Ты всегда красив

Чино протирает столешницу барной стойки в своей, только что закрывшейся, кофейне. Толстый кот по имени Санс, белый, с синими полосами, и пушистый, словно облако, лениво потягивался у ног бариста. Закончив мучить бедную столешницу, парень облокотился на нее локтями и склонил голову. У него было отвратительное настроение. Складывалось ощущение, будто его каток переехал, причем несколько раз. Нет, он не устал варить кофе целый день, обслуживая покупателей. Не устал драить полы и убирать кошачью шерсть с мягких ковров. От работы, по правде говоря, Чино уставал редко, а такое состояние у него было из-за одного парня, (который за целый день даже не написал ему), чуть выше его роста, что всегда держал идеальную осанку и смотрел на всех свысока своими надменным взглядом. На всех, кроме Чино. С длинными, худыми пальцами с заострёнными костяшками рук, таких холодных и нежных, с серебряными кольцами на них и острыми ногтями с черным маникюром. С бледной, почти прозрачной кожей, так ярко контрастирующей с его черной одеждой, состоящей из черного бадлона с портупеей (которая пугала Чино неизвестностью своего предназначения), спортивных штанов с кучей карманов и куртки с рукавами до локтя в том же стиле. Эта чернота разбавлялась серебряными украшениями на руках, висячими серьгами, длинной серебряной палочки, загибающейся в полумесяц, украшенный переливающимися камушками в цвет очей обладателя на одном конце (парень уже не раз говорил Чино, как она называется, но тот все никак не запомнит), которой он убирал в идеально ровный, изящный пучок свои черные, как смоль, волосы до талии, оставляя две тонких пряди, опускавшиеся чуть ниже плеч, и невероятной красоты глазами разного цвета, которые он умело подчеркивал подводкой. Один переливался ярким сапфиром со светящимися вкраплениями, цвета аквамарина, а другой, слепой, как сказал бариста парень, фиолетовым, словно аметист. Чино посмотрел на средний палец правой руки, на котором красовалось серебряное кольцо с половинкой солнца, выпускавшего коротенькие, извивающиеся лучики, которое ему подарил вышеописанный парень. Задумавшись о своем постоянном госте и, по совместительству, возлюбленном, кареглазый улыбнулся. В этот момент сзади послышался голос, от которого по телу бариста пробежали мурашки и сердце бешено заколотилось. Найтмер сладко потянулся, откинувшись на спинку кресла. Он работал уже сутки без перерыва, и все его кости болезненно заныли. Лёгкая, приятная боль заставила его замурчать, щурясь от лучей заходящего солнца, попадавших в помещение через огромные панорамные окна. Немного помедлив, парень поднялся с насиженного места, и, без особого энтузиазма, собрал бумажки, с которыми работал продолжительное время, в три большие стопки, в четверть метра каждая. Ещё раз сладко потянувшись, он бросил уставший взгляд на другую часть стола, где лежала ещё не разобранная стопка документов. Пусть она и была намного меньше, сам факт того, что он не смог закончить все за раз, очень сильно злил Найтмера. Он хотел было снова сесть за стол, но его взгляд задержался на единственном кольце, которое парень не снимал даже дома. Оно покоилось на среднем пальце его левой руки, серебряное, как и все ювелирные изделия, которые он носил. Оно представляло из себя половинку луны, с резными спиралями на ее поверхности. Обычное украшение, такое, как и куча других, однако для хранителя это было нечто особенное, ведь вторая половинка хранилась у дорогого ему человека. Которому он, кстати, даже не писал сегодня, хотя уже давно взял в привычку забегать хотя бы на минутку в его кофейню. Настенные часы пробили шесть, бесцеремонно выдернув Негатива из раздумий. Кофейня Чино закрывается в восемь вечера, но сейчас идти к нему не вариант. Обычно в это время все возвращаются с работы и времени на разговоры у бариста точно не будет. Ещё пол часа после закрытия кофейный наводит порядок. Обычно, Найтмер не против ему помочь и приходит сразу после восьми, однако сейчас он был явно не в состоянии для этого. Хотелось просто придти и провести время с ним, не отвлекаясь ни на что. Возможно, даже разделить с ним ложе, но об этом позже. Сейчас, наплевав на все свои трудагольческие установки, он, не наводя, как обычно, идеального порядка на столе, направился в ванную, по пути закалывая волосы. Встав напротив зеркала, он посмотрел на свое уставшее отражение, так яро отличавшееся от того безупречного образа, который он составлял каждый день для Чино. Кошмар хотел быть для него идеалом, боялся, что если что-то упустит в своей внешности, его светло- карие глаза цвета капучино, обычно смотрящие на хранителя с восхищением, начнут выражать волнение, или, того хуже, жалость. Найтмер до одури боялся этого изменения. Закрыв слив ванной и включив воду, Найтмер сел на колени, положив руки на край, а на них голову, он смотрел с полузакрытыми глазами, как набирается вода, по температуре близкая к кипящей. Прикрыв глаза, Негатив сосредоточился и отыскал эмоции Чино, среди всех жителей Флаффитейла. Любимый бариста чувствовал уже привычное ему одиночество, благодаря которому хранитель негатива и нашел его, однако, не такое сильное, как в первые разы. Найтмер воссоздал в памяти точный образ парня, вплоть до мелочей. Его волнистые, русые волосы, которые бариста завязывал в миленький хвостик во время работы. Его кофту нежно- бежевого цвета с закатанными рукавами и коричневым фартуком бистро спереди, который, как и такого же цвета штаны, постоянно был в кошачьей шерсти разных цветов. Его руки, пахнувшие свежим кофе, с коротко остриженными, неаккуратными ногтями, с мазолями от постоянной тяжёлой работы. Но несмотря на это, его руки были невероятно нежными, прикосновения аккуратными, ласковыми. Но особенно сильно выделялись его глаза и лёгкая улыбка, присутствовавшая на лице Чино абсолютно всегда. Это сочетание грустных, глубоких глаз, что окутывали каждого входящего теплым светом уюта, и лёгкой, наивной, в какой-то степени детской улыбки не могло оставить равнодушных. Чино приковывал к себе внимание иначе, нежели устрашающий, властный Найтмер. Его плечи были расслаблены, не было этого надменного взгляда, идеальной осанки. Он сам был далеко не идеален, в отличии от Кошмара, и этим притягивал людей. Своей простотой не только во внешности, но и в характере. Легкостью, с которой он идёт на контакт. Дружелюбностью, и не делении людей на сорта. Он относится ко всем одинаково, независимо от того, как человек выглядит, и это нравится людям. Людям нравится его удобство, а Найтмеру нравится Чино. В раздумьях Кошмар не заметил, как вода дошла до кончиков его пальцев, опалив теплом. От неожиданности, Негатив вздрогнул, мгновенно отбросив все грёзы. Быстро (по крайней мере быстрее, чем обычно) приняв ванну, высушив и уложив длинные волосы, Кошмар зашёл в свою маленькую комнату и сел за туалетный столик. На часах было ровно восемь вечера, значит в запасе оставалось минимум минут тридцать. Хоть Найтмер и знал, что не уложится в это время со своей привычкой по сто раз менять свой выбор одежды, этот факт его немного успокоил. На лёгкий макияж у Негатива ушло не более двадцати минут. Одевшись минут за пятнадцать, Кошмар натянул бадлон и брюки, решив, что военные штаны с потайными карманами для оружия будут явно лишними. Он уже собрался выходить, когда его взгляд упал на портупею. Обычно, Найтмер приходил к Чино сразу после разборок со своим братцем и его компашки, и на этой, безобидной с первого взгляда, вещице из черной кожи висел пистолет. Конечно, магия Кошмара во много раз привышала физические способности, однако дополнительное оружие не помешает. Сегодня хранитель не собирался идти по улице, а решил телепортироваться сразу в кафе, поэтому оружия не брал. Негатив, сняв серьги, которые все равно будут мешаться, открыл портал и бесшумно встал позади своего, не побоюсь этого слова, любимого. - Прости, что так поздно.