торопились, они в одиночестве уселись на мягкие диваны и быстро умяли обед. Мисс Пайпер почти силой вытащила их из-за стола и быстренько впихнула в строй. Парни лишь переглянулись, Фэнгу кажется даже полегчало. Он состроил обиженную гримасу, заставив Эдгара рассмеяться в кулак, и они перешли в спальную часть. Однако ложиться отдыхать по примеру Лунатика ни один из них не собирался. Оба парня лишь сделали вид, что укрываются одеялом и устраиваются в постели, а когда воспитатель отошёл от притихших подростков, обратились в разговор. Они наконец поняли, что есть некая недосказанность между ними. Словно пустое зеркало показывает всё и ничего одновременно. Эдгар не хотел давить, но ему было крайне любопытно, что же заставило парня принимать таблетки. Как-то невзначай Фэнг начал рассказывать про себя. — Ты уже знаешь, но я далеко не в первый и не во второй раз нахожусь в этом месте, — Эдгар кивнул и принялся внимательно слушать, — я давно это никому не рассказывал. Признался парень и скосил взгляд на дверь, выходящую в коридор. Убедившись, что взрослых ещё нет, он поспешно уточнил: — То есть, конечно, я много общаюсь с психиатрами и психологами, но никогда не говорил это моим ровесникам..моим друзьям. Эдгар вновь согласился. Он и сам никогда не произносил вслух о том, что лежит на сердце. Исключением являлись новые в его жизни сеансы с докторами. — Хаха, прости я даже не знаю с чего начать..— Фэнг рассеянно пожал плечами, но ему хотелось, чтобы эти слова, что крутятся на языке, уже были произнесены, — в общем, я болею с детства. Это ещё не подтвержденный диагноз, но мне прогнозируют биполярное расстройство. Говорят, это передалось мне от матери, но я не вдавался в подробности. Они немного помолчали. Эдгар плохо разбирался в заболеваниях, особенно психических, но всё равно сожалел. И Фэнг увидел это в его глазах. Слова были излишни, парни ещё несколько секунд поддерживали тишину, пока Фэнг не продолжил: — Мне много лет меняют таблетки, чтобы хоть как-то стабилизировать маниакальные фазы. Но если честно, мне это мало помогает. Понимаешь, когда мне становится совсем плохо, я могу быть угрозой..для самого себя в первую очередь. Он качает головой. А Эдгар обращает всю накопленную печаль в его слова. Раньше он даже не задумывался, что кто-то может страдать без какой-либо на то причины. Просто так сложились обстоятельства. И сердце его сжалось от горечи, что появилась от рассказа Фэнга. Тот пустым взглядом смотрит в упор, но Эдгар не отводит очей. Иногда ему кажется, что карамельные глаза напротив смотрят с такой безумной печалью, что душа рвётся на части. Внезапно, Нефор видит в них свое отражение и, пялясь на себя самого, он видит перед собой нож и кровь на нем. Эдгар глядит и пытается вспомнить, каким он был в те последние дни перед своим оборванным самоубийством. Что было у него в голове, и что поменялось? Казалось, что абсолютно всё. Словно, за две недели он прожил отдельную жизнь..Фэнг всё рассказывал о таблетках, друзьях по палатам и сплетнях, а парень напротив внимал с любопытством и не смел перебивать. А Фэнг и не ждал ответа, ему не нужно было подтверждение, что его поняли или пожалели. Он видел это собственными глазами-карамельками. Тем не менее мысли Эдгара, в какой-то момент занесло обратно в медицинский кабинет Байрона, то как он сегодня торопливо и неряшливо суетился перед подростками, и как быстро прогнал вон, словно они мешали своим молчаливым присутствием. Заметив, что Фэнг взял передышку в своем бурном монологе, парень спросил: — Ты видел, Байрон сегодня какой-то дёрганный. Как думаешь, почему? — Байрон..конечно, это тяжело было не заметить, — мгновенно отозвался тот и задумчиво выпрямился, — но если честно, то я его примерно таким и помню. Например, когда Колетт и я были здесь в прошлый раз, он вечно бесился на всех и вёл себя, будто у него самого с психикой не лады. — Ясно..и всё же он ведёт себя слишком нервно, — в голову Эдгара вдруг пришла мысль о девушке, что подходила с утра, и он щёлкнул пальцами, — к тому же, Мстительница говорила, что с утра Гас напал на него. Интересно, что случилось.. — Ну, от Гаса можно ожидать что угодно. Хотя выглядит и правда весьма странно. Фэнг хотел произнести что-то ещё, но лишь скорчил кислую мину и забавно сморщился, когда воспитатель зашёл обратно в спальню. На этом их диалог застопорился и парни всё же улеглись спать. К вечеру парни уже как прежде болтали вокруг своего стола. Леон нелепо шутил и задорно смеялся где-то на фоне, а Эдгар всё думал о Фэнге..Один вопрос крутился в мыслях ещё со вчерашнего дня, но задать его в спальне тот не смог. Тогда ему показалось, что наедине парень скорее всего сделает вид, что не понял или не услышал. Но сейчас ему жутко хотелось вновь остаться с Фэнгом вместе и спросить медленно, чтобы не спугнуть или задеть, осторожно и ласково. Он ждал «подходящего момента» так долго, что почти задремал, положив голову на стол. В конце концов наступил ужин, и Эдгар с кислой миной поплёлся на прием таблеток вслед за друзьями. Фэнг, заметив удрученный взгляд парня, вопросительно вскинул голову, но в ответ не получил ничего конкретного. Когда раздали кефир подростки уже были сонными, и шум создавала лишь компания Нефора и Купидона, что сели вместе и громким смехом нервировали воспитателей. Бодрость, внезапно появившаяся благодаря друзьям, не дала парню забыть о волнующей его мысли. Поэтому теперь он лишь ждал перехода в спальни. Пока подростков строили, Эдгар задумчиво пялился в окна. Там холодная пурга занесла здание напротив толстым слоем снега. Стекла были покрыты изморозью, а ледяные рисунки украшали их витиеватыми узорами. Вьюга беспощадно завывала, так что даже в здании было слышно её плач. «Скоро Новый год..» протянул тихий голос в голове. Эдгар оторвался от созерцания свободы, и воспитатели раскрыли двери для перехода. В спальне номер пять было жутко холодно, окна закрыли, когда подростки уже были внутри. Из-за этого девушки завели громкие разговоры, а парни недовольные крики, все пошли балаганом против взрослых. Эдгар и не думал жаловаться, это очень облегчило ему задачу. Он выцепил Фэнга из общей толпы и потащил в глубь коридора. Лишь когда шум стих, он отпустил руку друга, но не остановился, а прошел в дверь, ведущую в санузел. На лице Фэнга читался немой вопрос. Впрочем, ради этого он и был сейчас здесь, поэтому Эдгар медленно заговорил: — Меня кое-что интересует. И я хотел бы поговорить с тобой об этом. — Логично, — закатил глаза парень, но без какого-либо раздражения. Он легко улыбался и даже не подозревал, что Эдгар скажет дальше. — Я хотел бы узнать, почему тебя назвали «Мечтатель». За долю секунды Фэнг резко побледнел а потом вообще посинел. Его губы напряжённо сжались, глаза смотрели с тихим ужасом, будто парень спросил не самую обычную вещь. Эдгар не знал, о чём он сейчас думает, но предполагал, что открыл ту его часть, что так тщательно скрывали таблетки. Через некоторое время тишины Фэнг медленно развернулся и зашагал к выходу. Парень не раздумывая бросился за ним и, схватив за плечо, потянул на себя. Казалось, что друг и не сопротивлялся, лишь слабо пытался отодрать руку Эдгара. Когда же он припечатал Фэнга к стене, чтобы не дал дёру вновь, он тут же извинился. — Прости, но я правда хочу поговорить. Что я могу сделать, чтобы ты поверил мне? Тяжёлое молчание повисло между ними. Эдгар осторожно упёрся руками в стену и немного отошёл от парня, позволяя ему не чувствовать себя в ловушке, но все ещё сдерживая того от побега. Фэнг смотрел на того мучительно долго, в его глазах, словно бутоны, расцветало напряжение и недоверие. Страх сковал грудь, но он вдруг усмехнулся Эдгару в лицо: — Поцелуй меня. И тишина. Лишь бешеный стук сердца Эдгара и хаос в голове. Он не знал, что думать. Парень не мог отрицать своей симпатии к другу, но слова эти вызвали в нём такой диссонанс, что мысли бежали вперёд времени. Он никогда не думал о том, какого это, поцеловать Фэнга? Ему было абсолютно плевать, что они оба парни. Еще в средней школе ему не посчастливилось влюбится в мальчика из параллели, и принятие себя уже давно прошло..Но ему было сложно вообразить, что его чувства к «другу» могут стать чем-то большим, чем просто слащавые мечты. Ему было жутко страшно. А Фэнг всё смотрел на него такими невинными глазами-карамельками, а смешок от ухмылки ещё витал в воздухе. И Эдгару так хотелось забрать эту чёртову улыбку, задеть и сцеловать её своими губами.. Возможно тогда ему стоило остановится и подумать ещё раз, но тут его сердце сорвалось на крик. И парень, подтянувшись к чужому лицу, накрыл глаза Фэнга ладонью, и прикоснулся к мягким губам. Миллиард звёзд будто взорвалось в тот же миг. В голове затрещали, зазвенели звёздочки, а глаза заслезились. Какое-то время они просто стояли, прижавшись друг к другу, пока парень не вздрогнул, когда Фэнг, что стоял теперь так близко, зашевелился. Тот, очнувшись от шока, потянулся к парню всем телом. Словно получив разрешение, Фэнг обвил Эдгара руками, устроил их на спине и талии, а после накрыл губы парня напротив. Фэнг целовал цепко, но осторожно. Его мягкие, пухлые губы прижимались уверенно и без доли стеснения. А Эдгар..словно в огне, начал таять в его руках. Он потихоньку расслабился и позволил тому целовать себя. Эдгар не хотел думать о том, что происходит, он наслаждался покусывающими движениями и теплом, что разливалось в груди. Сам он имел лишь представление о том, что нужно делать. Но почему-то неуверенности не было, как и не было страха..Он, пытаясь подстроится под Фэнга, двигался на встречу и целовал поверхностно, лишь немного приоткрывая губы, но парень не жаловался. Казалось, что поцелуй затянулся на целую вечность, пока Фэнг мягко не оторвался от чужих губ. Эдгар наконец убрал ладонь с его глаз, позволяя смотреть на себя и тот, по птичьи склонив голову, рассматривал покрасневшего парня перед собой. Прижавшись друг к другу, парни долго и откровенно пялились друг другу в глаза. Но вот Фэнг прикрыл веки и отпустил Эдгара из своих объятий. Тот лишь слегка отодвинулся, позволяя обоим вздохнуть полной грудью, но глаз не отвёл. Фэнг наконец произнёс: — Когда меня привезли сюда в первый раз, я был в так называемой «депрессивной фазе», — парень поморщился. Воспоминания были не самые лучшие, — это состояние, когда человеку всё равно, что происходит вокруг. В этот период я был.. совсем другим. Он тяжко вздохнул и устало потёр веки. Эдгар не перебивал, он слушал с жутким любопытством и ждал с нетерпением. Наконец Фэнг взял себя в руки. — Первые дни здесь я просто сидел на одном месте и пялился в стену. В моей голове был хаос, — в глазах его вспыхнула искра, но Эдгар не успел поймать ее, и она растворилась, так и не рассказав о своей натуре, — Мстительница прозвала меня «Мечтатель» просто потому, что видела меня насквозь. Она знала, что я действительно «мечтаю..». Он замолчал. Эдгар ждал продолжения, но когда стало ясно, что Фэнг не собирается говорить дальше, тот мягко подстегнул его: — И о чём же? Искра в глазах-карамельках снова вспыхнула, но теперь она разожгла настоящий пожар. Зрачки запылали неизвестной, глубокой пустотой, и Фэнг склонил голову, сокрушенно и несчастно. — Я мечтал умереть, — тихо прошептал он, — исчезнуть, растворится..Я никогда не умел справляться с этим чувством. — Фэнг, я..— Эдгар хотел помочь, поддержать, но мысли путались, собирались в ком из бреда, — мне жаль.. Выдавил он с ужасной печалью. Но парень всё понял и так. Фэнг покачал головой и вновь оплёл Эдгара руками, притягивая к себе. Он вжался в него со странной надеждой, и стояли они так долго-долго, пока ускоренное дыхание не сошло на нет. А Эдгар всё не мог думать ни о чём, кроме парня напротив. Его мысли в абсолютной дисгармонии вились лентами в разуме, путаясь и мешая тому думать о чём-либо другом. — Пойдем спать, — Фэнг уже не звучал так потерянно, но крупицы печали ещё оставались в его голосе. И всё же он нежно улыбнулся, — обещаю, мы ещё поговорим об этом. Что именно он подразумевал под «этим» Эдгар не понял, но кивнул, соглашаясь пойти обратно в спальню. Всё же, он чертовски устал. Парень пустил Фэнга пойти вперёд, желая отойти к зеркалу над раковиной. Он глядел на себя – подростка в пижаме и шарфе поверх нее, что вяло, но за то довольно улыбался отражению. Когда шаги Фэнга умолкли, он наконец вышел в коридор, но тут же услышал тихий шепот неподалёку. — Пссс.. Эдгар обернулся, никого, повертел головой и лишь через минуту понял, что звук шёл от двери в «специальную палату». В мгновение он догадался, в чём тут дело. — Гас, это ты? — Да-да! И из двери высунулся знакомый мальчик. Его волосы ещё сильнее растрепались, но улыбался он, как и обычно, во все беленькие зубы. Эдгар нетерпеливо и резво подскочил к нему. Чутьё подсказывало ему, что мальчишка зовёт его неспроста. — Эдгар, а я кое-что нашел в секретной палате! — И что же там? — сердце бешено стучало, и Эдгар проморгался, когда увидел, ЧТО достаёт Гас из под футболки. В его руках был небольшая, но толстая книжка. Изящные узоры и краска подсказала, что на самом деле это дневник, что давненько завалялся в грязи. Гас сдул с неё слой пыли и подал Эдгару. Парень взял его осторожно, словно боясь, что он развалится в руках. Но книжка держалась, и Эдгар был уверен на все сто, кому принадлежал этот ярко-розовый дневник. — Он был спрятан в мягкой оболочке комнаты, но я все равно его нашел, — похвастался Гас, но подросток уже не слушал. Он бережно провел ладонью по шершавой поверхности и медленно раскрыл первую страницу. На ней было вычерчено: «Дневник Колетт - Коллекционера».