Пастбище без бабочек

— Желание обманывать еще присутствует? — задумчиво спросила женщина. Ведьма молчала, тяжело дыша. Ягодицы утратили чувствительность ещё ударов десять назад. Говорить ничего не хотелось. Не хотелось даже выть. Просто провалиться на кровать без чувств. — Вы утратили способность слышать? — хмыкнула монахиня. — Нет, — отрезала девушка. — На все вопросы. — Проказничать будете? — сестра Розмари усмехнулась. — Нет, — повторила Дарси. Женщина обошла стол и посмотрела в раскрасневшиеся от истерики глаза. — А как снова сидеть сможете? — уточнила она. Ведьма качнула головой, смахивая струящиеся капли на пол, и отвела взгляд от искрящихся голубых глаз собеседницы. Они явно не сулили ничего хорошего. — Нет. Вот тут доселе молчавший обруч загорелся кроваво-красным, выдавая с потрохами. Девушка прикрыла глаза, ожидая продолжения пытки. — Какая неприятная ситуация, Дарси, — сокрушенно проговорила монахиня. — Вы можете хорошо себя вести, только пока Вам больно. Это очень плохо, не находите? Колдунья молча стиснула зубы. Ну не может же она ее убить, в конце концов. Ещё ударов... двадцать... сорок... И должна отпустить. — Сестре Мариэтте следует обратить на Вас своё внимание, я её обязательно предупрежу, — продолжила она. — Но мы не будем упускать это время, чтобы не позволять ещё больше ухудшаться Вашему поведению. Подойдя, женщина освободила руки ведьмы, превратив смирительную рубашку в монастырскую рясу. — Подъем, — приказала сестра Розмари. — Вы не очень последовательны, — прохрипела девушка, шатко поднимаясь. — Почему же? — с преувеличенным интересом спросила монахиня. — Я не прощаюсь с Вами, Дарси. Наше расставание будет отнюдь недолгим. Та сглотнула, мысленно перебирая варианты того, что эта угроза может значить, но долго размышлять на эту тему не пришлось: — Увидимся завтра. В четыре. — За что? — устало спросила колдунья. — Профилактика, — пояснила женщина. Дарси проглотила не самую цензурную рифму, которая завертелась на языке. В том, что расплата за неё будет мгновенная она ни секунды не сомневалась. «Понятно теперь зачем она пришла», — хмыкнула девушка про себя. — Могу идти? Получив кивок, ведьма быстрым (насколько это было возможно) шагом направилась к выходу. Прямо под дверью ошивалась бледная Диаспора, нервно расхаживающая по кругу. — Не думала, что когда-нибудь это скажу. Но я тебе сочувствую, — хриплым голосом бросила колдунья и, не останавливаясь, направилась в комнату. Уже там, как и грезилось ей всё это время, даже не раздеваясь, она повалилась на кровать и мгновением погодя отключилась. Сон, конечно, был недолгим и беспокойным, что и неудивительно, когда каждое движение отдавалось адской болью в ягодицах. — Да рано спать, — послышался насмешливый голос, — че ты? — Отвали, идиотка, — отмахнулась от нее ведьма иллюзий. — Кто-то нарывается, — ухмыльнулась ведьма непогоды, — всё сестре Мариэтте расскажу. — Не расскажешь, — хмуро протянула Дарси. — Она в командировке. Сторми задумчиво хмыкнула и потянулась к штепсельной вилке. Легким движением она вытащила тонкую скрепку, которая была прикреплена к контрактам. «Пока не пригодится». — Ты подсоединила металл? — шокированно спросила сестра. — Идиотка, да эта херня бы замыкание устроила! Пожар! — Я в курсе, — хмыкнула ведьма непогоды, выкинув скрепку. — Тогда нахера? — Просто, — пожала плечами ведьмочка и вышла. — Неадекватная, — тяжело вздохнула девушка. *** — Кто виноват в произошедшем? — Да я! Я! Вопли разносились по всему коридору, заставляя Дарси съёживаться от неприятных мурашек. Несмотря на всё пренебрежение к фее кристаллов, сейчас ведьма не могла не посочувствовать ей. Сама только вчера почувствовала на себе силу этой... женщины. И сегодня, через несколько минут, собралась снова. В ягодицах уже практически рефлекторно кольнуло. За ночь боль всё же частично прошла. Пострадавшая кожа была фиолетовой, когда девушка в последний раз проверяла её. Оттого мысль о продолжении вызывала неподдельный страх. Может сбежать и спрятаться? Отсидеться (или отлежаться) пару дней, молясь, чтобы к этому времени вернулась сестра Мариэтта. Даже если она решит наказать за неповиновение... это будет всего один раз. И наверняка не так ужасно. Дверь скрипнула, и колдунья инстинктивно отпрянула, словно ошпарившись кипятком. Диаспора, шмыгнув носом, оглядела ведьму и хмыкнула: — Удачи, — сказала она. — Карательница не в духе. — А вообще бывает в духе? — хмуро усмехнулась Дарси, проводив фею взглядом. Глубоко вздохнув в попытке успокоить нервы, она вошла внутрь. — Вы вовремя, — задумчиво протянула сестра Розмари, — это добавляет Вам баллов в моих глазах. Девушка хмыкнула, бросив ироничный взгляд на предложенный стул. Издевается, что ли? — Как спалось? — Не очень, — коротко ответила ведьма, зад инстинктивно сжался. Сейчас, когда карательница стояла к ней лицом, а не спиной, ведя за собой, а сама колдунья не изнывала от раздирающей мягкое место боли, она наконец смогла разглядеть женщину получше. Ростом та была чуть выше ведьмы, что позволяло монахине смотреть на наказуемую сверху вниз. Лицо худое с острыми, выразительными чертами, морщин Дарси не заметила. Казалось, сестра Розмари едва ли больше тридцати, возможно, и меньше. Глаза все такие же, как вчера, с оттенком льда. Девушка даже нашла между ней и Айси общие черты. — Так как вчера мы с Вами выяснили, — оторвала от мыслей сестра Розмари, — что Вам необходимо боль в попе, чтобы помнить о правилах, моя задача Вам её обеспечить. Ведьма молча наблюдала за ней, пытаясь заметить что-то, что выдало бы в женщине что-то, что та смогла бы использовать в своих целях. Неудачно, надо заметить. Весло звонко шлепнуло его обладательницу по ладони, снова отвлекая девушку. — Через стол, — приказала карательница. Дарси беспрекословно подчинилась. Она знала, что форы будет лишь несколько секунд, пока монахиня будет лишать ее зад последней защиты. — Оу, — удовлетворённо протянула сестра Розмари, — постарались на славу. Колдунья сжалась, когда паддл обвёл её ягодицы, проходясь по саднящей коже. Простое прикосновение вызывало невыносимый зуд. Что же будет, когда всё начнётся?.. — Мне даже сейчас б... — ведьма замолчала, осознав насколько жалко это звучит. — Сколько? — Сколько было вчера? «Вас что тоже пороли? — хмыкнула девушка. — По голове, что память отшибло?» — Сто, — тихо произнесла Дарси. Весло наконец оторвалось от кожи, заставив колдунью сглотнуть. Сейчас все начнется. — Что же, — задумчиво протянула женщина, — учитывая, что это профилактика, должно быть поменьше. Согласны? Я полагаю, для закрепления Вам хватит сорока. Ком подошёл к горлу. Сорок! Раздери Даркар! Глаза начало покалывать, а зрение просело. Ведьма, едва слышно всхлипнув, стиснула зубы. Ждать, как в прошлый раз, долго не пришлось. Обтянутый кожей инструмент впечатался в плоть и даже не оставил следа, ведь на ягодицах и без того не было живого места. Снова. Снова. И снова. Колдунья орала, как ненормальная. Боль была невыносимой, она не испытывала такой даже в бою. Дыхание с каждым хлопком всё сильнее сбивалось, град слёз и не думал заканчиваться. — Время безнаказанности прошло, Дарси, — голос женщины прорезал себе путь сквозь крики. — Семь! Восемь! — хрипота достигла апогея, голос иссяк. Девушка наконец замолчала, трясясь от пробирающей до костей боли. — И что, Даркар побери, здесь происходит? — пронёсся строгий голос.