Когтевранец

Морозное январское утро стояло за окном Гриффиндорской башни, в которой спал Антон. Он учился на шестом курсе Хогвартса и считал его своим домом. Заколдованные настенные часы только что пробили восемь утра, и юноше сон как рукой сняло. — Боже… Дурацкие часы! — сипло промямлил он и попытался выпутаться из тёплого одеяла. За окном метель. Белые хлопья пушистого снега залепляли все окна, стены замка и территорию школы, некоторые снежинки поспешно, подгоняемые неслабым ветром, пролетали мимо окна в спальне Шастуна как бы зазывая его с собой. Юноше нравилось наблюдать за сменой времён года, за природой в целом. А с момента его зачисления в школу чародейства и волшебства он полюбил это ещё больше ведь теперь всё вокруг было поистине волшебно. Выпутавшись из притягательных омутов одеяла, Антон наконец опустил ноги на прохладный пол своей спальни и встал с постели. В его комнатке всегда был порядок и уют, он никому не позволял заходить сюда без разрешения, даже самым близким друзьям: Диме и Серёже. По его мнению те были недостаточно усидчивы, чтобы не трогать ничего лишнего. Однажды после их совместного прихода Шаст не мог найти свой учебник по Трансфигурации и из-за этого опаздал на занятие. Ох и несладко потом пришлось этим голубкам! Антон медленно подошёл к прикроватной тумбочке, протирая заспанные глаза, и на ощупь нашёл свои очки. Он носил их больше для красоты, чем в целях необходимости, но зрение действительно часто подводило его. Оглядев теперь уже чётким взглядом свою спальню, Шаст начал натягивать свою школьную форму. А поскольку ему было жизненно необходимо выйти с утра на улицу, к озеру, то он решил утеплиться и взял с собой небольшой плед. Шагая по пустым старинным коридорам замка и мысленно воспроизводя давно прошедшие моменты в этих стенах с прошлых курсов, с бывшими друзьями и преподавателями, Антон немного помедлил возле одной арки. Он начал потихоньку вспоминать, казалось бы, давно забытый сюжет.

-------------------------------------------

— Эй, шпала! Сзади послышался знакомый грозный голос. Только не это. У Антона вмиг потемнело в глазах: ну что ему опять надо?! Он останавливается как вкопанный под злополучной аркой и разворачивается к обидчику, мысленно готовясь к худшему. — Разве мамка не учила тебя отвечать, когда к тебе обращаются? — Драко стоял за его спиной в компании его верных дружков и подлиз. — Ну чего тебе? — Антон старается быть невозмутимым, правда. Но колени подкашиваются, он вот-вот упадёт. А спереди лестница. Драко, учуяв страх, делает несколько шагов вперёд. — Как ты со мной разговариваешь? Ну? Чего раскис? «Я всё маме расскажу!» — передразнивает юношу. Антон такого не прощает. Он первым лезет в драку и, соответственно, первым огребает. Ловкий удар ученика Слизерина ломает ему нос, и оттуда моментально начинает капать алая кровь. Прямо под цвет факультета Шаста. Далее он слышит подвывания шайки Драко, их улюлюканье и насмешки. Пару минут спустя на шум слетается несколько учеников и старост факультетов, немедленно позвавших преподавателей. Потом шли долгие разбирательства, угрозы и шантаж со стороны Малфоя. Дело замяли тем, что сняли с десяток баллов с обоих факультетов и пригрозили пальчиком. Конечно, нападки Драко не завершились. Он знал, куда надавить.

---------------------------------------

Антон старается не вспоминать события прошлого курса, но волна насмешек и нападок всё же возникает в его голове невероятным калейдоскопом. Он вспоминает всё, как невзлюбил его этот мальчишка с самого первого дня, проведённого в стенах Хогвартса, так и до сегодняшнего момента. Вспоминает, как впервые увидел порванные новые учебники, как впервые услышал насмешки, как впервые пережил шантаж, как впервые подрался, как впервые предали, как разбили сердце, как оклеветали. И многие другие «как». И чем Антон ему так не понравился. Он всё терпел, боялся рассказать. Просто огрёб бы посильнее. Антон в ускоренном режиме минует злосчастную арку и спускается вниз по лестнице, пока та не начала куда-нибудь перестраиваться. Наконец оказавшись на улице и вдохнув полной грудью чистого и свежего воздуха, Антон направился к озеру — его излюбленному месту. Оно открылось его взору просторной далью, погребённой снежным покровом, только недавно осыпавшимся с неба в виде миллиардов всевозможных снежинок. Он часто приходил сюда просто полюбоваться его красотой, простором. Любил смотреть на птиц, кружащих в сумерках. На рыб, плескающихся у берега со своими мальками. На траву, растущую покругу вдоль всего озера. На утреннюю росу и на вечерний пар изо рта от прохлады. Это и был его внутренний мир. Его стихия. Когда его собственные внутренние часы подсказали ему, что пора идти на завтрак, Антон поднялся с прохладной земли, на которую прежде расстелил плед мамы, и направился обратно в замок. Он вернулся в свою спальню, чтобы занести плед и забрать сумку с учебниками, которые были нужны для сегодняшних занятий. Двери в Большой Зал были уже прикрыты, так как завтрак уже начался, но Шаст всё равно не любил приходить на трапезы рано, ибо были дела и поважнее. Поэтому аккуратно раздвигая скрипучие двери, не закрытые до конца для «опоздавших», Антон вошёл в Большой Зал и направился за стол своего факультета. Он всегда приходил чуть с опозданием, поэтому привык к многочисленным взглядам с разных столов, которые обычно реагируют на скрип дверей, когда кто-то входит. Шаст ещё издалека оглядывает всех присутствующих. Большинство ещё спят, поэтому Зал полупустой. Самый наполненный учениками стол конечно же у Когтеврана, куда Антон незамедлительно бросает свой взгляд каждый раз при входе в Зал. Уже год в самом умном факультете школы учится один привлекательный юноша, который делает большие успехи в учении и квиддиче, но никак не обзаведётся маломальской команией. Почему-то тот всегда один. И это как раз и вызывает неподдельный интерес Антона. Следующий по заполненности стол Гриффиндора, куда Антон и направляется, завидев машуших ему Диму и Серёжу. — Ну привет, Шаст! — первым здоровается Матвиенко, протягивая руку для приветствия. — Как спалось? Он всегда такой энергичный и любопытный с утра, что Антон постоянно теряется, что ему отвечать. Лишь приветливо улыбается ему, отвечая на рукопожатие, и присаживает рядом за стол. — Спасибо, неплохо. С утра успел сходить на озеро. — рассказывает юноша, попутно здороваясь и с Димой. — Опять ты со своим озером! Чего тебе не спится-то? — встревает в диалог Дима. — Да это моё место силы. Чтобы проснуться. И все трое дружно сыпятся с шутки, прекрасно понимая, что для Шастуна природа действительно многое значит. На завтрак, как обычно, были любимые шоколадные хлопья с молоком, тёплый кофе и немного хрустящей выпечки. Трое друзей сидели за столом Гриффиндора и наслаждались неспешной трапезой, время от времени спрашивая что-то друг у друга, обсуждая новости или привлекательных девушек. Шаст сидел, слегка понурив голову, в очередной раз слушая историю Матвиенко, что тот запал на одну девушку из Слизерина, а Дима постоянно встревал в его любовный монолог со словами, что невозможно любить слизеринца. У Шастуна же были совсем другие приоритеты. — Шаст! Ну ты совсем меня не слышишь! — Димка больно толкнул друга в плечо, на что тот наконец повернулся в его сторону, потирая ушибленное место. — Ты чего такой вялый-то? На озеро вроды бы сходил, энергией подпитался, а всё равно грустный? — Да я просто… Задумался. — Антон ещё не был готов рассказать друзьям о таинственном когтевранце, внимания которого ещё пока никто не удостоился. — Да ладно тебе. Я тоже вижу, что что-то не так. — встревает обеспокоенный Серёжа. Ему с Димой меньше всего нравится гадать, что там у Шаста могло случиться. — Всё нормально, правда. Нам уже пора на зельеварение. Снейп не простит опоздания. — и Антон поднимается с тёплой деревянной скамьи, вытягивая свою сумку из-под стола. Дима и Серёжа поднимаются вслед за ним, и они выходят из уже почти опустевшего Зала. — Но учти, что мы это так просто не оставим. — Дима всё же ставит запятую в разговоре, пока они втроём шагали по освещённому факелами коридору, направляясь в подземелье — обитель Слизерина. Добравшись до нужного кабинета, комания увидела другую группу учеников зелёных галстуков и мантий в пол. «Драко…» — тут же пронеслось в мыслях Антона, и он судорожно сглотнул. Ему казалось, что нападки сошли на нет, что тому уже надоело гоняться за ним, но, по-видимому, нет. И он оказался чертовски прав. — Хэй, грязнокровка! — Драко, издалека завидев их, сразу тронулся в сторону Антона с очередным запасом поганых шуточек и издёвок. — Шаст, не паникуй. — шепнул ему Матвиенко, прекрасно зная, что эти двое не в ладах. — Я стараюсь. Спасибо. — ответил юноша и смело выступил вперёд. — И снова здравствуй, Малфой. — наигранная улыбка. — К чему такая вежливость? У мамки наконец научился? — снова надавливает слизеринец, победно усмехаясь. — Прекрати это. — Антон старается держаться, но ему снова делают чертовски больно. — А что такое? Не нравится? Грязнокровка. — почти выплёвывает ему в лицо. Сзади подскакивает разъярённый Матвиенко в полной боевой готовности. — Что ты к нему пристал-то? Давно не получал что ли? — Серёжа встаёт справа от друга, прожигая Драко озлобленным взглядом. Краем глаза они замечают, что слева от Шаста встаёт Поз. — Ну, ребят, вы готовы драться? — улыбается Малфой, подзывая своих дружков, встающих точно так же, слева и справа от него. Первый удар делает Серёжа, не выдержав прессинга своего друга и исходя из позиции «ударишь первым — будет шанс на победу». Драко реагирует моментально и заламывает летящую в него руку. Тут подлетает Антон и начинает разнимать их, сам же сильно получая по челюсти. Дима же остаётся биться с дружками Малфоя, используя сильные ноги и хитрости в борьбе. Всё-таки пачкать руки об этих гнусных «противников» он не хочет. Потасовка затягивается, слышны грязные слова, обзывательства, в основном из уст Малфоя, хриплые стоны Шаста, на которого под конец накинулся сам Драко, повалив на холодный пол подземелья. Он навис над ним и занёс кулак над его головой, смотря прямо в глаза. «Хладнокровный ублюдок» — думает Шаст и прикрывает слезящиеся от боли глаза. Внезапно вес слизеринца исчезает с его груди, и Шаст медленно раскрывает глаза в непонимании. Он видит преподавателей, несколько когтевранцев, также пришедших на урок зельеварения, замечает, как Макгонагалл уводит трёх обидчиков в неизвестном направлении, но в упор не видит своих друзей. А где они? Антон старается приподняться с пола, но всё тело болит и совершенно его не слушается. Но ему нужно вставать, ему нужно найти своих друзей и выяснить, как они себя чувствуют! Он ощущает незнакомые руки на своих плечах, мягко возвращающих в лежачее положение. Шаст оглядывается и видит его. Тот самый таинственный когтевранец, имени которого Шаст не знает до сих пор. — Тебе надо лежать. — произносит тот, осматривая повреждения на лице. «А у него приятный голос» — на секунду выпадает Шаст и прослушивает, как тот к нему обращается. Ну вот, Антон опять зарделся. — Извини, я прослушал. — Антон неловко улыбается и прикрывает глаза. — Я говорю, что ты очнулся самый последний. Всех остальных уже отвели к мадам Помфри, а зачинщиков в кабинет Макгонагалл. — когтевранец не сводит с него заинтересованного взгляда. — Я хоть и не с первого курса здесь учусь, но всё равно наслышан о том, что вы с Драко не ладите. Почему? «Чёрт, что ему сказать?» — мечется Антон, подбирая возможные варианты в разболевшейся голове. И просто решает сменить тему. — Слушай… А как тебя зовут? — Антон просто задал интересующий его вопрос. — А ловко ты перевёл тему. Ладно, я понял, что ты не хочешь об этом говорить. Меня зовут Арсений Попов. А тебя? Антон даже слегка обиделся. То есть как Драко зовут, он знает, а как его зовут — нет? — Я Антон Шастун. Шестой курс Гриффиндора. — добавляет он и прикрывает глаза. Всё-таки голова раскалывается. — Я тоже на шестом, только Когтеврана. — улыбается Арсений тому, что Шаст так заторможен из-за драки. Он же мог просто посмотреть на мантию и понять факультет. — Арсений! — его зовёт Снейп. Когтевранец оборачивается на профессора и ждёт указаний. — Очнулся? — кивком указывает на лежащего гриффиндорца. Арсений кивает, что очнулся. — Ну тогда отведёшь его к мадам Помфри? — Арсений опять кивает в ответ. — Антон, открывай глаза. Снейп сказал отвести тебя к мадам Помфри. — лёгким шёпотом объясняет Арсений, чтобы не давить громким голосом на больную голову. Антон улавливает нотки его голоса и приподнимает туловище. Арсений сзади помогает ему встать на ноги. Обхватывает за плечи и уводит на второй этаж к медкабинету. По дороге они почти не разговаривают, Антону откровенно плохо, а Арсений просто понимающий человек. — Жалко, что зельеварения не будет… — через силу заговаривает Антон. Ему почему-то нравился этот предмет, и он хорошо его понимал. — Да? Ты так думаешь? — слегка усмехается когтевранец, оглядывая профиль лица Шаста. — С нами Снейп как фурия! — Конечно, самый умный факультет. Он требовательный… — Антон говорит на полном серьёзе, но всё равно слышит лёгкие, как шелест листьев, смешки Арсения. — Ну почему ты смеёшься? Разве не так? — Антону определённо не нравится, когда над ним смеются. — Да всё так. Просто ты смешной. — тут Антон, конечно, обиделся ещё больше. — Извини, я понял. Я больше не буду над тобой смеяться. — Спасибо. — пробурчал Шастун в ответ и замолчал. Тут они уже подошли к медкабинету, встретившему их запахом разных зелий и снадобий. Мадам Помфри уже успела уложить Диму и Серёжу на соседние кушетки и суетилась вокруг них, когда заметила, что Арсений привёл ещё одного пострадавшего. — Аа, Арсений! Молодец, веди его сюда. — и она рукой махнула в сторону ещё одной незанятой кушетки рядом с Димой. Когтевранец провёл Антона до указанной кушетки и помог присесть на неё. Он чуть посторонился и наблюдал, как Антон разговаривал с Димой и Серёжей, которых уже привели в чувство. Те отделались лишь слабыми ушибами. Антон чувствовал себя виноватым, что снова ввязал их в свои проблемы, поэтому беспрестанно извинялся перед ними. Арсений же, на пару минут ощутивший себя нужным кому-то, снова осознал, что он лишний в этой компании и медленно попятился к выходу, чтобы не спугнуть идиллию воссоединения трёх друзей. Тихонько скрипнула дверь больничного крыла, скрыв за собой подавленного когтевранца, так же медленно отправившегося на следующее занятие. А он мог бы провести этот час на сдвоенном с Гриффиндором уроке зельеварения, так полюбившемуся этому юному гриффиндорцу. Антон же, закончив разговор с друзьями, обернулся в сторону двери и никого там не увидел. Слёзы готовы были навернуться на его глаза, он был уверен в этом. Он даже не попрощался с ним, не поблагодарил за помощь и присмотр. За открытие своего имени. За мягкий смех. Ни за что. — Что я наделал… — тихо прошептал он в пустоту, когда Дима уже спал. — Я же так хотел его внимания.