Тяжесть рюкзаков

Очередной жаркий летний вечер. Ваня большими кусками откусывал фруктовый лед и бездумно бегал глазами по улице. Мороженое таяло снизу и стекало на пальцы, оставляя неприятную липкость. До тренировки оставалась еще пара часов. — Ты чего тут сидишь? Стас вырос словно из пустоты и безразлично пнул кроссовок Вани. Проигнорировав очевидный вопрос, и капли на руках, Ваня продолжил кусать тающее мороженое. — Ты в курсе, что ты весь уже в нем? — Лизнешь? Спустя секунду по улице раскатился истерический хохот. Стас размахнулся и, со всей силы хлестнув парня по плечу, сел рядом. — Неужели шутить научился? — Да я не шучу, хочешь? — Ваня сунул испачканную руку прямо в лицо Стаса. — Фу, придурок! Еще немного подразнив, Ваня оставил попытки чего бы то ни было и выбросил деревянную палочку в рядом стоящую урну. — Найди салфетки в большом кармане, — Он кивнул на сумку. Стас закатил глаза и нехотя потянулся вниз. Пошарив по карману, он наткнулся на брошюру, которая уже несколько дней мялась среди потных футболок и шорт. — Что это? — Дай сюда. Ваня быстро подошел и попытался вырвать листок из рук Стаса. Пальцы зацепились за край и оставили липкий след на цветном заголовке. — В университет собрался? В курсе, что туда нужны оценки получше, чем твои? — Я тебя салфетки попросил достать, а не рыться в моих вещах. Стас на это лишь недовольно хмыкнул, резко засунул брошюру назад и продолжил поиски салфеток. — Не надо, я сам. Ваня подвинул сумку к себе не обращая внимание на возмущения. Одной рукой он нащупал пачку и, достав одну салфетку, принялся оттирать ладони. Тишина, перебиваемая шумом улицы, воцарилась между парнями. Стас продолжал удивленно наблюдать за действиями приятеля не в силах придумать, что сказать. — Ходил на встречу со студентом? — Да, ревнуешь? — Ваня медленно продолжал натирать свою руку салфеткой, не смотря в сторону Стаса. — Да что сегодня с тобой? — Стас сделал паузу и в недоумении скрестил руки на груди, — дерзай, надеюсь ты поступишь, и я твою наглую морду больше никогда не увижу. Ваня молча пошел к урне с кучей липких салфеток в руках. Когда он вернулся, на лавке была лишь его сумка. Несколько дней подряд нескончаемой телефонной вибрации. Первое время Ваня пугался каждого уведомления, но потом немного привык, стал игнорировать больше половины бессмысленных, как ему казалось, сообщений. Вообще, после той встречи с Семеном, он не надеялся на продолжение общения, более того, он предпочел бы больше никогда не пересекаться с этим человеком. Одно его существование было олицетворением выбора, который рано или поздно предстоит сделать. Ваня как обычно сидел в раздевалке и вытирал мокрые после душа волосы полотенцем. Капли летели во все стороны, попадая на сухие вещи. Стас сидел рядом, увлеченно разглядывая экран своего телефона. — Может уже ответишь? Твой пейджер уже действует мне на нервы. — Да это парень с университета… Не хочу отвечать. Стас перевел взгляд на Ваню. В его лице читались неподдельный интерес вперемешку с раздражением. — Он все время спрашивает глупые вопросы, лезет куда не надо, раздражает — выдохнул Ваня. — Что спрашивает? — Стас развернулся всем телом и отложил телефон на скамейку. — Да хрень какую-то, про музыку, фильмы. Я что выгляжу как ценитель? Ограниченный эмоциональный интеллект Стаса и полное отсутствие романтического опыта не помешали формированию логичного вывода: — Да ты парковка пенисов! — Стас истерически захихикал, — Удачной вам истории любви, голубки! Ваня без раздумий запустил мокрое полотенце прямо в голову изрядно надоевшему парню. Атмосфера в раздевалке изменилась в считанные секунды. Улыбка с лица Стаса сползла в момент, когда его глаза встретились с летящим в него кулаком. Ване хотелось с размаху снести эту наглую морду, ничего не выясняя и не спрашивая. В последний момент его рука изменила траекторию и ударила по металлической дверце шкафчика. Громкий дребезжащий звук эхом пролетел до зала, оставив за собой неприятную тишину. Он шумно выдохнул, затем сгреб в охапку свои вещи и пошел к выходу. — Смотри дверь не сломай… Психованный… — Неуверенно пробубнил Стас вслед. — А знаешь, что? — Он остановился, уставившись в пустоту. Слова вылетали изо рта как плевки яда, — Пойду встречусь с ним. Может хотя бы он не будет трусом как ты. Не дожидаясь ответа, он захлопнул за собой дверь и быстрым шагом направился прочь из спортзала. В ушах звенело от напряжения, дрожащими от гнева руками, Ваня открыл переписку и, проигнорировав несколько входящих сообщений, назначил встречу. Казалось, мозг готов расплавить всю плоть, упасть на землю и продолжить жечь ее, как раскаленный металлический шар. Ваня шел уверенно и твердо, не понимая откуда в нем столько злости, и что стало причиной ее всплеска, но одно он знал точно — он встретится с Семеном и изо всех сил постарается хорошо провести вечер. Сам того не заметив, он дошел до храма. Почему он выбрал это место для встречи осталось загадкой даже для него самого, с другой стороны времени на раздумья особо не было. Умиротворенные посетители прогуливались по вечерней аллее. Сейчас самое зеленое время года и в свете закатных лучей, храм, окруженный многолетним садом, выглядел по-загадочному красиво. Ваня начал шагать взад-вперед по вымощенной камнем тропинке, приводя свои мысли в порядок. Стрекот цикад удивительно успокаивал разбушевавшееся сердце, и все мысли терялись в тени деревьев, очищая затуманенный разум. Он пробыл здесь около получаса, прежде чем знакомый голос тихонько не окликнул его. Слова приятно смешивались с тихим шелестом листьев. — К чему спешка? Что-то случилось? Ваня подошел ближе и молча поклонился, поприветствовав Семена. — Сенпай, прости, что так внезапно, я немного вспылил и… Ну, я не думал, что ты так быстро ответишь. Семен внимательно и спокойно смотрел в ответ. На нем, как и в прошлый раз, была красная футболка с каким-то принтом, довольно необычный выбор цвета для повседневной одежды. Это Ваня подметил еще тогда, в кафе. Солнечные очки, с совсем неподходящей ему оправой переливались на макушке коротко стриженой головы. — Да ничего… Вообще, я ждал твоего сообщения. В последнее время ты мне игнорируешь, — он неловко хмыкнул и опустил голову. Ваня впал в откровенный ступор, в его голове не было абсолютно никаких идей что делать дальше. Он в целом не особо горел желанием встречаться — ни сегодня, ни когда-либо еще, тем более в таких обстоятельствах и с таким паршивым настроением, как сейчас. Вопреки твердой убежденности в своей невиновности, он чувствовал себя ужасно из-за десятка сообщений, оставленных без ответа. Это чувство расходилось с его мыслями, раздражало и казалось инородным. Ване хотелось сбежать. Человеку свойственно глубинное непринятие своих внутренних противоречий. Неприятно признавать свою неправоту, еще более неприятно понимать, что ты облажался и этому нет оправдания. Они шли по аллее молча, изредка перекидываясь бессмысленными вопросами. Ваня смотрел по сторонам, наблюдал за людьми, увлеченными разговорами и не понимал почему чувствует себя так. Все эти чувства были для него в новинку, он не знал, как справляться с непривычной многогранностью своих эмоций, не понимал причину их возникновения и не хотел понимать. Все это ежедневно пугало и путало, ему хотелось закрыться от всего мира до тех пор, пока этот «ураган» не успокоится. Хотелось уйти отовсюду, куда бы он ни приходил. — Ты не подумал насчет учебы? Вопрос был вполне ожидаемым, но все равно встал поперек горла. Его никто не торопил и не заставлял, им интересовались. Всего-то. — Мне нужно время. — Я понимаю, но у тебя выпускной класс, если решишь поступать, то готовиться нужно уже сейчас. Если нужно, я помогу. — Спасибо, но не стоит. Все попытки завести разговор разбивались о стены, которые Ваня старательно выстраивал вокруг себя. Он не был до конца честным даже с самим собой и сейчас, находясь тут, рядом с Семеном, он не мог избавиться от мерзкого чувства, которое медленно поглощало его с каждой минутой. Ваня чувствовал липкость как на пальцах от мороженого и, кажется, начинал понемногу ненавидеть себя. — Что-то мне хреново, домой хочу. — Ты что с ума сошел? У тебя что с головой? Ваня стоял посреди зала, собирая на себе любопытные взгляды. Его глаза были опущены в пол, а на голове красовалась занятная картина. Волосы привычного темно-каштанового цвета стали похожи на желток. — Ты прежде чем краситься хотя бы узнал, как это делается. Идиот. Валера смотрел на приятеля как на ребенка, который разбил мамину любимую вазу, разочаровано качая головой. Пропуск тренировок из-за внезапных парикмахерских дел не входил в план по подготовке к соревнованиям, тем более во время сезона. — Иди разминайся. Чтоб больше не дурил, — Валера хлопнул Ваню по плечу, — и затонируй этот ужас на своей голове, или я тебя собственноручно побрею… «Неужели все настолько плохо…» — Ваня бежал по залу и с каждым новым кругом все больше жалел о сделанном. На ощупь волосы были похожи на солому и, несмотря на короткую стрижку, будто бы путались. Стаса в зале не было. В целом его расписание зависело только от него самого. Иногда он приходил почти под конец, иногда забегал на тренировку прямо посреди игры. Но сегодня, ни во время, ни после занятия, он так и не появился. Ваня вышел из зала, когда заметил знакомую макушку. Стас стоял у ворот и чиркал зажигалкой, смотря по сторонам, будто искал кого-то. Увидев горе-стилиста, он на секунду замер, они встретились взглядами, но никто из них даже и не думал идти на встречу. Удивленно оглядев желтую голову, он закатил глаза, хмыкнул, и пошел прочь. К потолкам, до которых можно дотянуться всего лишь подпрыгнув. Сейчас ему не нужно было ничего, кроме покоя и отсутствия человека, который все время указывает на то, что он трус. Он не трус, ему нечего бояться. Он никогда не боялся. Наверное… — Погоди, — Валера подошел со спины, его голос звучал чересчур серьезно. — Не знаю, что у тебя там происходит, но соберись. Ведешь себя как ребенок. — А, ага… Он многозначительно проводил взглядом Стаса, после чего вытянулся и уверенно отрапортовал: — Такого больше не повторится, Капитан!

***

— Ты видела свои оценки? Как собралась экзамены сдавать? Вика стояла посреди комнаты с опущенной вниз головой, на ней все еще была школьная форма и наполовину развязанный галстук. Она нервно косилась на немного помятый табель в руках мамы и не знала, как возразить. — Я понимаю, что меня часто нет дома, но ты же знаешь, что я стараюсь для нас обеих? Ты обещала. — Я знаю, просто… — Просто что? Тебе нужен репетитор? Я найду подработку. — Хватит, мам. Я попрошу подругу позаниматься со мной, до промежуточных еще есть время. Мать устало потерла переносицу, ее волосы были слегка взъерошены от того что их впервые за день наконец распустили из тугого пучка. Вздохнув она сказала: — Если плохо сдашь промежуточные, никакого фестиваля. Будешь сидеть за учебниками. Злосчастный табель предупредительно опустился на стол, после чего Вика осталась в комнате одна. Она аккуратно, почти бесшумно закрыла дверь и мешком свалилась на кровать прямо в школьной форме, уставившись в пустой потолок, будто там могли найтись ответы на все на свете, где-нибудь между слоями краски. Все так запуталось после той поездки, в голову лезли лишние мысли, переживания. На тригонометрию не оставалось места. Вика собралась с мыслями и начала набирать сообщение. Предложения выходили кривые и каждое слово звучало глупее предыдущего, хотелось выбросить телефон и закричать в подушку от отчаяния. Ответ пришел моментально. Через пару часов она уже быстрым шагом шла в сторону местной библиотеки. Даша ждала на месте. Тесное помещение с пола до потолка набитое книгами, между стеллажами прокладывались совсем узкие коридоры, а читального зала не было вовсе. Пара низких столов с диванчиками и старенькими настольными лампами. Вся библиотека пропахла потрепанными переплетами, пожелтевшим древесным лаком и сигаретами. Владелец — пожилой мужчина, курил прямо тут, не выходя из-за своего стола, оставляя окурки в большой металлической пепельнице с замысловатым узором. Даша стояла у застекленной двери, держа стопку учебников в руках. На ее лицо падали лучи вечернего солнца, слово мазки кисти искусного каллиграфа. — Пойдем, мой папа был знаком с владельцем, так что можем сидеть тут до самого закрытия. — Спасибо, что согласилась помочь. — Это не бесплатно. После этих слов Вика почему-то странно напряглась. — Купишь мне холодный чай, когда хорошо сдашь экзамен, — Даша широко улыбнулась и толкнула дверь, тут же зазвеневшую ветряным колокольчиком. — Это мистер Комацу, поздоровайся. За широким деревянным столом сидел низкорослый старик с сухими чертами лица и густыми бровями. На нем слегка свисала светло-зеленая рубашка с коротким рукавом, а в переносицу пустили корни душки продолговатых очков. Он спокойно оторвал взгляд от книги и с прищуром посмотрел на девочек, после чего его глаза превратились в два полумесяца, а на тонких губах заиграла удивительно живая улыбка. — Здравствуйте, здравствуйте! Давно я тебя не видел, Даша. А вас как зовут? — Он повернулся к Вике. — Вика. Вы, наверное, не помните, но я уже была у вас, брала книгу. — О, я помню всех, кто приходил сюда, но не по именам… Вы, кажется, брали что-то из русской литературы. — Да, верно! Удивительно, что вы запомнили. Комацу скрипуче хихикнул и, приглашающе махнув в сторону столов снова уткнулся в книгу. — Пойдем, не будем терять время, у тебя плотный график с сегодняшнего дня. Жаркий летный вечер постепенно тонул в сумеречном супе, окрашиваясь в глубокий изумрудный цвет с синим отливом, прохладный ветер залетающий в библиотеку сквозняком, наконец касался оголенных щиколоток, испеченных в духоте июля. Вика решала свой последний подготовительный тест перед экзаменами сидя рядом с Дашей, которая повторяла правила грамматики английского языка, попутно что-то подчеркивая в книге. — Я устала… Мне кажется нам пора домой иначе от переутомления завтра ничего не напишем. Даша оторвалась от книги и посмотрела на часы. Половина девятого, и вправду пора заканчивать. — Ты права, мы хорошо поработали. Надеюсь мои труды окупятся, — она боднула плечом Вику, — слышишь? Даже не вздумай получить низкий бал. Вика покосилась в сторону и после этого почувствовала, как какая-то неведомая сила прижала ее к дивану. — Запрещаю тупить! — Да поняла, поняла я, пусти! Короткий вздох ознаменовал окончание огромной работы. Каждый день они собирались здесь после уроков, и несмотря на уют и красоту этого места, математика, обществознание и английский умудрились сделать так, что волшебное свечение старых светильников начало вызывать тревогу. Иногда они делали перерывы на еду, в некоторые дни занимались вместе с Линой, пару раз даже попытались разговорить мистера Комацу, но тот только тихо хихикал и иногда наблюдал за ними, улыбаясь глазами-полумесяцами. Накинув сумку на плечо Вика вышла вслед за Дашей. — До свидания, мистер Комацу! Не забывайте хорошо питаться! Последняя нота сегодняшнего дня — ветряной колокольчик. Он разносился легким, еле заметным эхом в ушах по дороге домой. Вика все думала и думала, но не об экзаменах. Она думала о том, как легко ей было все эти две недели, как все страхи и сомнения испарились в мгновение, когда они впервые вошли в этот маленький книжный замок. Она вспоминала признание, но оно уже не вызывало прежней бури эмоций. Это было похоже на что-то обыденное, скорее даже на что-то милое. Вспоминала солнце на лице, маленькие прикосновения, которые не были чем-то задуманным. «А что было бы если бы мы поцеловались?» — Мысль появилась внезапно, и рухнула бревном посреди дороги. «У нее красивые губы, и иногда она использует персиковый бальзам, интересно на вкус он такой же сладкий, как и на запах?» Неожиданно Вика остановилась, словно ноги вросли в землю, ее глаза удивленно смотрели куда-то вперед. В следующую секунду между стен домов раздался хлесткий звук хлопка. Она зажмурилась, несколько раз прилично приложив ладонями по своим щекам. Вечер перед промежуточными — явно не самое подходящее время для таких мыслей.

***

— Ты видела? Я в десятке лучших среди параллели! Пока кто-то радостно визжал от результатов, некоторые уже находились на грани истерики. Конечно, были и такие, кому совсем все равно, но ни к одной из этих категорий Вика не могла отнести себя, потому что вот уже несколько минут никак не могла разглядеть свое имя. — Вика! Мы обе в двадцатке! — Лина встала в деловитую позу. — Конечно Даша немного меня опередила, но я не обижаюсь. А ты как? — Я все никак не могу найти себя в списках, уже раза четыре просмотрела… — Двенадцать! Вика ты на двенадцатом месте! Мгновение и вот она уже на полу, прижатая двумя подругами. — Девочки, я не могу дышать. Пролежав посреди коридора еще несколько секунд, Вика кое-как выбралась из-под «завалов» и начала поправлять растрепавшиеся волосы. С ее лица не сходила улыбка, ведь теперь она точно знала, что сможет пойти на фестиваль, к тому же после экзаменов начинались долгожданные каникулы. — Что будете делать в августе? — Думаю устроиться на подработку, надо спросить у Насти, может она… Ой. Лина замолчала на полуслове, осознавая, что почти проболталась. — Что она? — Да так… Слышала ее тете не помешает помощь в летнем кафе. Кстати, пойду найду ее. Стойте тут. Она суетливо огляделась и засеменила в сторону толпы. — Что это с ней? — Даша хихикнула, провожая подругу взглядом. Гул в школьном коридоре был громче обычного, из-за чего молчание не ощущалось неловким. Вдвоем они стояли у окна, облокотившись на низкий подоконник и думали каждая о своем. Выдохнув, Вика резко выпрямилась и посмотрела на подругу. — Пойдешь со мной на фестиваль?