Gremlin

Месяцы, полные спокойствия, день за днём приносившие уверенность в том, что теперь так будет и впредь, миновали незаметно. В отличие от времени, когда впору на стену лезть от боли и отвращения ко всему подряд, счастливые мгновения проносились быстро. Чересчур быстро, даже страх иногда просыпался вместе с мыслями, что всё недолговечно и рано или поздно придёт конец любой сказке. — Ты уверена, что мне тоже стоит идти? — перевернувшись на бок, Чан сгрёб девушку в объятия, носом зарывшись в шелковистые волосы. — Давай никуда не пойдём. В кровати та-а-ак хорошо, — прикрыв веки, позволил себе утонуть в сладости момента, поливавшем душу мёдом и сахарным сиропом. От Чэвон неизменно и столь необходимо для него пахло домом, который он давно забыл. Не помнил ни родного тепла, ни семейных вечеров, навеивающих воспоминания об уюте, ныне канувшем в лету. Любимые духи, которыми пользовалась Пак, и гель для ванны, оставлявший на коже приятный фруктовый аромат, входили в список самых ценных вещей, которые мужчина имел в жизни. Во главе всего виднелась женская фигура, занявшая особое место в его сердце, откинувшая назад бесчисленное количество тревог и преодолевшая все препятствия. — Тебя позвали, — сощурилась девушка, слегка отстранив от себя Бана, чтобы заглянуть в глаза. — Ноа тобой очарована, разве ты не хочешь порадовать её? — Это неловко после всего, что выяснилось, — тяжело вздохнув, признался Крис, накручивая прядь тёмных волос на палец — ему нравилось играть с ними, особенно когда Чэвон злилась или пыталась делать вид, что злится. Давить на Чана, тем более указывать, что ему делать, она не собиралась. Только пыталась понять, чего тот хотел сам, если даже боялся. Вспоминая, как прекрасно контактировал с малышкой, обращаясь к мыслям о том, что Бан стал бы прекрасным отцом, Пак не знала, что предпринять. Ей ничего не оставалось — не её дело, как бы там ни было. — Если бы Блэр не захотела, то придумала бы, как отговорить дочь, — придав голосу уверенности, произнесла та, пытаясь рассеять страхи и сомнения. — Но ты приглашён, так что вставай. Пора собираться на день рождения. Подскочив с места и едва выпутавшись из пропитанных нежностью объятий, она распахнула шкаф, где некогда успела потеснить мужские вещи, заполнив его собственными. Бегло пробежалась по одежде, ещё раз обдумывая, правильный ли выбор наряда сделала. — Мне просто делать вид, что ничего не изменилось? — обернувшись, спросил Крис, приподнявшись на локтях, всё ещё не желавший вставать. — Ты это и так не делаешь — чужим детям обычно не дарят такие дорогие подарки, — отметила Чэвон, мельком оглянувшись назад. Тут же их взоры встретились и переплелись, сея больше понимания в немом диалоге, как у них часто бывало, чем даже словесно. Предугадать ход чужих мыслей наловчились быстро и умело использовали это, когда касались спорных, да и любых других тем тоже. — Я не скажу, сколько стоила кукла, — поджав губы, решил мужчина, недолго раздумывая над иными вариантами — только один считал единственно верным. — Так что, пожалуйста, не рассказывай Блэр. Не сомневался, что та сделает, как просит, но всё равно уточнил, чтобы не осталось никаких недомолвок. Прояснял всё, опережая недопонимания и вовсе не допуская тех. — Не стану, но у всех есть интернет, где легко найти цену, — усмехнулась Чэвон, достав из шкафа платье, которое вчера решила надеть по случаю праздника. — На самом деле это очень мило, Чанни. Ты милый. Игнорируя прожигающий спину взгляд, Чэвон скинула сорочку, принявшись одеваться. Знала, кожей чувствовала, что тот внимательно смотрел, как она переодевалась. Пока не предпринимал никаких попыток приблизиться, но его присутствие ощущала отчётливо и ближе некуда. Аккуратно застегнув сбоку молнию на платье, изловчившись самостоятельно, так и не попросила помощи, которая, уже знала, могла обернуться чем-то диаметрально противоположным. Например, тем, что осталась без одежды вовсе. — Милый? — лукавая улыбка вмиг украсила его лицо, не дав зайтись в румянце от комплимента, сказанного девушкой. Встав с кровати, Бан быстро приблизился — подошёл бесшумно, набираясь идей, как переубедить Пак. Та вздрогнула, ощутив на талии сильные руки, неожиданно сжавшие её, чтобы впечатать в себя. Одних только прикосновений, первых, но напористых, хватило, чтобы каждый из них почувствовал возбуждение, замаячившее даже не на горизонте, а перед самым носом. Мужчина притянул её ближе, давая почувствовать отчётливое влечение, которое разом вспыхнуло. Попытавшись высвободиться из плена объятий, она лишь больше потёрлась о его пах, сорвав приглушённый стон, пока сдерживала собственный, готовый вот-вот сорваться с губ. Самообладание оставляло тело стремительно, лишая всяких сил стоять на ногах или сопротивляться. От близости Криса плавилась каждый раз, как в первый, моментально погружаясь во влажные и постыдные фантазии, на что он и рассчитывал, была уверена. — До сих пор милый? — Чан прошептал на ухо, проникнув пальцами под все ткани, надетые на Чэвон, и под бюстгальтер, оттянув тот в сторону. Лямки болезненно впились в кожу, но до малых неудобств на фоне необходимых ласк, которыми сводил её с ума, нет дела. Его уже до всего на свете не осталось — в голове пусто. Все мысли, стремления и желания сконцентрировались на мужчине позади неё, требовательно касавшемся самых чувствительных зон. Добивался одного — полного подчинения их обоюдному желанию, которое невозможно не заметить. Распалялось то молниеносно и так, что опередить разумными мыслями никак не удавалось. — Нет, — с трудом совладав с непроизвольными реакциями тела, откликавшимися на каждое мужское прикосновение, вымолвила девушка, оперевшись рукой о стену, чтобы выдержать мужской напор. — Теперь ты бессовестный. Мы опоздаем из-за тебя. Наклонившись к тонкой шее, Бан опалил ту горячим дыханием, намекая на поцелуй, который собирался оставить, но тянул, усугубляя их нетерпение. Коснулся губами медленно, но неумолимо, растянув сладостное мгновение в мучительное и ещё больше заставлявшее вожделеть близости. — Нас простят, — между превратившимся в абсолютно несдержанный и торопливый напор, лихо переключившись на мочку уха, прошептал Крис. Добравшись до застёжки, которую норовил расстегнуть, почувствовал, как ладони легли на его пальцы, останавливая. Не убирал их, выжидая, когда выдержка у неё закончится, и та отступит, перестав бессмысленно сопротивляться. — Нет уж, сейчас время детского праздника. Все взрослые развлечения после него, — с трудом развернувшись лицом к мужчине, безапелляционно заявила Пак, метнув строгий взгляд, полный решимости в собственных словах. — Ты бываешь такой грозной, мне почти страшно, — позабавился Чан, не сумев сдержать улыбки, мигом растянувшейся до самых ушей. В Чэвон ему нравилось всё. Даже то, что выводило из себя, в конце концов находил умилительным и забавным. С ней наконец-то ощущал себя живым в полной мере этого слова, без всяких «но» или допущений. — Издеваешься? — склонив голову, хмыкнула девушка, закатив глаза, но злости в жесте не найти, сквозила лишь добродушная усмешка, когда захотелось наплевать на время и планы, оставшись с Баном вдвоём. — Ни в коем случае, — в той же манере принялся отрицать Крис, прикусив губу, прежде чем сдался перед самим собой, увлекая Пак в глубокий поцелуй, не дав ни малейшей возможности его избежать. Избегать подобного она не стремилась, пусть здравый смысл подсказывал заканчивать с нежностями и скорее выезжать, чтобы приехать вовремя. Целовать Чана желала вечность и даже больше. Не отрывалась бы от сладких уст ни на минуту, будь её воля. Если бы Крис не сел за руль, а они вызвали такси, оторваться друг от друга точно бы не вышло. Однако вынужденно пришлось охладить пыл и взять себя под контроль, не обращая внимания на раззадоренное ласками настроение и возросшее возбуждение, причиной которого стала их небольшая игра перед выходом из дома. — Мы не опоздали? — виновато спросила Чэвон, когда Блэр открыла дверь квартиры, пропустив гостей внутрь. Из гостиной, где уже накрыт стол и Ноа играла с другими детьми, пришедшими с родителями, выглянул Чанбин, приветствуя единственных знакомых, которых заждался. Ради дочки, Дэвис почти решила превратить дом в утренник, собрав тех, кого бы обычно не позвала, если бы малышка не дружила с ребятами. С Чаном хозяйка держала нейтралитет, установленный после разговора по душам. Пыталась довериться, хотя поначалу оставалась настороже. Только время показало, что в своих намерениях Бан оказался искренним, не желая доставлять никаких проблем. — Вы как раз вовремя, — улыбнулась подруга, приобняв подругу и кивнув её спутнику, приглашённому по многочисленным просьбам дочери. — Проходите. Подаренная кукла вызвала неописуемый детский восторг, больше возникшей из-за того, кто вручил её. Весь вечер Ноа не отпускала игрушку из рук, часто подбегая с ней к Крису, всякий раз сверкавшему тёплой улыбкой, расцветавшей от радости ребёнка. Знать наверняка, являлся ли отцом именно он, не хотел. Это не изменило бы для него ровным счётом ничего, потому что позиция, которую занял, не предполагала той уверенности. Возможно, ему легче оставлять долю сомнений, чтобы не нарушить данное Блэр слово. Как бы там ни было, пусть сам прежде не подозревал о дочери, даже если его вины не найти, оспаривать права Дэвис не желал. Ему достаточно видеть счастливую Ноа, тянувшуюся к нему несмотря ни на что, несмотря на условности статуса и его роли в её жизни. Наученный горьким опытом готов в дальнейшем не допустить ни одной ошибки, чтобы всё шло правильно и так, как должно. Вечер пролетел столь быстро, что сам не заметил, как все остальные разошлись, а девочка уснула около него на диване, пока они болтали с Чанбином о работе, а их девушки отлучились на кухню. — Она заснула? — удивлённо спросила Блэр, заглянув в комнату, где остались мужчины и маленькая девочка. — Тише, — попросил Бан, приглядевшись, как сонно подрагивали ресницы, пока выражение детского лица стало умиротворённым и совсем не напоминавшим ему Джойс. — Да. — Отнеси её в комнату, пожалуйста, — неловко попросила Дэвис, чтобы не разбудить капризную малышку, которая, проснувшись, точно бы не согласилась пойти в кровать. Без труда выполнил просьбу, когда ему показали, куда пройти. Во сне та прижималась к его груди, пока сопела и, наверное, видела прекрасный сон, вызывавший лёгкую улыбку. Такая же отразилась на мужском лице, когда Крис проверял, не проснулась ли она. Аккуратно уложив ребёнка, Чан осторожно накрыл её одеялом, расправив складки. Не заметил, как задержался взглядом, застыв на месте. Мысли крутились в голове, не сумев собраться в кучу. В душе плескалось родное тепло и крепла привязанность, взявшаяся непонятно откуда. В который раз убедился, насколько неправильно жил раньше, сколько ошибок допустил и долго не мог исправить, не позволяя себе этого. Продолжал бы наказывать себя, если бы не разобрался с демонами, ставшими его надзирателями и мучителями. Он сам — главный тюремщик. Поверить в счастье освобождения от собственных оков трудно, но упоительно. Поднявшись на ноги, мужчина встретился с внимательным взглядом карих глаз, не смевших прежде тревожить его, но смотревших с необыкновенной теплотой и любовью. Нежность захлестнула сердце, взявшись отовсюду сразу: от женщины, оставшейся с ним, несмотря на призраков его прошлого, которые едва ли всё не разрушили; от девочки, похожей на него даже чертами лица, тянувшейся необычайно сильно без видимых причин. Вместе с Чэвон они обрели утерянную радость и спокойствие, которого сами себя погодя лишили. Вместе двигаться в неизведанное будущее не так страшно, как поодиночке. Теперь только вместе. Всегда вместе.