Элеонора Старк.

Как же жарко. Обычно пушистое, словно облако, одеяло, теперь душило своими объятиями. Девушке уже начало казаться, будто она в пустыне; на столько душно и сухо ей никогда не было. Она бы все отдала за глоток свежей ледяной воды или снег в лицо. Теперь ещё и голова раскалывается так, будто на неё надели кастрюлю и стали стучать по ней ложками. Что вчера было? Еле распахнув глаза, Элеонора скинула с себя одеяло и стала отчаянно глотать ртом воздух. Ещё и шея болит, да что же это? Яркий свет солнца больно бил в ещё сонные зрачки, пока она еле как доползла до окна, чтобы настежь распахнуть окно. Так то лучше. Она даже не пыталась рассматривать двор, который был буквально перед её глазами. Наверняка там лежит, тот самый, свежий снег, а деревья покрыты инеем. А может, все уже растаяло, пока она валялась в кровати, Бог знает сколько. Станет ясно, как только она посмотрит время. Благо на ней удобная, свободная футболка, которая не сковывает движения. Стоп. Она остановилась на пол пути обратно к кровати и стала рассматривать себя в зеркало. Потрепанные волосы, такой же макияж и её старая футболка. На секунду отведя взгляд от своего отражения, она попыталась вспомнить почему так выглядит. Баки зашёл к ней в комнату, они целовались, потом вечеринка, разговор с Ником Фьюри, а потом…кажется, они с Барнсом играли в карты. Стоп, что? Какие, к чёрту, карты? И почему она больше ничего не помнит? Так, мы ведь, не..? Она с ужасом взглянула на помятую кровать, но ничего кроме постельного белья не увидела. — Ничего не понимаю.. Она села обратно на кровать, запустив руки в спутанные волосы. Решив, что для начала ей не плохо было бы сходить в душ, девушка направилась в ванную комнату.

***

— Это платье такое неудобное. — Пьяным голосом произнесла Старк и стала расстегивать замок сзади. — Баки, дай мне какую-нибудь футболку, пожалуйста! — Крикнула она, выглядывая головой из ванной. Не долго думая, Барнс, у которого самого галстук валялся уже где-то в хаосе комнаты Эл, а рубашка выправлена из брюк и расстегнуты несколько первых пуговиц, стал рыться в комоде рядом с напольным зеркалом. Найдя там какую-то футболку с названием рок-группы девяностых, он молча зашёл в ванную и протянул её девушке. Она стояла в одном нижнем белье, повернутая к нему спиной. Услышав вошедшего, она в пол-оборота забрала вещь с глупой улыбкой на лице и протянула довольное «спа-си-бо». В голове Джеймса крутились разные мысли, но самой громкой оказалась «не сейчас». Если они собираются переспать, он хотя бы должен быть уверен в том, что она не отключится посреди процесса. Некрофилия не в его стиле. Конечно, это было бы очень удобно: Эл бы не сопротивлялась, не вспоминала Рамлоу, а только с довольным лицом говорила «продолжай». Но какая-то, всё ещё не поврежденная Гидрой, часть его мозга - настаивала на том, чтобы она это запомнила. О, она определенно это запомнит. После того, как она пообещала ему отомстить всем агентам Гидры на свете, что он конечно не воспринял в серьез, ей вдруг стало очень смешно, потому что она вспомнила про желание, которое хотела загадать Барнсу. Опять же: как, вообще, понять эту девушку? Баки молча ждал, пока она выйдет из ванной, чтобы просто уложить её спать в надежде, что она больше не натворит никаких глупостей. Стараться сильно не пришлось, ведь она сама упала на кровать и тут же заснула. Мужчина избивал невинную грушу, думая обо всех событиях последних дней. «Меня бы кто избил» Грохот. Груша отлетела на пару метров. Баки тяжело дышал, убирая волосы с лица. — Ты же помнишь о тренировках со Старк? — Послышался голос друга сзади. — Не изнуряйся слишком, а то на неё сил потом не хватит. — Что? — Мужчина обернулся нахмурив брови. — Силы прибереги говорю. — Усмехнулся Стив и подошел ближе. Он уставил рука в бока, с ухмылкой глядя на друга. — Надеюсь это шутка. — Барнс закатил глаза и пошёл относить грушу в кладовку. Когда он вернулся, Роджерс все ещё стоял посреди зала, будто ожидая чего-то. — Расскажешь, что вчера с Эл было? — Он уставился своими зелеными глазами прямо в душу Барнса. — А мне почем знать? — Совершенно искренне удивился Баки, хотя даже мысль о том, чтобы врать лучшему другу, вызывала у него рвотный рефлекс, но, ему надо продолжать ту легенду, которую они с Эл придумали. — Баки, ты же вчера ушел с ней, верно? — Кэп скрестил руки на груди, явно не намереваясь уходить, пока не узнает правду. — Я отвел её в комнату, ей было нехорошо. — Он не врет, а просто не договаривает, да ведь? — Баки, тебя не было в комнате до трёх ночи, зачем ты мне врешь? — Стив уже начинал злиться. Его обижало, что Барнс не доверяет ему. — Ты следишь за тем, когда я в комнате, а когда нет? Это как минимум странно. — Тот усмехнулся, всё ещё надеясь увести разговор в другое русло. — Если ты не знал, то каждый день камеры проверяю либо я, либо Наташа, либо Сэм. Иногда агент Хилл, но тебе повезло что сегодня утром это делал я. — Серьезным тоном продолжил тот. — Старик, ты же понимаешь, что Старк реально попытается тебя убить, если узнает, что вы с Элеонорой, там…— Он нахмурил брови. — Чем вы вообще занимаетесь? — С каким-то укором сказал он. — Она же ещё ребенок! — Всё не так! — Огрызнулся Джеймс, подходя ближе. Он сам понимал, что друг прав, просто он не знает всего. — Да я знаю её лет с пятнадцати! О чём ты, вообще, думаешь? Барнс даже не знал, что на это ответить. Да, возможно для остальных она и застряла в подростковом возрасте, но он видел её такой, кто не видел больше никто. Он знал, нет, по крайней мере догадывался, что происходит в её голове и какой след Гидра отложила на ней. Элеонора кажется легкомысленной на первый взгляд, но в её голове хранится не меньше опыта и знаний, чем в девушках старше её лет на двадцать, в этом он был уверен. Возможно, в будущем их дороги разойдутся, Баки и сам не глуп, но сейчас, они нужны друг другу. — Мне надо идти. — Буркнул мужчина и пошёл прочь из зала. Аппетита не было совсем, но сходить в душ после небольшой утренней тренировки было бы неплохо. Он всё никак не мог привыкнуть к этой свободе, которую вдруг получил. Никто не говорит ему, что и когда делать. Как одеваться, сколько спать, что есть, при какой температуре мыться. Из указаний было только не мочить бионику, пока Старк не сделает ему новую, и то, скорее это была рекомендация, чтоб его не било током, если слишком горячая вода попадет в щели. Ещё, ему назначили сеансы с психотерапевтом, для оценки состояния. Естественно, спустя столько времени его статуса Зимнего Солдата, его не особо рвались выпускать из базы или контактировать с гражданскими. Да, что там обычные люди, даже, так называемые Мстители с радостью не шли на контакт. Что думал Баки по этому поводу? Особо ничего. Всё, о чем он мог думать это Гидра и о том, что он сидит здесь без дела, хотя мог бы помогать искать ублюдков. Проблема в его памяти; каждый месяц его «обнуляли», так что он мало чего помнил. Но, Старк говорит, что невозможно стереть что-то навсегда и всё можно «починить». Он не уверен, говорил ли он о руке, памяти, или обо всём Барнсе в целом. Хотя, тренировки с Эл могут быть действительно полезными. Для неё. А он и рад помочь. Если так случится, что Эл снова останется одна, он хочет быть уверен в том, что она сможет себя защитить, но, будучи уведомленным о её навыках борьбы и практически полного отсутствия практики последние пару лет, работать им придется много. Он не знал, как будут проходить их тренировки, учитывая их особые отношения, возможно в будущем ему придется попросить Стива заменить его, если он не сможет оставаться сосредоточенным.

***

Элеоноре даже кусок в горло не лез после вчерашнего. Её даже вырвало, что она посчитала слишком отвратительным и решила никому об этом не говорить. Для вида пришлось приготовить себе две жалкие вафли из смеси, которую она нашла в шкафу, которые потом залила карамелью. Наташа сидела напротив, правда, у неё уже был обед. Она пристально наблюдала за тем, как девушка ест, попутно уплетая какую-то пасту. В воздухе царило напряжение, которое, буквально, можно было разрезать ножницами при большом желании. Через силу проглотив кусок от вафли, Эл решила разбавить обстановку. — Как тебе вчерашняя вечеринка? — Брюнетка натянула улыбку, засовывая в рот очередной кусок и нервно заламывала пальцы той рукой, которая под столом. — Неплохая. — Наташа удивилась вопросу, но все же отвлеклась от своей пищи. — Я, кстати, после восьми тебя не видела. Ты ушла. — Это не был вопрос. Наташа и так все знала. — Не обязательно оттачивать свои шпионские навыки на мне. — Огрызнулась Старк. Романофф нахмурила брови и чуть склонила голову. Она все ещё держала исключительно дружеское выражение лица, в отличии от её собеседницы. — Как разговор с Фьюри? Меняешь тему. Молодец. — Нормально. — Закивала девушка, подтверждая свои слова, хотя на деле даже не помнила весь разговор. — Не такой он грозный, как я ожидала. — Она чуть расслабилась, осознав, что Наташа на самом деле не желает ей зла. — О чём вы говорили? — Вилка с накрученными макаронами, полетела в рот. — Просто познакомились. Спрашивал про Барнса. Только вот, не понимаю почему у меня. Мы с ним едва знакомы. — Эл отпила из своей чашки с кофе глоток и сделала размышляющее лицо. — Так, ладно, Старк. Хотя бы мне не ври. Я видела, как вы вчера ушли вместе. — Вспыхнула Наташа, понимая, что Элеонора не тот человек, у которого надо вытягивать что-то намеками и манипуляциями. С ней надо говорить прямо. Брюнетка тяжело выдохнула, размышляя. Наташе можно верить. Да ведь? Она быстро облизнула засохшие губы и посмотрела девушке в глаза. — Нат, я ничего не помню. — Теперь агент могла увидеть её истинное лицо. Потерянное. Запутавшееся. Так, она хотя бы понимала, что та не врет. — Я помню, что была в кабинете у Ника Фьюри, что у нас был какой-то спор, а потом.. — Выдержав недолгую паузу, она продолжила. — Я в своей комнате, с Баки. Мы, кажется, играли в карты. — Теперь Наташа сидела с удивлённым лицом. Всё явно было не так, как она предполагала. — И потом я проснулась в своей футболке, растекшимся макияжем и следами на шее. — Девушка откинула волосы в сторону, демонстрируя шею. На ней еле виднелись засосы Рамлоу и синий след от руки. — Это Барнс сделал? — Рыжая нахмурила брови и уставила злобный взгляд на шею Старк, сжав при этом челюсти. О нет. — Нет, Нат, это не то что ты подумала! — Занервничала девушка, только предполагая, какие мысли сейчас крутились в голове подруги. — О господи, Эл! — Она недовольно откинулась на спинку стула. — Если Барнс сделал это с тобой, ты должна обо всём рассказать! Это же.. — Нет! — Она замотала головой. — Я прошу тебя, никому ничего не говори. — Взмолилась девушка. Она сама не знала откуда след от руки, но вот засосы объяснить придется. — Я не знаю откуда синяк, но, — Она быстро заморгала и отвела взгляд, прокручивая воспоминания в голове. — Гидру курортом не назвать, понимаешь? — Она снова в надежде посмотрела на Романофф, ей точно не хотелось рассказывать сейчас всё. — Эл, к чему ты клонишь? — Она нахмурила брови и выглядела так, будто готова сохранить любой твой секрет. Этому лицу просто веришь. — Мысли о побеге были со мной не все мои «каникулы». Я поняла, что мне опасно оставаться там только после одной ночи. Рамлоу он, — Кажется, она начала задыхаться. — Я не могу забыть. И эти засосы оставил Брок Рамлоу. Пометил меня, как свой трофей. — Мне очень жаль, малышка. — До Наташи дошло сказанное, она поднялась с места и направилась в её сторону, заключив в крепкие объятия. Элеонора держалась, чтобы снова не расплакаться, но она почувствовала небольшое облегчение на душе, что поделилась этим и получила поддержку, без какого либо осуждения. Она слышала истории жертв насилия, которые не делились этим ни с кем, и никогда не понимала почему? Почему они не идут в полицию, не рассказывают родителям, не могут больше никому доверять? В её голове это было так: случилось что-то ужасное, как ограбление или драка на улице; ты пару дней вспоминаешь об этом, отходя от стресса, который испытал в тот момент. Если у тебя что-то украли, ты идешь в полицию с просьбой найти преступника, или в больницу, если тебе как-то навредили. Но кто вернет тебе чувство безопасности? Починит то, что уже не починить? Только ты сам. А это чувство, будто ты навсегда осталась грязной, использованной, никому не нужной? Кто даст волшебную таблетку, чтобы снова чувствовать приятную дрожь в коленках от поцелуев и касаний мужчины, который тебе нравится? Кто вернет тебе это? Но сейчас, почувствовав себя снова нужной, в объятиях близкого человека, Элеонора решила, что ей надо рассказать свою историю. Конечно, не всем. Но кое-кому определенно стоит. Если сейчас, только намекнув на это она почувствовала облегчение, то что будет, когда она расскажет всё целиком? Конечно, страх быть отвергнутой никуда не делся, но появилась надежда. За неё она и ухватится. — Эл тебе надо поговорить с психотерапевтом. Я знаю, что насилие делает с людьми. — Наконец отпрянув, предложила она. — Я могу сказать тебе, что-то из разряда «ты не виновата», «не стоит теперь бояться всех», но если ты не хочешь ждать годы, чтобы восстановиться, тебе нужна профессиональная помощь. — Она присела на стул рядом, ни разу не отведя взгляд. — Хорошо, я подумаю над этим. — Сказала Эл, почувствовав мокрую дорожку на щеке.

***

— Слева. — Слева! — Эл, когда я говорю «слева», это значит, что моя рука слева, а не то, что тебе надо уходить влево! — Барнс стал повышать голос, когда брюнетка продолжала совершать одну и ту же ошибку. Прошло полчаса, как они отрабатывали хук слева, а Эл всё никак не могла сосредоточиться. Слова в голове мешались в самую невкусную в мире кашу, а тело объявило бойкот, уже трясясь от напряжения и совершенно не слушаясь хозяйку. Старк пришла в спортзал на полчаса раньше чем Барнс, чтобы немного размяться. Она даже подумала, что форма не потеряна, когда она с легкостью пробежала два с половиной километра за пятнадцать минут и повторила кое-какие акробатические движения, которые помогают во время драки. Она как раз доделала сальто в воздухе, когда послышались шаги в зале. Отодвинув маты, на которых она занималась, подальше, Эл подошла к Барнсу. Он оглядел её с ног до головы; ей даже подумалось, что сейчас он скажет что-то типо «эта одежда слишком открытая», потому что она часто слышала такое, когда ходила в обычных лосинах и спортивном топе в спортзал. Будто, чтобы не «отвлекать остальных», она должна надевать безразмерную футболку, заправленную в штаны её деда размера 2XL. «Да пошли вы в жопу, мне так удобно! Не смотрите, если не нравится.» Вот, как она отвечала этим людям, и сейчас готова была сделать тоже самое, но, к её удивлению, Барнс молча направился на ринг. Он каждый раз, даже не задумываясь, делал мелочи, которые заставляли её влюбляться в него все сильнее. И дело даже не в том, что он делает что-то мегасуперидеальное, для чего надо быть гением уровня Минделеева или, ну, к примеру, Говарда или Тони. Он просто не ведет себя как придурок, к которым Эл привыкла. Может, дело действительно в возрасте? Ее всегда тянуло к парням постарше, сколько она себя помнит. Они умнее, уравновешеннее, знают чего хотят от жизни, в отличии от её сверстников, которым лишь бы затащить в постель как можно больше девушек, потом присесть в подвал мамы, поиграть со своими друзьями, а потом жаловаться, как несправедлива их жизнь; нормальных девушек в мире не осталось, только шлюхи. Да, не все такие, Эл это понимает, поэтому просто старается воспринимать мужчин постарше, как тех, к кому можно обратиться в случае чего, спросить совета или просто поговорить, а не как сексуальный объект. Но почему-то, каждый раз, когда он отводит от неё взгляд, она пользуется моментом и глядит на его губы, вспоминая, какие они мягкие и приятные на вкус. Смотрит на сведенные у переносицы брови, и желает загладить эту морщинку своим пальцем, в то время, как в его, цвета бушующего шторма, глаза, хочется смотреть не отрываясь. И вот, он снова заносит удар, и она вспоминает, что находится не в слащавом романе, где герои влюбляются с первого взгляда и живут долго и счастливо. — Эл! — Снова не выдержал Барнс, который еле успел остановиться и не выбить челюсть девушке. — Прости! — Крикнула та и тяжело выдохнула. — Небольшой перерыв, ладно? — Девушка пошла в сторону скамеек, шатаясь. Ноги уже тряслись от перенапряжения, а дыхание никак не могло восстановиться. Она устало уперлась руками о колени и опустила голову. Волосы, собранные в высокий хвост, смешно свисали у лица Старк, из-за положения головы. — Можем продолжить завтра. — Совершенно спокойно предложил Барнс и присел рядом, рассматривая Элеонору, в частности след от своей же руки на шее. Сзади виднелось только пара коротких полосок, весь удар на себя взяла передняя часть. Сейчас, когда Джеймс от этом задумался, до него дошло, что он просто мог сломать ей хребет, если бы не остановился вовремя. Ему снова стало стыдно, больше не мог смотреть на свою «работу». — Прости. — Он отвел взгляд в сторону и откинулся к стене. — Ты о чём? — Старк чуть приподнялась, но ей удалось увидеть только задумчивый профиль мужчины. Он указал рукой на шею, быстро на неё глянув, но так и не сказал ни слова. Она неосознанно потянулась к синяку, коснувшись лишь кончиками пальцев, не зная, будет ли болеть, если надавить посильнее. С синяками не предугадаешь: они могут болеть так, что лишний раз даже касаться не хочется, а можно даже не почувствовать, если сильно постараться и чуть ли не залезть под кожу пальцем. Проверять, что-то, у неё не было настроения, так что она просто кивнула, убрав руку обратно на колено. — Если бы ты ещё напомнил, как этот синяк у меня оказался, я была бы очень благодарна. — Ты не помнишь? — Эл никак не могла понять, что именно она услышала в голосе мужчины. Обиду? Надежду? Разочарование? — Нет. — Усмехнулась та и тоже откинулась к стене. — Если честно, я не помню большую часть вечера, чёрт бы побрал этот Асгардский Эль, так что, если я творила что-то непристойное, попрошу об этом не вспоминать. — Она повернулась влево, с улыбкой на лице, чтобы встретиться с ним взглядом. — Ты вела себя ужасно! Я бы на твоем месте, залез в ящик и больше не показывался людям на глаза. — Тогда придется искать ящик побольше, чтобы мы поместились туда оба. Ты от меня так быстро не избавишься, Барнс. Оба отвели взгляд, уставившись перед собой. В головах обоих мелькали миллионы мыслей, но в то же время, ни одна из них не была важна. Эл даже не заметила, как её рука коснулась его, заставив мурашки пробежаться по всему телу. Она смотрела на то, как их руки, будто живущие отдельно от тел, переплелись вместе. Она аккуратно поглаживала большим пальцем его руку, будто успокаивала. Прощала. Это вдруг показалось ей чем-то очень личным. Интимным. Держатся за руки, либо дети, либо те, чья эмоциональная близость на уровне родственных душ. Это ощущалось так правильно, словно отпустить его руку - лишиться своей собственной конечности. Конечно, громким шагам, пришлось все испортить. Интересно, что случилось такого важного, что они решили отвлечь ребят от тренировки? Они быстро встали со своих мест, уставившись на запыхавшегося Роджерса, который переводил взгляд, то на Джеймса, то на Элеонору. Молчание, кажется, длилось вечность, пока Кэп наконец не нарушил его. — Есть зацепка по Рамлоу.