Искра горящего экземпляра

Его день начался слишком по обыденному. Он, как обычно встав в шесть утра, поднялся с подушки с пушистой наволочкой. Пушистой она не была, а стала после нескольких ночей, проведенных на ней головой. Волосы выпадали так, что убирать их было бы - сжигать всю квартиру. Щелкнул кнопку чайника, пошел в ванную. Без носков по полу было ходить почти невозможно, хватало на пару минут. После этих быстрых двух минут - начинаешь чихать. Приходилось надевать теплые носки, ведь денег, чтобы заплатить за отопление в квартире, не было. Парень, хоть и ходил на работу каждое утро и возвращался поздно, денег так и не приносил. Все уходило на оплату долгов. Долги, накопленные будучи в самом тяжелом для него времени - давили. Сидели будто буквально на шее и болтали ножками каждый раз, когда что-то налаживалось.  Зашел в ванную. Пахло чем-то заплесневелым и промокшим. Грязная раковина с разводами на плитке, пыльные полки с пауками, засоренная ванна, слегка ржавая вода без горячей по выходным. Все это было настоящим олицетворением нищеты и омерзения.  Смотря в эти сонные, но уже усталые глаза, хотелось вернуться в прошлое и ударить самого себя по лицу. Бить по скулам, под глазом, в нос. Так, чтобы этот несчастный наркозависимый наконец-то очнулся от транса, и бросил сигарету куда подальше. Белоснежные волосы падали на плечи. Кончики непривлекательно секлись, но средств на достойный уход, логично, не было. Каждый месяц он и так скреб с каждой карты для оплаты проживания в квартире. Чистая кожа, аккуратный нос и прелестные глаза - «почему бы не найти себе пару?»  — А кто захочет полюбить такое чмо с долгами? — отвечал он сам себе, и голос внутри затихал. Парень тяжело выдохнул. Оперся руками о край раковины, закрывая веки. На плечах виднелись темные шрамы, как напоминание о том, что коллекторы не спят. Всего несколько месяцев назад он был абсолютно чист, хоть и не счастлив. Никаких долгов, зависимостей… Вот черт его дернул попробовать тогда «новые ощущения» по рекомендации друга. Верно. Черт дернул. По ушей донесся характерный звук кипения воды в чайнике. Подняв голову, ему захотелось плюнуть себе в лицо. За наркотики, за коллекторов, за долги и уродливые шрамы.  Аромат чая проник глубоко в нос, успокаивая. Проблемы проблемами, а чай Снейк любил всегда. Даже когда отец, нажравшись алкоголя бил до кровоподтеков - он молился, чтобы тот, побив его до удовлетворения, заснул. Тогда он мог на цыпочках пойти на кухню, налить (хоть и не совсем вкусной) горячей воды из-под крана, бросить любимый пакетик. Может быть, он с детства имел наклонность к зависимости.  К подростковому возрасту, чай стал настоящим успокоительным. Если его не было дома - Снейк хуже справлялся с нервами. Любое раздражение могло перерасти в истерику и скандал, если под рукой не было пахнущей чашки. Под ухом прозвенел будильник: «собираться.». Именно эта надпись на будильнике напоминала, что новый день начался. Новый день ближе к встречи с коллекторами. Снейк молча встал, оставив горячую кружку с чаем недопитой, и прошел в самую теплую в квартире комнату. Подошел к шкафу. Открыл его.  Ему всегда хотелось.. Хотелось открыть однажды шкаф, и увидеть там заваленное пространство одеждой. Но это были только мечты. На старых, дряхлых плечиках висела привычная черная водолазка. Водолазка, пережившая огонь и воду. Под ней, уже как по традиции - валялась мятая черная футболка. А на спинке стула сбоку брюки. Полу-улыбка с лица спала мгновенно, увидев уже привычный вид костюма на день. Ничего нового. Брови разочарованно опустились вместе с уголками губ. Натянув водолазку, штаны и сверху футболку - он взял с тумбочки телефон. Телефон, который нужен только для работы.  Кто-то уверяет родителей купить технику «для учебы», а кто-то правда в нем только работает. Раньше, будучи жалким наркоманом, телефон был самой настоящей отдушиной от грязного мира и веществ. Темным вечером, не принимая душ, он падал на такую-же грязную кровать в окружении валяющихся вонючих вещей, он открывал паблики в социальных сетях. Там, хоть было и не особо весело - сидели настоящие лучики света. Люди, живущие толерантностью. Он рассказывал им о жизни, проблемах, а те поддерживали. Тешили эго. «Ты молодец», «ты нашел себя». И только сейчас, стоя у входной двери из холодного дома - он понимал, что никогда не был ни молодцом, ни правым. Слепым и глухим был, вернее сказать. Он вылез из ямы. Точнее, коллекторы вытащили. Однажды они пришли. Втроем. Настигли его дома, пока он собирался снова слушать успокоительные реплики в интернете. Били его так, что он никогда не забудет. Хватали за белые волосы, рвали одежду, ломали мебель. Рушили его хрупкий, розовый мир. Но он не может сказать, рад этому, или нет.  Пришлось бросить наркоту. Вместо веществ погрузился в работу. Утонул в подработках, страхе избиения, нужде денег. И только отдав им первый взнос, понял, что делал. Понял, что никогда уже не сможет жить так, как жил прежде. Вышел на улицу. Продолжал держать телефон в руке, хоть и в кармане. Взять его и зависнуть в какой-нибудь группе - было чем-то недостижимым. Далеким, хоть и по-своему родным. Боялся, что снова обмякнет от их слов. Снова начнет себя жалеть. Но он не мог себе позволить. Умер бы, но не смог.  Падающие в глаза волосы развивались на ветру. Приходилось постоянно поправлять челку, щурясь от потока воздуха в лицо. Шум в ушах, кажется, застелил и глаза, что было невозможно смотреть даже под ноги. Костяшки пальцев на руках покраснели от холода, стало тяжелее сгибать конечности. Внезапно - громкий гудок прямо около уха. Яркий свет в глаза, ослепляющий и притупляющий взор. Огромная машина летящая на пешехода - гудела. Фонари, словно два огромных глаза смерти. Но перед глазами не пролетела ни вся жизнь, как рассказывают в душевных фильмах. Ни страха, ни грусти…Было стыдно признавать, но то, что он подумал сразу, была ни жалость к себе или утерянной жизни, а облегчение, наступающее после смерти. Время будто замедлилось, остановилось - давая подумать о чем-то своем. Переосмыслить. Он представил, как гуляет по полю травы. Как бегает и смотрит на солнце в раю, как забывает о всех долгах и зависимостях, топящих его. Как все проблемы, что огромным грузом цепей висели на его запястьях - внезапно расстегиваются и падают на дно.  Но ничего не произошло. Вернее… Такой же резкий толчок назад. Чьи-то крепкие руки обхватили его талию и потянули обратно на тротуар, давая фуре пролететь дальше, и завалившись на бок, загореться. Они шлепнулись на холодную землю. Руки также крепко держали его талию, не позволяя сбежать. Чужое дыхание за спиной было быстрым и волнующимся. Темные волосы человека позади лезли в лицо и щекотали шею. Спаситель выдохнул и, неожиданно для Снейка, рассмеялся. Запустил руку в волосы, растрепал и повернул одним движением его к себе. Заглянул в эти зеленые глаза. Улыбнулся, словно ничего до этого не было. Улыбнулся так ярко и искренне, что у самого безнадежного человека в мире в груди засияло солнце.  Щеки Снейка предательски порозовели, и он оттолкнул спасителя на спину, сам подпрыгнув с ледяного тротуара. Поправил задравшуюся одежду, и, не сказав даже «спасибо», удрал дальше, в сторону здания работы. 

***

— Так чем все это закончилось? — Рин устало потерла переносицу, смотря на дрожащего парня…Точнее, тень перед ней.  Он поджал ноги к себе. Обхватил их руками. Качался, будто маятник. Вперед, назад, вперед, назад, вперед, назад. — Она заставила меня убить его. Убить..Убить! — крикнул он уже охриплым голосом, бросая быстрый взгляд на еще не очнувшегося еще одного парня рядом. Лежал на боку. Почти не дышал. Наверное, спал… Может быть, слышал весь разговор. 

***

Снейк, оказавшись тут - почувствовал, как огромная воображаемая цепь сдавливает горло. Тянет вниз. Он открывал рот в немом крике, пытаясь попросить помощи. Беспомощно хватался за металл, стараясь вздохнуть воздуха. Пальцы, ранее обремененные пластырями от тяжкой работы, теперь стали бессильными и бесполезными. Как по льду скользкая обувь - сколько не старайся, все равно упадешь. Он не понимал, темнеет перед глазами, или это все такое вокруг темное. Сердце в черной груди билось как сумасшедшее, словно нарочно пытаясь вырваться из груди. Он чувствовал себя тигром, запертым в клетке. Оборванным зрителем на самом интересном, пока не раздался беспечный женский голос сбоку. — Считай мои пальцы. — Неизвестная тень подошла ближе. Притянула к себе за шею, растопырив пальцы перед глазами. Приказала холодным голосом, не оставляя место возражениям. Дрожащими зрачками уставился на тонкие пальчики, пытаясь вернуть нормальный взор, без раздвоения.  — Раз, два, три… — Продолжай. — Рука на шее медленно надавила, тянув за собой вниз. Но низ был достигнут слишком быстро: Оказалось, что тут есть пол. Осев, он продолжал дрожащим голосом считать. — Четыре, пять..— глаза переместились на другую руку. Тошнота подкатила к горлу.— Шесть, семь..Угх.. — Тихо. Считай и глубоко дыши. — Восемь…Девять, десять.  — Заново. — Один, два…

***

Тень рядом поднялась. Снейк заглянул в эти пустые белые глаза, не узнавая в них прошлого парня. Он стал точно таким же, как и все. Как и Рин, как и он сам. Одинаковые.  — Ваня… — позвал его Снейк, надеясь, что Ванечка узнает и приголубит. Как тогда, спасая от фуры.  — Заткнись. Что-то не так.— Парень огляделся вокруг. Подозрительно долго вглядывался в пространство. Резко ткнул пальцем в «небо». Но там ничего не было.  — И че? — Рин равнодушно разлеглась на полу.  — За нами следят.  — К-кто?..— запнулся от страха Снейк. Пальцы стали невольно подрагивать, а ком застрял в горле. Хотелось дернуть себя за волосы, которых уже нет. Сердце больно трепетало рядом с Ваней, что теперь стал равнодушным. Безразличие стрелами впивалось в грудь, заставляя тревожится, будто добыча среди хищников.  — Кто-то. Эй! — Снейк вздрогнул, когда парень крикнул. Крик затонул в пространстве, наверняка не дойдя до хозяина. Раздался треск. Еще. По искусственному небу пошли трещины.  Бам! — Убери пятку! — Снейк судорожно огляделся. Странный кабинет. Странный воздух. Не та аура прошлой улицы, где он был. Засмотрелся на лицо человека, властно возвышающегося над ними, и его толкнули.  Уперся щекой в пол. Рин недовольно отряхивалась, а парень…Так и не подал руку. Сидел рядом, поглядывал, но в итоге встал сам, проигнорировав. Снейк повернулся. Увидел девушку, стоящую напротив. Белые шорты, майка, красные воло… — Т-кх! — он отскочил к стене, вспоминая плакат на стенах его работы. На плакатах стояла девушка в простом одеянии. Такие же волосы, челка, даже глаза! Тот самый дворец, что все обходили десятой дорогой. — Вставай, Снейк, не позорься. — Девушка кивнула Рин, отходя куда-то дальше, дав им пространство для разговора. — Теперь мы все - тени.— эти слова прозвучали как смертный приговор на лишение прав. На становления рабом и собственностью, что не пишется в отдельной строке, а подписывается снизу как прибавка.— У нас больше нет выбора. Мы защищаем госпожу.  — М…— Снейк промычал, переводя глаза на парня. Он был более чем уверен, что он станет протестовать. Уже представлял, как поддержит его.  Но вместо того смелого и радостного парня он увидел гнусную и злую тень. Он смотрел под ноги, не обращая ни на что внимания. Но слушал. Делал заметки в голове.  Снейк проглотил свои слова. Внутри что-то сломалось и обрушилось. «Мы никогда не выберемся», ведь его лидер, ведущий за поводок - перестал проявлять себя как личность.  — Там, где вы были - ваш новый дом. — Вмешалась Снайпер.— А я - ваша госпожа Снайпер. Можно просто Снайпер. Рин хмыкнула. Фальшиво улыбнулась: Злость и отвращение полилось, когда край губ дрогнул и улыбка исказилась в гримасу ненависти.  — Мы не вернемся обратно? Мы не..Не.. — Заткнись, братан.— Ваня положил тяжелую руку ему на плечо, давя уверенностью и авторитетом.— Твоего и моего тут больше нет. Усек? Ваня сжал плоть, наклоняясь ближе. Заглянул в напуганные глаза: Его серьезный и отстраненный взор не дрогнул. Абсолютно.  — … — Снейк сглотнул и точно также притупил глаза в полу, чувствуя, как окутывается тревожностью и паникой неодобрения.