de Melkweg is alleen voor ons | Млечный путь только для нас

                                                                              ik zal je beschermen       Жадность и любовь – какие разительные эмоции пробуждают в нас эти слова, и тем не менее, вполне вероятно, что перед нами одно и то же влечение, лишь с двумя различными именами. Первое находит порицание у тех, кто уже обладает собственностью, ибо в их сердцах жажда обладания притупилась, уступив место страху потерять это имущество. Второе же возвышается в речах тех, кто не удовлетворён и жаждет, восхваляя его как нечто благородное и прекрасное.       Разве наша любовь к ближнему не есть желание обладать? Не то ли чувство движет нами в стремлении к знаниям, к истине, ко всему новому? Рано или поздно мы пресыщаемся старым, тем, что давно нам принадлежит, и с жадностью тянемся к новому; даже самый дивный пейзаж, созерцаемый на протяжении месяцев, теряет своё очарование, уступая место манящим горизонтам неведомых берегов. Потребность в обладании, как правило, убывает по мере её удовлетворения.       Наш интерес к самим себе поддерживается лишь благодаря тому, что мы находим в себе нечто новое и оцениваем себя в новом свете – это и есть суть обладания. Пресыщение обладанием приводит к пресыщению собой. Видя страдание другого, мы непременно стараемся обратить его в свою собственность; так, благодетель, движимый состраданием, называет свою жажду обладания "любовью", наслаждаясь этим чувством как лёгкой победой.       Наиболее явственно жажда обладания проявляется в любви полов: влюблённый стремится к полному и единоличному обладанию объектом своей страсти, желая безраздельной власти не только над телом, но и над душой возлюбленного, мечтая о том, чтобы любили только его. Он стремится проникнуть в чужую душу и занять в ней главенствующее место, царствовать, как владыка. Это означает, что сокровище счастья и наслаждения остаётся недосягаемым для всего остального мира; влюблённый стремится лишить этих удовольствий всех остальных, становясь драконом, охраняющим клад, и превращаясь в самого беспощадного, себялюбивого завоевателя.       Для влюбленного весь мир утрачивает интерес, становится бледным и не представляющим никакой ценности; он готов принести любые жертвы, разрушить любой порядок, поступиться любыми интересами. Удивительно, что столь дикие чувства, как необузданная жажда обладания и неравноправие в половой любви, веками воспевались и обожествлялись, до такой степени, что любовь превратилась в понятие, противопоставляемое эгоизму. Но по своей сути нет ничего более эгоистичного, чем такая "любовь". Несомненно, это дело рук тех, кто лишён собственности, но страстно мечтает о ней; таких всегда было немало.       Однако на земле ещё встречается иной вид любви, когда жадная потребность двух людей друг в друге уступает место новому, более высокому стремлению – обоюдному желанию обладать высоким идеалом. Но кому известна такая любовь? Кто испытал её? Дружбе.       Но есть ли выгода у Уила в данной ситуации? Лина так и не нашла ответа. С момента его любезного появления в их глуши, в её голове начали роиться вопросы. Как он узнал, что они здесь? Насколько много ему известно? Попытается ли скрыть свои мотивы, и что он надеется получить? Он коротко поприветствовал всех, затем однозначным движением руки подозвал Эмилию. Его визит оставил всех в смятении и догадках. Лина пролежала всю ночь без сна, не закрывая окно, которое стучало от сквозняка, и оставив открытую дверь в ожидании Эмилии. Но девушка не пришла, не написала, и не было от неё ни слуху, ни духу.       Она невольно провела параллель, ощутив эффект дежавю: точно так же она лежала и ждала новостей от Йоста. В последнее время таких "спецэффектов" и совпадений становилось всё больше, или, может, увеличились поводы для них. За этот сумрачный период Лина поняла две вещи: во-первых, Уил определённо причастен к происходящему, возможно даже спонсировал его, а во-вторых, Эмилия остаётся загадочной фигурой. Непонятно, каков её следующий шаг, и будет ли он вообще? Можно ли ей доверять, когда она скрывает столь важные вещи? Безусловно, она является своего рода подругой, но в дружбе должны быть искренность и взаимное стремление, которые не терпят лжи и тайн.       Лина не смогла уснуть, сколько бы она ни меняла положения тела. Всё снова навалилось. Слова Йоста пробудили в ней давно забытые чувства, которые Лина так боялась. Боялась, что они приведут к тревоге и стрессу, что это первый тревожный звонок. Однако в данном случае всё имело логичное объяснение. Её терзали два страха: окончательная потеря Клейна и невозможность раскрыть местонахождение отца, которым она дорожила. Это был замкнутый круг, оставлявший её в неведении. Чувства всегда были в спячке, подавляемые самой девушкой. Но если она услышит его голос снова, то точно сойдёт с ума и сделает что-то непоправимое. Разве это хорошо? Хорошо ли сойти с ума и совершать такие легкомысленные поступки? В этом есть что-то прекрасное, удивительное и неприкасаемое. Любить человека спустя долгое время – это как пройти целое испытание. Осознавать, что вы – две части единого целого, которые не могут жить порознь, даже забавляет. Но время лечит, оно не убирает эмоций, а показывает истину со стороны. Когда Лина увидела всё с другой точки зрения, она поняла, какой была глупой. Но это хорошо, если учишься на ошибках. Главное – быть живыми, ведь живые могут совершать проступки.       Так Лина просидела до самого утра, пока не вышла на улицу, где было по-прежнему пасмурно. Небо затянуто серыми облаками, прохладный ветер трепал редкие деревья и заставлял небольшие лужицы дрожать. Атмосфера деревушки была тихой и умиротворённой, казалось, что всё вокруг замерло в ожидании чего-то. Лина направилась в местное кафе, маленькое и уютное заведение, где часто собирались местные жители.       Войдя внутрь, она не увидела Эмилию в роли официантки, вместо неё помощь предложила её знакомая по работе. Она кивнула в знак согласия и начала помогать, подавая посетителям заказы и поддерживая кроткие беседы. Вдруг она заметила, что за столиком ей машет Уил. Лина нахмурилась и направилась к нему, готовясь принять заказ.       Лина подошла к столику с нахмуренным лицом, готовая к разговору, который явно не сулил ничего хорошего.       — Ну, Уил, что ты здесь делаешь? — спросила она, едва сдерживая раздражение. —Что тебе нужно в нашей глуши?       Уил, оставаясь невозмутимым, поднял глаза на неё и улыбнулся.       — Лина, я пришёл с миром, — сказал он спокойно.       Она скрестила руки на груди, недовольство всё ещё читалось в её позе.       — С миром? — фыркнула она. — И как же ты узнал, где нас найти? Кто тебе сообщил нашу геолокацию?       Парень помедлил, словно взвешивая свои слова.       — Я работаю с вашей организацией, которая помогает людям, — начал он осторожно. — И... да, я, конечно, знал, где вы.       Девушка недоверчиво прищурилась, её взгляд не смягчился.       — Какова твоя выгода? Зачем тебе спасать моего отца?       Он кивнул, признавая её правоту.       — Дело не в этом, — признал он. — Ты права, это не совсем ради спасения твоего отца.       Лина, подбоченившись, продолжила допрос.       — Так вот оно что. Ты делаешь это ради мести Йосту? Это из-за него, а не из-за меня?       Он чуть качнул головой.       — Лина, ты не причина моего приезда сюда. Я позвал его на гонку косвенно не из-за тебя.       Девушка замерла на мгновение, её лицо отражало осознание.       — Ты платишь за всё это, не так ли? — спросила она. — Деньги на питание, жильё... Но зачем? Где здесь смысл?       Рыжеволосый рассмеялся, его глаза сверкнули с хитринкой.       — Есть ещё одно лицо, которому Йост насолил, — сказал он, наклоняясь ближе.       Она продолжала донимать его вопросами.       — И кто же это? Почему ты вмешиваешься?       — Моя младшая сестра недовольна твоим дружком, — коротко ответил он, не желая затягивать разговор.       Лина нахмурилась ещё больше.             — Твоя сестра? — переспросила она. — И что с ней?       Уил посмотрел прямо ей в глаза.       — Она журналистка. Йост толкнул её на Евровидении.       Ярость вспыхнула в ее глазах.       — Клейн не толкал её! – выкрикнула она. — Он даже не прикасался к ней!       Уил поднял руки, показывая, что не намерен ссориться, но его голос оставался твёрдым.       — Я верю только словам своей сестры.       В этот момент Эмилия резко подошла к их столику и громко стукнула по нему рукой. Все посетители обернулись, замерев.       — Заткнитесь оба, — сказала она сурово.       Рвано кивнул он, признавая её вмешательство.       — Лина, я не сдам твоего отца обратно в тюрьму, если ты поможешь засудить Йоста, — сказал он.       Эмилия посмотрела на Лину, её голос звучал убеждённо.       — У нас нет выхода, кроме как сотрудничать. Тебе нужна безопасность отца, а мне — деньги на операцию.       Лина вскочила, её лицо было красным от гнева.             — Я пойду в уборную, — бросила она, отходя от столика.       Эмилия и Уил молча смотрели ей вслед, осознавая, что этот разговор далеко не закончен.       Лина не знала, куда себя деть. Замкнутый круг, в который она попала, давил на неё нещадно. Она чувствовала, как нарастает гнев, желание кричать, биться в истерике. Но она взяла себя в руки, не стала поддаваться эмоциям. Она посмотрела на себя в зеркало и внезапно успокоилась, поняв, что ещё можно что-то сделать в этой игре, где преобладала её безысходность. Ради отца. Ради Йоста. Ради себя и своей семьи. Она готова пойти на любые риски, ведь нет ничего страшнее, чем потерять их навсегда. Это не пугало её так сильно, как собственная смерть.       Её раздражало только одно – возможность не успеть, умереть, так и не попрощавшись. Мир не был против неё, так же и люди не протестовали негативно. Просто обстоятельства, обычные последствия. Пора повзрослеть вновь, по крайней мере, сделать вид. Доброта и любовь, как целебнейшие травы, столь драгоценные находки в общении между людьми. Нужно не терять свою сущность.       Она вышла из уборной и столкнулась с Нонной, которая подзывала её пойти за ней. Они вышли за угол кафе.       — Лина, давай поговорим по душам, — предложила Нонна.       — Конечно.       Подруга внимательно посмотрела на Лину, заметив её уныние.       — Агрессии у тебя хоть черпай, – сказала она.       Она приобняла подругу, закурив сигарету. Лина, обычно любившая покурить в такие моменты, впервые отказалась, пребывая в анализе.       — Не парься, Лина, – посоветовала Нонна. – Продолжай жить по течению обстоятельств, ведь ничего уже не исправить. Если Йост правда тебя любит, ему будет всё равно на остальные вещи, потому что любовь сводит людей с ума.       Лина усмехнулась и всё-таки взяла папиросу в руки, поджигая.              — Ты права, – сказала она. — Слушай, а что ты сама думаешь об Уиле?       Она задумалась на мгновение.       — Уил… я думаю, он неплохой человек. Он сильно помогает нам и хочет защитить свою сестру. Но он заложник доверия к близким. Мне кажется, он разочаруется, когда сестра признается, что лгала. Если, конечно, расскажет.       Девушка кивнула, понимая её мысль.       — Мы с Уилом знакомы с юношеских лет, но он сильно изменился после случая на Евровидении. Скорее всего, из-за скандала. Я негативно отношусь к его "мести". Он даже не разобрался, — она затянулась, выпуская клубы дыма. — Я должна напрямую поговорить с младшей сестрой Уила, — ответила Лина. — Но так, чтобы он не узнал. Я хочу хоть как-то загладить вину перед Йостом.       Нонна покачала головой, не поддерживая её точку зрения.              — Это опасно. Мы можем лишиться и денег, и безопасности.       В этот момент подошла Эмилия, которая позвала их обеих.       — Нонна, иди сюда, – сказала она. — Подъехал грузовик с продуктами для кафе. Лина, посчитай все продукты на глаз из списка, чтобы мы не переплачивали, пожалуйста.       Лина зашла в грузовик с продуктами, который недавно подъехал к деревенскому магазину. Внутри царила полутьма, но сквозь щели в стенах просачивались тонкие лучи дневного света, освещая ряды аккуратно уложенных ящиков с продуктами. Она достала из кармана блокнот и карандаш, готовясь пересчитать товары.       Сначала она записала количество яиц, затем проверила молочные продукты и овощи. Она скрупулёзно сверяла все данные, иногда отрывая взгляд от блокнота, чтобы проверить ещё раз. Её внимание привлекли ярко-жёлтые тюльпаны, стоящие в одном из углов грузовика. Их свежесть и яркость казались неуместными среди обычных коробок и пакетов.       Внезапно она почувствовала, как кто-то берёт её за руку и тянет вниз. Сердце Лины замерло, она быстро обернулась, готовая к любой неожиданности. Перед ней оказался Йост, его глаза блестели теми искрами, как и в начале их знакомства.       — Йост? — выдохнула она, не веря своим глазам.       — Тсс, — прошептал он, прижимая палец к губам. — Нам нужно быть тихими. Я приехал тайно, никто не должен знать, что я здесь.       Лина почувствовала, как её сердце начало бешено биться. Она не ожидала увидеть его здесь, в этой маленькой деревне, спрятавшей её от всего мира. Йост нежно сжал её руку, будто боясь, что она исчезнет.       — Как ты нашёл меня? — тихо спросила Лина, её голос дрожал от смеси радости и тревоги.       — Я не мог оставить всё так, — Йост посмотрел ей в глаза, и Лина увидела в них глубокую решимость. — К тому же я выполнил твое условие, никто не знает, что я уехал из Амстердама на грузовике.       — Дурак, — прошептала она, оглядываясь вокруг. — Если все же кто-то узнает...       — Никто не узнает, — твёрдо сказал Йост. — Я сделаю всё, чтобы защитить тебя.