Граница Раздела

      Увидев меня, Меса развернулась сюда и уставилась на меня. Не просто отвернулась, сделав вид, что не заметила меня или вовсе не знает, не попыталась уйти, скрыться.. Это даже немного обнадёживало. Может, у нас даже получится поговорить? И она расскажет, что с ней произошло?       Направляясь к ней, я внимательно её осмотрел. Вроде как, ничего сильно не изменилось? Никаких новых травм или шрамов, руки-ноги на месте.. Мы такое ценим, да. Причёска всё та же – короткое каре, – и всё то же золото в носу. Ничего не изменилось.       Украшение задело меня сильнее всего. Просто было распространено явление, когда солдаты, утратившие доверие Совету, снимали с себя все украшения. И я надеялся, в какой-то мере, что Меса сделает то же. Я полагал, что уныние Месы может быть связано с разочарованием в жизни и своих взглядах.. Но, похоже, нет. Всё точно как раньше.       – Привет, – когда я приблизился, Меса слабо улыбнулась. – Рада тебя видеть.       – Я тоже, – хмыкнул я. – У тебя всё хорошо? Ты какая-то.. Усталая?       Было грубо так говорить, но Меса и правда вела себя подавлено. Так со мной она никогда не здоровалась. И надо полагать, конечно, что за прошедшее время что-то произошло, что-то сломало её. Но..?       – Просто вымоталась, – отмахнулась она, отводя взгляд. – Последние дни, эм.. Сумасшедшие, знаешь.       – Ты ведь больше не генерал, – отметил я, так мягко напоминая. – Это не твои заботы?       – И всё равно.. – она старательно избегала зрительного контакта, и вдруг посмотрела на мой ремень. – Что это у тебя..?       Я опустил взгляд, пытаясь понять, о чём речь. Но Меса и сама указала – её смутила чашка с кристаллами. Оно и понятно. Меса знала о моём отношении к ношению таких вещей на себе – в своё время мы пару раз даже ругались из-за её украшения в носу. Меса не видела в этом ничего плохого, а я говорил, что это мерзость. Носить на себе чужую органику, да кому такое в голову придёт? Но у солдат вроде Месы всегда были железные аргументы. Во-первых, зачастую это боевые трофеи. Снятые с трупов или с пленных части тела, потом отточенные или как-то по-другому огранённые. То есть, носить такое нужно, и с гордостью. Во-вторых.. Органика, но чужая же? И как будто бы пригодная для ношения. Раньше же люди украшали себя драгоценными камнями? В наше время драгоценные камни вот такие. Что поделать, специфика времени и условий.       А сейчас я сам ношу на себе подобное. Двулично получается? Но и у меня была отговорка. Это очевидно выращенный в лаборатории материал, а потому, возможно, даже не живой. Могу носить на себе спокойно. Никакие свои принципы я не нарушаю.       – Я, – мне тут же стало неловко. – Нашёл это в вещах Итше.       Я не хотел говорить о нём вот так сразу и резко, но, наверное, следовало поступить именно так, а не ходить вокруг да около. Иначе неизвестно, насколько бы это затянулось.       Меса шумно втянула воздух, какая-то излишне встревоженная.       – Эм.. Как будет свободное время, приди поговорить, – она коротко глянула на меня. – Я должна тебе рассказать кое-что.       Мне сразу показалось, что это связано с Итше, – как бы, Меса и заговорила об этом после его упоминания, всё логично, – но я всё равно решил узнать:       – Это связано с ним?       – Да. Может, хотя бы после этого мне полегчает.       Стало ещё интереснее, что же там такое. Меса что-то сделала? Раз, похоже, её что-то мучает?       Когда я посмотрел на Нельке, он выразительно поиграл бровями. "Видишь, я же говорил".       – Я тебя ударю сейчас, – пригрозил я, но так, шутя. Хотя такое и правда напрягало. Когда человек что-то утверждает, а потом начинает кичиться своей правотой. Да поняли мы, что ты умный. Теперь иди нахер, пожалуйста.

******

      – Меса? – окликнул её я. – Не занята? Мы можем поговорить.       Она только молча кивнула. Сидела она ровно, с поднятой головой, но при этом опустив взгляд и всё так же не глядя на меня. У меня даже сложилось впечатление, что мы на допросе. Но вот уж кого я никогда не представлял в таких условиях, это нас двоих.       – Что такое? – усаживаясь напротив, спросил я. Нельке, пришедший со мной, пристроился так же рядом.       – Итше умер из-за меня, – как на духу выдала Меса, и я вскинул брови. Сперва, конечно, не поверив. Стандартное отрицание, торг, вся эта херня. Но такое даже слышать было странно. Умер из-за неё? Она случайно не берёт на себя лишнюю ответственность? Если он погиб во время налёта, а она не смогла его спасти, винить себя в таком глупо? Не я должен объяснять ей это, лекции по психологии и психиатрии у нас были одни и те же.       Но вдруг подоспели подробности:       – Я приезжала в Капсулу вскоре после тебя, и пошла навестить Милот. Она охранница в Библиотеке, и я решила зайти к нему заодно. Потом мы разговорились, и я провожала его до его комнаты. И я уже не помню, о чём мы говорили, – Меса задумчиво сощурилась. – Но он сделал движение руками. Призывающее. И там была энергия.       Она умоляюще посмотрела на меня, а я снова откатился до отрицания. Нет, но что она говорит? Какое призывающее движение? Итше даже не знает, что это, так как он мог сделать его, ещё и призвать что-то? Ей приснилось, возможно?       Но потому, вероятно, она и смотрела на меня так. Просила ей поверить, понимая, как это может звучать.       – Он был зеркальщиком, Терар, – тихо проговорила она. – Я не вру. Он правда сделал это.       Мне захотелось подвигаться, но вставать и идти куда-то было бы странно. Оставалось лишь отвернуться к Нельке. Как ему такое? Но он не смотрел на меня, вообще не заинтересованный в нашем разговоре. Ну да, а чего ему интересоваться. Он тут самое незаинтересованное лицо.       – И я.. – Меса же продолжала. – Сразу скажу, мне стыдно. Я ненавижу себя с того самого дня за это. Но я пошла и сделала донос. Его арестовали и увели под суд.       С каждой её фразой становилось всё лучше и лучше. Она виновата в смерти Итше. Хорошо. Он был зеркальщиком – невозможно, но ладно. Она донесла на него, и его арестовали. Просто здорово. А когда скажут, что всё это бред, и меня разводят? Решили посмеяться надо мной, шутники херовы?       Осознав, что такое не скажут, я медленно выдохнул. Нет, но серьёзно..? Я-то думал. Она не смогла спасти его во время налёта, и винит себя за это – обычный случай у солдат. Чувство вины перед погибшими, стыд за то, что ты выжил, а не они, вины, что не смог помочь, вовремя успеть.. А тут такое.       – Можешь ударить меня, – Меса снова посмотрела на меня, на этот раз твёрже и внимательнее. – Или даже убить. Я приму это.       Я не хотел никого бить и уж тем более убивать. Не то всё ещё отрицающий её вину, не то считающий, что как удар мне поможет, блять, она думает..? Это вернёт его? Это как-то изменит то, что она сделала?       – Вы что, ебанутые? – вдруг вмешался Нельке. – О чём вы говорите? Ты всё сделала правильно.       Меса совершенно диким взглядом уставилась на него. И с тем, как спокойно она старалась держаться, это выглядело особенно забавно. Я бы даже посмеялся, было бы мне до смеха сейчас.       – Из-за меня умер человек.       – Я тебе так скажу, – Нельке закатил глаза, – из-за тебя умерло много людей. И из-за меня. И из-за Терара. То, что ты сдала Тёмного, не плохо.       Меса двинула рукой, намекая ему завалиться. Я тоже хотел сделать то же. Делала как надо, да. Но ты можешь завалиться нахер..?       – Я сдала ни в чём не виноватого человека. Друга.       – А что ты должна была сделать? – заспорил Нельке. – А если он был опасен?       – Он не был опасен, – зашипела Меса. – Ты не знал его. Он бы в жизни ничего никому не сделал. И если бы я подумала хоть немного, прежде чем сделать то, что сделала, он был бы жив сейчас.       Эти слова окончательно меня довели. Был бы жив..?       – Блять, о чём вы говорите? – Нельке всё возмущался. – Всё это время в Куполе был Тёмный, вы хотите сказать? А вас волнует только..       – Всё, заткнитесь, – прервал их я. Ни Месу, ни Нельке я слушать не хотел. Ни Месу, которая рассказывала о том, как из-за неё Итше отправили на смертную казнь, ни Нельке, который сидел и вопил "Ты всё сделала правильно". Понятно, что ему Итше никто, он его никогда не видел и не знал, и чего ему переживать. Но не при мне хотя бы о таком кричать?       Они оба притихли, и я, пользуясь тишиной, закрыл глаза. Надо было всё обдумать и спокойно принять. Итше мёртв. По вине Месы. И он был Тёмным. Блять, ничего себе история.. Мало мне было одной только его смерти, вот ещё весёлые подробности. С ума сойти можно.       Сняв с пояса чашку с кристаллами, я показал её Месе.       – Ты знаешь, что это? Это было в его вещах.       Меса даже не задумывалась:       – Это кристаллы из его ликвора. Такие анализы проводят для доказательства происхождения. А потом, похоже, это закинули к его вещам. Хотя такое должно храниться, вообще-то. Ценная улика. Ну и артефакт, – Меса задумчиво покачала головой. – Всё-таки, и правда, всё это время в Куполе был Тёмный..       Резко замолкнув, она немного пожевала губы.       – Эм. Это ещё не всё.       Я засопел, не зная, хочу ли я слушать дальше. Хватит на сегодня подробностей, или нет?       Но вдруг я вспомнил ещё одну деталь, и решил уточнить. Это уж точно важно.       – Ордо Солар сказал, что Итше погиб во время налёта..       – Это правда, – не успел я нормально пояснить, Меса перебила меня. – Я хотела бы рассказать и про это. Если позволишь.       Я кивнул. Давайте, обелите имя Совета. То есть, они мне не соврали тогда? И зря я всё это время обвинял их?       – Я видела его тогда. Похоже, он смог сбежать из тюрьмы под шум, или из-за повреждения систем, я не знаю. Как он вообще это сделал в своём состоянии.. – задумчиво пробормотала Меса, но тут же осеклась. – Ну, в любом случае. Он был там.       – А я всё думал, что он забыл на нижней площади, – хмыкнул я. – Ещё и на Совет ворчал, что они мне врут о его смерти.       А вот оно что, оказывается. Он был в тюрьме – куда Тёмные действительно проникали, официально подтверждённо. Теперь всё сходится.       – Ты.. – вдруг напрягся я. – Видела? Как его убили?       Если Меса была там, и Итше был там..?       Но она отрицательно покачала головой.       – Но он был очень плох. Даже еле стоял сам. Ему тогда уже провели удаление глаза, и его рука..       Меса подвигала своей правой возле левой, и вдруг вздрогнула от отвращения.       – Фу. Я подошла к нему, хотела увести его оттуда. Но на меня напали. А потом я ничего не помню. Когда я очнулась, Совет сказал, что Итше в списке мёртвых.       Закрыв лицо рукой, я медленно выдохнул. Хотя смерть Итше была уже проработанной темой, сейчас я как будто снова стоял перед Ордо, и слушал эти стандартные "Нам очень жаль". И всё то же отрицание, торг.. Да как это возможно? Зачем Меса это сделала? Стоило чуть-чуть подумать, и он был бы жив.. И не было бы этой чашки с.. Его ликвором, получается?       Убрав руку, я посмотрел на кристаллы под стеклом. Всё это время я носил с собой часть его тела? Ладно, смысл переживать. Да и это всё, что от него осталось. Его кровь и прямое доказательство его природы..?       Да блять, как это возможно? Подозревалось, конечно, что он Тёмный, я и сам об этом думал. В конце концов, его устойчивость к радиации была жутко необычной? Но неужели за всю его жизнь не проводили никаких проб, которые могли бы подтвердить это раньше? А, я не знаю.. Его царапины? Болезни, свойственные нам? Как он может быть Тёмным, если его физиология была нашей?       Но доказательство иного было прямо передо мной. Его биологические ткани давали реакцию кристаллизации. Это ненормально для "мягкого" человека, этого не могло произойти, был бы Итше светлым. Но тогда выходит, что он некая помесь? Такое вообще возможно? Ну, очевидно, да. Потому что Итше же существовал как-то. Кем-то он же был, совмещая в себе две природы.       Вдруг боковым зрением я заметил движение со стороны Нельке, и сам вздрогнул. Слишком неожиданно он задёргался.       – П.. – но его что-то сильно смутило. – Подождите. А этот ваш друг, он.. Выглядел, как светлый, да?       – Да, – ответила Меса.       – И если я не путаю, – Нельке говорил медленно, но не потому что осторожничал, а потому что был напуган, – Тёмным пленным удаляют левый глаз для.. Разрыва связи, так?       Меса кивнула. Как внутренней охраннице – которой она когда-то готовилась стать, – ей полагалось знать о всех подобных процедурах. Меса так хорошо училась, что помнит всё это до сих пор? Я бы забыл всё на следующий же день после экзамена.       – А-а.. – Нельке всё никак не мог собраться с силами. – Его левая рука? С ней что-то сделали, ты говоришь?       – Я не видела её, но она была замотана бинтами. Думаю, у него проводили забор материала? Кожи, мышц, крови, чтобы получить больше данных.       Нельке, задумчиво хмурясь, уставился на чашку на столе. И я уже хотел спросить, к чему он это начал, как он продолжил сам:       – Я ничего не хочу сказать. Но, Терар, помнишь, когда телохранитель Иноша спас меня от него? Он же был полутёмным-полусветлым? И у него не было левого глаза, а левая рука была кристальной. И красной, Терар.       Он постучал пальцем по чашке, и я переместил взгляд на неё. И я отлично понимал, что он говорит, но.. Не хочет же он сказать..?       – О чём он говорит? – напряглась Меса.       – Не так давно, – рассказывать вызвался я, – в Десять-пятнадцать мы встретились с Иношем. Он прибыл, чтобы убить меня, разумеется. И мы, – я указал на Нельке, – в моменте резко разделились. А потом Нельке встретил..       Я мягко уступил ему, и Нельке бодро подхватил:       – Светлого солдата, но у которого была красная кристальная рука. И он был зеркальщиком! – вдруг вспомнил ещё одну вещь Нельке, и аж заорал. – Всё сходится! И он же узнал меня? И он спрашивал про тебя. Хотел что-то тебе передать, я же говорил?       Он ударил меня в плечо на эмоциях, и я немного отодвинулся. Говорил..? Но да, в памяти всплывало что-то такое. Когда мы выбрались, Нельке никак не мог заткнуться и всё говорил про нового напарника Иноша. Который и как будто светлый, но как будто и Тёмный, и который повёл себя очень мило по отношению к нему, и про меня спрашивал, и хотел что-то мне передать, но не успел..       Блять, но нет же? Этого не может быть. Какая вообще вероятность, что подобное может быть реально?       – Мы с ним столкнулись в коридоре, – с Месой Нельке решил поделиться более расширенной версией. – Он сперва испугался, потом нахмурился и такой. "Нельке? А Терар тут? Пожалуйста, передай ему..". И тут послышался шум. Инош шёл к нам. И он как бы отодвинул меня в конец коридора, чтобы я сбежал. Он помог мне, – восторженно протянул Нельке, и тут же развернулся ко мне. – Так это тот самый твой..?       – Эм, – я посмотрел на Месу, которая тоже сидела, сама не своя. – Насколько это вообще возможно?       Что Итше после всего, о чём рассказала Меса, в конце концов как-то попал в Десять-пятнадцать и спас Нельке? А косвенно и меня, потому что теперь надо полагать, что он и дальше отвлекал Иноша, и мы смогли спокойно сбежать. Потому что Нельке говорил, что видел Иноша, что Инош преследовал его. То есть, он мог выйти на нас, но где-то пропал потом. Вот, что произошло? Там был Итше и отвлёк его?       – А что, если его тогда вытащили? – предположил Нельке. – Ну, спасли, в смысле.       – Зачем Тёмным его спасать? – фыркнул я. Хотя мне полагалось сильнее прочих верить и надеяться на то, что Итше жив, но как будто я не хотел этого делать. Ну и объективно, это же бред какой-то? Ещё скажите, что вообще весь тот налёт ради него и устроили. Ведь если так подумать, тогда не случилось ничего страшного. Тёмные даже проникли в Низы Купола, а не в Капсулу, хотя казалось бы? Могли бы отправиться сразу туда и там всё разворотить, а то и сразу прикончить весь Совет. Но нет, они переместились вниз, где хотя и находится вся система жизнеобеспечения Купола, но для Тёмных там ничего важного не было. Зато они проникли в тюрьмы. Чтобы спасти Итше, надо полагать? Ну бред же, да?       – Ещё и помогать ему. Если он был так плох, – я посмотрел на Месу. – Его лечили?       Но руку ему восстановили однозначно, раз он лишился её, и сейчас Нельке утверждает, что тогда у него был кристаллический протез. Но зачем бы Тёмным делать это? Насколько я знал, ресурсы для воспроизводства и лечения людей у них чуть ли не самые ценные. Тратить их на какого-то мягкого человека..?       На мягкого человека, на котором возможен рост кристаллов, на минутку. Простите, но я просто никак не мог смириться с этим. Когда всю жизнь тебе говорили, что в мире есть два в корне отличных вида – вы и Тёмные, и вы, хотя и имеете общие корни, но сейчас никак не пересекаетесь. Межвидовое скрещивание невозможно, и это не говоря о том, что Тёмные утратили способность к половому размножению. Если Итше помесь – а мы исключаем, что он Тёмный, скрывающийся под личиной светлого, – то откуда он такой взялся? Это же невозможно.       – Он их шпион, – быстро нашёлся Нельке. – Когда его поймали, он подал сигнал бедствия и за ним пришли.       – Сам Инош за ним пришёл? – фыркнула Меса. – Кем тогда был Итше, что на его спасение отправили такого человека?       – Да это бред какой-то, – пробормотал я. – Быть того не может.       – И зачем он тогда просил меня о помощи? – задумалась Меса. – Тогда, на площади. Когда я подошла к нему, он был очень напуган. Попросил спасти его, потому что кто-то хочет его забрать.       – Отвлекал тебя, – Нельке развёл руками. – Чтобы Инош тебя атаковал. Я не говорю, что ваш друг плохой и предатель, – вдруг Нельке осёкся. Вероятно, под разъярённым взглядом Месы решил немного обелить своё имя.       – Именно это ты и делаешь.       – Я даю варианты, – с важным видом произнёс Нельке. – Бля, надо было узнать его имя тогда. Сказали бы сейчас точно.       – Но ты, Терар, – Меса обернулась ко мне, – не видел того человека?       – Нет. На него наткнулся Нельке. А потом мы сбежали.       – Вот ему обидно было, наверное? – протянул Нельке. – Если это и правда он. Наверное, он хотел тебя увидеть, что-то тебе сказать. А в итоге ему попался я. Но он, похоже, не так плохо настроен по отношению к нам, раз не убил меня? Или он просто не в курсе, что я в списке..       – Не стал бы он никого убивать, – заспорила Меса, но я их уже почти не слушал.       – Как это возможно, блять.. – в ужасе проговорил я. – И.. Напарник Иноша?       Почему все упустили эту деталь? Мало того, что Инош пришёл за Итше, – пока примем такой вариант, – так они теперь ещё и ходят вместе? Из всех самых невозможных событий в мире.. Этот, наверное, был самым первым в списке. Что Итше вообще каким-то образом окажется снаружи, вне Купола. Каким-то образом окажется за Границей Раздела. Ещё и примкнёт к Иношу Терару. Да это же пиздец какой-то? Я что, сплю? Такой бред даже не приснится..       – Вот ведь жизнь повернулась, да? – Нельке неловко улыбнулся. – Ну, зато можно быть уверенным, что рано или поздно Инош точно приведёт его к тебе.       Я выдохнул, обнимая себя и стараясь не дрожать. Чашка с кристаллами так и осталась лежать перед нами, и я всё никак не мог поверить в происходящее. Итше может быть жив? Я ещё могу увидеть его?       – Я.. – у меня начал заплетаться язык, но подняться на ноги я всё же смог. – Должен найти его.       – Куда ты собрался, – хватая меня под руку, вскрикнул Нельке. – Ты же не пойдёшь туда?       – А что я должен делать? – так же завопил я. – Сидеть тут?       – Сидеть, Терар, – Нельке жалобно посмотрел на меня. – Ты не пойдёшь туда. Не пойдёшь же? Это самоубийство.       – Терар, – вдруг к нему присоединилась и Меса. – Нельке прав. Инош приведёт его к тебе сам. Не надо рисковать.       – Вы.. – выдохнул я. – Вы просто не понимаете. Он может быть жив.       – Всё мы понимаем, Терар, – Нельке всё-таки утянул меня вниз. – Ты очень рад, и сердце требует к нему. Но головой подумай. Как ты собрался туда прийти? Тебя там либо убьют, либо ты будешь вынужден обороняться. А если ты его заденешь?       – Или Инош, – хмыкнула Меса. – Раз уж, ну.. Итше теперь рядом с ним. Как бы он не решил использовать ваши отношения. Он же наверняка знает? Не хватало ещё случиться такому, чтобы Итше убили у тебя на глазах. На этот раз уже, ну.       Она неловко поджала губы, а я повёл головой. О, нет. Если его теперь хоть кто-то тронет.. Я уже однажды пережил его смерть, и лучше никому не лишать меня его снова.

******

      – А ты извинишься перед ним?       Кажется, тема утратила свою остроту, раз Нельке начал шутить? Но даже я оскорбился, а каково Месе? Впрочем, довольно интересный вопрос. Когда ты так подставляешь человека, лучше тебе, когда он мёртв, или когда жив? Ведь и правда – придётся смотреть ему в глаза. Придётся говорить с ним, вероятно, извиняться. Что страшнее? Это, или испытывать угрызения совести всю оставшуюся жизнь..?       – Думаю, никакие извинения не исправят то, что я сделала, – Меса была сурова и непреклонна. – Он лишился руки и глаза из-за меня. Служит чужой стороне. Иношу, в конце концов.       – То есть, тебе бы сперва извиниться перед собой?       – Что..? – Меса недовольно посмотрела на него. – Чё ты несёшь опять?       – Просто, – Нельке загадочно отвернулся. – Тебе же тоже придётся встретиться с ним. Не боишься, как он отреагирует на тебя?       – Я готова предложить ему то же. Он может убить меня, я приму это.       – Если ты считаешь, что достойна смерти, почему до сих пор не убила себя сама?       – Нельке, – прикрикнул я. – Закрой рот.       – Просто интересуюсь, – он вскинул руки. – Очень интересный случай вины выжившего. Но ты рада, что он жив?       – Я.. Затрудняюсь сказать, что чувствую. Наверное, я всё ещё не верю. И предпочту дождаться личной встречи, прежде чем решать, рада я или.. В ужасе. Страшно, что ему пришлось пережить.       Я задумчиво покачал головой. Да, это даже представить сложно. Особенно если учесть, если он всё-таки не шпион и, допустим, сам понятия не имел, на что способен. Допустим, в некоторый момент у него просто пробудились силы. Ну может такое быть, откуда мы знаем? И вот, он просто призвал какую-то вспышку. Это даже навредить кому-то не в силах, но его отправили под суд. Каким-то образом про него узнали и спасли.. И вот он уже в Нерепаре. Надеюсь, он не был в плену..? И никто там плохо с ним не обращался? Он не должен был переживать такое. Он же гражданский. Они вообще не должны покидать Купол, не то что сталкиваться с ужасами, которые может принести жизнь тут. И как с ним обращается Инош? Я помнил, одно время они с Ие были хорошими друзьями и всё заигрывали друг с другом. А потом он разорвал её пополам собственными руками. С ним опасно находиться рядом. Итше нельзя там оставаться. Он должен вернуться. И я обязан вернуть его.