ЧАЙ С МЕДОМ

Сяо Синчэнь ждал их, сидя на крыльце под навесом у входной двери в дом. Спрыгнув с меча, Сюэ Ян бегом кинулся к нему. – Синчэнь, А-Цин ранена, помощь нужна срочно! Не останавливаясь, он метнулся в дом, к высокому кухонному столу и уложил А-Цин на него, смахнув стоявшие там чашки-плошки. Синчэнь был уже рядом. – Что с ней? – Опасная рана на правом бедре – кровь просто хлестала. Я как смог остановил, но она всё равно потеряла очень много крови. Она умирает, Синчэнь! Сделай что-нибудь, не отпускай её! Ты же можешь… Сюэ Ян всегда поражался, как в минуты опасности такой мягкий застенчивый Синчэнь мгновенно становился властным и жёстким. И не задавал лишних вопросов. Его движения были чёткими и выверенными, как в бою. Прощупывая пульс, Сяо Синчэнь сокрушённо покачал головой: – А-Ян, она – человек. Сколько бы я не использовал Ци, у неё нет ядра – она не справится. Это не сбитые коленки заживить! – Она-то не справится?! Эта чайка востроклювая ещё не всю печень мне выклевала! Она просто так не сдастся. Давай, действуй! У неё сердце останавливается, – Сюэ Ян уже освобождал от окровавленных верхних одежд безвольное тело. – А-Ян! – попытался остановить его руки Синчэнь. – Она же девушка! – Даоджан! Ты прямо сейчас хочешь поговорить о приличиях? Вот когда она будет в безопасности – отведёшь душу. Я даже позволю А-Цин побить себя палкой! С замиранием сердца Сюэ Ян наблюдал, как ладони Сяо Синчэня засветились ярким голубым светом и ослепительный серебристо-голубой поток начал вливаться в центр груди девушки, но буквально через несколько секунд прекратился. Сюэ Ян с удивлением посмотрел на Синчэня: «Что за хрень?!». Даоджан с лишённым эмоций лицом как-то рассеяно водил руками над телом А-Цин и, задержав их над животом, срывающимся голосом тихо произнёс: – А-Ян, у неё есть Золотое ядро! – … ???!! – Крошечное, неразвитое, как у маленьких детей-заклинателей, но оно есть! – Это значит… – Сюэ Ян не решался закончить фразу. – Это значит, что она будет жить! ************************************ Пока Сюэ Ян набирал воды, подогревал её прямо в тазу талисманом (Синчэнь давно уже смирился с применением тёмных талисманов в их повседневной жизни и даже – Сюэ Ян мог руку дать на отсечение – молчаливо одобрял), даоджан тоненькой, чуть видимой струйкой вливал Ци в ядро, опасаясь повредить слабые, едва наметившиеся меридианы. Кроме раны на бедре обнаружились ещё две – длинный порез на левом боку и проколотое плечо. Запас заживляющих талисманов, мазей и травяных сборов у них был – на Ночных охотах всякое случалось! – и использовать их Сюэ Ян умел. Он описывал Синчэню, что видел и под его руководством омывал смоченным в настое лекарственных трав полотенцем раны, накладывал талисманы и мази. Дойдя до раны на ноге, он попытался ножом разрезать ткань штанов, но обработать огромный, почти до колена, глубокий порез получалось плохо. – Да-твою-ж-баошань! Чего я там не видел?! – Сюэ Ян рванул края разреза в стороны, порвав ткань почти до пояса. – А-Ян, не ругайся, – по привычке одёрнул его Сяо Синчэнь, не отрываясь от своей работы. Когда была наложена последняя повязка, А-Цин переодели в чистую нательную рубаху Синчэня, доходящую ей до колен, и устроили на кушетке в общей комнате, на которой в свое время спал Сюэ Ян (да и сейчас иногда, если особо накосячит). Было решено, что здесь будет А-Цин теплее (кушетка была прислонена к стене печи, разделявшей комнату и кухню), а им удобнее наблюдать за её состоянием. Глядя на бледное личико с резко заострившимися скулами и подбородком, тёмными кругами вокруг закрытых глаз, Сюэ Ян почувствовал, что стержень внутри, который удерживал его на ногах всё это время, был выдернут из позвоночника чьей-то безжалостной рукой, и с тихим вздохом опустился на пол около кушетки. – А-Ян! Что с тобой? – всполошился Сяо Синчэнь. – Ты тоже ранен?! Он взял руку Сюэ Яна за запястье и встревожился еще больше. – А-Ян, да ты сам на грани истощения! Дай я тебе помогу. – Не трать на меня силы – они ещё А-Цин понадобятся. Я просто переволновался и устал. Отдохну, помедитирую и всё пройдёт. Голос Сюэ Яна был непривычно тих. – Как она? – спросил он. – Пульс частый, но ровный. Она очень слаба, но жизни её пока ничего не угрожает. Посмотрим, что будет к утру. – Да тут до утра осталось меньше шиченя, – Сюэ Ян с трудом поднялся на ноги. – Пойдём на улицу, подышим свежим воздухом? Поддерживаемый Синчэнем, Сюэ Ян присел на ступеньках крыльца, где ещё не так давно сидел, ожидая их с А-Цин возвращения, даоджан. – А-Ян, что там случилось? Ты видел, кто это сделал? Надо будет сходить в город, найти их и … – Я видел, – Сюэ Ян хмыкнул многозначительно. – И я с этим уже разобрался. В голосе Сюэ Яна промелькнули нотки, которых Синчэнь не слышал уже давно. Больше Сяо Синчэнь ни о чём не спрашивал – он хорошо знал, как мог «разобраться» доведённый до холодного бешенства его тёмный заклинатель. Сяо Синчэнь сидел, обняв Сюэ Яна тонкими сильными руками, укрывая своими рукавами от свежего предрассветного ветерка, прислонив спиной к своей груди и уложив его голову себе на плечо, и думал о том, как жестоко иногда шутит жизнь. Три года назад на кухонном столе лежал умирающий Сюэ Ян, а недовольная А-Цин помогала ему, Синчэню, спасти подобранного «побитого щенка». А сегодня уже сама А-Цин, истекая кровью, лежала на том же самом столе и пакостник из Куйджоу не позволял ей уйти к Жёлтому источнику. – А-Чэнь, скажи, – зашевелился в его руках Сюэ Ян, – как так случилось, что мы, зашибись какие крутые заклинатели, могли проср…. просмотреть у Слепышки ядро? Это прозвище он дал девчонке при знакомстве из-за её особенных глаз и до сих пор использовал, когда хотел позлить её во время ссор. Но сейчас это звучало как-то… нежно. – Не то чтобы я специально когда проверял. Но ты – даоджан. Тебя такому учили, наверно. Ты-то как не углядел? Сяо Синчэнь и сам был в недоумении. При первой встрече он осторожно «проверил», и тогда никаких признаков ядра не обнаружил. Да и сама она говорила, что её родители были простыми людьми. Или они были ей не родными? Это могло объяснить и то, что осиротевшую девочку никто из родственников не взял на воспитание и она оказалась на улице. Он начал рассуждать вслух: – Допустим, родители А-Цин были ей не родными… ну или только отец…. Не важно! Сюэ Ян хмыкнул – как всё-таки изменился высоконравственный даос, если сидит и спокойно говорит о супружеской неверности! – Важно, что после её рождения некому было «разбудить» её Золотое ядро – они просто не знали о нем… Так девочка и бродяжничала, не подозревая о своих способностях, – Сяо Синчэнь замолчал, поудобнее обнимая своего тёмного заклинателя. – Ядро всё это время «спало», но сегодня… Могла ли она сама, находясь на грани жизни и смерти, пробудить своё ядро? ... Но для этого она, как минимум, должна была о нем знать! Я уже не говорю о том, что она понятия не имела, как это сделать. Сяо Синчэнь опять задумался. А вот у Сюэ Яна на душе яогуаи заскребли! Кажется, он догадался, кто здесь «виновник торжества»! И если он прав, то у него сейчас будет реальная возможность стать героем в глазах Синчэня и, не смотря на глупую шутку про глаза, с большей вероятностью – посмертно! – Даоджан, … я… это…. – Сюэ Ян спотыкался, подбирая слова. – Что ты опять натворил?! – Сяо Синчэнь тут же отреагировал на нотки вины в голосе своего не слишком чистого на душу тёмного заклинателя и его до сих пор такие заботливые руки налились стальной силой. – Синчэнь, ты сразу не ругайся, выслушай, – Сюэ Ян с опаской высвободился из уже угрожающе крепких рук даоджана. – Понимаешь, она умирала. У меня на руках умирала! Духовных сил было мало, а мне ещё с нею на мече лететь. Я всё-таки тёмный заклинатель! – И-и…? – Синчэнь уже догадался, что сделал этот обормот. – И я поддерживал её жизнь тёмной силой всю дорогу до дома! – на одном дыхании, как в омут головой, закончил свою исповедь «обормот».