«Особенный» друг.

Пальцы скользили по клавишам, музыка становилась громче,Володины слова тише. «Хоть бы не слышать его,не слышать сейчас...»–только об этом думал Юра. Он уже не бегал глазами по клавишам, хим завивка затуманилась,а за спиной будто выросли крылья. Вдруг по кинозалу пролетела одна протяжная нота. Володина бледная рука коснулась Юркиных пальцев, да так,что тот не мог ими пошевелить. Юра пошатнулся. То ли от страха,то ли из попытки вырваться. Он стукнулся лбом о Володин нос. Оба залились розоватой краской, вожатый пытался отпрянуть,но тот жар, который тянулся из Юры,как на зло поддал возбуждения Володе. Он оказался ближе к его лицу, и это так нравилось пионеру. —Ну..так что ты хотел сказать?...,—Юрка устало вздёрнул бровь. —Может нет ничего такого в том, чтобы поцеловать «особенного» друга?, —Володь..,а «особенного»,это какого?,–Юра приблизился, касаясь своим носом Володиного. —Не знаю,Юрка,не знаю...,—Сейчас Володя был ещё красивее чем вчера,во время поцелуя у щитовых. Юра молча накрыл его губы своими. Володя округлил глаза,будто он не знал что так будет. Юра уже в нетерпении,положил руки Володе на плечи. Володя тоже не мог удержаться, приоткрыл рот, касаясь своим языком его. Юра опешил,он синхронно повторял Володины движения внутри своего рта. Позднее и этого стало мало, возбуждение прыгало наружу. Юра уложил руку на Вололин живот, медленно поглаживая. —Юра...увидят же..!,—психовал Володя. —Пусть смотрят. А если ты серьезно то можем переместится в подсобное помещение., —Юра нет! Никакой подсобки!, —Володя,замолкни,а?,—Юрка сильнее сжал ткань рубашки, уже не то что прося,умоляя Володьку продожить.—и только не надо мне сейчас говорить, что это неправильно, отвратительно, омерзительно и бла-бла...,—Пионер расслабил хватку.—пожалуйста,я же чувствую что ты хочешь!—Володя уныло простонал. —Ладно, сейчас ладно. Дальше посмотрим,—От этих слов у Юры появились искорки в глазах. Вожатый взял его за руку,переплетая пальцы,увел в подсобку. —Ну,и чего ты хочешь?,—донесся до Юрки знакомый голос. —Продолжить с того, на чем мы прервались,—он вновь уложил руку на живот объекта симпатии.—поцелуешь меня?, —Конечно,Юрочка,—почему то эта форма имени пролилась по ушам словно мед. И Володя поцеловал. Так,как тогда–мокро и глубоко. Провёл рукой по щеке и заложил пряди за уши. А на окончании поцелуя произнес:—А чего теперь,Юр?, —А тебе?, —Знаешь..,я боюсь того,чего хочу,—Юра хмыкнул,притянул его к себе поближе. И тут Володя понял,что лучше не делать ему,да и себе хуже. Ещё раз мокро его поцеловал,и не отрываясь от поцелуя,начал расстёгивать пуговицы на Юркиной рубашке. —Володь..,а мы как в журналах тех будем..?,—Юре было стыдно спрашивать, поэтому он как то обрывками фраз смог это произнести. —Нет Юр,но тебе тоже по крайней мере должно быть приятно,—Говорил он,когда пионер расстегивал ему рубашку. Юра слегка спустил её, из-за чего Володя залился краской. Вожатый сделал с Юркой тоже самое. Они такие неумелые,будто повторяют друг за другом,хотя это они и делают. Володя уже не отдавал себе отчёта за свои деяния, коснулся подушечкой пальца соска возлюбленного,от чего у того сперло дыхание. Вожатый провел пальцем ещё раз,и ещё раз. Три,шесть, восемь? Больше. Из Юры доносилось сладкое мычание. Это было так чертовски соблазнитено! Минут пять Юра извивался словно заколдованный. После начался не то что рай,нечто лучше и божественнее. Поцелуи,Володя то облизывал, то покусывал соски. И у Юры на секунды складывалось впечатление,что он это уже делал с кем то. Но никаких «их» и быть не должно было. Он у него единственный. Его единственный любимый Юрочка. —А..а-а...Володенька-а..а! Воздуха было мало обоим,а сладости уже вдоволь . Во время процесса Володя всё время гладил Юркин живот. Это было нечто. Только представьте себе,в подсобном помещении сидят пионер и вожатый,и вожатый ласкает мальчика. Ужас. Сладкий ужас. Сколько уже прошло? Десять, двадцать минут? А может пол часа? Счета во времени больше не было, сейчас это не имело смысла. Но он проявился когда у подсобки прослышались шаги. «Сука..кто же?»