Побочные эффекты Дьявольского плода

      Солнце блистало на голубом небосводе и разнообразно играло лучами на воде. Оно окружало своим теплом всё живое, движущееся и замершее в бесконечном жизненном цикле. Порой жар от его лучей был несносен, но без этого жара лишь немногие существа смогли бы прожить столько, сколько им было отведено. И всё же солнце было намного лучше, чем вечная темнота.       С той ночи их отношения развивались, казалось, слишком быстро: не было ничего, что могло бы смутить Луффи в его любовных заигрываниях. Ророноа отрицал, смущался, даже пытался принять — в конце концов, на любой протест Монки спрашивал: «Почему нет?» и Зоро, в глубине души не в силах найти достойный ответ на вопрос, соглашался.       Тем временем команда полнилась всё новыми её членами, начиная от расчётливой воровки Нами и заканчивая коком с бровями-завитушками Санджи, с которым у них с первой встречи что-то да не заладилось. Тогда отношения с капитаном, выходящие уже далеко за пределы даже близкой дружбы, стало сложно скрывать. Кроме того, в мужской комнате спать было излишне затруднительно — если маленькая лодка в самом начале их плавания была скорее вынужденной мерой, то узкий гамак в общей комнате не шёл с ней ни в какое сравнение. Хотя Луффи, казалось, это не особо смущало. Его вообще мало что смущало: Мугиваре ничто не мешало целоваться при всех, лезть Зоро под рубашку, когда все сидели за столом в столовой, или забирать еду прямо изо рта возлюбленного. Последнее, к слову, повторялось излишне часто, и это наводило Ророноа на мысли о том, что, возможно, дело было не столько в нём, сколько в том, что он ел. В любом случае, пока он был должен Нами приличную сумму денег, а насмешки строптивого кока можно было стерпеть, всё было не так уж и плохо.       С момента, как они пересекли Калм Белт, чтобы отправиться на Гранд Лайн за приключениями, спать на палубе корабля стало не так безопасно, а иногда и вовсе неудобно — рядом с зимними островами температура резко снижалась, и даже тёплые вещи не всегда спасали от холода. Однако в те ночи, когда даже ветра стихали, на палубе открывался великолепный обзор на звёздное небо, которое на Гранд Лайн было ничем не хуже, чем на Ист Блю. Глядя на него, Зоро вспоминал те первые деньки знакомства с Луффи, когда он еще не подозревал о том, какой ураган его ждёт в жизни.       — Ой, Зоро! — прежде, чем крики достигли ушей мечника, Монки плюхнулся на него с некой свойственной себе неуклюжестью.       — Чёрт, Луффи, ты меня когда-нибудь убьёшь… — голос Зоро звучал сдавленно, как будто ему только что дали под дых, хотя, на самом деле, так оно и было.       — Прости-прости, я просто так сильно хотел тебя увидеть! — Луффи засмеялся заливистым смехом, так, как умел только он один.       — О чём ты говоришь, разве мы не виделись за ужином?       — Да, еда была очень вкусной! Санджи готовит лучше всех! — Мугивара на мгновение замолчал, судя по всему вспоминая, что он успел съесть за недавнее время,       — Ну вот, когда я думаю об этом, живот снова урчит.       — Ты же знаешь, что будет, если кок узнает, что ты снова съел весь недельный запас еды за ночь, так что воздержись от своих желаний, — говоря это, Ророноа прекрасно понимал, что если Луффи за свою прожорливость получит какое-либо наказание, то его с большой радостью к этому припрягут. И, конечно, никто и не подумает разбираться в том, где он был и что делал.       — Ну ладно, раз уж ты так настаиваешь, но в таком случае мне нужно будет подкрепиться другим способом, — говоря это, Монки перекатился с бока на живот и растянулся на груди у мечника, оказавшись сверху него.       Кто, как ни Зоро, знал, что это была любимая поза для сна у Луффи. Сам он, к огромному сожалению последнего, предпочитал засыпать на боку, а не на спине, поэтому не всегда шёл на компромиссы. Однако сейчас, как и частенько случалось до этого, Мугивара не собирался спать. Подвинувшись поближе, Луффи потянулся за поцелуем, смыкая руки в кольцо на шее мечника. Зоро дважды просить не требовалось — он с охотой прильнул к чужим, но таким знакомым губам, каждую маленькую трещинку на которых он знал. Безусловно, ему хотелось бы, чтобы Монки меньше кусал губы — случайно или от переизбытка эмоций — и на них не было так много ранок, но когда они чуть опухали из-за многочисленных поцелуев, мечник не мог отрицать, что ему это не нравится. Переплетая языки, каждый хотел проявить столько ласки, сколько у него было, и это было ясно и по шумному дыханию, раздававшемуся в коротких перерывах между поцелуями.       Луффи, пробравшись руками под белую рубашку, безостановочно шарил по чужим кубикам пресса, который, казалось, оставался напряжённым даже после тяжелых тренировок. Зоро же сел, придерживая одной рукой Монки за спину, а второй второпях расстёгивая пуговицы красной жилетки. Надо же, он даже жилетку неправильно застегнул — одна пуговица была пропущена, но, по всей видимости, самого Луффи это не особо волновало. Наконец, избавившись от ненужной одежды, Ророноа начал медленно оглаживать чуть выпирающие рёбра, а второй рукой проходить по торчащим позвонкам на спине юноши. Оставляя мокрую дорожку из поцелуев от подбородка до ключицы, Зоро опалял шею Мугивары горячим дыханием. На месте поцелуев оставались следы, а сам Луффи втягивал голову в плечи, пытаясь избежать щекотки, которую вызывало чужое дыхание, но продолжая тихо хихикать, не в силах сдержаться. Зоро же, добравшись до ключицы, оставил выделяющийся на коже след из ровного ряда зубов. Монки утыкался подбородком в волосы Ророноа, и они немного его кололи, но парню это даже нравилось, а иногда ему даже казалось, что от волос и вправду пахло травой, раз они были такого же зелёного цвета. Зоро же спускался ниже, оставляя после себя небольшие, но красные ссадины — как бы он ни старался сдерживать себя, ничего не помогало. Охотник на пиратов еще не подозревал о том, что следующим же утром первым, что сделает Луффи, станет то, что он побежит всем их показывать, а потому никакие мысли не занимали разум мечника в этот момент. Однако когда обнимающие его руки обмякают, а сам юноша немного заваливается набок, Зоро отрывается от своего занятия и тихо окликает его: «Луффи, ты не спишь?». Когда тот ему не отвечает, мечник поднимает голову, и понимает, что тот, кажется, и впрямь уснул, и на продолжение можно не надеяться. В ночной тишине можно было различить лишь чужое дыхание — даже во сне Луффи дышал шумно, вбирая полные лёгкие воздуха.       Что же, по крайней мере, сегодня их запас еды останется нетронутым. С некоторым разочарованием, но с чувством выполненного долга Ророноа медленно опускается обратно на пол и укрывает их обоих одеялом, разглядывая всё то же звёздное небо перед тем, как провалиться в сон.       Когда к команде неожиданно для её членов присоединяется Нико Робин, Зоро впервые начинает задумываться над словами Монки о побочных эффектах, вызываемых Дьявольским фруктом. Конечно, такой же силой обладал и их новоиспечённый врач Чоппер, но он, вроде как, был северным оленем, а потому, наверное, ему не грозила смерть от переохлаждения. По крайней мере, так Ророноа предпочитал об этом думать. Но появление девушки, ни разу не заговорившей о своём недуге, смутило мечника до такой степени, что он несколько дней наблюдал за ней, ожидая, что этому найдётся какое-то подтверждение. Тем не менее, он продолжал оставаться в неведении, а потому не оставалось ничего, кроме как спросить напрямую.       Вечером после ужина Зоро направился прямиком к Робин, которая читала очередную книгу по археологии. Девушка, заметив мечника, отложила своё занятие, полностью переключив своё внимание на беседу. Проведя в сомнениях долю секунды, Ророноа задал вопрос:       — Слушай, могу я уточнить кое-что по поводу эффектов, оказываемых Дьявольским фруктом на человека?       Робин улыбнулась:       — Что именно тебя интересует?       — Есть ли какие-то побочки от того, что ты его используешь? — Зоро чувствовал себя почему-то глупо от того, что не мог сразу рассказать все подробности, но он не мог просто взять и выложить всё случившееся относительно давно за минуту.       — Ну, да, фрукт лишает его обладателя возможности плавать, а что? — наверняка сейчас девушка находилась в непонимании от того, что ей задавали вопрос, ответ на который был настолько очевиден.       — Я не об этом. Есть ли что-то ещё? Вроде пониженной температуры тела ночью или во время сна?       — Не знаю, почему ты об этом спрашиваешь, но я никогда такого не замечала. — Робин смотрела на него слегка удивлённо, ещё немного и она бы точно подумала, что у Охотника на пиратов явно что-то помутилось в голове.       — Чёрт, ладно! Луффи сказал мне, что он не может спать один, иначе умрёт, потому что его тело сильно охлаждается во сне из-за его Дьявольского фрукта. Когда он спит, он действительно холоднее, чем обычно, вот я и… — Зоро в целом не любил это озвучивать, но приходилось говорить об этом, так ещё и вовсе незнакомой ему девушке.       — Значит, это Луффи тебе так сказал? — Робин едва заметно улыбнулась, — мне никогда не приходилось спать с кем-то, поэтому я ничего не могу сказать, кроме того, что у людей, с которыми я работала, подобных симптомов не наблюдалось.       — Лучше не продолжай. И пусть это останется между нами, ладно? — мечник не знал, куда себя деть от нахлынувшего стыда. Надо же, попасться на такой глупый обман! И как он только мог не заподозрить ничего ещё в самом начале?       Раздумывая над своей наивностью, Зоро возвращался на палубу, где его уже ждал Луффи. «Зоро-о!» — раздался чужой крик, и прежде, чем мечник успел что-либо осознать, он был едва ли не сбит с ног юношей, который запрыгнул на него, обнимая за шею.       — Где ты был? Почему ушёл куда-то после ужина? Я тебя ждал! — вопросы посыпались один за другим, будто с момента их прошлой встречи не прошло порядка двадцати минут.       Ророноа присел рядом с импровизированным спальным местом, представлявшим из себя одну подушку и одеяло на двоих. Наверное, Луффи был таким лёгким из-за своего резинового тела, но Зоро никогда всерьёз об этом не задумывался. Сцепив руки в замок на чужой талии, мечник встретился глазами с изучающим его взглядом. Монки был в наилучшем расположении духа, он то и дело посмеивался, проводя руками по волосам Зоро.       Луффи лежал, прижавшись к Ророноа и сложив на него руку, обе ноги и голову. Мечник никогда не возмущался, он скорее уже привык к тому, что Монки во сне мог ему чуть ли не на голову залезть.       — Слушай, Луффи, по поводу побочных эффектов твоего фрукта… Ты точно уверен, что они у него есть? — Ророноа решил начать издалека, чтобы посмотреть на реакцию Мугивары на его слова.       — Что-что ты такое говоришь, Зоро? Конечно, они есть, точно есть. — Луффи отводил глаза в сторону, и даже лёгкий румянец на его щеках, еле заметный в темноте, выдавал его ложь с потрохами. И как он не заметил этого в самом начале их плавания?       — Робин сказала мне, что это невозможно. Зачем ты обманул меня? — больше мечник не хотел наблюдать этот театр одного актёра.       Луффи мгновенно замолк и опустил глаза, как будто прячась от испытывающего взгляда, которым его оглядывал Охотник на пиратов. Он как будто ещё сильнее засмущался, и от напряжения подрагивал всем телом. На секунду Зоро показалось, что ещё чуть-чуть и его капитан, которого он никогда не видел даже в состоянии смятения, заплачет.       — Ну, ты чего? Я просто спросил… не нужно так реагировать на это, ты можешь мне сказать, — Ророноа даже растерялся на секунду после увиденного.       — Зоро! Я не хотел, честно! — Мугивара произнёс это с таким раскаянием, что у Зоро в груди что-то защемило, — просто ты мне понравился, и я не знал, как лучше тебе об этом сказать, так что пришлось придумать это! Но я, правда, не хотел тебя обманывать, и думал, когда тебе об этом сказать, но так и не смог подобрать момент… а потом нужно было найти доктора для Нами, и помочь Виви. В общем, я просто забыл, извини!       Мечнику не оставалось ничего другого, кроме как тихо рассмеяться над неожиданно настигшим его признанием. Действительно, ведь он даже не понял, что к чему, а у Луффи был чётко сработанный план.       — Да уж, умеешь ты удивить. В любом случае, разве прошлое так уж важно?       — Да, ты прав… — Монки заметно расслабился, — смотри, те звёзды похожи на кусок мяса!       Луффи быстро переключился на что-то другое, что интересовало его куда больше, чем выяснение отношений. А потом они ещё пол ночи разглядывали небо и спорили о том, на что похожи звёзды. Хотелось бы Зоро, чтобы в их жизни было больше таких ночей, когда можно было расслабиться. В конце концов, только рядом со своим капитаном он чувствовал одновременно спокойствие и необходимость защитить его. Именно для этого изо дня в день мечник тренировал своё тело и свой дух, чтобы ничто не могло застать его врасплох из-за неожиданной опасности.       — Зоро, спасибо, что ты есть… — еле слышно пробормотал Луффи перед тем, как окончательно заснуть.       — И тебе, — ответил мечник, хотя его капитан выглядел так, словно уже видел не первый сон. Может, он и злился на себя, что сразу не уличил Монки во лжи, но на него самого злиться не мог — на что он пошёл, чтобы привлечь его внимание, даже как-то приятно было после этого. Казалось, после того, как обман раскрылся, Зоро только сильнее убедился в том, что он ни за что не отпустит от себя Луффи — его солнце, которое согревало сердце мечника с момента их первой встречи.