de Melkweg is alleen voor ons | Млечный путь только для нас

Еn in wiens netwerk ben je terechtgekomen?

И в чьи ты сети попался?

      Лина чувствовала себя, как разорванная изнутри, выпотрошенная и четвертованная. Это было итогом того, кем она являлась в жизни и даже больше: кем она была, когда пела и тушила овощи для своих друзей воскресными канадскими днями; кем она была, когда просыпалась холодными ночами и ничего не хотела так сильно, как надеть теплый свитер, добраться до ноутбука и написать всю информацию о человеке, которого, как она знала, никто не знал, но который на самом деле был ею; кем она была, когда жаждала оказаться рядом с другим голым телом, или когда она жаждала оказаться единственной в мире; кем она была, когда ощущала каждую частичку своего тела в бесконечности друг от друга, и каждая частичка при этом клялась, что все ещё принадлежит ему.       Лина никогда не радовалась дневному сну так безмятежно. «Ещё успеется окунуться в горе», — подумала она. Горе должно было прийти обязательно, может быть, незаметно — так эти вещи происходят, как она слышала — и не будет никакого облегчения. Игнорировать его, тем самым уничтожая. «Это жалкий, трусливый поступок», — говорила она себе, прекрасно зная, что в этом была асом. А если бы оно неудержимо захлестнуло её целиком? Если бы оно захватило и не отпустило? Горе, пришедшее остаться навсегда.       Предательство. Разве неважно, что она поступит так же, как и он с ней? Опуститься до его же уровня, ну и что с того? Он ведь действительно должен знать, какого это ощущать себя жертвой таких обстоятельств. Знаете, не стоит даже думать, наверное, хорошо это или плохо. Естественно, что отвратительно. И Лина не хотела этого делать, при всем уважении к себе. Потому что ни один нормальный и здравомыслящий человек никогда не будет уподобляться таким поступкам, в каком бы плачевном состоянии он не находился.       Три года дружбы. Три года, переполненные надеждами, но они все рухнули от того снимка. Измена, отношения, о которых даже Лина не знала. Да что уж там говорить, и не думала о таком. Она доверяла ему всю душу и свое сердце, а он поигрался и бросил её. Девушка не видит больше смысла в контакте с ним. Максимум вынуждена общаться ради выгоды. Это оставляет еще большее пятно на теле девушки. Оно никогда не сведется с ее нежной, но сухой кожи. Это шрам, который растекается по всему её грудной клетке. Лина сама становится врагом самой себе. Раньше страдала от страхов, боли и горечи своего прошлого, а теперь сама стала частью этого перепутья. Одно целое с этим организмом тревоги и безвыходности, дышит одним воздухом, питается одной едой, и, наконец, самое главное, имеет общую цель. Найти отца. Вернуться в прошлое, которое за ней шагало все время по пятам.       В горле встал ком, девушка скорее оставила постель и спустилась с кровати. Случилось именно то, что она предсказывала: она смотрела на ноутбук и была не в силах отказаться от своей семьи. Отказаться от своего отца. Даже не ради мести Йосту, который ей изменил. А для того, чтобы поскорее обнять папу, по которому она скучала. Прошло два дня с тех пор, как она встретилась с Эмилией в кафе. Два дня с последнего разговора Лины с ним. Теперь каждый день она вела себя настолько наигранно, что ей было тошно от самой себя. Она чувствовала, как не может смотреть в его бесстыжие голубые глаза, как сама устала притворяться. А он старался быть ближе к ней, всегда быть рядом, словно ничего не произошло. И Лина этого искренне не понимала, на что парень вообще рассчитывает.       Йост, видимо, изначально увидел, как девушка с ним себя фальшиво ведет, начиная каждый раз щуриться, когда она ему нагло врет в глаза и избегает. Потому что не в силах узнать правду. Она и так боялась сближаться с ним, давать шанс на любовь в её жизни, которая всегда может обернуться роковым ножом в спину или прямо в сердце. А зачем спрашивать его прямо, узнавая правду, которая может мгновенно погубить? Лучше бежать от неё. Лина не могла больше терпеть эту тревогу, ей все два дня снились кошмары.       Она сидела за своим ноутбуком, пальцы нерешительно зависли над клавиатурой. Её решение было принято: она должна отправить невышедший трек Йоста по почте Эмилии. Сердце колотилось в груди, и Лина чувствовала, как предательство переполняет её. Но это было необходимо. Отец. Она должна была сделать это ради него.       Она открыла почтовый клиент и прикрепила файл. Сообщение было готово к отправке, но Лина медлила, понимая, что после нажатия на кнопку "Отправить" пути назад уже не будет. В этот момент в дверь постучали. Лина вздрогнула и быстро закрыла ноутбук.       — Войдите, — проговорила она, стараясь звучать спокойно.       Дверь приоткрылась, и на пороге появился Мартин. Его лицо выражало некое беспокойство.       — Привет, — начал он, заходя в комнату. — Я хотел поговорить с тобой. Ты выглядишь неважно в последнее время. Всё в порядке?       Лина натянуто улыбнулась и кивнула.       — Да, всё хорошо, Мартин. Просто немного устала.       Мартин присел на край кровати, его взгляд не отрывался от неё.       — Не пиздишь? Мы все переживаем за тебя. Ты почти не выходишь из номера, и я думаю, что это не нормально.       Лина отвернулась, стараясь скрыть своё беспокойство.       — Всё в порядке, правда. Мне просто нужно немного времени для себя.       Мартин вздохнул, его глаза выражали сомнение.       — Хорошо, если ты так говоришь... Но знаешь, мы собираемся на пикник в лес неподалёку. Это может помочь тебе развеяться. Пожалуйста, пойди с нами.       Лина колебалась. Ей хотелось остаться в номере и завершить начатое, но она понимала, что её отсутствие на пикнике может вызвать ещё больше подозрений.       Девушка была готова слить все песни Йоста. Показать весь его новый альбом всему миру, лишь бы повидаться с родным человеком. Нет... она бы так не поступила, если бы не неверность. Эта вероломность Клейна погубила его, он должен ответить за её раненные чувства, заодно Лине будет полезно сотрудничать с Эмилией.       Она так продолжала метаться с одной позиции на другую. Её нижняя губа не успела покрыться природной защитной корочкой, как ее зубы жадно впивались е нее из раза в раз. Но она приняла решение. Пора с этим покончить. И пока она не убедиться, что Эмилия не лжет, она будет сливать потихоньку песни, подогревая интерес.       — Ладно, — наконец согласилась она. — Я пойду.       Мартин улыбнулся и встал.       — Отлично! Мы выходим через полчаса. Увидимся в холле.       Лина кивнула, наблюдая, как он покидает комнату. Когда дверь закрылась, она снова открыла ноутбук и посмотрела на экран. Сообщение всё ещё было готово к отправке. Она глубоко вздохнула и нажала "Отправить". Не сделала ли она глупость? Определенно нет.

***

      Лина не могла вспомнить, когда в последний раз ощущала такой душевный разлад. Все вокруг казалось одновременно и чужим, и знакомым.       Друзья уже раскладывали еду, постелив покрывало на мягкую траву. Они нашли прекрасное место рядом с озером, где солнце ярко освещало лес, создавая сказочные тени среди деревьев.       — Это место просто ахуенное, — сказал Билл, распаковывая корзину с едой. — Кажется, мы нашли идеальное место для пикника.       — Ага, надеюсь, без сюрпризов, — усмехнулся Апсон, пытаясь удержать от ветра лёгкие салфетки. — Ведь я знаю, кто принес сюда алкоголь. — парень вскинул бровью, устремляя взгляд на Билла, который ему кокетливо подмигнул.       Йост был необычайно оживлён, его глаза светились, когда он смотрел на девушку. Он подошёл ближе, пытаясь помочь ей с разборкой вещей, но Лина невольно отстранилась, натягивая на лицо слащавую улыбку.       — Лина, тебе помочь? — спросил он, надевая на лицо доброжелательную маску.       Их диалоги превращаются в ролевик. Вот серьезно, они как будто читают банальный сценарий, вечно подглядывая на листочек, ибо не опытные актеры. Все превращается в цирк, они оба чувствует, что что-то не так, но и одновременно подыгрывают, делая спектакль, что у них все замечательно.       — Нет-нет, всё хорошо, — поспешила ответить она, отворачиваясь и начав выкладывать фрукты на тарелку. — Я сама справлюсь.       Йост слегка нахмурился, но решил не настаивать. Вместо этого он сел рядом и начал резать хлеб, стараясь поддержать разговор.       — Помните, как мы последний раз устраивали пикник? — спросил он, глядя на Мартина. — Тот день был просто незабываемым.       — Конечно помню, еблан — рассмеялся Мартин. — Ты тогда умудрился нажраться в сопли и чуть не утонул с коньяком в руках.       — Эй, это было случайно! — возмутился Йост, весело смеясь вместе с остальными.       Лина слушала их разговоры, пытаясь сосредоточиться на дружеских шутках и смехе, но её мысли постоянно возвращались к плохому помыслу. Каждое прикосновение Йоста, каждое движение рядом вызывало у неё тревогу. Она чувствовала, как страх заполняет её, грозясь добить и так уже больное сердце.       Но ей не жаль его от слова совсем. Он заслужил такого отношения.       — Лина, ты в порядке? — спросил Билл, заметив её напряжение.       — Заладил, Билл — фыркнула она, закатывая глаза. — Я просто задумалась.       Йост резко дотронулся до её руки, и Лина почувствовала, как её тело сжалось от страха. Она быстро отдёрнула руку, стараясь скрыть свои чувства.       — Ой, извини, я немного вздрогнула, — сказала она, стараясь перевести разговор. — А что у нас ещё есть на обед?       — У нас тут сэндвичи, фрукты, овощи... Всё самое отменное, — радостно ответил Апсон, вытаскивая ещё одну тарелку из корзины. — Все отличное, потому что мои пальчики это готовили.       — Отлично, я как раз проголодалась, — сказала Лина, стараясь вернуть свою улыбку. — Надеюсь не отравлюсь, Апсон, я ведь доверяю тебе косвенно свою жизнь. Точнее, твоим ловким пальчикам.       Она боялась, что любое прикосновение Йоста разобьёт её окончательно, что её сердце, и так болевшее, просто не выдержит. Но она продолжала притворяться, стараясь не выдать своих истинных чувств. Этот день должен был быть радостным и беззаботным, и Лина не хотела испортить его своими переживаниями.       — Ну, давайте уже хавать, а то я скоро съем всю еду сам! — пошутил Билл, поднимая бутерброд.       — Помнишь, как мы однажды попали под ливень, пока ты блевал от шашлыка Апсона? — засмеялся Мартин, вспоминая одну из их предыдущих вылазок.       — О, это было великолепно! — подхватил Билл. — Хавка Апсона это настоящая русская рулетка.       — Эй, зато с душой и с почкой! — отшутился темнокожий парень, все вокруг вновь разразились смехом.       — Давайте сыграем в правду или действие! — предложил Билл, доставая бутылку из рюкзака. — Вспомним былую молодость       — Говоришь, будто нам под пятый десяток, — подхватил Йост, взглянув на Лину с тёплой улыбкой. — Лина, ты с нами?       — Конечно, — ответила она, стараясь скрыть свои истинные чувства. — Я ведь тоже пенсионерка.       Игра началась, и с каждым оборотом бутылки вопросы становились всё более каверзными. Все смеялись и подшучивали друг над другом, задавая вопросы и выполняя действия. Когда очередь дошла до Лины, она слегка напряглась, зная, что может ожидать чего угодно.       — Лина, правда или действие? — спросил Билл, улыбаясь.       — Правда, — ответила она, решив не рисковать с действиями.       — Хорошо, тогда скажи, кто был твоей первой любовью? — задал вопрос Апсон.       — Это был мальчик из моего класса по имени Томас. Мы вместе играли на школьных танцах, — нагло солгала Лина, даже не краснея от выдумки и абсурда. Она никого не любила.       Она никогда не влюблялась. До того момента, когда они познакомились с Йостом.       — Йост, правда или действие? — спросил Мартин.       — Действие, — уверенно ответил он.       — Отлично, тогда поцелуй Лину, ибо она заебала быть с кислой миной — с ухмылкой предложил Билл.       Лина замерла. Она чувствовала, как всё внимание переключилось на неё и Йоста. Он медленно пододвинулся к ней, и прежде чем она успела что-то сказать, их губы встретились в коротком поцелуе. Этот момент вызвал у неё бурю эмоций — воспоминания нахлынули с новой силой.       Вдруг её охватил гнев. Она резко встала и, не говоря ни слова, направилась к озеру. Закатное солнце окрашивало небо в яркие оттенки розового и оранжевого, создавая потрясающий вид, но Лина не замечала этого. Она смотрела на гладь воды, пытаясь осознать свои чувства. Вода при свете становилась словно кувшином с ядом, который моментально может уничтожить и окислить кожу девушки, однако она руками дотрагивалась до прозрачной жидкости, тем самым успокаиваясь.       Йост не стал оставаться с остальными. Он почувствовал, что Лине нужно его присутствие, и направился за ней. Подойдя сзади, он обнял её. Её тело напряглось, но одновременно она ощутила тепло и нежность его прикосновения.       — Лина, что происходит? — мягко спросил он, прижимая сильнее к себе.       Лина закрыла глаза, пытаясь успокоиться. С одной стороны, она скучала по нему, по его прикосновениям и поцелуям, но с другой — её душу терзали кошки от боли и предательства.       — Йост, ты не понимаешь, как мне тяжело, — сказала она, её голос был хриплым от сдерживаемых слёз. — Я не могу, просто не могу.       Йост нежно повернул её к себе лицом, заглядывая в её глаза.       — Лина, я не понимаю, о чем ты говоришь. Я не хочу тебя потерять, — его слова были полны искренности и сожаления, а глаза растерянно искали на ее лице ответы на бесконечные вопросы.       Девушка вздохнула, ощущая как её сердце снова разрывается на части. Она хотела верить ему, но страх и боль не отпускали её.       — Я тоже не хочу тебя терять, если честно, — прошептала она, становясь искренней на долю секунды. — Но я не знаю, смогу ли когда-нибудь простить.       Йост крепче обнял её, его губы коснулись её волос.       — Лина, — ощущает, как его тембр очень шаткий, он явно не понимает, в чем же дело. — Объясни мне, наконец, что случилось?       Лина почувствовала, как ее глаза начинают наполняться слезами. Она резко вырвалась из объятий Йоста, стараясь не смотреть ему в глаза.       — Не иди за мной, пожалуйста, — сказала она, пытаясь удержать голос от неописуемой дрожи.       Она быстро пошла прочь, оставляя Йоста стоять у озера в одиночестве. Сердце колотилось в груди, и слезы уже струились по ее щекам. Она знала, что не может больше так продолжать. Прошло некоторое время, и Лина вернулась в свой номер в отеле. Комната была погружена в темноту, как и улица за окном. Она включила свет и увидела, что получила сообщение на телефон. Это была Эмилия.       «Жду тебя в том же кафе», — гласило сообщение.       Лина вздохнула, понимая, что у нее нет выбора. Она взяла ключи и вышла из номера, направляясь к кафе. Ветер холодно обдувал ее лицо, и она натянула куртку потуже.       Когда она вошла в кафе, Эмилия уже сидела за тем же столиком, что и в прошлый раз. Лина подошла и села напротив нее, чувствуя напряжение в воздухе.       — Отлично, что пришла. Это только ради того, чтобы доказать свои слова о твоем отце, — она положила на стол несколько папок и фотографий. Лина мгновенно узнала в них фальшивые паспорта и снимки своего отца издалека. — Он действительно в Роттердаме, — сказала девушка, скрестив руки на груди. — И он передал, что ждет тебя через неделю, если, конечно, я его не сдам полиции.       Лина почувствовала, как её сердце учащенно забилось. Она не могла поверить, что это действительно происходит.       — Но мне нужен весь альбом Йоста, — продолжила она — Только тогда ты узнаешь точный адрес.       Лина сжала зубы, чувствуя, как внутри нее закипает гнев.       — Мой отец не из робкого десятка, — сказала она дерзко. — Его так просто не поймала бы какая-то шваль.       Эмилия рассмеялась, её смех прозвучал громко и язвительно.       — У меня есть связи, детка, — ответила она, насмешливо глядя на Лину.       — Связи? — Лина подняла бровь. — На преступника у тебя есть связи, а на Йоста, обычного исполнителя песен, нет?       Эмилия ухмыльнулась, наклоняясь ближе.       — Тик-так, Лина, твой отец у нас на прицеле, — пробормотала она. — Иногда лучше наслаждаться медлительным и приятным процессом, чем быстрым, грубым, но за деньги.       Лина замерла. Она поняла, что готова сделать все, чтобы спасти отца. Даже если это значит предать Йоста. Она вздохнула и кивнула.       — Хорошо, — сказала она тихо. — Я отдам тебе весь альбом.       Эмилия улыбнулась победно, откинувшись на спинку стула.       — Отлично, — сказала она. — У тебя есть время до полуночи. Жду на почте письмо.

***

      Лина шла по коридору отеля, ее шаги отдавались гулким эхом в пустоте. Она чувствовала себя опустошенной, словно вся жизнь вытекла из нее вместе с решениями, которые она приняла. Дверь номера казалась ей непреодолимой преградой, но она собрала последние силы и повернула ключ.       Войдя в комнату, Лина медленно закрыла за собой дверь и на мгновение замерла, облокотившись на нее. Сердце стучало глухо и неровно, как старые часы. Она ощущала каждую частичку своего тела, разрываемую противоречиями и болью.       Подойдя к столу, она включила ноутбук. Экран зажегся холодным светом, отражаясь в ее усталых глазах. Лина машинально вставила флешку и открыла папку с песнями Йоста. Каждое название трека было ей знакомо до боли, как лезвие, вонзающееся в сердце. Она выделила все файлы и приготовилась к отправке.       Секунда колебания, прежде чем она нажала кнопку "отправить". Внутри все сжалось в тугой комок, и слезы сами собой потекли по щекам. Она знала, что после этого пути назад не будет. Её действия были предательством, но у нее не было другого выбора.       Как только отправка завершилась, Лина отключила ноутбук и опустилась на пол. Её силы иссякли, она чувствовала себя выжатой до последней капли. Её дыхание было прерывистым и поверхностным, а слезы не переставали течь.       Лина обхватила колени руками и положила голову на них. Она сидела там, в полном одиночестве, в темной комнате, освещенной лишь тусклым светом уличного фонаря, проникающим сквозь шторы. Боль утраты и предательства не отпускала её, каждая мысль резала, как острый нож.       Прошло несколько минут или, может быть, часов. Лина не знала. Время утратило значение. Она чувствовала только пустоту, такую глубокую и всеобъемлющую, что казалось, ничто не сможет ее заполнить. Но даже в этом состоянии она знала, что ради своего отца готова на все.       Наконец, силы окончательно покинули её, и Лина легла на холодный пол, свернувшись калачиком. Её тело дрожало, но она не могла заставить себя встать. Все, что она могла сделать, это ждать, ждать и надеяться, что её жертва не была напрасной.       В темноте её разума мелькнули образы прошлого, обрывки воспоминаний, где она была счастлива. Но сейчас они казались такими далекими и недосягаемыми, что едва ли верилось в их реальность. Лина закрыла глаза, позволяя боли и усталости унести её в беспокойный сон.       Куда унесет меня ветер?