Загадки Гримуара

Давным-давно, когда мир ещë не был столь пропитан желчью и ядами, уничтожающими всë живое, один мудрый маг полностью отказался от своего волшебства, чтобы оставить потомкам магическое завещание, но, как и все мудрые древние маги, он сделал это необычным образом — запечатал магию в книгу, саму книгу спрятал в священном месте и оставил подсказки будущим поколениям. Ей-богу, мог бы обойтись и без этих головоломок, но что сделано — то сделано. Теперь же, спустя несколько веков, волшебный Гримуар стал центром внимания многих Искателей Приключений, которые отдали бы что угодно за право почувствовать древнее могущество. Магия — вечный спутник человечества. В современном мире не осталось ни одного человека, который не использовал бы еë в быту. Волшебные чайники? А то. Магмобили, работающие на топливе ауры? Ещë бы. Разумеется, в таком обществе не могло не сложиться классовое неравенство. Более сильные волшебники считались здесь элитой, тогда как слабые — не стоили никакого внимания. Выживали люди как могли, и всë же какая-то забота со стороны глав государств прослеживалась, и на том спасибо. Самыми типичными представителями человеческого рода теперь считались маги четырëх стихий: Огня, Воды, Земли и Воздуха. Очень редко встречались волшебники, которых называли «стихийники» — они могли совмещать два типа стихий, прекрасно владея обоими. Также в обществе ходили легенды о волшебниках вне стихий: они находились на совершенно другом уровне и считались каким-то подобием богов, поскольку живых подтверждений сил других стихий пока не находилось. Были и «пустышки» — правда, так их называли разве что забияки в школах, а среди людей их звали «утратившими силу». Эти маги больше не могли обладать ни одним из типов стихий и справлялись разве что с базовыми заклятиями по типу левитации небольших предметов или быстрой уборки квартиры. Самым серьëзным испытанием в жизни школьника современности считался экзамен на классы. По окончании фиксированных десяти классов школы молодые юноши и девушки должны были показать всë, чему они обучились за эти годы, чтобы получить штамп, предопределяющий их будущее. Станешь ли ты новым Солнцем Империи, магом первого класса, или же склонишь головы перед более влиятельными, получив всего лишь восьмой класс? «Слишком много ответственности сегодня лежит на детях. Они не должны нести последствия всю оставшуюся жизнь за своë показательное выступление», — часто высказывал свою мысль советник короля в интервью самым разным людям, и всë же систему так просто сломать было невозможно. Устоям было уже несколько веков, и никакой король не в силах повлиять на них. Тем более, могли взбунтоваться те, кто уже получил свой класс ранее в подобных условиях, а восстаний в стране всем уже хватило; нынешний король Тарк взошëл на престол совсем недавно в результате масштабного государственного переворота. Теперь же ему нужно было утвердиться, закрепиться за своим местом, чтобы не дай бог не сорваться с трона. Очевидно, давление на восемнадцатилетних выпускников школ и академий было запредельно высоким. С детства всем вдалбливали в головы одну простую мысль: переаттестации не будет. Вы получите то, что заслужили, и дальше вам с этим и жить. Казалось, детям сильных и влиятельных магов и волноваться нечего, но… Коррупции в этих делах быть не могло, поскольку магический уровень фиксировался здесь и сейчас. Да, можно было кого-то подставить, однако это мог сделать кто угодно, но только не семья Пхут. Рейн просыпался каждое утро, чувствуя невероятную ответственность за репутацию своей семьи. Он просто не мог проиграть. Рейн Чопфон Пхут не метил на высшие классы — ему было достаточно подтвердить свой уверенный четвëртый класс. У него был старший брат Рун, который уже реализовался как волшебник второго класса, поэтому на самого Рейна не было особых надежд, и всë же подводить семью было нельзя ни в коем случае. Другое дело, что Рейн сильно беспокоился за судьбу своего друга Ская. К сожалению, его товарищ был из семьи, где оба родителя — «утратившие», а потому не мог иметь практически никаких сил. Это делало его очень уязвимым, и Рейн боялся, что Скай не сможет подтвердить даже восьмой класс, а что его ждëт дальше по жизни — страшно даже подумать… Нищета, социальные гонения и бесконечное одиночество. Нет! Рейн яростно замотал головой. Уж он-то не бросит своего друга, какого бы класса тот ни был. Это всë не важно. Важно то, какой ты по жизни, и сколько в тебе осталось человечности с этой проклятой системой унижений. Осталась ровно неделя до испытания, и он сумеет как-нибудь помочь товарищу. Рейн одним движением смахнул со стола учебники в портфель и помчался в школу. Ему нужно выложиться на полную, чтобы спасти и себя, и своих друзей! В главном коридоре он с разбегу влетел в кого-то, да так, что у идущего навстречу какие-то бумаги полетели из рук. — Вот чëрт! Извините, — Рейн бросился подбирать упавшие документы, мысленно проклиная себя за неуклюжесть и обещая больше не носиться по школьным коридорам. Ну, в принципе, хорошее обещание. Он даже мог бы его сдержать. Всë равно скоро выпускной. — И почему я не удивлена, — послышался женский вздох, и поднявший голову Рейн удивлëнно обнаружил стоящую перед ним Пле. — Ой, Пле, я… — Да-да, понимаю, сама на нервах из-за испытания, — отмахнулась девушка. Пле — подруга детства Рейна. В отличие от его семьи, в еë не было преемственности поколений и настаивания на сохранении какого-то статуса, а потому она была готова подтвердить свою пятую ступень, не боясь провала. Да и стала бы она бояться, когда у неë был такой надëжный друг! Ну, не всегда, но в большинстве случаев — вполне себе. — Как ты? — два круглых чëрных глаза уставились на него в ожидании. Рейн только пожал плечами. — В растерянности. Я очень переживаю за Ская, понимаешь, Пле? А вдруг он не сможет? Мы, конечно, помогали ему весь год, но это же испытание!.. — О, кстати, прости, что перебиваю, но ты уже слышал, кто будет проводить испытание в нашей школе в этом году?! По трясущимся от волнения рукам Пле Рейн понял, что намечается кое-что интересное. — И кто же? — Это… Пи’Пайю и Пи’Прапай! Те самые неуловимые гонщики из Королевской Академии! Улыбка пропала с лица Рейна, и на еë место пришëл неподдельный ужас. Он и так волновался, что облажается, так тут ещë и одни из самых крутых магов — да на их личную проверку! Пи’Пайю и Пи’Прапай славились своими талантами и были известны далеко за пределами Таиланда. Даже брат Рейна, Рун, восхищался этими молодыми отпрысками элитных семей. Они раньше всех в академии заработали первый класс и стали работать лично на короля. Будущим студентам уж точно не позавидуешь… — Ох, но Скаю, наверное, ещë тяжелей придëтся, — Пле тут же загрустила и покрепче перехватила бумаги в своих руках. — Ладно, увидимся, Рейн, мне нужно занести документы директору! Если увидишь Ская, передай ему, что я за него волнуюсь! — М, — согласно кивнул Рейн, а в душе глубоко засела тревога. Справится ли он сам? Сможет ли чем-то помочь Скаю? Какие вообще на самом деле эти Пи', если не верить слухам о том, что они оба — монстры Его Величества?.. В конце коридора внезапно мелькнула знакомая чëлка, и Рейн бросился вперëд. — Ска-ай, — юноша врезался в широкую спину друга и крепко обнял его. В целом такие широкие жесты от Рейна были не редкостью, но Скай каждый раз дëргался и хмурился, точь-в-точь серое облачко в преддверии дождя. — Ещë раз так сделаешь, Рейн, и я на тебя порчу на понос нашлю, — закатил глаза Скай. Рейн вскинул руки в извиняющемся жесте. — Ладно-ладно, — он захлопал глазами. — Скай, я так переживаю за тебя… Бровь без пяти минут выпускника вздëрнулась. Да, Скай ненавидел, когда его жалели. Правда, Рейна это, казалось, не сильно волновало, но это друг — ему многое прощается. — Брось. Я уже говорил тебе, не о чем переживать. Сделаю, что смогу. Это не конец жизни, хоть нам и пытаются внушить, что это так. — Но… — Без «но». — Да погоди ты! — Рейн обиженно надул губы; он всегда так делал, когда его перебивали, и Скай устало вздохнул. Ладно, пускай валяет. — Нашими проверяющими будут Пи’Прапай и Пи’Пайю! Ты же слышал о них, правда? В глазах Ская на мгновение промелькнуло что-то непонятное, но он быстро успел замять это «что-то» и вернуть себе прежнее немного надменное выражение лица. — Понятия не имею, кто это такие. Крутые волшебники, что ли? — Ну ты даëшь! — у Рейна глаза по пять копеек, а Скаю, кажется, искренне смешно. — Да они же самые молодые маги королевства, получившие первый класс на испытании! Даже без милости от Его Величества! Да, в этом мире была одна лазейка, чтобы сменить свой класс, определëнный испытанием: подать прошение на переаттестацию самому королю. Тот уже сам решает, кому еë позволить, но какие-то шансы всë же имелись, а потому некоторые уповали лишь на это, ожидая ответа от Его Величества. Скай презрительно скривил губу. — Королю нет никакого дела до простолюдинов. Мы для него просто средство осуществления государственного плана и вооружëнная мощь страны. Рейн, извини, но я сегодня не в настроении рассуждать об этом, — Скай похлопал друга по плечу и улыбнулся. — Я пойду, у меня занятие скоро. У тебя, кстати, тоже. И ушëл. Рейн разочарованно смотрел ему вслед, чувствуя, что он бессилен перед Скаем. Разве ему когда-либо удавалось что-то объяснить на понятном, человеческом языке? Ну и пожалуйста. Он, Рейн, вовсе не будет виноват в том, что друг не захотел его слушать. Какие-то бредни про короля… Пусть молится Будде, чтобы их никто не подслушивал! Они, конечно, всего лишь школьники, но обвинить в измене можно кого угодно, если очень сильно постараться. Скай, кажется, и правда никогда не боялся перейти дорогу кому-то влиятельному. Всë потому, что он, вероятно, не видел своего будущего, а если у него его не будет так и так, какой смысл стараться и лебезить перед высшими классами? Рейн вздохнул, подхватил портфель, в сердцах брошенный на пол, и побежал на занятия.

***

Скай нарочно скрипнул дверью громче обычного, проскальзывая в аудиторию, чтобы Рейн понял, что он всë ещë злится. Он же понял, да? На что, правда, он злится, Скай едва ли мог сформулировать сам, но отстоять себя было нужно. Он справится. Это его жизнь. С детства отец говорил ему: не дай другим решать за тебя. Только ты сам строишь себя и свой путь в будущее. Наверное, именно поэтому Скай хотел поступить в университет на архитектора. Впрочем, быть просто уличным художником его тоже устраивало — если куда его и возьмут с таким волшебным классом, так это в какую-то жалкую подворотню. Скай поморщился. На самом деле он не хотел себе такой судьбы. Выложиться, что ли, на полную?.. Сложив все свои вещи в шкафчик, Скай закрыл его на ключ и поспешил на автобусную остановку. Внезапно прямо перед его ногами выскочил какой-то серый комок меха. Скай поначалу отпрянул, а после пригляделся и улыбнулся. Это оказался котëнок. Он яростно зашипел на Ская и прижал ушки к голове. Совсем ещë несмышлëныш. — Ну-ка, малыш, иди сюда, — Скай протянул руки, но тут же был оцарапан маленькими коготками. — Ишь, дерëтся… Давай, я помогу тебе найти маму. Она, должно быть, недалеко. Кое-как поймав начавшего безумно орать и вопить котëнка, Скай завертел головой в поисках укромного местечка, в котором могла скрываться мама этого бедняжки. Правда, уверенности в еë существовании у Ская абсолютно не было, но поискать всë равно стоило. С него не убудет. В какой-то момент, спустя несколько минут обивания башмаков об асфальтированные дорожки, Скай понял, что делать ничего не остаëтся, кроме как оставить малыша на промзвол судьбы. Ну не мог он забрать пушистика в школьное общежитие, иначе грозная комендантша вышвырнула бы за шкирку их обоих — и пиши пропало. А это всего за неделю до испытания!.. — Что же нам с тобой делать, — растерянно пробормотал Скай, присаживаясь на колени и опуская котëнка на дорогу. Тот, видимо, уже совсем потерялся в пространстве и времени, и теперь просто сидел, ошалело глядя по сторонам. — Эй, Нонг. Скай дëрнулся от неожиданного голоса за его спиной. Он снова подхватил котëнка на руки и, поднявшись с корточек, медленно обернулся. Перед ним стоял молодой мужчина в деловом костюме угольно-серого цвета. Он держал в руках барсетку, наверняка с какими-то важными рабочими документами. На лице его сверкала необъяснимо широкая улыбка. — Добрый день, Пи, — Скай сделал «вай» и недоумëнно захлопал ресницами. Зачем тот его позвал? Отругать, чтобы не сидел на парковке? Почему-то создалось ощущение, будто подул лëгкий и тëплый ветерок. Скай почувствовал, как по его коже пробежалась стайка мурашек. Котëнок же в его руках, напротив, совершенно успокоился и глядел своими круглыми глазëнками прямо на незнакомого мужчину. — Твой мелкий? — кивнул тот на серый комочек в руках у Ская. Школьник помотал головой. — Поймал вот потеряшку. Теперь не знаю, что с ним делать… Забрать к себе не могу, — расстроенно протянул Скай и почесал котëнка за ушком. Тот раскатисто замурлыкал. — Отдай мне. Я отвезу его в приют, о котором печëтся наша компания, — мужчина протянул раскрытые руки по направлению к Скаю. Тот нахмурился. Можно ли вот так положиться на слова первого встречного, переложив на него ответственность за крошечную котëночью жизнь? С другой стороны, вариантов особо не было: бросить его посреди парковки было бы ещë хуже. Нехотя Скай переложил котëнка в руки мужчины. Тот снова улыбнулся, только уже теплее. И откуда этот странный, не пойми откуда взявшийся лëгкий ветерок? — Только пообещай, что позаботишься о нëм, Пи', — пробурчал Скай, но скорее только для виду. От незнакомца он не чувствовал ни капли опасности, но предостеречь нужно было. — Конечно. Я тебе даже фотку пришлю, только дай мне свой Line. Вот чего-чего, а давать свой номер рандомному парню с парковки Скай уж точно не собирался, хотя беспокойство за котëнка и больно кольнуло в сердце. Нет, с него хватило спонтанных знакомств, заканчивающихся как обычно. Мужчина, видимо, заметил его настрой и тут же рассмеялся, покачав головой. — Всë-всë, я понял. Что ж, тогда мне придëтся вечность дожидаться тебя на этой парковке. — Вечность не надо, Пи, — пробурчал Скай и, подхватив с дороги свой портфель, резко развернулся. — Спасибо за помощь и всего хорошего. — Эй, даже имени мне своего не скажешь? Злюка ты! Я вот, например… Окончания этой бодрой речи Скай, на своë счастье, не услышал. Да ему и не было в этом надобности: в голову с первых секунд закрались подозрения о том, кто же решился ему помочь с несчастным потеряшкой. Естественно, самых юных выпускников Королевской Академии, которых призвал на службу сам король, показывали по всем каналам, на многих рекламных постерах можно было увидеть их позирующими. Скай просто не мог не узнать Пи’Прапая. Наверняка он сегодня осматривал школу, чтобы понять, подходит ли она по требованиям для испытания. Скай криво усмехнулся. Услышал бы Рейн, как он бессовестно огрызался в сторону одного из лучших волшебников королевства, совсем бы с катушек съехал. Но это его жизнь. Если Рейну так угодно выслуживаться перед старшими по классу, стараясь поддержать «безупречную репутацию» его семьи — пожалуйста. Он, Скай, ни в коем случае не станет мешать такой благой цели. Ему, однако, проще. Не нужно ни перед кем проявлять себя на полную. Из семьи у него только отец, который ушëл в отшельничество и буквально оборвал все связи с сыном. Можно ли вообще назвать их семьëй? Вот Рейн и Пле — пожалуйста. Лучшие друзья, которых он только мог себе представить. Всегда рядом, всегда поддержат. Ради них и стоило бы постараться, а не ради мнимого успеха и будущей богатой жизни. У края парковки Скай остановился и обернулся. Пи’Прапай стоял всë на том же месте и гладил котëнка. Он улыбался.

***

На столе валялись сбитые в кучу учебники. Скай просматривал старый семейный фотоальбом. Вот молодая мама — красивая, с густыми чëрными волосами и улыбающимися глазами. Тогда она ещë обладала силой стихии Воздуха. К сожалению, попав в антиволшебную бурю, она утратила все свои силы. Поселилась в маленьком домике на берегу реки в провинции Лëй, а потом встретила там папу — такого же утратившего, только по праву рождения. Кажется, у Ская никогда не было шанса на то, чтобы стать кем-то великим. Да и к чëрту это величие. Ему прекрасно живëтся там, где он есть сейчас. Усердно стараться на подработках, переехать в Бангкок, поступить в одну из самых элитных школ на стипендиальной основе — да это уже невероятное достижение! Пожалуй, на жизнь хватит. Скай Лукхондау Хонгсаторн. Его полное имя многих приводило в замешательство, поскольку больше походило на женское, однако сам Скай гордился тем, что хранит в своём имени частичку материнской любви и заботы. «Дитя звёзд» — так она назвала своего маленького мальчика, когда только впервые увидела его милое личико. Скай задумчиво погладил большим пальцем фотографию матери. Если бы её аура не рассеялась так быстро… Можно было бы сохранить «живое воспоминание», о котором часто говорили в новостях, и не важно, сколько это стоило бы денег. Кажется, ему и правда не хватает человека рядом, что любил бы просто за то, что он есть. Как же глупо… Быть таким слабым, бессильным что-либо изменить. Скай прикусил губу, когда заметил вложенную между страницами альбома неприметную рваную бумажку. Достал еë, зажав меж двух пальцев. Это был билет в кино на двадцать второе сентября. Только вот ни в какое кино он тогда не пошëл. Этот день стал в каком-то смысле переломным во всей его недолгой юношеской жизни. Скай быстро захлопнул альбом. Нет, он не будет об этом вспоминать сейчас. Только-только настроился на испытание! Пошло оно всë к чëрту. Ему плевать, плевать, плевать. Лучше он сделает итоговый проект по зарубежной литературе. Засыпая в обнимку с плюшевым медведем, Скай думал о судьбе котëнка. В мыслях он уже прозвал его Крис — потому что хотел, чтобы этот малыш научился защищать себя и стал для всех своих врагов словно острый кинжал. Хоть бы Пи' сдержал слово… Ская внезапно осенило. Раз это приют, который спонсирует компания Прапая, а тот состоит на службе у короля значит, это тот самый известный приют «Дом Котëнка»! Телефон шустро оказался в руках Ская, и тот наспех загуглил свою теорию. Бинго! Спонсор — Чаритчай Сурамон. Теперь душа Ская была спокойна, и он с чистой совестью заснул, почувствовав перед тем, как провалиться в сновидение, лëгкое дыхание ветра на своей коже.