Бакудеку ангел хранител

После победы на испытаниях и доверия со стороны одноклассников Деку ощущал себя увереннее. Он начал видеть в глазах других студентов уважение, которого раньше не было. Но всё же самым важным оставалось то, что рядом всегда находился Бакуго — его невидимый, но осязаемо близкий ангел‑хранитель. Дни проходили насыщенно, но странное поведение Бакуго всё чаще привлекало внимание Деку. Казалось, что ангел стал вести себя немного по‑другому: порой излишне заботливо, порой — откровенно дразняще. Например, однажды вечером, когда Деку сидел на подоконнике в своей комнате с книгой, почувствовал, как холодное, но приятное дыхание коснулось его уха. — Опять засиделся? — голос Бакуго прозвучал слишком близко. — Ты знаешь, что я могу выгнать у тебя всю сонливость одним взглядом? Деку замер. Щёки запылали. — Ба… Бакуго! — он резко обернулся, но ангел лишь хмыкнул. — Что? Я просто рядом. Или ты боишься меня? В его глазах мелькнула искра шутливого вызова. С каждым днём таких моментов становилось больше. Бакуго мог ни с того ни с сего нагнуться ближе, чем следовало, поправить ему воротник, или с насмешкой шепнуть что-то, что заставляло Деку краснеть до ушей. Внутри Деку смешивались растерянность и радость. Он понимал, что то, что происходит между ними, выходит далеко за рамки обычных отношений ангела и подопечного. — Скажи честно, — однажды вечером, когда они сидели на крыше и смотрели на звёзды, заговорил Деку, — зачем ты так себя ведёшь? Бакуго ухмыльнулся. — А что я делаю? Поддерживаю тебя? Забочусь? Или… слишком часто оказываюсь слишком близко? Деку сглотнул, не зная, как ответить. — Ты смущаешь меня… — признался он тихо. — Вот и отлично. Это значит, что я добиваюсь своего, — с таким самодовольством сказал Бакуго, что у Деку просто не нашлось слов. Но в глазах ангела не было жестокости или давления — в них было тепло, жгучее и искреннее. Ночь была тёплой, ветер едва касался щёк. Всё вокруг словно застыло. И в этот момент Бакуго придвинулся ближе, заглянул в глаза Деку. Тишина мира вокруг сделала этот миг особенным. Деку почувствовал, как дыхание ангела касается его губ. — Ты мой, Деку, — прошептал Бакуго и без колебаний наклонился. Их губы соприкоснулись. Это не было похоже на шутки, не было игрой. Это был поцелуй, полный скрытой страсти и признания, накопленного временем. У Деку закружилась голова, сердце билось так сильно, будто собиралось выскочить наружу. Он не отстранялся, не отталкивал. Вместо этого он закрыл глаза и позволил себе раствориться в этом ощущении. Когда они отстранились, Бакуго улыбался так уверенно, будто ждал этого всю вечность. — Теперь уж точно ты от меня никуда не денешься, — сказал он, коснувшись лба Деку. Деку только покраснел и отвёл взгляд, но в глубине души ему было невероятно хорошо. После того, как их губы впервые соприкоснулись, мир для Деку будто изменился. Он сидел, всё ещё ошеломлённый тем, что произошло, чувствуя, как щеки горят. Слова застряли в горле, так что он молчал, а Бакуго только с ухмылкой наблюдал за его реакцией. — Что, язык проглотил? — с вызовом протянул он, слегка склонив голову набок. — Обычно ты такой болтливый. — Я… я просто… — Деку опустил глаза и нервно сжал ладони. — Не ожидал… — А чего ты ожидал? Что я буду вечно стоять и молча смотреть, как ты мучаешь себя сомнениями? — Бакуго переместился ближе, его фигура мерцала в свете луны. — Я ангел, да. Но это не значит, что я стал лишённым чувств роботом. Сердце Деку билось всё быстрее. Он украдкой взглянул на Бакуго и заметил — тот был серьёзен. Его насмешливый тон прикрывал глубину настоящих эмоций. — Я хотел… давно сказать тебе, — продолжал Бакуго тише, — Ты стал для меня больше, чем просто мальчишка, за которым я должен присматривать. Ты мой смысл. Моё пламя. Эти слова пронзили сердце Деку. Сколько времени он ждал их — сам того не понимая! — Бакуго… — только и смог прошептать он, чувствуя, как грудь наполняется теплом. Ангел коснулся его руки, как будто проверял, не оттолкнёт ли он. Убедившись в ответном трепете, Бакуго наклонился ещё ближе. — Я больше не собираюсь скрывать ничего, понял? — произнёс он уверенно. — И буду брать своё. Он не ждал разрешения: его губы лишь снова охватили губы Деку — более настойчиво, увереннее. Этот поцелуй был длиннее, жгучее. Деку дрожал от нахлынувших эмоций, но сопротивляться не хотел. Наоборот — он хотел этого. Его руки, боязливо дрожащие, тянулись вперёд, и он неосознанно ухватил Бакуго за плечо, даже если тот был лишь сияющим светом. В этот момент произошло невероятное: соприкосновение вызвало едва заметную искру — сияние, словно подтверждение того, что их связь прорывается за пределы мира живых и мира мёртвых. — Видишь? — шепнул Бакуго, отстраняясь на мгновение, его дыхание обжигало. — Нас ничто не удержит. Даже эта чёртова граница миров. Деку кивнул, слёзы защипали глаза, но уже не от боли — а от счастья. Ночь на крыше продлилась для них словно вечность. Бакуго то шутил, то снова украдкой целовал его в уголок губ или ухо, наслаждаясь смущённой реакцией. — Знаешь, ты такой забавный, когда краснеешь, — насмешливо заметил он. — Не дразни так… — пробормотал Деку, закрывая лицо руками, но губы его всё равно улыбались. — А что? Мне нравится. Ты мой, и я хочу, чтобы все твои реакции были только для меня. В этих словах было что-то собственническое, но вместе и невероятно нежное. Бакуго умел быть прямым и резким, но именно в этом заключалась его сила — он никогда не лгал.Следующие дни в Академии стали для Деку настоящим испытанием не только на силу, но и на выдержку — психологическую, и эмоциональную. Всё дело было в том, что Бакуго теперь уже не скрывал своих намерений. Если раньше он был молчаливым защитником, то теперь казалось, что ангел превратился почти в надоедливого ухажёра… хотя, внутри Деку понимал: ему это нравится. На тренировках — прямо в момент напряжённых упражнений — Бакуго находил время, чтобы ехидно шепнуть: — Двигайся красивее, Деку. Ты же знаешь, я всё равно любуюсь каждым твоим шагом. И Деку сбивался, краснел, а его товарищи по команде недоумённо смотрели, что же с ним случилось. На лекциях было то же самое: Деку чувствовал лёгкое прикосновение на плече, дыхание у самого уха и голос, от которого сердце уходило в пятки. — Сосредоточься, но помни, что вечером я всё равно украду у тебя время. Каждый день был наполнен такими моментами. И хотя Бакуго был невидим для остальных, Деку чувствовал, что если бы кто-то увидел его бесконечно краснеющим лицом, то догадались бы сразу. Внутри Деку боролось смущение и восторг. Он не раз думал: «Что же со мной? Я ведь должен быть сосредоточен на будущем герое… А думаю только о том, как скоро он снова появится рядом». В один из вечеров они снова оказались вместе на крыше академии. Эти встречи стали уже их личным ритуалом: тишина, звёздное небо и разговоры, которые никто другой не услышит. — Сегодня ты весь был на нервах, — сказал Бакуго, появляясь так близко, что Деку вздрогнул. — Я видел, как ты боялся провалиться перед всеми. — Это из‑за тебя… — не выдержал Деку, сжав кулаки. — Ты постоянно дразнишь меня, а я не могу сосредоточиться! Бакуго вдруг рассмеялся. Смех был не злым, а искренним, от души. — Вот и прекрасно. Значит, я по‑настоящему влияю на тебя. Его глаза заискрились. Он придвинулся ближе. — Признайся, Деку: тебе ведь нравится, когда я рядом? Сердце Деку замерло. Внутри всё дрожало. — Я… — слова застряли в горле. — Мне… да. Нравится. Улыбка Бакуго стала мягче. Не ухмылка, не вызов, а именно улыбка. — Вот видишь, — тихо произнёс он, — и мне нравится. Но я хочу большего. Я хочу, чтобы ты сам начал тянуться ко мне. Не дав Деку времени на ответ, Бакуго обнял его за плечи и наклонился к самому лицу. Их губы снова встретились. На этот раз поцелуй был долгим — тягучим, как пламя, согревающим изнутри. Деку закрыл глаза, и всё внутри него сдалось этим ощущениям. Он чувствовал себя в безопасности, чувствовал любовь и уверенность. Когда они отстранились, Деку тяжело дышал, щеки горели. — Бакуго… — прошептал он. — Что? — игриво спросил ангел. — Я… хочу ещё. Эти слова стали признанием, которого Бакуго ждал. Его свет стал ярче, словно звёзды на небе загорелись сильнее. Он снова наклонился, и их поцелуй стал ещё сильнее, ещё глубже. Этой ночью они говорили мало — слова были лишними. Всё сказали сердца и прикосновения.