Может то было любовью

Глаза открываются сами. Леша, так и уснув сидя, голова была явно не в природном положении. В руках все еще осталась ашка. Сам Парадеев все еще лежит у него на груди. Первой приходит паника. ''Как он оказался здесь, а главное как он позволил себе находится у него на груди? '' Появляется желание сразу схватить телефон, вспомнить что было, но это оказывается невозможным. На привычных местах ничего нет. Чаще всего все важные вещи находились на тумбе, или подголовнике, в данный момент же, все места были пустыми, тумба вообще в другом конце номера. На этом он и заостряет внимание. «Почему она там?Что вообще мать вашу происходит?» Глазами начинает осматриваться, и тут вспышка… Все воспоминания возвращаются, разрывая его голову на части. Боль, пронзающая боль приходит резко. Воспоминания с такой же скоростью. Как летали вещи, как пытаясь почувствовать хоть что-то, лиш глубже закапывает себя. Что ничего не будет, как раньше, что он пытался, пытался быть таким, и снова ничего. Он не смог. Все как в тумане, дрожащими руками он пишет сообщение, захлепываясь слезами, пониманиет, что скорее всего нормальный человек уже спит, что никто не спасет. И потом звонок в дверь, а дальше это. Осознание, что заветная вещь сейчас лежит где-то в углу, возможно разбитая, или вообще не убита. Он не умеет контролировать силу, в таких ситуациях-нет. Никогда не умел. Надо встать, проверить, есть надежда, что именно этот предмет выжил, и сейчас он сможет узнать хотя бы, какой сейчас час. Тело отказывается работать, его пробивает еще более сильна слабость и боль. Все таки переосилив себя, встает. Картина интересная, Кореш все так же неудобно лежит, погрузившись в сновидения, но его самого это видимо не так сильно волнует, лишь изредка пошмыгивает носом-''А это даже мило''. Мысль про то, что надо его уложить, появляется сама. Он ведь пришел, несмотря на все это. Проделав несколько небыстрых шагов, добирается, до той части кровати. Приподнимая сначала самого друга, укладывает в нормальное положение, и тянется к подушке с одеялом. «Так намного лучше.» «И где же этот клятый айфон?». Наконец хоть где-то везение сыграло свою роль, он был не вредим. 5 утра по сербскому времени. Яркость экрана, бьет сильнее любого боксера. Голова… «Надо бы что-то достать. Я вообще хоть что-то брал?» Пробираясь сквозь раскиданные вещи, как в мультфильмах красным светом оддает нужный предмет, аптечка сейчас он чувствовал себя как Даша путешенствиница, или какой-то Шерлок Холмс, кто там еще находит предметы? Он роется в этой торбе, которую ему наверное кинула Кая. «Цитрамон», понимая свое состояние закидывает сразу две таблетки. Вкус горечи во рту отрезвляет. Следующая станция мини бар. Сейчас лучше холодной бутылки воды для него не было ничего. Делает глотки, рывчастые, жадные. Потихоньку, еще на самовнушении, начинает отпускать. Плеш спадает с глаз, приходит осознание «Что ты блять сделал? И он это видел? А что блять дальше Саня? Психушка? Надо бы прибраться, отпускать еще будет минут 20. Может утром получится сказать, что ему привиделось?» Тратя на это те же часа пол, он делает это на автомате, без мыслей, возможно сыграла роль усталость, но в голове было пусто. Все же действия привели к ожидаемому результату, хоть голова и не прошла, зато пришла усталость. Сидя уже на кровати осматривает помещение «Так намного лучше, может и прокатит». Откидывается на кровать, закрывает глаза. «А что делать с ним? Ты не вычеркнешь воспоминание, да и надо ли это вообще? Голос рассудка кричит: «Ты не можешь так рисковать, ты знаеш, чем это закончится ты не вывезешь. Есть лиш один правильный вариант, сейчас насладится моментом, утром сделать вид что ничего не было. А можно ли? Хотя, если говорить по правде, никто не увидит. Никто не узнает, ни аудитория, ни друзья, ни семья. Было ли что-то вообще, будет помнить только он и шатен, с которым потом еще надо будет разобраться. Доказательства нет, все нормально» заглушая этот монолог, открывая глаза, взглядом смотрит на Лешу, даже не смотрит, а залипает, прям как маньяк. С этой его позы становится так-то тепло на душе. За время уборки он перевернулся на бок, подобрав ноги, засунув между них руки, он выглядит так комфортно, даже можно сказать красиво, неряшливо красиво. Сейчас нет камер, нет нужды в защите от всего, он просто спит. Челка падает на лоб, некоторых пряди волос кучерятся, футболка сползает с плеча. Хочется лечь рядом обнять, и забыть про все что было. Кроме одного, объятий, сразу подсознание подкидывает слова «Я не осужу». Это было последней каплей в принятии решения. Потом все потом, потом скажу что этого не было, если скажу. На руках он поднимается ближе, прислонясь к его спине, аккуратно закидывает руки, что б не разбудить. Как же сейчас хорошо. А все остальное, все остальное потом.