Граница Раздела

      Когда я вернулся из душа, Терар возился возле обеденного стола. Я только краем глаза заметил, сколько еды он принёс, и стоило возмутиться, куда нам столько. Но Терар ел за четверых, так что можно было оставить свои комментарии при себе. В любом случае, несъеденное можно будет оставить на завтра или на ночь. Учитывая, как хорошо мы оба спим, всегда стоит иметь под рукой что-то съедобное.       Только я подошёл, Терар сразу протянул мне несколько небольших кубиков, завёрнутых в фольгу. На этикетке не было никаких надписей, так что я даже не стал брать это в руки. Вряд ли, конечно, это что-то опасное, но я без привычки брать в руки невесть что, а потому простите.       – Это шоколад, – пояснил Терар.       – Вот это? – не впечатлился я. – Ладно. Потом, наверное.       Мокрое полотенце не согревало, так что я взял другое и пошёл к панели управления – надо было поднять температуру в комнате. Мне и так не нравилось, как меня морозило, и не хватало ещё простыть. Хотя было бы неплохо заболеть, действительно, но я так не любил проводить целые дни в кровати, умирая. Так что не стоило. Всё равно Терар здесь надолго, мы ещё успеем провести время вместе. И нечего способствовать этому, ещё и такими ужасными способами.       Так же Терар уже успел начать сам ужин – ходил по комнате со стаканом в руке. И нашёл ведь? Или так очевидно, что я буду складывать вещи так же, как и в старой своей комнате?       Решив не отставать, я прошёл к столу и тоже налил себе немного. Алкоголь выдавали по квотам, но я не любил пить – это было невкусно, у меня быстро начинала болеть голова и никаких обещаемых приятных ощущений я не испытывал. Зато как весело мне было следующие несколько дней, если я вовремя не обращался к врачам за капельницами. Дня два точно приходилось страдать из-за боли в ногах, так что пил я редко. Только с Тераром, да. Одному и было не интересно.       – Это для тебя, – Терар указал на несколько контейнеров на столе. – Я попросил поострее. Надеюсь, ты не умрёшь.       – Спасибо, – я даже воспрял. – У нас недавно тоже изменили состав приправ. Когда попробовал впервые, чуть не умер, и правда. Мне так хорошо никогда не было.       Терар никогда не разделял моих вкусовых предпочтений, так что и сейчас только недоумённо поморщился.       – Что с тобой не так?       – Индивидуальные особенности, – привычно отмахнулся я. Все мои проблемы можно было объяснять так. Да и любого другого человека тоже.       – И.. – вдруг Терар суетливо завертелся. – У меня есть ещё кое-что.       Он направился ко входу, возле которого осталась его сумка – и все вещи там же.       – Я побоялся оставлять её там. Вдруг её бы нашли и решили, что это неважно, и выкинули.       Догадавшись, о чём он, я поднялся с места и пошёл к нему. Книги? Это я люблю.       – Все книги привозят под Купол в любом случае, – ещё я любил занудствовать. – Уже после моего решения их либо уничтожают, либо оцифровывают.       – Ну, в любом случае, – Терар только отмахнулся. – Я решил забрать её и отдать лично.       Как раз к этому моменту он достал из сумки книгу и вручил её мне.       – Орнитологический атлас, – с лёгкой насмешкой произнёс Терар. – Похоже, раньше была наука и о птицах?       Я с резко возросшим интересом открыл книгу. Название я и сам мог прочитать, только мне оно ни о чём не говорило. Терар же внёс ясность – это что-то о птицах. Птиц я любил. Вернее, увлекался ими. Мне нравилась сама идея: существа, пернатые и способные к полёту. Звучит, как глупость, но мне казалось, я так думал только потому, что под Купол из всего разнообразия животных взяли только кошек и креветок, и всё прочее я просто не мог воспринять. И почему, интересно, не сохранили птиц? Думаю, они бы тут и летать смогли – Купол ведь большой. Но дела Совета – это дела Совета. Да и это решали не они, а прежние люди. К ним все вопросы.       – Самих птиц пока не было, – отчитался Терар. Хотя я никогда ничего не говорил ему – просто как-то сказал, что мне нравятся изображения птиц, – Терар решил, что надо привезти мне живую. Одна беда – снаружи их как будто не осталось. Как будто, да. Терар был уверен, что где-то они всё же есть, и рано или поздно они их найдут. Я таким оптимизмом не отличался, ну, время нас когда-нибудь рассудит.       – Да ладно, – пробормотал я. – Может, они все вымерли. Мне достаточно и книги.       Терар пожал плечами.       – Но если мы когда-нибудь их найдём, я поймаю тебе одну.       – Спасибо, – я покачал головой, всё ещё смущённый. Терар ещё так пристально меня рассматривал – это неприятно давило.       – Пойду отнесу её, – обозначил я, уже направляясь в сторону спальни. Там было место, где я прятал все, можно сказать, украденные из Библиотеки книги. Те, которые, я знал, мне не позволят допустить до массового выпуска, но которые не должны были исчезнуть. Поэтому я забирал их себе и прятал тут. Это делалось с полуофициального полуразрешения Икрана, но меня всё равно не покидало ощущение, что я преступник. Но что плохого, если подумать? Никто ведь не страдает. И эти книги проходят со мной стойку радиометрии. Ничего опасного я в жилые помещения не проношу. Не надо меня осуждать.       Терар прошёл сюда за мной, внимательно наблюдая, что я делаю. Так он будто не знает.       – Икран так и прикрывает тебя?       – Ну, он своеобразно дал разрешение в первый раз. Теперь я уже не спрашиваю и просто подделываю документы. Ну и конечно, мы договариваемся, что никто об этом не знает. Ты же никому не говорил?       – Кому мне говорить, – фыркнул Терар. – Я в Капсуле кроме тебя ни с кем и не разговариваю. Ну, не считая Совета.       Ещё врачей, солдат-студентов, которые вечно к нему липнут, и.. Явно кого-нибудь ещё. Но ладно. Это детали.       Вместе со мной Терар вернулся к столу.       – Если бы её привезли сборщики, она бы попала в списки? А потом, если бы ты её забрал, Совет бы смог заметить, что одна книга исчезла?       Так Терару хотелось убедиться, что не зря он привёз её сам? Ладно-ладно, спасибо. Молодец, старался не зря.       – Не думаю, что они настолько тщательно всё проверяют. Но вообще да, возможность была бы.       – А что делают с книгами, которые ты решил уничтожить?       Или это был обычный интерес к моей работе, а я просто ехидная мразь..       – Их отправляют на переработку. И из них делают разрешённые книги.       – А эти бесследно исчезают, что ли? – Терар нахмурился. – Вообще без следа? От них ничего не остаётся?       – Ну, – я замешкался. – Да? Но они и бесполезны? Зачем их хранить или помнить их.       Мне казалось, это вполне разумное решение? Зачем они нужны, если ничего из себя не представляют. Мы и с людьми-то так поступали, а Терар заботится о каких-то книжках.       – У тебя в сумке было что-то ещё? – вспомнил я. Так же это была этакая попытка увести разговор от книг к более интересным вещам.       – Прости за интерес, просто.. Заметил краем глаза.       – Артефакты с внешнего мира, – отмахнулся Терар. – Они не заразны, за это можешь не переживать. Хочешь посмотреть?       – Да.       Вернувшись к своей сумке, он быстро отыскал там что-то и предвкушающее уставился на меня.       – Смотри.       Когда я подошёл, Терар показал мне небольшой шарик с тёмной шероховатой поверхностью. Вскоре я заметил, что он разделён надвое, но половинки удерживаются вместе резинкой. Просто из-за тёмного цвета и шарика, и резинки было сложно заметить сразу. Когда же Терар снял резинку, шарик легко распался на две части.       – Жеода. Настоящая. В смысле, то, что так называли раньше.       Сиреневые кристаллы, наросшие с внутренней стороны каждой половинки, засияли на свету, и я завороженно склонился над ними. Я в жизни не видел ничего подобного и настолько красивого. "Настоящая жеода"?       – Где ты его нашёл? – спросил я.       – В каком-то доме, – Терар пожал плечами, и тут же удивлённо поделился. – Некоторые так хорошо сохранились? Хотя очевидно, они были далеко от взрыва. И строения не пострадали, и.. Внутри всё осталось цело. Просто брошенные здания.       – Выглядит жутко, наверное?       Я имел представление о заброшенных помещениях, и каково это – оказаться в месте, где когда-то если не "кипела жизнь", то была хоть какая-то. Жил хотя бы один человек. Занимался своим делом, вроде бы был счастлив? А потом всё резко закончилось. Немного удручает. И это одна комната. А когда у тебя перед глазами целый город такой? Да пусть даже дом. Насколько я знал, снаружи много зданий вроде нашего общежития: когда большое помещение разделено на маленькие комнаты, и в каждой живёт по человеку. И вот представить наше общежитие полностью заброшенным. Мне было бы некомфортно.       Терар покачал головой.       – Там, где я это нашёл, была целая коллекция, как будто? Такое всегда больно видеть. Вот взять любого человека здесь, который, ну? Живёт своей жизнью. Работает. Чем-то занимается в свободное время. Да книги читает, допустим. Ему нравится, он хочет завтра поговорить с коллегами, похихикать с тупых солдат, дочитать, наконец, продолжение. А вдруг его не стало.       – Ну, – я растерянно осмотрелся. – Раньше люди умирали и от естественной смерти?       Я сам плохо понимал, к чему сказал это. Но я был очень плох в утешениях, не смотря на все курсы и уроки. А что можно сказать человеку в такой ситуации – я не знал тем более. Но Терара печалит факт смерти людей во время Взрыва? Но они и в мирное время умерли бы.. Да, это полный бред, но простите. Мои способности позволяют мне быстро думать и осмысливать информацию, но не в моменты, когда я волнуюсь.       – К ней ты хотя бы готов, – заметил Терар. – Ты знаешь, что это произойдёт. А что может быть хуже, чем внезапно оборванная жизнь? Когда человек не ожидал. Когда что-то планировал, чего-то хотел.       – Но не всё же.. Можно предусмотреть. Не всё от тебя зависит.       Терар недовольно засопел, и я окончательно запаниковал. Что делать, что делать..       – Тебе.. – но я всё же решил попытаться. – Стыдно?       – Не знаю. Скорее, я злюсь.       – Ты к этому не имеешь отношения. Тебя тогда не существовало, ты не решал, что нужно использовать оружие. Ты не выполнял тот приказ.       – Если бы меня отправили на эту операцию, я бы что угодно сделал, но в жизни бы не допустил её завершения.       – Это бы сделал кто-нибудь другой, – осторожно сказал я. Сам опять не понимая, к чему. Но мне казалось, что Терар берёт на себя слишком много вины и ответственности, и за то, к чему он не имеет никакого отношения. Но даже если бы он мог что-то изменить, может ли он ручаться, что результат был бы иным? Много ли он бы смог изменить? Много ли ему позволили бы изменить? Если мы все здесь просто делаем то, что нам говорят. У нас никогда не было и не будет достаточно полномочий, чтобы предотвратить что-то настолько масштабное.       – Убил бы эту мразь, – Терар недовольно глянул на меня. – Вот просто.. Самой жесточайшей смертью эта сука должна умереть.       Я огорчённо выдохнул. Вот что сказать человеку в такой ситуации?       – Вот бы всех тех людей перенести сюда, – Терар всё продолжал. – Провести по заброшенным городам. Показать им Тёмных, что с ними стало. Просто чтобы посмотреть на их лица. Хотя, думаю, эти мрази только посмеялись бы. Ничего человеческого в них нет.       Выдохнув, он посмотрел на меня.       – Ненавижу, блять, людей.       – Это.. Ни к чему не приведёт. Я имею в виду, ты уже ничего не сделаешь, так что. Не стоит тратить на это много сил. Но я не запрещаю, конечно..       – Спасибо, – Терар улыбнулся, немного расслабившись, наконец. – Хочешь, отдам тебе?       Я снова посмотрел на шарик у него в руках. Как хорошо, конечно, мы от осмотра вещей, которые он принёс снаружи, перешли к тому, какое одолжение нам сделали прежние люди..       – Нет, спасибо. Они твои. Пусть будут у тебя.       Терар тоже коллекционировал вещи с внешнего мира, и будет грубо отнимать их у него. Я бы не обрадовался, если бы мне сказали отдать кому-нибудь мои книги. Будем уважать и личное пространство других людей.       – Спасибо, – повторил Терар. – Вот ещё.. Может, ты скажешь, что это.       Когда он достал из сумки пару ракушек, я удивлённо на него посмотрел. А сам он не знает?       – Солдатам не преподают биологию?       – Возможно, я спал? – он неловко пожал плечами. – А что, это что-то живое?       Он постучал пальцем по одной раковине.       – Пластик же, нет?       – Это ракушки. Наружный скелет, покрывающий тело моллюсков. Животные такие, – дополнительно пояснил я. – Внутри, вот здесь, располагалось тело. А это использовалось ими как, ну. Защита.       – О, – Терар понимающе повёл головой. – У Тёмных есть такие способности. Только они формируют как бы щиты.. Но своеобразно тоже внешний скелет, да?       – Наверное, – я пожал плечами. Откуда мне знать, он думает?       Отвлёкшись, Терар поднёс ракушку ближе к лицу и внимательнее её оглядел. Потом так же залез кистью руки внутрь. Эта раковина позволяла – была довольно крупной. Забавно, что люди, похоже, всегда имели потребность накапливать какие-то вещи? У этого есть какое-то объяснение, или я был прав, когда думал, что люди уже давно сходят с ума? Накопление каких-то предметов – тоже ведь форма компульсивного поведения?       – И существовало же раньше столько тварей, – наконец вздохнул Терар.       – Может, они и сейчас существуют? – предположил я. – Снаружи много воды?       – Достаточно, – Терар покачал головой. – Раньше же.. Существовали плотины, дамбы. Сооружения для контроля потоков воды. Когда люди исчезли, всё это стало некому обслуживать. И со временем, или ещё от взрыва, всё это разрушилось. Огромное количество территорий оказалось под водой.       – О, – выдохнул я, испугавшись. – Какой ужас.. Но что я хотел сказать. Существа, живущие под водой, наверное, хорошо себя чувствуют?       Терар пожал плечами и, двинувшись в сторону стола, чуть не споткнулся о Печеньку. Привыкнув к людям и совсем заскучав, кошка настойчиво требовала внимания и всё вилась у нас под ногами. И если раньше Терар ещё умудрялся от неё уворачиваться, сейчас, за наш разговор, он, похоже, забыл о поджидающей внизу угрозе.       – Киса, – шикнул он, всё-таки устояв, – уйди нахер.       Печенька никуда не пошла, и успокоившись, Терар сам поднял её на руки. Со стаканом в одной руке и кошкой в другой, он выглядел особенно забавно. Ещё один вид, который хочется запомнить получше. Как же иногда хорошо быть мной, всё-таки? Другие вот так не могут.       – Всегда было интересно, – усевшись, начал Терар. – Какие у тебя критерии для оценки книг? Тебя где-то этому учили? Я не помню таких предметов.       Я жалобно вскинул брови. Мировая художественная культура для него что, какая-то шутка? Или он её так же где-то проспал, как и биологию?       – Нет, – присоединяясь к нему за столом, ответил я. – Когда нас всех распределяли, кто-то из Совета решил, что мои способности отлично подойдут для осмотра книг. Так уходит меньше времени на их обработку, потому что я могу выносить более высокие дозы радиации. И на чтение, потому что я читаю и усваиваю информацию быстрее любого человека. А специальные знания, их нет. Мне сказали оценивать художественную ценность произведения. Если, например, его автор известен, я даже не задумываюсь. Или если книга сколько-то годится для развлечения масс, её тоже можно оставить. Но если это какая-то глупость или.. Я называю это экспериментальной литературой. Это я, конечно, не допускаю.       Терар задумчиво отвёл взгляд.       – Ты думаешь, я не могу этим заниматься? – спросил я, понемногу начиная открывать еду. А то так и проговорим до поздней ночи, опять никто не поест.       – Причём тут это? Если ты всё ещё на этой должности, наверное, ты делаешь это хорошо? Просто мне кажется, это странно. Мы так хотим сохранить память о прежних людях. Но уничтожать то, что мы не находим достаточно ценным? Да запросто.       – Не всё же, что осталось, следует ценить. Мы не обязаны быть, как первые люди. Иначе предполагалось бы, что мы точно такие же убийцы и разрушители.       А мы должны быть лучше. И конечно, вряд ли можно говорить, что это книги виноваты в том, что прежние люди сделали с миром. Но всё же.       – А мы не..? – уже начал Терар, но тут же осёкся. – А, ну да.       – Ну да, – повторил я, смутившись. Зря я это сказал, наверное? Хотя я имел в виду немного другое. Стоит ли пояснить, чтобы Терар не обиделся?       – Ладно, – обозначил я. – Хватит, наверное. Нельзя говорить о грустном за едой.       Терар не ответил, лишь молча придвинул к себе один контейнер. Печеньку он посадил себе на колени, и та так и осталась там сидеть, заинтересованно принюхиваясь. Ну конечно, столько еды вокруг. Вылезет ли Креветка на запах?       – А снаружи есть кошки? – задумался я.       По логике, если снаружи выжили люди, то и животные должны были остаться. Наверное, и Тёмные оставили при себе кого-нибудь как компаньонов. С их помощью точно кто-то должен быть выжить? Собаки, например? Я помнил, в детстве нам рассказывали про них как про биологическое оружие. Тёмные как-то научивали их нападать на нас. Хотя, мне кажется, одичавшие и наверняка голодающие животные будут нападать на кого угодно, не выбирая вид человека.. Но откуда мне знать.       – В городах живут одичавшие, – Терар кивнул. – Они боятся людей, но иногда выползают на тепло или запах еды. Но они совсем не как эти.       Терар указал на Печеньку.       – Так спокойно их не погладишь.       – А собаки?       – Их меньше. Ну, уже сколько лет у нас положено отстреливать их и травить? Так что их количество сокращается. Это хорошо.       Терар посмотрел на меня, будто желая убедить меня в этом. Не то чтобы я волновался за каких-то там собак. Если они опасны, то тем более они правильно делают?       – Они более опасны, чем кошки. Сбиваются в стаи, заражают друг друга всякой дрянью, наглеют от ощущения силы в стае. Так что лучше их устранять, как только они вам попадаются. Группы разведки оставляют капканы и яд.       Я снова посмотрел на Печеньку. На курсе биологии нам рассказывали про Хищных как отряд. К нему относились и псовые, и кошачьи, но мне никогда не казалось, что кошки и правда "хищные". Как вот, например, Печенька может кого-то убить? Собаки же и раньше казались мне жуткими опасными тварями. Стайные, да, более агрессивные на основании этого. Животные ведь не глупые? Кошка не нападёт, потому что она знает, что она одна, она не справится. Собаки, сбившиеся в кучу, наглеют от осознания своей силы. И истребление их не так уж и плохо, на мой взгляд..       Терар, тоже переключивший внимание на Печеньку, аккуратно погладил её по голове. Мне показалось, что ему неловко трогать кошек, пока я на это смотрю, так что я отвернулся. Пусть гладит спокойно. А я пока подумаю ещё немного.       – Совет интересуется городами снаружи? – много времени мне не понадобилось. – Ты говоришь про группы разведки. И ты сказал, вы находили новые книги. Бывали в новых городах?       Я отлично знал, что Совет интересуется наследием первых людей. В это входил не только сбор книг, но и изучение истории, назовём это так. Поиск старых городов, осмотр руин, поиск оставшихся там артефактов. Кому ещё заниматься этим, как не солдатам, конечно же. И вот, Терар упоминает новые города. Его подразделение ходит по каким-то новым, раннее не исследованным территориям?       – Да, по пути следования нашли пару новых.       Ему как будто было неловко говорить об этом. И я уже хотел прекратить и этот разговор, но Терар вдруг продолжил:       – Не знаю, что им надо. Планируют..? Если война вдруг всё же закончится, солдат оставить снаружи? Мы всё равно провели там по полжизни, уже привыкли к фону. Потому что если все вернутся сюда, не знаю, что они будут здесь делать. Хватит ли на всех места и работы. А так? Звучит вполне неплохо. Снаружи много места. Есть, где жить всем.       – Кхм, – от остроты я слегка закашлялся. – А выход наружу правда так тяжело переносится?       Нам говорят, что гражданские ни в коем случае не должны оказываться за пределами Купола. Или Совет просто пугает нас, чтобы мы не рвались туда? Как будто много желающих. Но просто.. Рано, конечно, думать о таком. Но если Терара действительно оставят снаружи, как солдата, я смогу уйти к нему? Хотя когда это ещё будет. И будет ли вообще.       – Я ничего не замечал. Ни на себе, ни на других. Но не знаю, что было бы с гражданскими. Но не настолько же вы..       Терар оглядел меня.       – Слабые? Мне кажется, нам немного привирают об опасности радиации. Когда там был этот взрыв? За столько времени всё уже должно было вымыться и исчезнуть.       Я хотел немного поразмышлять на тему того, что ничто в этом мире не появляется из ниоткуда и не уходит в никуда.. Но что я понимаю. Физику я не очень любил, тем более, так что оставим это.       – Ну, когда это будет ещё, конечно, – Терар и сам попытался закончить тему.       – А Тёмные водят с собой собак? – я же решил вернуться к прошлой. Говорить о животных было как будто бы приятнее, пусть даже о мёртвых.       – Нет. Они вообще не любят животных. Мы.. Ну, наши ребята, подобрали котят в одном городе. Они живут с нами с тех пор, и несколько раз было такое, что Тёмные солдаты видели этих котят. Маленькими, и уже подросшими. И каждый раз они пугались.       – Котят? – не понял я. Чего там можно бояться? Печеньку и Креветку принесли мне, когда они были котятами, и это, пожалуй, единственное явление в моей жизни, которое я мог описать как "милое". А кто-то боится этого? Тёмные, ещё и солдаты? Может, нашей армии стоит взять это на вооружение, и просто брать с собой в битвы кошек?       – Они не держат животных, – повторил Терар. – Хотя я всегда думал, что у них тоже есть хотя бы кошки. Но, похоже, нет.       Посмотрев на меня, он испуганно выдохнул.       – У тебя.. – он указал себе на губы. – Кровь.       – Всё нормально, – отмахнулся я. – Губы потрескались и перец разъел раны.       Терар хмуро оглядел меня, но продолжать не стал.       – А эти котята, – заметил я. – Которых вы подобрали. Как так вышло, что их видели Тёмные? Или ты имеешь в виду, пленные?       – Мы не берём в плен, – в первую очередь уточнил Терар. – Нельке против этого, я его поддерживаю. Это отвратительно. Лучше смерть, чем пытки и унижения.       Я немного опешил от таких деталей. Меня совсем не это интересовало, да и слышать я про это не хотел. Ни про смерть, ни про пытки, ни про унижения, – ни в каком виде. С другой стороны, то, что Терар уточнял это, как будто говорило о том, что для него это принципиальный вопрос. И то, как этот вопрос решался, меня даже радовало. Терар убийца, но хотя бы не.. Жестокий? Можно так говорить?       И хотя всё походило на то, что Терар снова уйдёт от вопроса, он сам же вернулся к этой теме:       – А как они увидели.. Эм. Можно сказать, у солдат есть определённая этика. И часто после сражений мы все вместе обходим поле боя.       Терар почему-то избегал зрительного контакта, говоря это. Хорошо, что у него была Печенька, которую он мог рассматривать и гладить в этот момент, и выглядеть чуть менее подозрительно.       – Первые сутки после окончания сражения никаких конфликтов между сторонами быть не может. Поэтому мы все можем спокойно собрать раненных, установить личности погибших. И в такие моменты можно даже?       Он пожал плечами.       – Спокойно поговорить с ними? Пообщаться.       – О-о, – протянул я. – Я не знал.       И даже подумать не мог, что солдаты могут позволить себе общаться с солдатами с другой стороны. В них разве не воспитывают ненависть к ним, отвращение?       – Ты, – наконец, Терар осмелился посмотреть на меня. – Нормально к этому относишься?       – К чему? Что вы общаетесь с Тёмными?       – Да.       – Мне всё равно.       Я тоже должен был их ненавидеть, наверное? Всё-таки, нам всем – не только солдатам, – внушают мысль, что они враги, с самого детства. Но я, наверное, слишком флегматичный человек, чтобы испытывать что-то сильное. Возможно, потому, что я был "тепличным растением"? Жил в Капсуле, которая всегда хорошо охранялась, потому что здесь был Совет. Тёмных вживую никогда не видел. Не испытывал никакой угрозы на себе. Почему я вообще должен о них думать, бояться их или ненавидеть? Они где-то там, я здесь. Мы не пересекаемся ни в каком виде, и какое отношение должно быть у меня к ним? Да никакое.       – Хорошо, – Терара это серьёзно успокоило. – Просто многие очень отрицательно настроены по отношению к ним. Я боялся, что и ты, ну. Не очень хорошо отреагируешь, если узнаешь, что у меня были какие-то связи с ними.       Я отрицательно покачал головой. Мне было всё равно, чем Терар занимается на фронте, лишь бы он возвращался живым и невредимым. Ну или хотя бы способным передвигаться самостоятельно. Всё остальное уже вторично, даже если это дружба с врагами. Так если подумать.. Представить, как Терар и другие наши солдаты показывают Тёмным котят, и объясняют, что они совершенно безопасны, становится даже смешно. И немного грустно. Может, мы бы могли ужиться? Не как хорошие соседи, но хотя бы как те, кто друг другу не мешает и вам вполне комфортно и так? Похоже, какие-то точки соприкосновения у нас есть, раз уж, ну..? Людям есть, о чём поговорить, и они делают это, когда могут? Хотя я нашёл, на основании чего делать выводы, конечно. Но просто хотелось бы, наверное, чтобы всё прекратилось. Терар вернулся бы уже раз и навсегда, и всё бы стало хорошо. Но сейчас про это даже думать стыдно.       – Меня больше волнует, не обвинят ли тебя в предательстве. Не дружба с Тёмными.       Терар выпрямился в спине, оглядывая меня с непонятной.. Радостью? Я плохо понимал, и даже нервно стиснул губы. Ну и что на этот раз? Что его так смешит? Он может не смущать меня?       Но эти мои размышления, и сегодняшние слова Терара о том, что в последнее время всё хорошо, натолкнули меня на кое-какие мысли.       – Ты сегодня сказал, в последнее время всё хорошо. Если всё неплохо.. Или глупо об этом думать?       Может, не стоит даже озвучивать? Не хотелось бы, чтобы Терар смеялся надо мной.       – О чём? - уточнил он, но тут же догадался сам. – Что война скоро закончится?       Уже по одному его тону было понятно, что можно было и не спрашивать, так что продолжать я не стал. Не так уж я и надеялся.       – Не думаю, что мы это увидим, – хмыкнул Терар, и я покачал головой. Этого стоило ожидать. В конце концов, сколько она уже длится? Было глупо думать, что нам настолько повезёт, и мы увидим конец войны. Речь даже не о нас двоих, а обо всём поколении. Интересно даже, когда это прекратится? Увидит ли это вообще хоть кто-нибудь?       – Но, – вдруг продолжил Терар, кажется, даже приободрившись. – Мне осталось протянуть пять лет. Всего.       – И что будет? – не понял я.       – Мне разрешат вернуться. Окончательно, – тут же добавил он, и я недоумённо нахмурился.       – Правда..?       Не хотелось убивать радость Терара своим скептицизмом, но.. Кто ему это сказал? Что это за бред?       – Да. За этим чётко следят. Солдаты при выслуге в девятнадцать лет могут вернуться в Купол навсегда. Стать внутренним охранником, ну или преподавателем.       Что-то мне подсказывало, что Совет не захочет его терять, и даже если за эти пять лет с ним ничего не произойдёт, его всё равно будут отправлять на точки, потому что с чего бы такому человеку пропадать в Куполе. Не может такого быть, чтобы он просто вернулся и всё. Учитывая его везучесть, я, так и быть, не буду размышлять про то, что за это время он может погибнуть бесчисленное количество раз. Но Совет, мне кажется, быстрее перепишет законы, но не позволит ему остаться. Терар не настолько везучий. Ну или его в самом деле убьют раньше.       – Все преподаватели в университете такие, – Терар уже звучал раздражённо. Похоже, мой взгляд говорил всё за меня.       – И мне тоже позволят остаться.       – А преподаватели тоже идеальные?       Это казалось мне решающим фактором. Идеальных солдат Совет в любом случае будет использовать, но если есть случаи, и даже не один, когда им и правда разрешали вернуться в Капсулу навсегда по выслуге лет.. Хорошо, так и быть, поверю. Оставлю свой скептицизм при себе.       – Да.       – Ладно, может, и разрешат.       Я хотел сказать, что не вижу его в роли преподавателя, но если подобное практикуется, то какая разница. Вообще, он, кажется, был рад, когда начал говорить об этом? Наверное, хотел поделиться со мной хорошими новостями. Я должен был поддержать его или тоже порадоваться, но нет, мы же только нудить и умеем. Какой я урод.. Только и делаю, что ворчу и хамлю всем.       – Осталось только не умереть, – но хотя бы Терар не обиделся. И не будем, пожалуй, говорить, как обычно работает жизнь. Просто понадеемся, что и правда всё получится.       – Ты уже четырнадцать лет там. Ещё пять как-нибудь протянешь.       Говоря это, я правда пытался сбавить тон и не звучать как-то не так, но Терар не стал комментировать мои слова, так что я так и не узнал, как у меня получилось. Вместо этого его заинтересовало другое:       – Ты помнишь, сколько я служу?       – Это странно? – не понял я. – Ты сам только что сказал. Ну и вообще да, я помню. Я всё помню.       Напомню ему, на всякий случай. А то он забыл, похоже.       – Просто ты говорил, что удаляешь всё ненужное.       – О тебе я ничего не удаляю.       И пусть ему будет стыдно. Ладно, вообще-то, это было личное, и мне не казалось, что стоит говорить о таких вещах. Но Терар же говорит иногда? Я тоже скажу. Самую малость мне было стыдно, что я никак не выражаю чувств к нему, и я считал, что надо исправляться. Хотя вот так ни с чего выдавать подобное – это не "выразить чувства". Тем более, что для него это может ничего не значить. Но допустим, я хотя бы попытался. И почему у нас был секспросвет, но никакого хотя бы маленького курса по межличностным отношениям такого рода? Настолько это редкое явление, что это сочли ненужной тратой времени?       – Ты.. – кажется, я серьёзно его смутил.       – Что?       – Блять, – Терар схватился за голову. – Теперь вспоминать, делал ли я что-то стыдное.       – Что ты понимаешь под "стыдным"? – сразу заинтересовался я. – Я могу напомнить?       – Нет, – резко выпалил Терар. – Не надо. Пожалуйста.       Я сразу вспомнил, как слышал, что некоторые люди любят вспоминать самые стыдные моменты своей жизни и страдать по ним. Терар так делает, интересно? Я вот сразу удаляю такие воспоминания, или задвигаю их так далеко, что еле потом вспоминаю. А как с этим борются обычные люди? Просто страдают? Бедные. И как же всё-таки хорошо быть мной иногда.

******

      – Ты что, напился?       Упав на меня сверху, Терар сильно придавил меня, и я аж вскрикнул. Это было неожиданно и неприятно. Терару же было весело, очевидно, и от этого было ещё более обидно. Нравятся ему мои страдания?       – Прости, – быстро всё понял он, приподнимаясь на руках.       – Ты что, напился? – перекладываясь на бок, спросил я. Хотелось лечь нормально, но сил на это не было. Вот не хотел же много пить? А, похоже, завтра придётся идти на капельницы перед работой. Иначе точно умру. Может, взять день больничного..? Я не так часто болею и прошу отгулы, чтобы такое вызвало подозрения.       – Наверное, отпрошусь завтра с работы, – решил поделиться планами я, и ожидаемо, Терара согласно покачал головой.       – Да. Это надо.       – Саботаж? – спросил я, наконец укладываясь на спину. Лежать на боку с развёрнутой головой было довольно тяжело, а посмотреть на Терара хотелось.       Он ложится по каким-то причинам не хотел, и нависнув надо мной, так и рассматривал меня. Такой я интересный? Что он там не видел?       Но в конце концов он всё же упал на меня головой.       – Я вас так люблю. Вы даже не представляете.       – Может, представляю?       Мне казалось, я вполне могу представить, что он чувствует. Почему иначе, он думает, я вообще вожусь с ним столько лет?       – Я был бы рад, если бы ты понимал меня..       По тому, как он говорил, – пьяно нелепо бормотал, – было понятно, что много от него ждать сейчас не стоит, так что я решил не отвечать. Вместо этого я приобнял его за шею и аккуратно надавил, так намекая ему лечь уже.       Терар поддался, но нести ерунду продолжил:       – Я до сих пор с трудом воспринимаю, что ты меня терпишь и любишь. Мне кажется, это неправда.       Я удивлённо вскинул брови. Вот так находишься в постоянных отношениях с человеком девять лет. А он не верит. Должен ли я обидеться? Хотя это и никакая не претензия лично мне, но всё равно неприятно.       – Мне сказать? – попытался хоть как-то сгладить ситуацию я, но Терар только покачал головой.       – Нет. Я всё равно не поверю. Да ладно, – вдруг отмахнулся он. – Я просто напился и несу ерунду. Не бери в голову.       Я вздохнул, приобнимая его и подтягивая поближе одеяло. Надо было уже ложиться спать.

******

      Когда я проснулся, на улице уже погасили свет и всё затихло – как будто отключили даже систему притока воздуха. Или я просто уже так привык к шуму, что научился не обращать на него внимания?       Терар спал, и хотя я хотел подлечь ближе, я не стал этого делать. Сон у Терара был очень чутким, его мог разбудить любой шорох, не то что прикосновение к нему или движение рядом. А учитывая, как плохо он спал, будить его было непростительным преступлением. Скоро сам проснётся, тогда и подлягу.       Пока же оставалось рассматривать силуэты по комнате и думать о своём. О Тераре, об этих оставшихся пяти годах. Теперь эта информация не смущала меня, и вообще не вызывала никаких эмоций. Всего пять лет осталось подождать. Всего-то, да.. С другой стороны, я же как-то уже прожил четырнадцать лет вот так? И ничего. Ещё столько прожду. Вроде бы..       Не то чтобы я устал. Не то чтобы меня утомило нервничать и переживать каждый раз. Но немного я, наверное, завидовал тем, кого никакие отношения не стесняли. Стесняли причём буквально. Им ничего не мешало спокойно жить. Им не надо никого ждать, беспокоиться за кого-то. Если у них и были партнёры, это был кто-то из гражданских. Не надо бояться, что его убьют, что он не вернётся, что ты останешься один. И мне тоже хотелось жить спокойно, как раньше – когда в моей жизни ещё не было никакого Терара Верье. Ни о чём не беспокоиться, просто спокойно работать и доживать свой век. Но ввязался же? Куда теперь от него денешься. Да и не то чтобы хотелось, на самом деле..       Но, честно говоря, порой я задумался над тем, чтобы просто стереть его из памяти и как будто бы между нами никогда ничего не было. Я просто даже не знаю, и никогда не знал, никакого Терара Верье. Но я представлял его лицо, когда он вернётся и придёт ко мне, а я его даже не узнаю. Почему-то при мыслях об этом у меня в памяти он представал более молодым. Ещё ребёнком, можно сказать. Когда мы только-только встретились, он был ещё молодым, не узнавшим никаких бед. Как он сам говорил, восторженным и наивным? Воспоминания о нём таком вызывали только горькую усмешку. Что с ним стало сейчас? Как внешний мир его изуродовал? Страшно видеть.       И в этом, наверное, проблема и была. Сейчас наша связь с Тераром всё чаще приносила только странное опустошение и как будто висела тяжёлой обязанностью. И хотя это случалось редко – я старался не давать себе возможности думать об этом, – именно это меня и утомило, наверное? Вот, как вредно просыпаться посреди ночи. Нужно больше работать, чтобы сильнее уставать и спокойно спать..       Когда из-за спины послышался шорох, я тут же обернулся. Терар, похоже, проснулся ещё некоторое время назад, и сейчас уже растирал лицо, тихо сопя. Страшный сон? Или просто сбилось дыхание? Терару иногда становилось тяжело дышать, даже без особых на то причин. Надо просто дать ему время.       – Ты уже проснулся? – заметив меня, спросил Терар.       – М. А ты как? Хочешь пить?       – Нет, всё нормально.       Прикрыв рот рукой, он какое-то время лежал так. Я терпеливо ждал, когда он очнётся, и когда он двинулся, тут же перебрался поближе. Лучше бы я никогда не узнавал, каково это – спать у кого-то под боком, чем потом каждый раз скучать по этому теплу и ощущению кожи на коже, конечно. Но уже поздно. Что ж, можно найти и положительный момент – хотя бы я вообще узнал, что это. А воспоминания всегда можно стереть.       Впрочем, я держал этот план в голове на случай, если Терар погибнет. Когда я узнаю о его смерти, я тут же сотру все воспоминания о нём. Надеюсь только, что успею до того, как разрыдаюсь. Ничего такого, но меня совсем не радовала перспектива какую-то часть жизни провести в трауре. А так мне даже ничего делать не придётся. Буквально одна секунда, и я снова в уравновешенном состоянии. Прекрасно же? Это очень грубо по отношению к Терару, но и себя надо жалеть хотя бы иногда. Я у себя один.       Улёгшись на его плечо, я притёрся и закрыл глаза. Спать мне не хотелось, но и вставать и что-то делать я не намеревался. Одиночество и темнота плохо на меня влияют, так что лучше будет хотя бы попытаться уснуть. Может, присутствие Терара хоть сколько-то меня расслабит.       – Скорее бы эти пять лет прошли, – вдруг заговорил он, и я даже вскинул голову. На что я надеялся, если в такой темноте нельзя ничего разглядеть? Не суть.       – Почему ты раньше об этом не говорил? – спросил я. – Ты же давно об этом знал?       – Не хотел сглазить, – пояснил Терар. – Или как сказать. Давать надежду. Сейчас же будет, как обычно. Что всё пойдёт по наклонной, а я уже рассказал тебе о планах.       – Пошло бы, даже если бы ты не рассказал. От тебя ведь многое не зависит.       – Но так я хотя бы не выглядел пустословом в твоих глазах.       Я хотел пихнуть – аккуратно, конечно же, – его в плечо, чтобы он не нёс всякую ерунду. Но Терар вдруг перелёг на бок и обнял меня, крепче прижимая к себе, и пришлось отложить свои планы на потом.       Хорошо, какие-то жалкие пять лет. Не должно быть сложно.