Способный на поступки обречён быть любимым

      Оглядываясь по сторонам, я пыталась понять, где нахожусь. Улица казалось такой знакомой и незнакомой одновременно. Всё вокруг начинает давить, заставляя нахмуриться и пытаться найти выход. Позади послышался шаг, затем второй. Знакомый голос заставил встрепенуться.       — Ты опять с ними, да?       Резко обернувшись, я увидела Тецуро. Я замерла, пытаясь понять происходящее, но мозг отчаянно сопротивлялся этому. Лицо начинает расплываться, будто в воде. Я вытягиваю руку, чтобы попытаться дотянуться, но не выходит.       — Я… просто… — хочу ответить, но не успеваю.       Мир резко рвётся на куски. Ослепляющая вспышка — и я оглядываюсь, смотря на свои руки. Маленькие, детские. Рядом Кенма. Его версия из детства. В голове паника и хаос. Всё казалось таким неправильным, но мозг отрицал это.       — Смотри, красивый жук! — голос вырвался сам собой.       Я оборачиваюсь, но Кенмы больше рядом не было. За калиткой стоял Тецуро, смотря в упор. И этот взгляд был не таким тёплым, как обычно. Он был тяжёлым, полным чего-то колючего. Тецуро шагнул назад, а после ещё раз, продолжая отдаляться. Мне хочется побежать следом, но земля вязнет под ногами, как болото.       — Не подходи, — его голос звучит глухо, как из-под толщи воды.       Тишина, а затем ещё одна яркая вспышка. Теперь я стояла в коридоре школы из Франции. Паника накатила с новой силой, стоило вновь ощутить на себе пристальные взгляды каждого присутствующего. Насмехающиеся, осуждающие, презрительные. Перед глазами появляется он. Его стеклянный взгляд, его протянутая ко мне рука. Тошнота резко подкатила горлу. Мне стало плохо.       — Ты никому не нужна, кроме меня, — голос бархатный, тягучий, но от этого становилось только хуже.       Я срываюсь с места, желая убежать отсюда как можно дальше. Сердце бешено стучит, ноги бегут туда, куда глаза глядят. И в один момент я замечаю тени из рук, что тянулись ко мне. Меня резко дёргают назад, заставляя брыкаться и пытаться вырваться, но сил не было совсем. Только пульс в ушах и чувство, будто я вот-вот задохнусь.       Перед глазами из ниоткуда возникла знакомая фигура. Тецуро. Он стоит, молча смотря в мою сторону. Я бросаюсь к нему — с надеждой, с отчаянием, с тоской по прошедшему. Но стоило схватить его руку, как я отшатнулась, видя пустое выражение лица.       — Тецуро?.. — едва слышно произношу. Он медленно склоняется, шепча на ухо:       — Доставучая же ты, Реджина.       Я резко распахиваю глаза, вырываясь из оков сна. Сердце бешено колотится, поперёк горла встал ком. В комнате темно и мрачно. За окном всё ещё барабанил дождь. Судорожный вздох слетает с губ, а глаза неприятно щурятся. Кошмары и не думают отставать от меня вот уже вторую неделю подряд.       Осень в этом году заявляла о своих правах слишком красноречиво. На улице непонятно который день мрачная погода. Дождь прекращается, а через время вновь начинает барабанить по крышам домов. За это время звук стал почти родным и убаюкивающим. Прошла лишь неделя, но для меня она растянулась на целую вечность.       С тяжёлым вздохом поднявшись с кровати, я лениво прошагала к столу. В полумраке тьмы глаза зацепили собственное отражение в небольшом зеркальце. Отёкшее лицо, залёгшие синяки под глазами, жирные волосы. Немного подумав, я аккуратно перевернула зеркало, не желая ещё больше разочаровываться в дальнейшем.       Последующий день протекал размеренно, бессмысленно, тягуче. Когда я лежала на кровати, бесцельно смотря в потолок, голова, словно бочка, наполнялась огромным потоком информации, заставляя разгореться тупой боли. Давящие мысли делали окружающее ещё более серым. Я отвлекала себя интернетом, но надолго этого не хватало.       — Реджина… — дверь тихо скрипнула и из проёма показалась знакомая макушка. — Опять ты в темноте сидишь, — тяжело вздохнула Сумико, закрывая за собой дверь и проходя в глубь.       Из всех моих знакомых, Такано была единственной, кого я принимала в гости. Она не давила с расспросами, не выдавливала слова утешения, лишь приходила и вела себя привычно. И за это я была очень ей благодарна.       — С твоим отсутствием в школе такая тоска, — тяжело вздыхает. Мы разместились на полу за низким столом. — Слухи до сих пор ходят по всей школе. И честно, это уже так надоело, — неприятно морщится, словно съела лимон.       — Ну, никто и не говорил, что они быстро исчезнут, — пожала я плечами. — Да и когда мы с Макото вернёмся обратно в школу, их интенсивность лишь увеличится.       — Говоря об этой гадюке, — резко соскочила с темы Такано. — Я всё ещё невероятно зла! Меня трясёт всю, что этой стерве врезала не я. Даже уже сны начали сниться, как я вымещаю на неё весь свой стресс.       — Что за ужас тебе снится.       — Это были самые приятные сны за всю мою жизнь.       На губах невольно растянулась улыбка от слов подруги. Между нами наступила тишина и я отвела взгляд за окно, наблюдая, как капли медленно стекают по стеклу. На пару секунд я вновь отключилась, когда мысли начали уносить далеко.       — Слушай, а Куроо-сан с тобой не общался? — спросила она каким-то неуверенным тоном, словно сомневаясь в том, стоило ли это спрашивать.       Я замерла, почувствовав, как в душе разрастается беспокойство. Перед глазами стали проносится кошмары, мучавшие меня не один день.       — Он приходил. Один раз, — произнесла я спокойным тоном, однако в конце голос всё же предательски задрожал. — Я слышала, как он разговаривал с Исао. Но… я не хотела… — слова застряли в горле, а дыхание чуть сбилось.       — С ним говорить? — продолжила Такано, а я лишь кивнула. Она замолчала, смотря с напряжением и беспокойством. — Знаешь, я не хочу давить и влезать, но всё же… Если ты задумаешь прекратить с ним общение только из-за этой гадюки, я лично отправлюсь к ней домой, чтобы добить её.       — А тебе, я смотрю, нужен только повод, — усмехнулась я, пытаясь скрыть горечь. — Я не собираюсь прекращать общение. Это как минимум глупо. Просто… — голос предательски дрогнул, и я судорожно выдохнула, пытаясь взять себя в руки. — Я не знаю, как с ним говорить. Он полезет ко мне с расспросами о том, что случилось в тот день.       — Он ведь волнуется за тебя, Реджина, — без давления, мягком тоном произнесла подруга, положив свою руку поверх моей. — Быть слабой — это не преступление, особенно рядом с теми, кому можно довериться. И знаешь… — на её губах растянулась лёгкая улыбка. — Мне кажется, что Куроо-сан тебе не безразличен, — она перехватила мой взгляд, тут же строго произнеся: — Мне плевать, что вы друзья детства. Я не слепая.       — Уже в свахи подаёшься? — усмехнулась я. Но Сумико продолжала держать лицо, не допускающее опровержения собственных слов.       — Разве ты не видишь, как хорошо он к тебе относится?       Очередная пауза воцарилась между нами. Слова подруги заставили чуть напрячься, когда в голове вновь вспыхнула догадка.       — Возможно, это из-за вины прошлого… — тихо произнесла я, уткнув взгляд в одну точку.       — «Вины»? «Прошлого»? — переспросила Такано, всё же уловив мои слова. — Ты о чём?       Я замялась, нервно сжимая пальцами край пледа, будто ткань могла дать хоть какую-то опору. Брови продолжали хмуриться, пока я пыталась сообразить подходящий ответ. Но в голове смешалось всё в спутанный клубок, распутать который, казалось, непосильная для меня задача сейчас.       — Просто я… — я выдохнула, собираясь с силами. — Я не хочу снова чувствовать себя той девочкой, которая ничего не понимает, но всё равно винит себя. А рядом человек, который отталкивал, но всё равно был важен. И остаётся важным, — мой взгляд опустился вниз. — Некоторые воспоминания отдаются неприятным ощущением в теле. Будто снова попадаю в то время, в те эмоции.       — Ты слишком запуталась, — без упрёка отметила Сумико, вздохнув. — Не обязательно сразу объяснять всё. Знаешь, иногда достаточно просто быть честной. Тебе ведь тяжело от того, что ситуация дошла до такого. Может, всё же не стоит отталкивать его? — тихо добавила подруга. — Я уверена, что груз с твоих плеч спадёт только тогда, когда вы поговорите.       Тон Сумико был тёплым, искренним, без какого-либо давления. Просто поддержка и совет. Напоминание, что я не одна.

***

      Вечер был не предвещавший ничего интересно. Ноги несли домой, после очередной тренировки. В последнее время концентрация давала маху и если первое время удавалось это скрывать, то сегодня тренер бил в лоб. «Переживаешь»? — его вопрос до сих пор заставляет губы скривиться в усмешке. Немало сил было приложено, чтобы вести себя, как обычно. Улыбаться, шутить, вести себя непринуждённо. Но заходя в собственную комнату я чувствовал себя никчёмным.       Реджина не писала и казалось, что объявится не скоро. Нервозность моя возросла в несколько раз, от чего пострадал Лев, на моих глазах неправильно принявший мяч. Учёба сейчас казалась настолько тошнотворной и неприятной, что я еле находил в себе силы вставать по утрам. А на тренировках я снимал весь свой стресс, играя до изнеможения.       И так повторялся день за днём, словно винил в граммофоне, прокручивая серую реальность. Кошмары душат по ночам, воссоздавая сцены сломанного моста. Грёбанное детство, за которое я корю себя по сей день, начало всплывать из глубин на поверхность. Часы превратились в мучительное ожидание, а жизнь — в глупый драматичный театр.       Звук оповещения на телефоне заставил лениво моргнуть. Я не отвлёкся, сослав всё на сообщение от парней из волейбола. Тело чувствовалось тяжёлым, после изнурительной тренировки, а голова, словно губка, наполнялась тяготящими мыслями. Ещё один звук оповещения на секунду вывел в реальность, но рука не спешила зарываться в карман треников.       Воздух на улице был влажным. Дождь сегодня не пошёл, но свинцовые тучи всё ещё грозно нависали над городом. В тёмных облаках временами мелькала молния, вслед за которой слышался глухой гром. Свернув на очередную улицу, я нахмурился, услышав очередной звук уведомления.       С раздражением вытащив телефон, я тихо выдохнул, заметив висящее уведомление. Сообщение от Ямамото. Я небрежно смахнул его, собираясь ответить позже, а после уже собирался выключить дисплей. Глаза в последний момент зацепили сообщение от другого контакта. Я остановился посреди улицы, а после несколько раз моргнул, словно удостоверяясь, что это правда.       Подобные сны в последнее время стали не редкостью. Но сейчас это была реальность. Реджина наконец написала мне. Сообщение я открывал с лёгким волнением, невольно ощутив себя смущённым первогодкой, которому написала популярная старшеклассница. @Терпила: давай встретимся [18:39] @Терпила: нужно поговорить [18:39]       «Поговорить». Лишь одно слово заставило в душе взорваться вулкану. Лишь одно слово смыло всю усталость в теле. Лишь одно слово заставило резко развернуться и идти с большим энтузиазмом по дороге, которую я пройду даже с закрытыми глазами.

@ Вы: жди, сейчас приду к твоему дому [18:43]

      Ответ пришёл незамедлительно. «Жду». В душе ощущались лёгкость и тяжесть одновременно. Я был в предвкушении, но вместе с этим испытывал страх в глубине души. Ноги шли так быстро, как только могли. Через время дыхание окончательно сбилось, но мне было на это слишком всё равно.       Наконец дойдя до нужного дома, я пытался отдышаться. Взгляд замер на крыльце, где сидела она, смотря куда-то в сторону. С подпирающей голову рукой, в голубом свитшоте и штанах с утками. Я впал в ступор, не сразу решаясь сделать шаг в её сторону. Лишь молча наблюдал, как медленно и редко моргают её глаза, почти лениво и нехотя.       Когда её голова повернулась в мою сторону, а наши взгляды столкнулись, моё дыхание затаилось. Я полностью замер, словно боясь спугнуть её. Реджина молча уставилась в ответ, не предпринимая никаких действий. Лицо её не отражало никаких эмоций: ни волнения, ни страха, ни радости. Ничего. Совру, если скажу, что сердце не кольнуло.       Взяв себя в руки, я наконец двинулся к ней, не разрывая зрительного контакта. Треплющее чувство сильнее заворошило в груди, когда дистанция между нами начинала медленно сокращаться. Хотелось чертыхнуться под нос, когда я почувствовал, как шаги с каждым разом становятся деревянней.       Я молча сел рядом с ней, пытаясь быть непринуждённым, но внутри всё сильно напряглось. В нос настойчиво впивался лёгкий аромат, шлейф которого услужливо доносил несильный ветер. На улице всё быстрее смеркалось. Ни я, ни Реджина не спешили заводить диалог, пытаясь собрать мысли воедино.       — Кажется, ты впервые пригласила меня по своему согласию, — негромко отшутился я. — Прямо праздник души.       — Можешь не обольщаться. Традицией это не станет, — ровным тоном проговорила она.       — Я ждал… — улыбка сошла с моего лица, а взгляд опустился вниз. — Ждал, когда ты наконец решишься со мной поговорить. Каждый день обдумывал, с чего начать наш диалог. Что мне тебе сказать. Как быть. Но знаешь… — мои сцепленные руки сжались сильнее. — Стоило сесть сюда, как голова за секунду опустела.       — Видишь, моё присутствие может вскружить голову любому. Даже тебе, — отшутилась она в моём же стиле, заставив испустить смешок.       Тишина, перебиваемая лишь звуками улицы, затягивалась на долгие секунды, а после и на минуты. Я пытался разобрать спутанные мысли, выковыривая нужное, но ничего не получалось. Реджина сидела рядом, махая одной ступнёй скрещённых ног. В отличие от меня она не выглядела встревоженной. На секунду сердце облилось завистью.       — Будь честен, Тецуро, — неожиданно произнесла она, не отрывая взгляда от пейзажа впереди. — Просто скажи, о чём думаешь действительно, а не о том, что было бы уместно сейчас.       — Значит, говорить должен только я? — мои глаза сощурились, кинув на неё беглый взгляд.       — Конечно, — произносит таким тоном, словно это само собой разумеющееся. — Сам ведь доказывал мне, что ты парень и инициатива — прерогатива исключительно твоя, — я на секунду замер, вспомнив наш диалог в школьном дворе. Осознание накатило резко, заставив испустить нервный смешок.       — Ты любишь делать вид дурочки, когда тебе это удобно, — пристально вглядываюсь в её профиль. Реджина и бровью не повела на эти слова, продолжая смотреть вперёд.       — Будем честны, Тецуро, если бы я этого не делала, всё бы давно вышло из-под контроля и итог был бы не самым впечатляющим, — спокойно изрекла она, наконец повернув лицо в мою сторону. Сердце пропустило пару ударов. Теперь некоторые моменты перевернулись с ног на голову.       — Чертёнок, — сорвался с моих губ короткий комментарий, за которым последовал вздох. Хотелось бы узнать подробнее, но эту тему стоило отложить до лучших времён. Сейчас предстоял не самый лёгкий разговор. — Может, это прозвучит жалко… но я чувствую вину за произошедшее.       — Ты о чём? — в её глазах читались какая-то ясность и сомнение.       — О ситуации с Макото. В какой-то мере я осознавал, что она — бомба замедленного действия, но считал, что без острой на то причины не взорвётся, — признал я, чувствуя себя не самым лучшим образом.       — «Осознавал»? — теперь её лицо отражало множество вопросов.       — Просто… — я замялся, не зная, как правильнее преподнести информацию. Однако в моменте понял, что глупо пытаться идти по извилистым дорогам, когда можно пойти по прямой. — Макото моя бывшая девушка.       Всё внутри сжалось, когда голубые глаза медленно распахнулись. Мы замерли, смотря друг на друга. И тишина эта хранила в себе столько ясности, вопросов и чего-то ещё, смешиваясь в калейдоскоп разных чувств. Её лицо стало привычным, но теперь в нём отражалось осознание происходящего.       — Понятно, — тихо произнесла она, задумчиво опустив взгляд.       — Что она тебе сказала в тот день? — от моих глаз не укрылось то, как её плечи напряглись из-за вопроса. Возможно, сейчас не стоило давить с этим, но я хотел всё прояснить раз и навсегда. Даже если это неприятно для самой Реджины. — Я серьёзен. Мне нужно это знать, — с нажимом произнёс я.       — Это неважно, — ответила она резко. — Проехали.       — Нет, не проехали, — настойчиво заявляю я.       — Тецуро, — она бросает косой взгляд, в котором читается подступающее раздражение. — Я не хочу это обсуждать.       — «Будь честен» — разве это не твои слова? — мои глаза пристально вглядывались в её, улавливая мельчайшие изменения. — Почему бы тебе самой не последовать им? Реджина, я уже признал, что чувствую вину за произошедшее. Мне нужно понять, из-за чего всё началось. Просто так влезать в драку ты бы не стала. Я вообще удивлён, что ты на такое способна. Что тебе сказала Макото в тот день?       Её губы поджались, а взгляд нервно забегал по моему лицу. В конце концов она лишь отвела взгляд, а её лицо стало каменным.       — Моё мнение неизменно. Не лезь в это.       — Почему? — искренне не понимал я. — Чего ты боишься?       — Потому что это не твоё дело! — резко бросила она, поднявшись с крыльца. Её дыхание стало слегка сбитым из-за раздражения, а плечи ещё более напряжёнными. — Я хочу, чтобы всё произошедшее просто осталось там, в прошлом. И прекрати чувствовать вину. Ты здесь ни при чём.       — Почему ты такая сложная? — сорвался уже я, резко поднявшись с крыльца следом. Я сделал шаг вперёд, сокращая, между нами расстояние. Она задрала свою голову, смотря уверенным, хмурым взглядом. — И «ты здесь ни причём»? Ты серьёзно?!       — Забудь, Тецуро! Мне плевать, что она твоя бывшая. Конфликт был между ней и мной, — тон её голоса стал ещё громче и яростнее. — Я позвала тебя сюда не для того, чтобы мусолить эту идиотскую тему.       Я на мгновенье замер, наконец отрезвившись. Пелена ярости медленно спала с глаз, давая оценить ситуацию. Видя сбившееся дыхание Реджины, её сильно сжимавшиеся кулаки, нахмуренные брови и обиду в глазах, я наконец полностью успокоился. Я корил себя за то, что перешёл грань. Порой детское поведение и меня не обходит стороной.       Но этот вопрос заставлял меня нервничать две недели. Он скапливал во мне весь стресс, который не всегда удавалось полностью выхлестнуть на тренировках. Но сейчас меня медленно начало отпускать. Я сделал ещё шаг ближе. Она не отступала, но продолжала взглядом метать молнии. Где-то в глубине я на секунду усмехнулся от того, как забавно выглядела её злоба с таким-то ростом.       — Неприятнее всего в этом всё ощущение, словно ты мне не доверяешь, — раздражение на её лице сменилось замешательством. — Это из-за… того, что произошло в детстве?       Пауза вновь нависла над нами. В её глазах промелькнуло множество разных эмоций, но отличительнее всех стали смятение, горечь и тревога. Сердце неприятно кольнуло. На секунду я пожалел о том, что задал этот вопрос. Тишина в воздухе стала густой, напряжённой, словно впитывала наши чувства.       — Я… я не… — она пыталась выдавить слова. Реджина не хотела, чтобы я чувствовал себя обременённым. Даже после того, как я грубо надавил на её болевые точки, она всё ещё была преисполненной эмпатией.       Моя рука аккуратно потянулась к её, а после слегка коснулась, прежде чем она отдёрнулась, словно от огня. Смятение яркими красками играло на её лице, смешиваясь с виной. Словно она не хотела так резко отреагировать. И мне не нужно слов, чтобы это понять.       — Не надо говорить, — мой голос стал чуть хриплым, почти шепчущим. — Просто дай знать, что мне можно остаться.       Взгляд невольно опустился вниз. В груди засела тревога, что она действительно попросит уйти. Это слишком в стиле Реджины, которая не любит показывать свою слабость другим. А мне уж тем более. Горький смешок наравился сорваться с губ, но я лишь сжал руки в кулаки, чувствуя, как нервозность разрастается по всему телу.       Однако мои глаза распахнулись в удивлении, когда она сделала резкий шаг вперёд и прижалась лбом в моей груди. Я замер, чувствуя, как её руки окольцевали моё тело. Напряжение смешалось с замешательством, пока глаза медленно моргали, не до кона понимая суть происходящего. Секунды тянулись, и я почувствовал, как её хватка стала более нервозной. Словно она боялась, что я оттолкну.       Я наконец медленно обнял её в ответ. Сначала осторожно, боясь спугнуть, а после крепче и уверенно. Я всеми силами пытался сдержать глупую улыбку, что так отчаянно пыталась растянуться на всё лицо.       — Не уходи, — прошептала она, едва слышно. — Останься…       Два слова заставили сердце трепыхаться, как рыба на суше. Волна чувств окатила с головой. Я молился, чтобы она не чувствовала моё потряхивающееся тело. Ноги предательски начали становиться ватными, но я стойко приказал себе стоять ровно. Хватка рук на её талии стала ещё крепче, заставив её невольно встрепенуться.       Я слегка замялся, а после позволил себе наклонить голову ближе к её волосам, зарываясь носом в белокурые пряди. Лёгкий наполняются ароматом, вдыхая ещё глубже. Её волосы пахли персиком. Сладко, приятно, тепло. До меня не сразу дошло, как я склонился, глубже зарываясь носом. И лишь когда замёрзший кончик носа коснулся разгорячённой кожи её шеи, я почувствовал, как тело Реджины напряглось сильнее, а руки сжали олимпийку.       Дыхание сбилось не только у неё, но и у меня. Головой я понимал, что нужно отстраниться, чтобы ненароком не перейти грань дозволенного. Понимал, что всё же нужно сдерживаться, хоть это и слишком тяжело. Но лишь один её аромат дурманил разум, похлеще любого наркотика. Но всё же с трудом сумев взять себя в руки, я наконец отстранился. Замешательство в её глазах было красноречивее любых слов, заставляя невольно усмехнуться.       — Прости, мне страшно к тебе прикасаться, — неловко признал я, закинув руку на затылок и начиная нервно его массировать. Я отвёл взгляд, чувствуя подступивший румянец на щеках.       — Почему? — негромко поинтересовалась она. Я замялся, чувствуя ещё большую неловкость.       — Потому что боюсь, что могу не остановиться.       Её глаза дрогнули, а через секунду губы растянулись в лёгкой улыбке. Она чуть приблизилась, запрокинув голову. Наши взгляды столкнулись, и я вновь оцепенел, вглядываясь в голубые омуты, что так легко пленили мой разум.       — А я боюсь, что, если ты отстранишься, мне станет холодно, — улыбка её стала лукавой.       Она смотрела с ожиданием. Понимала, что в этот раз инициативу проявить должен я. А я и не мог больше сопротивляться искушению, двинувшись вперёд и вновь захватывая её в объятия. Запах персика вновь наполнил лёгкие. Я чувствовал, как её спина мягко двигается в такт дыханию. Она молча обнимала в ответ, доверчиво прижимаясь.       Мои пальцы медленно, аккуратно, слегка робко стали проводить по её длинным волосам. Видя, как они отливают на солнце, я всегда невольно мечтал дотронуться до них, но отгонял эти мысли. Я зарывался в них, медленно оттягивая. Мягкие, как и думалось.       — Прости, — тихо выдохнул я ей на ухо, почувствовав, как напряглась её спина под моей рукой. — За то, что надавил. Но пойми, я не умею быть где-то сбоку. Не с тобой.       Она подняла голову, столкнув наши взгляды. Молча смотрела, словно пытаясь отыскать ответ в моих глазах. Взгляд невольно упал на её губы, но я отдёрнул себя. Не сейчас.       — Я боюсь, — наконец ответила она. Её брови нахмурились, а губы по-детски надулись. Вибрация прошлась по телу, когда я пытался сдержать смех от её забавного вида. — Почему ты смеёшься?       — Забавная ты, Реджина, — я прижал её голову обратно к себе, всё ещё беззвучно посмеиваясь.       Улыбка резко сошла с лица. Всю лёгкость как рукой сняло, когда в воротах дома я увидел Исао. Он замер, с широко распахнутыми глазами смотря в нашу сторону. Сначала на его лице отражалось негодование, смешавшееся с раздражением. Затем хмурость и даже лёгкое презрение, словно он увидел что-то нелицеприятное. С кислым лицом он высунул язык, будто попробовал что-то мерзкое и смотрел на нас именно с таким взглядом.       Он замялся в воротах, что-то обдумывая. Эмоции его сменялись, как окрас хамелеона. Однако придя к какому-то выводу, он плюнул, а после, неслышно произнеся под нос неприличное слово, ушёл обратно гулять, стрельнув на прощание в мою сторону предупреждающий взгляд. От увиденного я чувствовал и подступающий смех, и нервозность, из-за которой хватка рук усилила напор. Реджина пискнула, заставив меня вздрогнуть, а после разжать руку, что слишком сильно сжала её талию. С опаской смотря на её макушку, я не услышал какого-либо протеста, а потому облегчённо выдохнул.

***

      — ЧЕГООО?! — оглушительный вопль Такано раскатилась на два этажа, заставив пару воробьёв за окном вспорхнуть с ветки. — Он что? Ты что? Вы… что?!       Я сидела на диване в своей излюбленной пижаме, с чашкой ароматного кофе в руках, пытаясь удержать смущённую, но довольную улыбку. На улице утро и Такано, после моего вчерашнего сообщения: «я поговорила с Тецуро», ворвалась в мой дом ранним утром. Мама упорхнула на работу, Исао на подработку, поэтому Такано совсем не сдерживалась в эмоциях.       Утаивать вчерашнее событие я не стала от подруги, хоть и не слишком люблю рассказывать о личной жизни кому-то. Но Сумико вызывала доверие. Было сложно пересказывать всё, что случилось вчера, пытаясь сохранить спокойствие на лице. За это время я словно вновь пережила все эти моменты.       — Ну, как-то так, — пожала я плечами. — Мы просто поговорили с ним и всё.       На кухне раздался смачный хлопок. Сумико захлопнула ладонью рот, будто пытаясь удержать поток слов и эмоций, но глаза её буквально горели. Эта картина заставила усмехнуться, а после сделать ещё один глоток кофе.       — Просто поговорили? Это ты называешь «просто»?! — не прекращала верещать она. — Он прижимал тебя к себе! Вы обнимались! И ты сейчас говоришь «просто»?       — Ты говоришь так, словно у тебя никогда не было отношений.       — Вообще-то не было! — огрызнулась она. — Теперь понимаешь, как это всё для меня непривычно?       — Возможно, — неоднозначно повела я плечом.       — Ты хоть осознаёшь, сколько людей готовы были бы душу продать, чтобы оказаться на твоём месте?       — Ой, на его месте так-то тоже, — гордо приподняла подбородок я. — Да и не было ничего такого там, — буркнула я.       Однако вспоминания о его прикосновениях, о его дыхании возле шеи, о его запахе тут же зажгли жар где-то в солнечном сплетении. В пижаме неожиданно стало душно, а щёки загорелись румянцем. Я отвела взгляд, отложив чашку с кофе. Слишком горячий напиток, чтобы пить его сейчас.       — Если ты это называешь «ничего такого», то я, пожалуй, вообще ничего не понимаю в жизни, — она драматично вздохнула. — Не понимаю, чего ты такая спокойная. Если я была на твоём месте, то скрутила бы его в тот же момент, а после заставила на себе жениться.       — Я даже не стану сомневаться в твоих словах, — рассмеялась я, откидываясь на спинку дивана.       — Нужно хватать сразу, пока всякие гадюки-Макото не потянули к нему свои культяпки! Но ничего, если она попытается, то я лично набью ей морду, — она вытянула руки на уровне головы в готовности.       — Я же говорю, тебе нужен лишь повод, чтобы побить её, — отметила я, всё ещё посмеиваясь.       — А что насчёт ваших отношений? — её глаза хитро сощурились, а взгляд впился в меня с неподдельным ожиданием. — Ну после всего, что случилось, я тебя тресну, если ты опять скажешь эту нудную фразу «мы друзья детства».       — Мы друзья детства, — улыбнулась я, а после подняла руки в знак капитуляции, когда Такано предупреждающе замахнулась кружкой. — Ладно-ладно, шучу я.       — Вы теперь типа пара? — её бровь выгнулась, но рука с кружкой всё ещё оставалась наверху, словно предупреждая: глупости она не потерпит.       — Нет, — просто ответила я.       — Нет?! — ответ явно её не удовлетворил. — Но почему?       — Потому что Тецуро этого не хочет.       — Чего? — лицо её отразило ещё большее негодование. — Как это не хочет? Он же сам полез к тебе? Неужели это он тебе такое сказал?       — Он ничего мне не говорил, — задумчиво закусываю губу, опустив взгляд. — Но я это чувствовала. Сейчас он не хочет менять наши отношения.       — ОН СОВСЕМ ИДИОТ?! — вновь заверещала Сумико на весь дом.       — Пару секунд назад ты его боготворила, — усмехнулась я, но в душе ощущалась тяжесть.       Я не могла до конца понять Тецуро. Всё произошедшее случилось слишком неожиданно и резко. Вчера я действительно хотела просто поговорить, чтобы он не утомлял себя долгими и тягостными ожиданиями. Ссора никак не ходила в мои планы, также, как и всё дальнейшее. Когда я зарылась в его объятиях, в моей душе зародилась надежда, что теперь всё сдвинется с мёртвой точки.       Но когда время подходило к прощанию, когда я взглянула в его лицо, я отчётливо увидела ответ на свой вопрос. Трепет в душе сошёл на нет, сменяясь волнением и непониманием. Порхавшие в животе бабочки начали отбиваться о стенки с болью. Весь вечер я провела в своей комнате, пытаясь переосмыслить происходящее.       Для Такано я вырезала из рассказа эту часть. Старалась вести крайне непринуждённо, чтобы она не заподозрила ничего неладного. Но в душе скребли кошки. Казалось, что вчерашний вечер прояснил все неясности, но на деле всё как раз наоборот. Он лишь увеличил их напор. Недосказанность встала комом, не давая сделать полноценный вдох. Из-за этого даже не хотелось думать о всём случившемся.       — Но ты сама-то… — Сумико взволнованно глянула в мою сторону. Я улыбнулась ей в ответ ободряющей улыбкой.       — Всё в порядке. Думаю, время даст ответы.       Однако мне думалось совершенно иначе.