Пастбище без бабочек

— Чем Вы думали? Монахиня встала и обошла стол, чувствуя, как ее внутренности сгорают от негодования. Возможно, перед тем, как проводить сессию, стоило уделить время медитации. — Чем Вы думали, я спрашиваю? — спросила она громче. Девушка оскалилась: — А Сторми говорила, что Вас крайне сложно вывести из себя, — ехидно поведала Айси. — Я так и знала, что она просто неумеха. Увидев, что женщина потянулась за паддлом, ведьма поднялась и уперлась руками о стол. Ошибки сестры учтены, лучше перетерпеть немного, нежели показывать характер. В итоге ты всё равно будешь в минусе. Сестра Мариэтта покачала головой, заставив девушку удивлённо вскинуть бровь. — Вы сменили методику? Ради меня? — ухмыльнулась она. — Какая честь. — Можно и так сказать, — хмыкнула монахиня. — Подойдите ко мне. — Зачем? — с долей напряжённости спросила Айси, сделав несколько шагов навстречу. Женщина привычным движением зафиксировала ее руки на уровне груди. Ведьма нахмурилась: — А мне казалось, Вы сказали, что не будете, — с насмешкой напомнила Айси. — Врёте, сестра Мариэтта? Она несколько раз цыкнула, ухмыльнульнувшись. — Я не говорила, что не буду наказывать, — легко парировала монахиня. — Буду. И поверьте, Вы надолго это запомните. Паддл опустился на совершенно не готовый к такому повороту зад. Девушка вздрогнула, удивлённо уставившись на женщину. — Ложитесь. — Что? — не поняла ведьма. — Куда? — Сюда, — едва заметно усмехнулась сестра Мариэтта, похлопав по своим коленям. — Нет... — Айси попятилась. — Нет! Я не стану... Монахиня чуть отодвинулась от стола, чтобы иметь больше пространства. — Станете, — бескомпромиссно заявила она. — И Вы прекрасно это знаете. Лучше не тяните резину. Девушка в панике затрясла головой. — Чем больше вы оттягиваете, тем дольше пролежите, — напомнила женщина. — Вы не можете быть серьёзной, — девушка не знала, кого она убеждает, себя или сестру Мариэтту. — Мне двадцать лет, в конце концов... — Значит, тем более нужно, — хмыкнула монахиня. — Если к двадцати годам Вы не научились не то что следовать простейшим правилам, а даже прислушиваться к своему чувству самосохранения, время наверстать упущенное. Ведьма сглотнула. Нет, мозгами-то она понимала, что карательница не из тех, кто будет шутить. И если та что-то сказала, то от своих слов не отступит, но... Даркар раздери! — Почему нельзя как обычно?.. — Потому что на Вас это не сработает, — развела руками женщина. — Идите сюда, Айси. Возвращаясь к началу, идея сжечь монастырь, конечно, была... не лучшей. Риск слишком велик и неоправдан, но желание покинуть стены Светлого камня оказалось сильнее. Только вот жаль, что всё обернулось прахом. Точнее, паддлом. — У нас впереди целая ночь, — хмыкнула сестра Мариэтта. — Я могу подождать. — Вам не кажется, что это перебор? — Нет, — покачала головой монахиня, — мне кажется, что это недобор. Но желания заготавливать розги у меня напрочь отсутствует. — Вы двуличны, — горячо заявила ведьма. — Запрещаете нам использовать насилие, но стоит нам что-то нарушить, как применяете его на нас же. — Не путайте понятия насилия и наказания. Наши действия происходят в рамках закона и выстроенных правил, — парировала сестра Мариэтта. — Дисциплинарное взыскание не способно нанести вред Вашему здоровью. И соизмеримо Вашим проступкам. Девушка молча сверлила женщину злобным взглядом. — Сурово ли это? — продолжила монахиня. — Да. Это Вам не Облачная башня, а я не Гриффин. Это исправительное заведение, в которое отправляют людей, систематически нарушающих дисциплину. Вы ведь могли учиться в Облачной башне, где такого наказания, как порка, и близко нет. Не учились, что угодно делали, но не то что надо было. Здесь дела обстоят иначе. Она усмехнулась: — Не пытайтесь меня заговорить, Айси. Это не избавит Вас от последствий. Ведьма молчала, пытаясь вырвать руки из плена смирительной рубашки. В таком положении девушка провела ещё с несколько минут до того, как сестра Мариэтта поднялась со стула и прошла к ней, взяла за плечо и повела за собой. Подведя её, женщина села и потянула Айси на себя. Та вяло сопротивлялась, но была успешно перекинута через колено. Она повисла вниз головой, упираясь ногами в пол. Девушка поёрзала. Очень хотелось встать, но... Это только ухудшит и без того ужасное положение. Паддл тем временем опустился на задницу, ведьма вздрогнула и зашипела. — Один. — Не нужно, — спокойным тоном произнесла монахиня, в качестве подкрепления последовал очередной удар. Айси напряглась. Послаблений ждать не приходится, значит, стало хуже. — А... сколько? Новый хлопок заставил девушку вновь заерзать. Как же неудобно. — От Вас зависит, — ещё один. — Не понимаю, — поморщилась ведьма. — Я буду, — удар, — пороть Вас, — удар, — пока не поверю, — удар, — что этот урок был Вами усвоен. — Дарка-а-ар, — простонала Айси. — Нет, милая, — усмехнулась женщина. — Он Вам больше не поможет. И елозить прекратите, это точно так же не поможет. Обтянутый кожей инструмент вновь и вновь опускался на беззащитную пятую точку. И если первое время девушку сжигал стыд, а где-то там, на подкорке, ныла боль, то ближе к тридцатому (сложно отучиться от вбитых привычек) шлепку стало жарко... нет, не так. Стало до невыносимого горячо! — Всё-всё, — затараторила ведьма, — я поняла, это было очень-очень плохо! Я больше так не сделаю! Обруч на голове заискрился красным. — Вы закапываете себя всё глубже, — хмыкнула монахиня. Удары начали сыпаться чаще и интенсивнее. Ближе к пятидесяти Айси сбилась. Пламя, разгорающееся ниже спины снова и снова, не помогало думать. Мысли лихорадочно метались в голове в попытке придумать, как бы остановить этот карательный процесс. Стоны со временем перешли во всхлипы, которые с каждым «шлеп» давить становилось всё сложнее. Ведьма извивалась настолько, насколько ей позволяло её положение, но... позволяло оно мало. Из хорошего — смущение и стыд прошли бесследно, на них не было времени. Устав сопротивляться, она обмякла. Рано или поздно всё должно закончиться. Не может же она пороть вечно... наверное. — Что мне нужно сказать, чтобы Вы прекратили? — наконец спросила Айси. — Что-то что меня убедит в том, что Вы больше так не будете, — хмыкнула женщина. — Я не знаю, — всхлипнула девушка. — Честно, не знаю. Обруч остался зелёным. — Глядите-ка, Вы начали говорить правду, — отметила сестра Мариэтта. — Это большой прогресс, Айси. Вы молодец. Самое обидное, что она говорила без сарказма — абсолютно серьёзно. Это вдавливало самооценку ведьмы ещё ниже (хотя, казалось бы, куда уж ниже?). — Ещё так будете? — Я... — Айси задумалась, как бы это правильно сформулировать, — полагаю, нет. Сейчас она действительно и думать не смела о подобном, а уж потом... когда ведьма снова сможет сидеть... — Как Вы считаете, это тот ответ, который я жду? — Не знаю, но я не могу дать другого. Монахиня хмыкнула. По крайней мере, ведьма честна. — Вы понимаете, что если что-то подобное произойдёт снова, одним паддлом Вы не отделаетесь? Весло, напоминая о себе, снова опустилось на пунцовые ягодицы. Девушка вздрогнула и зашипела. — Понимаю, — процедила она. Женщина отложила орудие наказания и подняла ведьму. Та опустила голову, уперев взгляд в пол. — Выспались? — Что? — удивлённо переспросила Айси. — Перед тем, как начать все это, Вы отоспались, раз уж ночью бежать? Девушка медленно кивнула. Рука монахини снова легла на плечо. Ведьма напряглась и сжалась, не ожидая ничего хорошего. — Раз уж Вы пренебрегли здоровым сном, строя планы побега, то кто же я такая, чтобы укладывать Вас спать? — подводя ту к стене сказала сестра Мариэтта. Айси в буквальном смысле уткнулась носом в угол. — Сейчас шесть утра, — посмотрев на часы, сказала женщина. — В девять завтрак. Я приду и провожу Вас. — А можно руки развязать? — пробурчала девушка. — Затекли. — Можно, — кивнула монахиня. — Перед завтраком. С этими словами она вышла и закрыла за собой дверь. — Ну, посмотрим на сколько её хватит, — задумчиво пробормотала сестра Мариэтта, идя по коридору. Тут послышались вопли, разносящиеся по всему замку: — Не смейте со мной так обращаться! — вопило нечто. — Я стану кронпринцессой Эраклиона! Вы не можете со мной обращаться, как с простолюдинкой! — Ещё одна...