Omertà

Молчание и неловкость повисли в воздухе. Окутали, словно тяжёлое одеяло, давят на голову. Дейв сидит напротив итальянца, которого изрядно замучил этой ночью. Но не так, как мог бы подумать среднестатистический человек. Постель с ним не делил, но вот по городу водил до самого рассвета. Дейв это всё плохо помнит, воспоминания в голове отрывками. Он нервно перебирает пальцами по поверхности стола, стараясь вовсе на него не смотреть. Стыдно было до ужаса, Дейв вовсе не так воспитан! Чтобы приносить окружающим проблемы. — Mon ami, расслабься, это ведь не свиданка. — Хохотнув, говорит Винс, привычно его поведению улыбаясь. Дейв невольно перевёл на него взгляд, оценивая трезвой головой его лицо. Подмечая, что улыбку его он прекрасно запомнил. Расслабленная и широкая. И не совсем понимает, почему, когда этот итальянец ТАК улыбается, у него сердце быстрее бьётся. — Не свиданка... Боже. Я совсем не об этом думал! Просто неловко. Вчера из-за меня у Вас было много проблем. — Мямлит смущённо, неловко, стыдно, что вызывает очередной смешок от мужчины напротив. — Не волнуйся, carino, если бы я не хотел с тобой возиться, я бы и не стал. Мы же люди взрослые. Так что... Давай вместе позавтракаем и поболтаем. И давай на «ты», я не такой уж старый. — Звучит приятный голос Кавински, тем же самым тоном, что и вчера. Дейв не может найти подходящих слов в голове, чтобы его описать. Успокаивающий? Мягкий? Ласковый? — Ладно... Что посоветуешь? — Параллельно этим словам Дейв берёт в руки меню. — О, это ты по адресу! В Италии прекрасная кухня, а здесь подают много видов равиоли и пасты. — Выдаёт с улыбкой Кавински, беря в руки меню. Пролистал немного и протянул парню напротив.

***

Завтрак прошёл вовсе не в молчании! Неловкий диалог перешёл в бурную дискуссию по разным поводам. Винс, увлечённый своим же монологом, в красках описывал интересные места Сицилии. Про невероятно вкусные рестораны, красные набережные, при этом активно жестикулируя. А Дейв, не скрывая, заслушался его. Бархатный голос ласкал его уши, словно заставляя душу отделиться от тела и пребывать где-то в нирване. Взор Дейва не отрывался от мужчины ни на секунду, рассматривая детально: родинку на подбородке и под уголком губ. Вьющиеся пряди волос обрамляли бесспорно красивое лицо. Сердце бьётся быстрее, быстрее, быстрее... С каждым словом Дейв слышит отголоски биения в ушах. Словно заворожённый... — Вот поэтому именно в этом ресторане самая вкусная пицца! — Восторженно завершает свои слова итальянец, подытожив улыбкой от уха до уха. — О... Тогда мне точно нужно будет зайти и попробовать... Спасибо, что порекомендовал. — Его уголки дрогнули после этих слов, тоже расплываясь в улыбке. Честно признаться, Дейв не запомнил ни названия ресторана, ни аргументы, которые Кавински привёл в знак того, что пицца там вкусная. — Ты вообще слушал меня? — С лёгкой усмешкой спрашивает. Его ухмылка заставляет залиться краской от смущения. Ощущал себя так, будто Винс только что поймал его с поличным за чем-то очень непотребным. — Конечно! Тебя сложно не слушать. — Звучит неправдоподобно. Наверное, его собеседник это прекрасно понимает. — Я не обижаюсь. Мне казалось, что твоя задумчивая мордашка очень очаровательна, bimbo. — И подмигнул, сверкая рядом белоснежных зубов во время улыбки. Этому мужчине приносит удивительное удовольствие наблюдать, как утопает в смущении парень напротив него. — Думаю, мы закончили с завтраком, да? Как тебе на вкус? — Умело парирует в диалоге, сменяя плавно тему. Упиваться чужой неловкостью ему приятно, однако мужчина хотел, чтобы собеседнику было комфортно. — Мне понравилось всё, что ты посоветовал. Я пробовал полное в итальянских заведениях на родине, но их вкус был совсем другой. Правду говорят, что нигде не приготовят еду вкуснее, чем на её родине. — Скажет, неловко улыбаясь. — А как тебе? — Только после того, как он это озвучит, поймёт, как это глупо звучит. Нравится ли итальянцу его же кухня! — Когда я увидел тебя, все блюда в меню потеряли вкус. Ты – моё главное блюдо на сегодня. — Игриво проговаривает, кладя свои приборы в знак законченной трапезы. Дайв в лёгком ступоре, слыша уже не просто приятный комплимент, а что-то большее. Пальцами нервно под столом сожмёт ткань своих штанов. Не может перестать улыбаться, а тем более оторвать взгляд от этого мужчины, потеряв себя окончательно. — Это такой комплимент? Или ты просто любишь итальянскую кухню? — И то, и другое. С тобой рядом даже моя любимая паста кажется менее аппетитной. — Винс продолжает улыбаться. Его улыбка стала за это короткое время такой привычной для Дейва. От неё в груди почему-то грело и трепетало. Ловит себя на одной постыдной мысли: что сейчас смущается перед ним, как школьница, на которую впервые в жизни обратил внимание парень. А ведь ему, чёрт побери, третий десяток идёт. Здесь ему стоит задуматься над незнакомым чувством, за годы осознанного существования сердце парня никогда так не трепетало. Ни разу так сильно не краснели щеки из-за кого-то. А ведь Дейва вгоняет в краску лишь этот божественный итальянский акцент и «мурчащий» тон мужского голоса. — Раз мы закончили, не против, чтобы я показал тебе одно особенное местечко? Не хочу отпускать тебя сейчас, Micio. — Ещё одна улыбка Кавински, и Дейв соглашается на всё, что слетает с уст мужчины. — Почему оно особенное? — Решается на вопрос, хоть и был готов сорваться прямо сейчас же с ним куда угодно, хоть обогнуть всю землю на несколько раз. — За ту ночь я кое-что понял: любое место, в котором рядом со мной находишься ты, становится особенным. *** Автомобиль припарковался неподалёку от пристани. Выйдя из машины, Дейв впервые окинул её взглядом. Это была красная модель с серебристыми дисками на колёсах и салоном, отделанным чёрной кожей. Крыша автомобиля выдвигалась, создавая дополнительное пространство. Хотя Дейв не был специалистом в автомобилях, даже он мог сказать, что машина была очень дорогой. Это заставило его задуматься о финансовом положении этого мужчины. Если присмотреться внимательнее, можно заметить, что он одет с иголочки и выглядит дорого, а его украшения сверкают, как настоящее золото. Любопытно, с кем же он имеет дело? Дейв откидывает эти мысли в ящик и прячет их где-то на задворках сознания. Это не имеет никакого смысла, ведь невероятно притягателен именно этот мужчина, а не его кошелёк и статус. — Но всё же, почему именно это место? — решает спросить Дейв, засунув руки в карманы джинсовых бриджей. Былая пару часов назад неловкость куда-то исчезла, её сменило жуткое любопытство. Ему захотелось обнюхать, залезть под корку сознания, разузнать всё-всё о Винсе. Этот мужчина будоражит и интригует, его шарм, харизма. Манит его, словно мотылька, на яркий свет фонаря посреди ночной улицы. Может быть, Кавински и есть этот своеобразный фонарь? Ведь Дейв никогда не жил по-настоящему, не видел свободы и не дышал полной грудью. А тут, как только он вырвался из этих оков, скинул ношу ответственности с плеч, взял и встретил его. Того, кто был рад прокатить его по невероятно красивой Сицилии, называет ласковыми прозвищами, буквально мурча их на итальянском. Того, от кого буквально пахнет свободой. Наконец-то смог разобрать аромат этого парфюма, одновременно ещё сильнее в нём запутавшись. Лимон, кардамон, зелень и прочее-прочее. А главное, того, кто встретил с ним первый в жизни Дейва невероятно красивый рассвет. Воспоминание об этом моменте всплыло в его голове недавно, буквально пока они ехали сюда. *** Дейв чётко запомнил, как его голова лежала на плече этого мужчины. Они сидели бок о бок. Вспомнил по кусочку окружение, шум моря, ощущение песчинок песка под пальцами. Пляж. Интересно, сколько в тот момент было время? Точно ответить нельзя уже, ведь кажется, что даже Кавински потерялся во времени, пока был с ним. Дейв помнит этот рассвет, будто на акварельную бумагу опрокинули палитру с красками. Это буйство! Красный, жёлтый, розовый, багровый. Цвета плыли по небу вместе с лениво поднимающимся над размытым горизонтом солнцем. Оттенки размывались и на воде, перемешиваясь на волнах, создавая что-то удивительное и неповторимое. Запомнил и то, как бормотал, что рассвет невероятно красивый. А Винс, уткнувшись носом в его макушку, отвечал: — Очень красивый, anima mia. Имел ли он в виду именно рассвет? Неясно. Последнее, что осталось в памяти Дейва,– теплая рука на его талии, дыхание под макушкой. Видимо, тогда он и уснул. *** — Всё тебе расскажи, любопытный. — игривость в тоне голоса звучала отчётливо, лаская слух и отвлекая от контекста. Винс протянул к нему руку, безмолвно приглашая. У Дейва даже не возникло мысли отклонить это приглашение, он как по команде вложил свою руку в его. Итальянец без тени стыда переплёл их пальцы, создавая крепкий замок. Это намёк? Что ему уже никуда не деться от него? О, Господи, это было бы последним, что мог бы сделать Дейв. Не успел он осознать до конца этот жест, как старший потянул его в сторону шумящей за его спиной воды. Послушно следуя за ним, он вышагивал так же неторопливо. Взгляд прилип к макушке Винса, к этим светлым кудрям, в которых сейчас путался не только морской бриз, но и его мысли. С трудом Дейв смог оторваться и осмотреться. Кавински вёл его по пляжу. Горячий песок попадал в его вьетнамки, а остатки после ударов волн по воде доходили и до берега, едва касаясь их ног. Он окинул взглядом и окружение: скалы, камни, не так далеко виднелись крыши многоэтажных домов, а ещё ближе –частные виллы. И место казалось таким знакомым. — Это тот пляж? — сказал он быстрее, чем успел обдумать мысль. Вот это напасть, почему рядом с ним совсем не думаешь о том, что говоришь? — Верно! Ты такой догадливый, Дейв-и. — произнёс он медленно, делая акцент на ласковой форме его имени. Парень от вновь хлынувшего на него смущения опустил взгляд себе под ноги. Не хочется это признавать, но ему до дрожи в пальцах нравится, как Винс к нему обращается. Эти ласковые словечки, даже его имя… Звучит как заклинание для него, с каждым словом пудрит мозги и кружит голову всё сильнее. А сейчас он добивает Дейва: еле касаясь, гладит его тыльную ладонь большим пальцем. Лишь еле ощутимые тёплые прикосновения, а волны мурашек пробирают с ног до головы. — Почему здесь никого нет, кроме нас? Середина дня, пляжи должны быть забиты туристами. Да и на рассвете... Ведь нельзя находиться на пляже в такое время, ох, надеюсь, тебе не пришёл штраф. — рассуждал он параллельно своим мыслям, естественно, вслух. Под конец смутившись от осознания, что мог стать причиной каких-либо проблем. — Не волнуйся, это частная территория. — а следом послышалась лёгкая усмешка. Такая довольная, будто бы у Дейва после его слов отлегло, теперь ведь ещё больше запереживал! — Частная? Почему мы здесь так свободно разгуливаем? — тараторил он быстрее, резко и неосознанно сжав руку мужчины. Вследствие чего вновь ощутил поглаживание по тыльной стороне ладони, мягкие, успокаивающие. — Anima mia, это моя частная территория! Смотри-ка. — проговорил он, указывая пальцем в сторону вилл, остановившись и встав на месте. Дейв тоже встал рядом, устремив взгляд туда, куда указывали. — Это моя красотка. — Гордо произнёс Винс, указав на ближайшее к пляжу здание. А после залился смехом, ведь выражение лица Дейва — что-то невероятное! С губ слетело только ошеломлённое «ого». Он совсем не ожидал, что Винс не просто состоятельный, а настолько состоятельный. — Выглядит... Внушительно. — Дейв прикусит щёку изнутри. Понимал, какая ужасная это привычка, но она у него с детства, сколько себя помнит. Вечно искусывал щеки в мясо, а металлический вкус на языке был чем-то привычным. Это происходило от любых эмоций, когда их нужно было сдержать где-то в себе. — Не будем засматриваться, пойдём дальше. Как насчёт того, чтобы помочить ножки, м? Водичка в это время просто невероятная. — Кавински потянул его дальше, вопрос был, видимо, риторический, но мог ли Дейв дать отрицательный ответ? Две пары обуви были оставлены на суше. Стояли рядом, близко-близко, чуть ли не сложены друг на друга, несмотря на то, что сброшены были впопыхах. Медленная, даже романтичная прогулка было перешла во что-то... Более весёлое. Началось всё с одного игривого толчка, плеск воды, смех. И началась погоня! Друг за другом, конечно. Дейв легко уворачивался, пытаясь параллельно повалить мужчину в воду. Только вот незадача, Винс пытается сделать то же самое. Получится только у одного, и это вовсе не Дейв. Теряя равновесие, успевает схватить старшего за края рубашки, потянув за собой. Звонкий плеск воды и не особо мягкое приземление. Дейв смеётся, потрепав хлопками мужчину по плечу, начиная приподниматься, умещаясь на локтях. Винс лежит сверху, тоже заливаясь смехом. Господи, этот низкий голос, смех с хрипотцой. От него снова сердце забилось быстрее и быстрее, он лишь надеется, что не залился до кончиков ушей краской. Вновь этот невероятный итальянец поднимается. Руками упираясь в песок под ними, ухмыляется, глядит на него сверху вниз.  Одна ухмылка – и, кажется, Дейв в накауте. Принял поражение с треском, потеряв достоинство и гордость, бросив всё под ноги этому мужчине. И сам упал туда же следом. Ладонь протянул к нему, потянув к щеке. На секунду замер в нескольких миллиметрах от лица. Словно пленённый каким-то очень неприличным заклинанием, не может оторвать свой взгляд от его глаз, они смотрели на него с ожиданием и трепетом. Эти карие глаза, которые сейчас кажутся ещё более красивыми, чем когда он смотрел на них сквозь солнцезащитные очки, которые Винс редко снимал. Как же хорошо, что он сейчас без них.  В груди зародилась сильнее уверенность, разгорелась как июньское пламя посреди лесной опушки, запустив цепную реакцию. Ладонь окончательно легла на мужскую щёку, уверено и плавно переметнувшись на затылок. Пальцы путаются между волнистыми прядями и тянут голову мужчины на себя. В его губы впился резко, жадно, требовательно. Природа будто потакает им, не рушит этот момент. Волны мягкие, лишь некоторые доходят до этой парочки, которая взаимно не могла оторваться друг от друга. Путаясь в руках, касаниях. Так Дейв в жизни не целовался, по окончанию опухли и болели губы. Итальянцы такие страстные.... Кавински провёл носом по его шее вверх, дойдя до уха. И словно мартовский кот урчит: — Отдышись и повторим, anima mia.

***

Сон прерывает стук в дверь. Дейв сонный, не выспавшийся и очень уставший. Вчера вернулся домой поздно, это своеобразное свидание длилось до ночи. Он, конечно, был вовсе не против. Утопать в романтике, флирте и поцелуях определённо понравилось. Смотрит на часы с недоверчивым прищуром, 8 утра! Кому он нужен в столь ранний час? Открывает дверь наполовину, виском облокотившись о косяк двери. Перед ним на уровне лица предстала огромная... Корзина с цветами? Протирает глаза, не понимая, ему чудится? — Mi dispiace... — бормочет кто-то из-за этой огромной корзины по-итальянски мужским голосом. Торопливо ставит корзину на пол, переключаясь на ломаный английский. — Дейв?.. — спрашивает, глянув на блокнот в левой руке. Обладатель имени кивает, не отводя взгляд от цветов. Красные розы, целая куча! Сколько же их здесь? — Тогда распишитесь здесь. — парень протянул ему ручку и какую-то бумажку, на которой Дейв, не раздумывая, ставит подпись. — Вот ещё, заказчик просил передать. И вам помочь занести цветы? Вновь кивает, проговаривая по-итальянски бегло благодарность. В руках его окажется конверт, на который он смотрит с лёгкой улыбкой. Как официально, но всё равно почему-то на губах заиграла улыбка. Не замечает, как доставщик цветов занёс их в номер и ушёл, пока читает это письмо. Несколько строк, написанных от руки:

"Надеюсь, тебе понравился небольшой подарок. Они с тобой, конечно, не сравнятся, но, думаю, достаточно красивые. Заеду за тобой завтра в семь вечера, и никаких отказов!

До встречи, anima mia."