
Пэйринг и персонажи
Метки
Описание
Еще один отчаянный гудок слышен из динамика телефона. Девушка знала, что он ей не ответит, но пыталась достучаться, казалось бы, до стены. Йост не берет трубку уже неделю с того момента, как EBU дисквалифицировали его с Евровидения. Лина не могла найти больше себе места на этой планете, на небе которой погасли все оставшиеся звезды. Ей осталось лишь тихо и болезненно ждать.
Примечания
https://t.me/kchayyoff мой тгк с новостями о фанфиках!
Надеюсь, что вам понравятся мои работы
Посвящение
Всем дорогим и не очень
Catharsis | Катарсис
27 июня 2024, 09:37
Is er een uitweg uit de hopeloosheid?
Есть ли выход из безвыходности?
Утро началось для Лины с лёгкой усталостью и тянущей тяжестью в затылке от вчерашнего веселья и разговоров. Она проснулась в хорошем настроении, чувствуя, как солнечный свет проникает сквозь шторы, заливая её кровать. Скинув одеяло и пижамную куртку, она подставила спину тёплым лучам. Голая кожа впитывала тепло, грея своим ликом. Всё вокруг высветлилось, небо стало голубым, предчувствие ясного дня витало в воздухе, хотя солнце только вставало из гор.
Эмилия уже ушла на подработку, оставив Лину одну в квартире. Она неспешно поднялась и направилась на кухню. На холодильнике её ждала записка: "Сегодня твоя очередь убираться". Угрюмо выпив стакан персикового сока, девушка взялась за дело.
Уборка всегда помогала ей погружаться в свои мысли. Она думала о будущем, о том, какую карьеру она хочет все-таки построить, и возможно ли это вообще воплотить в тихой деревушке. Уже два месяца она была вдали от концертов, музыки и прочей суеты. Девушка даже не осмелилась написать ни строчки новых песен, да что уж скромничать, приложение "Заметки" было забыто, как страшный сон. Это не означало, что у неё не было амбиций. Она знала, чего хочет, но понимала, что "Тише едешь — дальше будешь".
Положив щеку на согнутую руку, она видела прямо перед собой крупное плетение простыни, а подальше на плитках пола неуверенно копошившуюся мушку. Лучи были теплыми и ласковыми, казалось, они проникают до самых костей и прилагают особые старания, чтобы ее согреть. Девушка решила, что все утро пролежит вот так, не шевелясь, но, к сожалению, никто за нее не помоет полы
Крутя швабру в руках, Лина двигалась по комнате, словно в неуклюжем танце. Открыв балкон, до ее носа донесся свежий запах стирального порошка от белья на сушилке. День был ясным, море спокойным. Лето было в разгаре, все-таки середина июля. Воспоминания о вчерашнем вечере начали оживать.
Альберт покрасил маленькую прядь в цвет её волос. Это выглядело и нелепо, и мило одновременно. Представьте брутального мужчину, которому за пятьдесят, с бородой и татуировками, сделанные в молодости. А теперь на его темных волосах с редкой сединой красуется розово-фиолетовый волосок! Он сказал, что это станет знаком их "воссоединения". Даже Ада, которая несмотря на любовь к яркому макияжу, предпочитает ничего менять в своей натуральной внешности, покрасила прядь. Боже, Лина была в восторге!
Раньше бы она провалилась сквозь землю со стыда, но теперь это не имеет смысла. Нет нужды переживать о том, в каком свете тебя увидят. Здесь нет публики, перед которой надо постоянно играть. Здесь можно понять себя, а главное — найти себя, что она и сделала. У нее как будто отключились все страхи и предрассудки прошлого, девушка стала другим человеком. Точнее, не другим, естественно, однако, наконец, сняла замок со своей настоящей натуры, которая была в заточении. И этот момент невозможно было не запечатлеть на пленочный фотоаппарат Эмилии! Теперь рамочка с фотографией украшала тумбочку в их комнате.
Как только она разложила чистое белье по ящикам, Лина наткнулась на фото полароида, где они были такие счастливыми. Хоть это было и вчера, но уже казалось, будто бы прошла целая вечность! Она не могла нарадоваться, что полностью восстановилась. Вернулся и аппетит, и желание жить. Её сны перестали быть страшными и пугающими, а ненужные мысли с плохой силой заполняли голову девушки. Но она накаркала.
Протирав тумбочку от пыли, девушка смахнула бумажку, которая спустя пару секунд плавно и монотонно приземлилась на пол. Она с некой опаской подняла ее, и увидела, что это пленочная фотография её прошлой компании
На этом снимке Йост и Лина весело сидят в баре. Это был тот самый вечер, когда они рисовали шутки на купюрах, чтобы потом отдать это официантам в качестве чаевых. Его голубые глаза выглядят как стеклышки из-за слез счастья. Лина стеснительно улыбаюсь, смотря прямо в камеру. Сзади них стоят друзья, которые корчат рожицы. Парень на фото нежно приобнимает её за талию, словно удерживая. Это было так давно, но и недавно. Вроде пару лет назад, но прошел будто невыносимый, великолепный век.
Но самое запоминающееся в этом дне была не посиделка в баре, а ревность девушки к "преданным" фанаткам Йоста. Как она отвела его в темный угол, потому что не могла контролировать свои эмоции, как он еще тогда намекал ей на свои романтические чувства.
— Ревнуешь, ведь так? — самодовольно прошептал тот, нежно поглаживая её левую щеку своими холодными пальцами, которые пахли табаком из-за недавней сигареты.
— Йост, ты пьян, — сказала неоспоримый факт девушка. — Причем тут ревность? Я не твоя девушка, чтобы тебя ревновать. — договорила она, чувствуя, как его пальцы не останавливаясь трогали её лицо, будто исследуя что-то новое. Она почему-то не хотела их убирать
— Это мы еще посмотрим... — совсем тихо и практически неуловимо произнес Йост.
Его рука перебралась с её лица на открытую шею, приятно и аккуратно касаясь, словно Лина - фарфоровая кукла, которая сломается при неудачном касании. Йост приблизился к губам Лины, но остановился в паре миллиметрах. Она чувствовала, как его теплое дыхание касалось её немного потрескавшихся от холода губ.
— Подумай, ты даже не сопротивляешься, куколка
Это было еще до Евровидения, до их вечных ссор. Они тогда точно не знали, что их ждет такой провал по всем фронтам. Для пущего эффекта она собралась разорвать фото, но её пальцы не слушались. Она сжала фото со всей дури, даже костяшки побелели от напора силы. Поставила снимок обратно на место, ослабив хватку, потому что не смогла сделать этого. Это казалось абсолютно неправильным.
День предлагал чистый лист. Запах жареной колбасы из кафетерия, шум велосипедных шин по гравию, прохлада воды в пруду. Плохие моменты уходили в зыбкое прошлое, оставляя место для новых возможностей. За июнь, который стал для нее самым худшим периодом в жизни, она окончательно утратила способность убегать и прятаться от воспоминаний.
Несмотря на внешнее счастье и отсутствие страха, ее сердце оставалось неутоленным. Прошлое затерялось вдали, но любовь не исчезла. Это чувство, исходящее из самого сердца, не могло быть забыто или замещено другими людьми. Настоящая любовь, не просто симпатия или мимолетная влюбленность, а крепкая дружба, переросшая с годами в нечто большее. Но сколько же противоречий в этом? Уйма.
Новая жизнь, интересная и полная всплывающих открытий, складывалась в ее голове, как песчинки в песочных часах. Уйти от прошлого невозможно, с ним нужно подружиться, поблагодарить за уроки и плоды. Забыть его тоже невозможно, особенно человека, который по-прежнему был в ее мыслях. Погружение в другую реальность, отказ от всего прежнего, конечно, пошли ей на пользу. За это время она многое поняла, приняла и переварила, находясь в спокойной и уютной обстановке.
За два месяца нормализовалось ее здоровье, распорядок дня пришел в стабильное русло, панические атаки сошли на нет, а "демоны", бушующие внутри девушки, превратились в ангелов-спасителей, указывающих ей на светлый путь. Путь истины. Теперь она понимала, что пора не бояться жизни, не выживать, а жить. Не нужно переживать по пустякам и проецировать плохой опыт на хороший, смешивая их в один клубок.
Но что делать дальше, она не знала. Все разрушилось, и только потеряв что-то, она осознала его истинную значимость. Она обрела новых друзей и вернула семью, но какой ценой? Она не жалела, а жаждала исправить ситуацию. Однако только в мыслях. В реальности же она пустила все на самотек. Если он не ищет ее, пусть будет счастлив. Иногда нужно отпустить человека, если любишь.
Лина вошла в небольшое деревенское кафе, где воздух был напоен ароматом свежего хлеба и кофе. Свет мягко падал через широкие окна, освещая уютные деревянные столики и стулья, а тихая музыка, доносящаяся из старого радиоприемника, создавала атмосферу спокойствия и уюта. В этот погожий день кафе было полупустым, лишь несколько местных жителей неспешно наслаждались своими напитками и закусками.
— Лина, — позвала Эмилия, стоя за стойкой, — не могла бы ты помочь принять заказы? У нас сегодня не хватает рук.
— Конечно, — с готовностью согласилась Лина, улыбнувшись.
Она взяла блокнот и направилась к столикам, записывая пожелания клиентов. В этот момент в кафе вошли Нонна и Дилан, их глаза бегали по помещению в поисках кого-то. Они остановились на Лине, когда та несла яичницу с беконом к одному из столиков.
— Спасибо, — сказал довольный клиент, получив завтрак.
— Приятного аппетита, — ответила Лина, улыбнувшись.
Затем она повернулась и направилась к друзьям, которые уже бурно обсуждали что-то с Эмилией.
— Лина, ты должна это увидеть, — сказала Нонна, передавая ей телефон с новостью.
На экране была статья о Йосте, который, похоже, попал в огромный скандал. В тексте написано, что неизвестный репортер задавал ему вопросы о его отношениях с ней и Клейн, будучи пьяным, он разгромил барный столик в заведении.
— Это ужасно, — воскликнула Эмилия. — Лина, тебе нужно связаться с ним!
— Ни в коем случае, — возразила Нонна. — Мы не можем позволить, чтобы наши координаты были замечены.
— Эмилия, ты поздно спохватилась, — вмешался Дилан. — Лина уже сделала свой выбор.
— Все зашло слишком далеко, — горячо отрезала Эмилия. — Йост никогда не был таким!
Спор разгорелся, и Лина, молча, наблюдала за ними, чувствуя, как напряжение нарастает. Внезапно кто-то из клиентов позвал Эмилию, чтобы сделать заказ.
— Прости, мне нужно идти, — хмуро сказала Эмилия, бросив последний взгляд на Нонну и Дилана, затем цокнула и направилась к клиенту.
— Лина, — продолжила Нонна, повернувшись к ней, — тебе нельзя ни с кем связываться. Если узнают, где мы, твой отец окажется в большой опасности, и нам всем придется несладко.
Она выбежала на улицу — глотнуть свежего воздуха, к тому же еще немного, и у нее началась бы истерика прямо в кафе. Лина направилась к берегу моря, где солнце уже клонилось к закату, заливая все вокруг золотистым светом.
Она присела под навесом зонтика, укрывшись от палящих лучей, и, глядя на тихие волны, почти заплакала. Волны мерно перекатывались по песку, как будто успокаивая её своими ритмичными движениями.
В этот момент её нашёл отец, Альберт. Он подошёл к ней тихо, сел рядом и с тревогой в голосе спросил:
— Лина, доченька, почему ты такая грустная?
Она посмотрела на него, чувствуя, как сердце сжимается от боли и нерешительности.
— Я хочу связаться с Йостом, но не могу, — призналась Лина, стараясь сдерживать слезы.
— Почему ты думаешь, что не можешь? — осторожно спросил Альберт, пытаясь понять её состояние. Его покрашенная прядка сползла на лоб.
— Это слишком опасно. Если кто-то узнает, где мы, нас найдут. И всё закончится ещё хуже, чем сейчас, — ответила она, взгляд её был полон отчаяния.
Отец медленно кивнул, словно взвешивая каждое слово, которое собирался сказать.
— Лина, ты его любишь, правда? — спросил он, внимательно смотря ей в глаза.
Она кивнула, не в силах произнести хоть слово.
— Любовь и семья — это одно и то же. Если ты любишь Йоста, значит, он уже часть нашей семьи, — продолжил Альберт, его голос был мягким, но убедительным. — Семью нельзя бросать. Я понимаю, что из-за меня тебе пришлось изменить свою жизнь. Прости меня за это.
Лина обиженно фыркнула, как маленькая девочка, и отвела взгляд.
— Ты оставил нас, когда я была ребёнком, — выговорила она, не скрывая своей боли.
Альберт тяжело вздохнул, его лицо отражало глубокое сожаление.
— Я хотел, чтобы у нас было всё необходимое, чтобы мы были счастливы, — начал он объяснять, голос его дрожал. — Поэтому я начал распространять наркотики. Я думал, что таким образом смогу обеспечить нашу семью, но всё только разрушилось. Я не хотел, чтобы твоя мать умерла. Лина, пойми, ты была нежеланным ребёнком для неё, но не для меня. Мать использовала тебя, а я пытался сделать всё, чтобы сохранить семью. Когда я попал в тюрьму, она возненавидела тебя ещё больше. Она была ужасной матерью, но всё же человеком.
Лина замолчала, обдумывая его слова. Она поняла, что смерть матери не была виной отца, а её обиды начали понемногу угасать.
— Ты права, мы сделали много ошибок. Но если ты действительно любишь Йоста, ты не можешь просто от него отказаться, — сказал Альберт, его голос был проникнут искренностью.
Она посмотрела на отца и увидела в его глазах столько любви и заботы, что её сопротивление начало значительно таять.
— Спасибо, папа, — тихо сказала она, слёзы текли по её щекам.
Они обнялись на берегу моря, почувствовав себя, наконец, частью одного целого, готовые идти на риск ради любви и семьи. Вечерние лучи солнца освещали их, и море продолжало нашёптывать свои спокойные ритмы, как будто благословляя их на что-то скрытное, но определенно хорошее.
***
Иные дни похожи на вдох: Земля наберет побольше воздуха и замирает — ждет, что будет дальше. А лето не кончается, и все тут. На следующий день Лина, полная решимости, уговорила Итана поехать с ней в соседний город, чтобы сделать звонок.
Парень с темными вьющимися волосами и проницательными карими глазами сперва отпирался, отнекивался, но Лина, не сдаваясь, стояла на своем. Итан, обладая миловидной внешностью и упрямым характером, наконец, согласился, и без лишних слов они отправились в Ауд-Бейерланд.
— Открой окно пошире, — попросила Лина, — я хочу покурить.
Итан кивнул и открыл окно. Оба они закурили, наслаждаясь внезапной поездкой. Облака затянули небо, но дождя не было. Атмосфера была уютной, несмотря на хмурое небо.
— Знаешь, жизнь — это странная штука, — сказал Итан, выпуская дым. — Вроде бы идешь по одному пути, а потом бац — и оказываешься совсем в другом месте.
— Это точно, — согласилась Лина, улыбнувшись. — Как бы ты ни старался планировать, всё равно судьба внесет свои коррективы.
— Вот, например, этот твой план — просто гениальный способ провести день, — поддразнил её Итан, и оба рассмеялись.
Дорога была почти пустой, и облака, затянувшие небо, придавали дню особую задумчивость.
— Расскажи мне о своей жизни в Роттердаме, — начала Лина, пытаясь разогнать возникшую между ними тишину.
— Что именно ты хочешь знать? — ответил Итан, улыбаясь. — О том, как я выкарабкался из всех этих неприятностей?
— Да, и как ты вообще оказался в Роттердаме, — она прищурилась, смотря на дорогу впереди. — Ты же вроде всегда хотел жить где-нибудь в тихом месте, подальше от суеты.
— Ну, начнем с того, что я и не планировал такой жизни, — начал он, выпуская кольцо дыма в открытое окно. — Всё началось с невзаимной любви, как ты знаешь. Казалось, что мир рухнул, и я слёг на дно, нанюхался вдоволь. Там, в Роттердаме, я нашел людей, которые дали мне работу и крышу над головой. Жизнь, конечно, не сразу наладилась, но со временем я смог выкарабкаться.
— И что ты сейчас делаешь? — девушка бросила на него заинтересованный взгляд.
— Работаю на одну организацию. Не буду вдаваться в детали, но это не самое легальное занятие, — парень усмехнулся, затем его лицо стало серьёзным. — А ты, Лина? Как у тебя жизнь сложилась в Роттердаме за эти два месяца?
— Тихо и спокойно, насколько это возможно, — ответила Лина, тоже выпуская облачко дыма. — Прячемся, пытаемся не привлекать внимание. Иногда кажется, что вся жизнь проходит мимо, пока мы скрываемся.
— И не жалеешь? — спросил он, пристально смотря на неё.
— Иногда жалею, — призналась девушка. — Но что поделать, приходится смириться с обстоятельствами.
— Тяжело, наверное, — сочувственно сказал Итан. — Мы оба решились начать свою жизнь с чистого листа. Однако ты немного рушишь эти рамки.
— Не без греха, — Лина улыбнулась. — Будем верить, что ничего не изменится в плохую сторону от моих решений.
— Ну, надежда умирает последней, — тихо сказал парень. — А что насчет Йоста? Ты ведь из-за него всё это затеяла?
— Да, — кивнула она. — Он важен для меня. Очень важен. И я не могу просто так бросить его, наверное.
Итан улыбнулся, глядя на её решимость.
— Наверное, — насмешливо фыркнул парень, но быстро изменился в лице. — Знаешь, Лина, ты сильная. Не каждый бы решился на такой шаг. Рисковать второй раз страшно, ведь шанс на победу уменьшается.
— Спасибо, Итан, — поблагодарила Лина. — Но всё равно стремно.
— Страх — это нормально, — сказал Итан, делая ещё одну затяжку. — Главное, не давать ему управлять твоей жизнью.
Весь день прошёл в таком тоне — с лёгкими подшучиваниями и душевными беседами. Ближе к вечеру они добрались до Ауд-Бейерланда и припарковались на окраине города. Лина потушила сигарету и, чувствуя лёгкое волнение, направилась к зданию, где можно было заплатить за звонок, как в старые добрые времена.
— Лина, только не смей проболтаться им о нашем местонахождении, — предупредил ее в сотый раз парень, идя за ней. — Никому нельзя говорить об этом, тем более по звонку со старого телефона, который могут прослушать.
Девушка смиренно кивнула. Она достала пару монет, закинула их в отверстие и, недолго думая, набрала номер одного друга. Телефон зазвонил, и она ждала, пока на том конце провода ответят.
— Алло? — послышался знакомый голос Билла.
— Привет, Биллзо, — коротко сказала девушка, намекнув на свою личность через их локальную шутку.
— Лина! Где ты была? Почему ты ушла без следа? Все уже второй месяц на ушах стоят! — Билл начал разговор с агрессивных и взволнованных расспросов.
Лина глубоко вдохнула, стараясь сохранить спокойствие.
— Билл, я не могу разглашать информацию о своем местонахождении.
— Не можешь? — раздраженно переспросил Билл. — Все ищут тебя. Никто о тебе не забыл, если ты на это рассчитывала.
Лина молчала, чувствуя, как от его слов сжимается сердце. Билл выдохнул, смягчаясь, но его голос оставался напряженным.
— Где ты, Лина? — снова задал этот вопрос друг, наверное, с пеной у рта.
— Я не могу сказать, — повторила она, зная, что сигнал может уловить полиция. — Но я в полном порядке.
— Ты же видела скандальную новость про Йоста? — Билл сменил тон, но его голос по-прежнему дрожал от волнения.
— Именно из-за этого я и позвонила, — Лина крепче сжала трубку. — Что с Йостом?
— Поздно задумалась о нем и о нас, — нервно насмехаясь, ответил Билл. — Йост тратит огромные деньги, чтобы найти тебя. Он постоянно в запоях, не может сосредоточиться на музыке, ибо потерял музу. Лина, ты всех нас подставила.
Слова Билла, наполненные горечью и обидой, разрезали её душу. Ноги подкашивались, и она оперлась о стену, чтобы не упасть. На другом конце линии Билл, постепенно успокаиваясь, добавил:
— Понимаю, ты бы не сделала это по глупости или по пустяковой причине. Значит, что-то серьезное. Пожалуйста, оставайся на связи и найди способ шифровать звонки.
Лина кивнула, глядя на Итана, который внимательно слушал их разговор. Он пожал плечами, показывая своё согласие.
— Билл, я извиняюсь. Где сейчас Йост?
Внезапно на том конце провода раздался другой голос, хриплый и такой... родной.
— Привет, Лина, — насмешливо начал Йост, но потом его голос приобрел неистовое спокойствие, словно ничего не произошло. — Как у тебя дела?
Лина и Итан опешили. Она попыталась что-то сказать, но Йост перебил её:
— Скажи, где ты, Лина. Я обязательно найду тебя, ведь знаю, что моя девочка не может без меня.
— Я не могу сказать, — насильно заставила себя повторить уже в который раз, чувствуя, как её голос дрожит.
Йост тихо засмеялся.
— Я люблю тебя, Лина. Мы обязательно встретимся, и ты мне всё расскажешь.
Звонок прервался, потому что лимит времени закончился. Лина медленно опустила трубку, её сердце билось как бешеное, а на глаза навернулись слёзы. Итан подошел ближе, положив руку на её плечо.
Незадолго до полуночи Лина и Итан вернулись обратно в деревню. В машине царила тишина, которую изредка нарушала музыка. Лина пребывала в состоянии ломки. Все её эмоции, которые она так долго подавляла, вдруг вспыхнули с новой силой. Она скучала. Безумно скучала по Йосту и любила его настолько, насколько это возможно. Но время невозможно обратить вспять, вернуть всё на круги своя.
Лина не боялась и не путалась в своих чувствах. За эти месяцы стало ясно, что её любовь к Йосту глубока и жизненно необходима. Но было слишком поздно. Теперь она видела всё насквозь и корила себя за то, что притягивала своё прошлое к их отношениям, не давая им развиться. Она не понимала, почему была слепа и зачем нагружала себя ненужными кошмарами и фантазиями о том, что всё будет плохо, если она не доверится ему.
Сейчас это не казалось такой серьёзной проблемой, как нынешняя. Они не могли встретиться, даже если чудом удастся передать координаты — это было слишком рискованно. Он мог привести репортёра, журналиста или даже фаната, который раскроет её местонахождение. Это угрожало всем. Даже Лине нежелательно было показываться на публике. Эта Богом забытая деревня могла стать известной на весь мир из-за их неосторожности, и от этой мысли Лину тошнило. Тошнило не от жалости к себе за то, что она поступила так.
Да, она была глупа, но важно, что она поняла это самостоятельно и осознала свою проблему, иначе бы она осталась сломанной, с моральными травмами. Тошнило оттого, что невозможно было убить двух зайцев сразу.
Лина вышла из машины вместе с Итаном и сразу заметила, как к ним приближаются Нонна, Эмилия и Дилан. Их лица выражали обеспокоенность и раздражение. Она знала, что их поступок вызовет бурю эмоций, но не ожидала, что столкнётся с таким напором сразу.
— Вы вообще понимаете, в какую опасность вы нас всех поставили? — начала Нонна, её голос дрожал от беспокойства. — Вы хоть подумали бы о том, что могли привезти хвост за собой? Вы не думали головой?!
Дилан, скрестив руки на груди, поддержал её:
— Это просто безрассудство. Все эти риски не оправданы.
— Перестаньте, ребят, — попыталась тонко уладить назревающий конфликт Эмилия, поддерживая с самого начала Лину. — Это уже произошло, ничего не изменить.
Но Нонну это не успокоило. Она вновь обратилась к Лине:
— Мы серьёзно могли попасть в беду. Это не игрушки, у нас может быть срок в тюрьме, если нас, блядь, найдут.
Лина, собрав всю свою волю, ответила:
— Я понимаю ваши опасения. Но у меня не было другого выхода. Мне нужно было сделать этот звонок. Я сделала всё, чтобы нас не заметили.
— Сделала всё? — саркастически переспросила Нонна. — Пиздец, молодец, возьми с полки пирожок! Вот только все могло обернуться по-другому.
— Заебала пиздеть, чертова дочь якудзы, — не выдержал Итан, громко проматерив Нонну. Лина не хотела, чтобы все начали ссориться друг с другом, ведь каждый член их компании был уже для нее семьей. Но ничего не исправить. — Заткнись уже, тебе сказали четко, что других вариантов не было. Все в порядке.
— Дед инсайд будет мне что-то советовать? — еще больше вспыхнула девушка, потому что задели за живое. — Иди к своей телке, которая тебя бросила у разбитого корыта, мелкий пидор. Передерни разок и отъебись.
Лина попыталась что-то сказать, но её перебил Дилан, который холодно произнёс:
— Едет машина. За нами приехал хвост.
Сердце Лины замерло. Она обернулась вместе с Итаном, пытаясь понять, действительно ли за ними следили. Из автомобиля, который подъехал к ним, вышел парень с рыжей макушкой.
— Привет, Лина. Привет, Эмилия, — радостно произнёс он, словно ничего не случилось.
— Уил? — Эмилия удивлённо нахмурилась. — Какого черта ты здесь делаешь?