Abunai

Холодный ветер обдувает открытые участки кожи, из-за чего тело бросает в мягкую дрожь. На улице глубокая ночь, на небе тёмное полотно с огромным количеством звёзд, а под ногами — груды снега. Тэхён ни на что не обращает внимание, кроме Чонгука, который без сознания сидит на скамье, закрыв глаза, а из носа кровь льёт, не переставая. — Чонгук, Чонгук! — Ким в панике глядит на его лицо, не понимая, что произошло. Кровь не могла появиться из-за драки, ведь никаких синяков и ран на его лице он не успел заметить, не считая разбитых губ, которые пострадали ещё на выходных. Лицо у него стало бледным, сил держаться на месте тоже не оказалось. Тэхён начал паниковать сильно, прямо как Юна, когда ничего не могла сделать, чтобы помочь Хану. Присев на скамью и продолжая аккуратно хлопать Чонгука по лицу, Тэхён успел увидеть, как тот немного открывает свои глаза, что даётся ему с достаточной тяжестью. Он видит, как тот пытается пошевелиться и, придерживая его крепко за руку, помогает сесть поудобней. Чонгук, что есть силы, приподнимается, хватаясь за свою голову. Из носа кровь течёт, не давая нормально вдохнуть, он стирает её рукой, вытерев сразу же об кофту. Перед глазами всё плывёт, веки медленно моргают, он пытается сфокусироваться на чем-то, но просто физически не может. — Чонгук, с тобой всё в порядке? — с мелкой дрожью в голосе спрашивает Тэхён, положив руку на спину парня, который наклонился немного вниз. Алая жидкость стекала на белоснежный снег мелкими каплями, которые не хотели заканчиваться. Чонгук выглядел болезненно. Тэхён не понимал, отчего у него сердце сильно стучало, а дышать становилось сложнее. Он смотрел на Чонгука, ожидая, что же тот ответит, но слышал лишь молчание. Чон вдохнул во все лёгкие воздух, пытаясь держаться и прийти в сознание. Руки сжались в кулаки. Он снова выпрямился и устремил взгляд прямо на дома впереди себя. В слух доносился голос соседа, и он на него обернулся. Тот смотрел на него, держа свою руку на его спине, рот его немного был приоткрыт. В глазах — беспокойство, страх и непонимание. Они смотрят друг другу в глаза неизвестно сколько. Дыхание загнанное у обоих, пар выходит изо рта при каждом выдохе, на губах ощущается чужое тепло, а что в голове у каждого — неизвестно. Чонгук сглатывает, вглядываясь в лицо Тэхёна, которое находится слишком близко. Внутри непонятное чувство: что же, блять, происходит, когда он находится рядом? Почему каждый раз, когда он ему отвечает как-то грубо, то потом думает, что ответил не подумав? Почему хочется смотреть на него и одновременно затащить кулаком в смазливое лицо? Чонгук бегает глазами по чертам аккуратного анфаса, ничего не понимая, а Тэхён разглядывает его в ответ, тоже путаясь в своих мыслях. Бледная с болезненным видом кожа. Красивая и идеальная кожа. Синие мешки под глазами, что имеют усталость. Под прекрасными, чёрными и глубокими глазами. Разбитые губы. Притягательные губы. Нос, который ломали ни раз точно, сейчас выглядит аккуратно, но кровь перестала литься совсем недавно без какой-либо причины и намёка на удар. Весь Чонгук как избитая злая агрессивная собака, что попросту не подпускает к себе людей, сейчас находится на расстоянии нескольких сантиметров от его лица и ничего не делает. Молчит, хоть и раньше бы давно уже обматерил его. И почему-то больше не смотрит на него с отвращением. — Чонгук,— зовёт его Тэхён, но делает это гораздо тише, чем до этого, когда пытался докричаться и привести его в сознание. — У тебя анемия? Чонгук словно опоминается, когда Ким задаёт ему вопрос, и сразу же отстраняется от него. Закрывает глаза и задумывается о сказанном, забывая о том, что только что бесстыдно рассматривал его. Он не знает, есть ли у него анемия. Мог, конечно, подозревать, но ему было не до того, чтобы сходить к врачу и узнать о своём состоянии. Тэхён наклонился вперёд, чтобы посмотреть на профиль Чонгука, который отвернулся от него, сложив руки. Сердце успокоилось и начало стучать в свой обычный такт, давая спокойно дышать. — Давно у тебя подобное? Чонгука будто бы током ударяет, когда он, именно он, чёртов гомофоб, понимает, что сейчас разговаривает со своим соседом-геем, от чего отвращение опять начинает медленно проявляться. Тэхён замечает в нём это резкое изменение и закрывает глаза, пытаясь их не закатить. — Чонгук, тебе вот сейчас прям серьёзно есть дело до того, что я гей? — Тэхёна опять начинает раздражать этот тупой принцип. Чонгук то нормальный, ведёт себя адекватно, то в его голове что-то стреляет, и он снова... Снова показывает то, что он ебаный гомофоб, которому он становится противен. И от этого и кричать хочется, и плакать навзрыд, а почему… Чонгук смотрит на него своими чёрными глазами удивлённо, потому что не ожидал, что Тэхён резко поднимется с места, чтобы встать напротив него, направляя указательный палец, начиная отчитывая. — То есть ты вот реально думаешь, что я тебя сейчас здесь изнасилую из-за того, что мне нравятся парни?! — Тэхён будто бы спустя такое долгое время прорывает. И, наверное, тот факт, что Чонгук сейчас выглядит беспомощно и имеет слабость в теле, придаёт ему уверенности, потому что тон в голосе становится громче, а смелость просто прет. — Почему вы все такие? Что я, блять, успел вам всем сделать? — Взгляд Чонгука не отрывается от Кима, он сам пытается понять, кому вообще об этом говорит. — Мне просто нравятся парни! Не все парни, сука! Мне не привлекают женщины, они могут нравиться, но не привлекать! Я виноват, что даже во время секса у меня на них встать не может?! Это не я так захотел. — Глаза слезами наполняются, руки, что только размахивали в воздухе от непонимания, ослаблено падают, а голос становится в несколько раз тише. Чонгук сидит, слушает и ничего не делает. Зрачки бегают, следят за каждым сделанным его движением, но веки всё равно с трудом поднимаются. Тэхён, глядя на него, видит всё и никакие слова ему не нужны, чтобы озвучить все те мысли, которые делают из обычных людей чертовых гомофобов. — Психически больные? К психологу и психиатру должны сходить? — Всё как по выученному всеми сценарию повторяет. — Так я ходил! Много лет ходил! Думаешь, ты первый, кто меня за это осуждает? — Нет, далеко не первый. — От меня отвернулась вся семья, мои бывшие друзья, все знакомые. Да даже посторонние люди, которых я не знаю. — Горько усмехается. — Понимаешь, от меня все отвернулись… Я остался один! Думаешь, что я не ходил к психологу, чтобы от этого избавиться? — Никогда он об этом не думал, как и все впрочем. — Да я на всё был готов, чтобы меня лишь бы полюбили! Ничего в итоге я не получил. — Кусает губы, когда вспоминает слова от всех, к кому только обращался. — С вами всё нормально, Тэхён! В наше время это нормально, оглянитесь вокруг! Мир совсем уже другой, у вас нет никаких расстройств, просто у вас есть интерес к своему полу. Это нормально. — Одна из слёз предательски скатывается по щеке, но Тэхён продолжает. — Тогда почему, когда это нормально, меня за это осуждают почти все? Это же нормально… Когда Тэхён останавливается, отвернувшись в сторону и приглушённо всхлипнув, Чонгук упирается ладонью на скамью позади себя и встаёт на ноги, вставая напротив. Глаза устремляет в кимовский профиль, опустив взгляд немного ниже из-за разницы в росте, и тяжело вздыхает. Среди всей этой тишины, которую нарушает только холодный ветер и всхлипы Тэхёна, он пытается вслушаться в свои мысли, что уже барабанят непонятно сколько. Он его раздражает. И не раздражает. Чонгук не понимает.   Ни его, ни себя.   Тэхён гей, он это знает давно. Вроде бы нормальный, а вроде…   Чонгук не знает. Раньше он всегда думал, что все геи одни и те же на лицо, на поведение и характер. Лезут на парней помощнее себя, скачут на их члене, тратят деньги и выполняют все обязанности, что и девушки. Колят себе что-то в лицо, красятся, ухаживают за собой.   Это разве мужчины?   А сейчас ему всё равно. Отчего стало всё равно — тоже непонятно.   Он никогда не контактировал с ними, всегда, когда в книгах или манхвах с мангами и фильмами появлялись сцены с однополыми отношениями, просто пропускал их, при этом морщась.   А когда он стал это делать — без понятия…   Он же с детства живёт в районе, где такого невиданно. Пацаны за это осуждают, старшие тоже никогда не понимали. А Чонгук что? С детства слушает эти рассказы, осуждает непонятно кого и, главное, сразу видит, кто есть кто.   В клубы ходил, чувствовал на себе чужие руки, мужские, и его тошнить сразу же начинало от того, насколько это омерзительно.   Но ведь так делают не только они. Так делают и женщины, и мужчины, но почему-то это считают нормой.   Чонгуку не будет так мерзко, когда его начнёт лапать пьяная девушка, от которой он просто отмахнётся, но ему будет пиздец как мерзко от того, что так сделает парень, который одним взглядом и своим видом будет кричать о том, что уже готов его оседлать.   А Ким…   А Тэхёну словно по барабану на весь мужской пол, который он видит, когда рядом есть Чонгук. Просто он выглядит как гей и сам признаётся в том, что он им и является.   Но он не ведёт себя так, как это делают в клубах или подобных местах. Не разгуливает, живёт в страхе, слабый, выглядит слабым и всё время пытается помочь.   Маленький мальчик, который хочет получить в ответ любовь, при этом боясь мира, в котором он живёт, и людей, которые его окружают.   И Чонгук нихера не понимает.   Вроде вот так вот на него смотря, больше желания ударить его нет.   Существует — да существует. Ему уже нет никакого дела до него.   И чувства отвращения и…   Чёрт, да он сам уже запутался! Рядом с этим Кимом голова болеть сильнее начинает.   Тэхён от таких долгих раздумий и тишины со стороны Чона успевает успокоиться. Смотрит на него боковым зрением, а потом разворачивается, сталкиваясь с лицом, в котором ничего прочитать не может.   Стоит напротив, не моргает, не улыбается и даже брови не хмурит, а просто рассматривает его, о чем-то думая.   — Ну давай, скажи уже что-нибудь. Чего молчишь? — Ждёт, выжидающе ждёт и смотрит, делая шаг ближе, а Чонгук только и успевает, что моргнуть несколько раз и опомниться.   — Ты меня бесишь.   Тэхён хлопает глазами, когда слышит пустые слова. В них нет никакого чувства чего-либо: отвращения и тому подобного. Просто три слова, что были сказаны от бессилия. — Ты тоже меня бесишь! — в ответ говорит ему Тэхён, только возмущённо и также тихо. — Заебал. — Ты тоже заебал! Чонгук усмехается, когда видит, что Тэхён так раздражается, но с места не сдвигается. Из носа кровь снова начинает идти, и слабость в теле опять появляется. — Я тебя, себя... ничего не понимаю… педик. — Набор сплошных слов, от которых Тэхён начинает беситься ещё сильнее, но если бы он только знал, что Чонгук тоже ничего не понимает. — Да блять! — только начинает Тэхён по новой, чтобы уже опять разораться и разодраться с этим Чонгуком, как тот снова назад падать начинает, закрывая глаза, из-за чего сердце опять стучит быстрее, а волнение не даёт продолжить. — Чонгук, Чонгук! Чонгук не успевает упасть, чувствуя, как Тэхён его придерживает за спину, начиная тянуть на себя. Сам рефлекторно кладёт руку на его плечо, чтобы держаться хоть за что-то, и кровь с носа убирает, пытаясь держаться. — Чонгук, тебя нужно отвести домой, иначе ты тут завалишься и не встанешь… — Тэхён делает шаг вперёд, слегка нагибаясь, чтобы Чонгук на него облокотился, но тот не делает шаги. — Да отвали уже! Заебал! — Чонгук вырывается, пытается держать равновесие сам и отталкивает Тэхёна от себя. Тэхён стоит, глазами хлопает и ничего не понимает. Слёзы опять накатываются. — Да иди ты нахуй! Разворачивается и уходит обратно домой, чтобы просто не видеть этого Чонгука. Он же просто хотел помочь. Из-за своего тупого доброго сердца хотел помочь, переживает за человека, который к нему так относится, хочет, чтобы в нём увидели его, а не его ориентацию, а в итоге — ничего! Юнги говорил, что в этой Корее люди те же. Нет тут таких, которые бы относились к тебе как к человеку. Всем нужно задеть за больное, за самое простое, что у тебя только может быть в жизни. Он же ничего не сделал. Он даже повода не давал, чтобы в ответ получить такое отношение к себе, а его ненавидят. Слёзы ручьём скатываются по его щекам, когда он забегает в квартиру, с громким хлопком закрывая двери и скатываясь по ней спиной. Рукавом тянется к лицу, чтобы стереть эти горячие и рвущиеся наружу слёзы и пытается сдержать нарастающий вопль. Как же он его достал! Ведь всё шло хорошо... к нему относились как к человеку, в нём видят его, того самого Тэхёна, который и есть Тэхён, а он… Чонгук только и видит в нём гея. Чертова гея, который имеет психические расстройства, раз имеет интерес к парням. Но больше всего Тэхёна волнует только один вопрос… …почему он, блять, ревёт уже который раз из-за этого Чонгука?! В этом мире ахереть сколько людей живёт, а он ревёт из-за него! Из-за одного него! Со сколькими же он нормально общается и только один Чонгук за больное задевает, делая больнее в сто раз. Мерзкий! Ужасный! Тэхён берёт в руки кроссовок и со всей силы бросает его в стену. Да чтоб его! *** Утром Тэхён даже вспомнить не может, как он добрался до своей постели и вырубился. Встал ближе к одиннадцати часам утра никакой, втолкал в себя завтрак, переоделся, собрал нужные вещи в сумку и вышел на улицу, где уже давно светило солнце. Сегодня погода была яркая, что на секунду можно было задуматься, что скоро весна, а не три месяца зимы. И это заставило его немного улыбнуться. О Чонгуке думать не хотелось. После вчерашних слёз он для Тэхёна стал омерзительным. Поэтому, забив на него окончательно, не желая ни думать о нём, ни слышать и вообще видеть, он расправил плечи перед зеркалом в коридоре, улыбнулся себе, поправив очки, и вышел на лестничную площадку, спускаясь на выход, чтобы пойти на работу. Но стоило ему открыть двери, как он увидел небольшую компанию парней, которые стояли около скамейки, покуривая. И кто бы вообще сомневался — Чонгука в центре них. Настроение упало вновь, стоило увидеть того опять. Хотел было уже пройти мимо и быстрыми шагами уйти на работу, как прямо перед ним из ниоткуда появилась Юна, которая сегодня была просто неотразима. Тёмные волосы были заплетены в хвосты, а уши закрывала белая пушистая повязка. Куртка белая, джинсы такие же белые, ботиночки и новая красивая брендовая сумочка под нужный светлый цвет. На руках махровые перчатки, а на лице красивый и выразительный, но при этом мягкий и довольно милый макияж, который подчеркивает естественную красоту Чон Юны. Тэхён нежно улыбнулся ей, не в силах понять, как можно быть настолько красивой, тем более в холодную зиму, когда модным быть просто невозможно… — Привет! — радостно восклицает она. — Привет… — гораздо тише и всё ещё не в силах оторвать глаза, отвечает он. — Ты чего такая красивая?  — Правда красивая, да? — Тэхён кивает множество раз, потому что да - очень красивая. Образовавшийся разговор слышит и компашка, что стоит рядом, но Тэхён внимание на них не обращает, продолжая слушать и разговаривать с Юной. — Чонгук сказал, что я как дурочка, раз так разоделась. — Мило дует губки она, подбородком кивая в сторону Чонгука. Опять этот Чонгук. Тэхёна уже тошнит. «Будто бы сам по погоде ходит», — закатывая глаза, думает Тэхён, потому что в такой холод его только в одной кофте и видит. Даже кепку вместо шапки носит. — Чонгук просто у нас дурак! — громко говорит подошедший Хан, который положил свою сильную руку на плечи девушки. Тэхён заулыбался. Парень, которого он несколько дней назад видел почти мёртвым, истекающим кровью и прощающимся с жизнью, сейчас стоит на ногах, немного пошатываясь, и улыбается. Ярко так, что невозможно не заулыбаться в ответ. — Здравствуйте, хён! — громко и звонко здоровается он с ним. — Хан… — счастливо тянет Тэхён, а парень с этого только руки в стороны разводит, показывая, что вот он живой стоит! — Рад, что ты улыбаешься и вообще стоишь напротив меня. Как себя чувствуешь?  — Всё в порядке. Вы меня подлатали, могу теперь хоть тройное сальто залепить! — смеётся, а Юна его за такую шутку легонько бьёт по плечу.  Чонгук с Гюзом тоже не стоят в стороне и лишь из собственного любопытства подходят на несколько шагов ближе, чтобы вслушаться в разговор.  Но Чонгук всё равно стоит намного дальше. Тэхён встречается с ним взглядами. Опять. Снова. В очередной раз. Только почему-то именно в этот раз он видит в них какое-то сожаление. Но ему всё равно. Он возвращается к Хану с Юной, которые во всю придуриваются, и уголки его губ тянутся вверх. — О, Гюз, — Хан смотрит на друга, будто видит его впервые, и словно не он разговаривал с ним несколько минут назад. — Познакомься, это Тэхён-хён, он меня подлатал. У Гюза глаза в несколько раз больше становятся, и он, смотря на Тэхёна, резко кланяется перед ним, протягивая две свои ладони, чтобы пожать руку Тэхёна в знак благодарности. — Спасибо вам, что спасли моего друга! — Вежливо благодарит он и встаёт прямо, также ярко улыбаясь и рассматривая его. — Вы очень красивый… Тэхён теряется на долю секунды, начиная тихо посмеиваться и благодарит младшего в ответ. — Спасибо, мне приятно слышать такое в свой адрес, — скромно отвечает он. — Боже, Чонгук, почему ты не говорил, что у вас такой ахуенный сосед? Тем более, ещё и медик в добавок! Любого починит! — говорит Гюз и вместе с Ханом заливается смехом, запрокидывая головы. Чонгук молчит. Опять. Словно он только это и умеет делать. А, нет, он ещё и смотрит на Тэхёна. Впервые как-то по-другому, а не как обычно. — Да, и это мой Тэхён! Только попробуйте его у меня забрать! — Юна встаёт к Тэхёну, засовывает свою руку в его и тоже ярко улыбается, успевая показать парням ещё и язык. — Принцесса, твой так твой, ничего против мы не имеем, — Хан поднимает ладони вверх, уверяя, что ему верить стоит. Он после разговора с Тэхёном, который спас ему жизнь, доверяет ему самое ценное, что есть на свете. И это после одного разговора. С Чонгуком у него так не получается. Да и плевать. — Ладно, мы пошли в университет! — машет всем девушка на прощание, уводя Тэхёна в сторону учебного заведения. — Ты вообще-то попросила меня подвезти тебя! — прорезается голос Чонгука, что Тэхён не может не заметить, хмыкая. — Теперь хочу идти с Тэхёном. — Приподнимает она плечи, невинно улыбаясь. — Я его больше тебя люблю. — И язык снова не забывает показать, заставляя друзей смеяться ещё громче. Шутит, конечно же, шутит, но Чонгук чувствует, как в его сердце кольнула небольшая иголка ревности. Юна вместе с Кимом уходят, и последний даже не оборачивается, что делал всегда, увлечено слушая девушку, которая ему что-то рассказывает. Чонгук от злости сжимает челюсть и выкидывает окурок в сторону. *** Прохладный ветер пробирается в кабинет вместе с лучами солнца из приоткрытого окна. Тэхён положил ногу на ногу, слегка покачиваясь, сидя на своем кожаном рабочем кресле. В одноразовом стаканчике у него налит горячий чай, который он взял в столовой, а внимание его устремлено на Юну, которая сидит на диванчике, рассказывая ему про один из каких-то смешных и забавных дней в университете. Пришли они вдвоем минут десять назад и до начала пар решили посидеть в кабинете у старшего, сходив перед этим еще и в столовую, где прихватили себе по стаканчику горячего чая, чтобы согреться. Преподаватель и студентка сидят в кабинете у первого, ходят вместе домой, хорошо обещаются, что про них даже слухи успевают напридумывать. Ким Тэхён, преподаватель высшей математики, встречается со своей студенткой, у которой, наверное, поэтому и стоят автоматы по всем предметам. Конечно, Тэхён же ставит оценки и принимает зачеты по всем предметам, являясь при этом обычным математиком. Перспективно. И смешно одновременно. Ну, здесь хотя бы нет слухов о том, что он гей. Хотя… Такие взгляды, которые он кидает на девушку, вообще не говорят о том, что он смотрит на нее как на ученицу. Сегодня так точно. Юна красивая, ей невозможно не восхищаться. Такая красивая внешность, когда ты наполовину кореянка, а наполовину японка. Внешняя красота, прекрасная душа, все ее разговоры, забота о близких, то, какие у нее цели на жизнь, все ее отношение ко всему миру… Слушая ее, Тэхён не может не восхищаться. Поэтому такие взгляды не удивительны. Но сегодня Тэхён уже тысячу раз подметил тот факт, что девушка выглядит превосходней обычного. Сколько раз залипал на ней, но так и не получил ответ, по какому поводу. — Слушай, а ты мне так и не сказала, почему такая красивая сегодня? — Тэхён улыбается ярче звезд, и в ответ на это девушка загадочно уводит взгляд, руками перебирая пряди темных локонов. — А вот… — Подняв подбородок выше, тихо посмеивается. — Ну рассказывай, обещала же. Юна двигается ближе, и Тэхён делает то же самое, пододвигаясь на столько, на сколько это позволяет сделать стол, за которым он сидит, и навостряет свои уши. — Бёрт пригласил меня на свидание и предложил встречаться! — Тихо, но довольно радостно сообщает ему удивительную новость, наблюдая, как Ким сразу удивленно открывает рот. Девушка заливисто смеется, забавляясь с выражением лица старшего. — Я рад! — Отпивает небольшой глоток остывшего чая и мычит. — Бёрт, насколько я вижу, вроде неплохой парень. Воспитанный, вежливый. Надеюсь, что у вас все получится. Из вас выйдет прикольная парочка. — Я тоже надеюсь. — Лицо в моменте расслабляется, и Тэхён замечает, как девушка меняется в настроении. — На самом деле, если быть честной, то Бёрт — это, пожалуй, второй парень, который предложил мне встречаться. — И грустно вздыхает. — Ну и что? — Тэхён искренне не понимает грусть на лице девушки. — Как что, Тэхён? — Удивляется та. — Мне скоро девятнадцать лет, мои ровесницы были в отношениях больше пяти раз точно, встречаются со всеми с восьмого класса, а я… — Грустит и поджимает губы. — Я в первый раз поцеловалась только в восемнадцать лет. — Так и что в этом такого? Это же неплохо. — Тэхён ждет, когда Юна поднимет на него глаза, затем продолжает. — Нет разницы в том, во сколько у тебя появились первые отношения, первый поцелуй и первая близость. У всех людей она случается по-разному. Кто-то не может найти себе спутника, начиная отношения уже в сотый раз, а кто-то уже отмечает тридцать лет отношений с тем, с кем случился первый поцелуй. Между любимыми людьми должна случиться искра, страсть, любовь. Отношения — это не игра, а серьезный шаг, к которому нужно быть готовым. Нужно уметь доверять, а главное — это любить. А когда любишь, там уже нет разницы: кого любить, сколько лет ему или ей и сколько было до тебя и так далее. Там ты просто любишь. Юна хмыкает. Возможно, Тэхён и прав. Нет, он точно прав. Никто в этом мире не знает, когда все так перевернулось. С каких пор отношения, любовь, желание быть рядом превратились в какой-то прикол и гонку: кто быстрее и у кого больше? Почему мы обязаны встречаться просто потому, чтобы это было? Какая разница в том, когда у тебя случился первый поцелуй, или был ли он у тебя вообще? Какое дело всем, когда они спрашивают у тебя про то, когда уже свадьба, дети, семья? Это же не продукты, которые ты можешь купить в магазине по своему желанию. Это искра. Любовь. Момент, который ты не можешь описать словами. Ты влюбляешься, любишь и ничего не можешь с этим поделать. Тебе просто хорошо от того, что этот человек существует, находится где-то рядом и любит тебя в ответ. Ты будешь с ним рядом, когда он будет на самой высоте, и когда упадет. Потому что по-другому нельзя. По-другому влюбленные и не умеют. Если, конечно, любят. Так что какая разница, когда ты любишь, кого, во сколько и сколько? Какая всем разница? Какое им дело до тебя? В отношениях нужно любить, быть любимым и никак иначе. — Ты сам-то сколько раз был в отношениях? — Тут уже очередь Тэхёна уводить взгляд в сторону. — Мы вроде говорили о тебе с Бёртом… — Пытается уйти от темы, но заинтересованную Юну уже не остановить. — Ким Тэхён, отвечай! — Даже с места поднимается и уже совсем забывает о том, о чем они только что говорили. — Ну, какая разница, если я сейчас одинок… — С глазами девушки так и не встречается. — Тэхён, — требовательно зовет она. Тэхён, понимая, что ему точно не увернуться от разговора, все же пытается выжать из себя улыбку и признается: — Ну, было несколько раз. — Юна кладет руки по бокам, раскрывая глаза нараспашку, ведь буквально две минуты назад Ким такую речь толкал, а сейчас что — слова свои забирает? — Нет, ты не подумай, что это было ради забавы. Я состоял и в серьезных отношениях. — Тэ. Ким вздыхает и поднимает ладонь вверх, начиная загибать пальцы. — Первый раз я был в отношениях в семнадцать, но они такие подростковые, тупые… — Юна садится обратно на диванчик и начинает слушать его с заинтересованным лицом. Все же не каждый день она узнает от своего друга-гея что-то про отношения. Тем более отношения двух парней! — Пубертат в общем. — Машет ладонью, забивая на это, потому что даже вспоминать не хочется. — Ну где-то месяц мы провстречались. Потом в двадцать лет я познакомился с одним туристом, который приехал погостить в нашу страну, и три месяца мы с ним «счастливо» провели в Корее,— акцент делает на слове «счастливо», не забывая показать кавычки на пальцах. — После он уехал, мы продолжали переписываться. Нахватался я разных обещаний: как закончу учиться, то он меня заберет и будем мы жить счастливо. — Усмехается. — Потом через год мне написала его жена, которая сказала, что они ждут ребенка, а затем «чат удален для обоих». — Это мерзко… — Я тебе больше скажу: это еще и больно. — Но Тэхён снова машет ладонью, потому что сейчас для него это прошлые тупые воспоминания — не больше. И заморачиваться над этим уж точно не стоит. — Через год я начал встречаться с каким-то начинающим актером, но там тоже ничего серьезного не было. Максимум девять месяцев, а потом разошлись и поняли, что не созданы друг для друга. Решили остаться друзьями, но сильно не общаемся. Да и зачем? Прошлое есть прошлое. Тэхён заканчивает, но почему-то это не выглядит законченным. Юна смотрит на его грустное выражение лица, которое появилось за секунду, и тихим голосом спрашивает: — Тэ, ну ты же сказал, что у тебя были серьезные отношения. Тэхён поджимает губы, натягивая на себя улыбку. — А полтора года — это не слишком серьезно? — По твоему лицу видно, что да. Тэхён бы мечтал об этом не вспоминать, убежать и исчезнуть от этого разговора, что он может сделать, но не делает. Прошлое же должно оставаться прошлым, верно? — Мне было двадцать четыре, когда я познакомился с тем человеком. — Больно вспоминать и по сей день, голос чуть ли не дрожит. — Я проходил стажировку в небольшой компании, где он был моим куратором. Мы начали хорошо общаться, сдружились, а потом… в одной из поездок он меня поцеловал, и тогда все пошло и поехало. Свидания, ухаживания, подарки. Я думал, что встретил того самого, кому отдам себя полностью и не отказывался в это верить. Через год мы съехались, стали жить вместе. Счастья было по самую крышу, вечно хотелось улыбаться, когда он говорил мне о любви, всегда целовал… Столько счастья было, что и не передать словами, но… — Но? — Не в силах терпеть, спрашивает Чон. — Но за эти три года совместной жизни мы так и не показались в свет. Жили как в какой-то тайне. По началу я, конечно, понимал все эти переживания: что скажут люди и так далее. — Поднимает голову вверх, устремляя взгляд на стену. — Но даже спустя столько лет он не хотел. Не хотел об этом говорить. Я за всю жизнь столько дерьма наслушался о себе, о своей ориентации, а он просто, блять, боялся даже стоять со мной рядом в общественном месте: вдруг о нас что-то не так подумают. — Тэхёну от этого больно. И плакать, и смеяться хочется. — В итоге я не выдержал. Предложил расстаться первым, в ответ услышал много слов о том, что я никогда его не любил и все в том роде. А я в тот раз задумался на секунду и понял: наверное да, не любил. Как и он меня. Не суждено нам просто. Собрал вещи и уехал. Уехал туда, где пробыл полгода, чтобы почувствовать себя свободным. Отдохнул, забыл его, купив новый телефон и сим-карту, и уехал, больше не имея желания возвращаться туда. В место, где меня никто не любил. Ким замолкает, заканчивая, а Юне хватает всего нескольких секунд, чтобы сложить всё и по итогу задать вопрос: — И ты переехал сюда, чтобы почувствовать себя свободным? Тэхён поворачивается к ней лицом. Все внутри от наплывших воспоминаний переворачивается. Он хочет… нет, он просто мечтает стереть себе память, чтобы забыть обо всем и стать новым человеком. Стать свободным. Мечтает просто о том, чтобы людям было на него все равно. Чтобы он жил своей жизнью, работал, делал то, что хочет, зная, что всем на него плевать, что никому нет до него дела. — Да. — Он просто хочет стать свободным. Юна поднимается с места и подходит к нему, обнимая. Тэхён не плачет, хотя раньше бы так и сделал. Просто он только сегодня ночью понял, что вокруг него уже появились люди, которым все равно на то, кто он. Для них он просто Ким Тэхён. И никто ему больше не нужен. Он встанет с места, чтобы Юне было удобнее обнять, и обнимет ее также крепко в ответ. Она ему говорит подбадривающие слова, заставляя улыбаться и смеяться, не давая думать о том, о чем не стоит. Тэхён все больше начинает понимать, что Юна и вправду самый прекрасный человек, которого он когда-либо встречал. И если Бёрт ее хоть как-то обидит, то он сам ему натыкает. — Ну ничего, Тэхён, найдем мы тебе нормального мужика. — Поглаживает смеющегося Кима по голове и отстраняется, чтобы посмотреть в его теплые глаза. — Как там говорится? Бог не дурак — любит пятак? Ким вместе с ней с этого смеется, мучительно закрывая глаза. — Ну нет, с отношениями я уж точно завязал… Девушка хочет ему уже что-то сказать, но их прерывает громкое открытие дверей и такой же громкий Пак Чимин, который улыбается и светится всем лицом, не в силах открыть глаза и совсем не замечая того, что Тэхён тут не один, громко говорит: — Тэхён, пошли в бар бухать! Чон вместе с Тэхёном хлопают глазами, и когда Чимин ничего не слышит в ответ, то открывает глаза и видит, что перед ним стоит Тэхён, которого обнимает Юна. Они слишком близко… — Твою мать! — громко восклицает Пак и сразу же подбегает к Тэхёну, меняясь в лице. — Тэхёнушка, только не говори, что вы встречаетесь! Я не переживу твою смену ориентации! — Господин Пак, успокойтесь! С Тэхёном все в порядке, эээ, он все еще гей, и мы просто друзья! — успокаивает его младшая, отстраняясь от Тэхёна как можно дальше, убегая к дверям. — Боже, Чон Юна, я чуть не умер! — возмущается Чимин, и девушка ему одними губами говорит «простите», шагая спиной к дверям. — Тэ, я не знаю, ты бы хоть сказал! Так и до инфаркта недалеко! — Извини, Чимин… — пытается сдержать в себе рвущийся смех и слышит, как по всему этажу раздается звонок. Юна кладет свою руку на ручку двери, но уходить не собирается, так как физрук вдруг продолжает: — Короче, Тэхён, пофиг, пошли в клуб? На выходных. Оторвемся там по полной и выпьем! Тэхён не хочет отказывать. Тем более он бы и сейчас же выпил, поэтому и отвечает: — Давай. Давай сходим. — кивает ему несколько раз и уже видит в нем рвущиеся желания засосать его. — Вот, Тэхён, я тебя так люблю! Отвечаю, сейчас засосу прямо тут! Чимин уже тянется к нему, но Тэхён уводит голову вбок, так как он, в отличие от Пака, все еще видит Юну, которая еще не ушла и которая для приличия несколько раз кашляет себе в кулак, чтобы на нее обратили внимание. Оба преподавателя обернулись, и Чимин только сейчас понял, что девушка стала свидетелем их разговора. Неловко, однако. Тэхён ей кивает. — Тэ… — тянет неловко девушка, стесняясь задать вопрос. — Можно пойти с вами? Тэхён вместе с Паком переглядываются, а потом Тэхён ей все же отвечает: — Да, почему бы и нет? — и поворачивается к Чимину. Пак же в ответ: — Так, ну со студентками я еще в клуб не ходил… — рассуждает с серьезным лицом, и девушка уже понимает, что ее в их компании физрук не очень хочет видеть, но Чимин машет ладонью и снова улыбается. — Поэтому надо когда-то начинать! Юна от радости хлопает в ладоши, глядя на Тэхёна, который ей кивает, и сжимает кулачки. Открывает наконец двери и уже собирается уйти, как напоследок говорит: — Тогда мы с Бёртом пойдем с вами. И, не желая слышать протесты, которых бы все равно не было, скрывается за дверью, убегая на пары. Чимин хмыкает, тыкая пальцем на дверь. — Во красотка сразу же все придумала! — и качает головой в стороны, также идя к дверям. — Да, Тэ, дожили. Со студентами в бар идем… Тэхён слышит еще несколько секунд смех Чимина, который тоже уже покинул его кабинет. Вздыхает, смотря на дверь, но не успевает он углубиться в свои мысли, как понимает, что он, вообще-то, тоже опаздывает и следом выбегает на пары. *** Снег за окном валит, и ночь вроде как даже и не ощущается такой уж темной.  Чонгук собирает свои вещи в рюкзак, накидывая на голову капюшон, и опять смотрит на себя в зеркало, где видит в отражении валяющуюся на кровати девушку, что разговаривает на этот раз не с ним, а с кем-то по телефону. И слушая этого разговор, Чонгуку становится мерзко. Эта Дживон и вправду ведет себя как шлюха, раз даже сейчас, когда несколько минут назад ее трахал Чонгук, она уже разговаривает с другим, договариваясь о предстоящей жаркой ночи. Что только было в его голове, когда он соглашался на такие встречи с ней… Зато сейчас он принял окончательное решение. После слов Юны, которая ему сказала начать заниматься тем, что ему нравится, что ему приносит настоящие удовольствие, он задумался над тем, чтобы прекратить свою сексуальную связь со своей ученицей, потому что это изначально был полный абсурд. Трахаться со своей несовершеннолетней ученицей?  Что, блять, только было в его голове, когда он согласился... — Уже уходишь? — Ласково спрашивает девушка, руками обвивая ее шею. Он задумался, не ушел, и даже не заметил то, как она закончила разговаривать по телефону.  — Да. — Спокойно отвечает. — И, Дживон, это было нашем последним занятием.  Девушка меняется в лице. Чонгук убирает ее руки со своей шеи и закидывает на плечи рюкзак, надеясь, что больше объяснять не придется.  Да, он имеет на это полное право. У них не было никаких отношений изначально, не считая простого секса. Они никто друг другу. Ученик и учитель. Незнакомцы. Возможно, это безответственно с его стороны, что спустя такое время он говорит, что на этом их уроки закончились.  Но проблема в том, что это все изначально не держало никакой ответственности. Это была глупость.  — Нет. — Отвечает ему девушка капризным тоном. — Ты не уйдешь. Не посмеешь.  Чонгук сжимает ладонь в кулак. Сегодня весь день его все раздражают, делая не так, как он хочет.  Начиная с того же Кима. Он его бесит гораздо больше чем остальные.  «— Боже, Чонгук, почему ты не говорил, что у вас такой ахуенный сосед? Тем более, ещё и медик в добавок! Любого починит!» Да потому что про него говорить нечего! Слёзы все время льет, пожалейте меня, я хочу быть нормальным.  Он то нормальный, то ведет себя как.. Чонгук не понимает. Он уже просто ненавидит этого Кима. Раздражает и… Чонгук не понимает… — Не посмею? — Разворачивается к девушке, чтобы увидеть недовольное лицо. Та стоит в одной футболке и смотрит на него, запрокинув голову. На лице раздражение. Так и видно, что хочет закричать и затоптать ногами, словно у нее забирает ее вещь. Но Чонгук не вещь. Тем более не ее. Ей он никогда не принадлежал. Наклоняется к ее лицу и без чувственным взглядом своих черных глаз смотрит на нее, что даже мурашки по всему телу пробегаются, а недовольство сменяется страхом.  — И что же ты мне сделаешь?  Девушка делает небольшой шаг назад, пугаясь хрипловатый голос и такие пронзительные глаза. — Ты… Иначе я расскажу родителям! — Голос прорывается.  — Вот как, и что же ты, интересно, расскажешь? — Чонгук приподнимет уголки губ.  Ему интересно, что будет сейчас.  — Что ты все это время трахал несовершеннолетнюю школьницу! — Смелость появляется из ниоткуда.  Дживон делает шаг вперед и хищно ему улыбается, потому что Чонгука она никому не отдаст. Он только ее, был ее и останется. Только Чонгук еще раз хочет напомнить, что он никому никогда не принадлежал — Правда? — Но от девушки он больше ничего слышать не хочет. Их лица в нескольких сантиметрах друг от друга, каждое слово он шипит прямо ей в губы. — Может тогда прямо сейчас и скажешь? Давай. Давай я останусь и мы вместе подождем твоих родителей, ты подойдешь к ним и скажешь, что каждый раз, когда я прихожу на занятие, то ты просишь прекратить и взять тебя. На столе, на кровати, на всех поверхностях. — Девушка ломается, но Чонгук даже не смеет остановиться. — Скажи, что ты, несовершеннолетняя девчонка, трахаешься со всеми подряд и даже со своим репетитором. — Тебя посадят! — Перебивает его, но в ответ лишь усмешка.  — Меня? За что? Я ничего не делал и закон не нарушал. Я приходил заниматься с тобой японским, из моего рта ни разу не вылетело ни одно слово на подобии: О, Дживон, иди ко мне, я соскучился по сексу с тобой! — Тыкает указательным пальцем, ставя на место. — Потому что ни разу не получал с тобой удовольствие. Ты еще совсем ребенок, так и трахайся с такими же детьми как и сама. Ты просто утоляла во мне мой внутренний голод, не больше. Это не было насыщением. Это был просто секс с малолеткой по ее собственной просьбе.  Ни на минуту больше не задерживаясь, Чонгук разворачивается, не слыша больше ни одного слова в ответ.  Однако все равно бросает напоследок: — И даже если эти слова тебя не остановят, то запомни, что первые занятия всегда записываются. Там слышно каждое твое сказанное слово в мой адрес.  Девушка падает на колени в своей комнате, но Чонгук на нее не оборачивается, уходя из этого дома прочь. Ее родителям он написал, что больше не придет, и причину своего резкого ухода объяснил тем, что с их дочерью просто невозможно заниматься.  Что на самом деле и является правдой.  Пока человек сам не захочет, ничего не произойдет.  Может быть его слова были грубыми, обидными, что та сейчас ревет в своей комнате, но он не заберет их назад. Мог ли он подозревать о таком ходе событи изначально? Мог, поэтому и не боялся. Ему угрожали статьей и тем, что его за это посадят. Посадят за то, в чем он не виноват. Пусть проревет, пусть подумает на него все что угодно, Чонгуку все равно, даже если он будет самым ненавистным человеком в ее жизни.  Они обговорили все в самом начале, он не виноват в том, что девушка нарушает все правила, думая, что ей все дозволено. В этой жизни ничто и никогда не будет принадлежать человеку.  Тем более другой человек.  *** Домой Чонгук идёт пешком, потому что машину, посмотрев её утром, он решил, что всё же оставит на диагностику, чтобы посмотрели, что не так. Отвёз её в мастерскую к знакомому, неизвестно насколько, и теперь идёт пешком домой, даже не задумываясь вызвать такси или же сесть в автобус. Снег под ногами хрустит, с неба падает, с крыш падает и вообще всё вокруг опять заснежено. На нём только толстовка, штаны и кроссовки. Если так подумать, то он и вправду выглядит как конченный, раз так разоделся, хоть и совсем скоро уже декабрь. Через три дня уже зима… На выходных у Юны и Хана день рождения, обоим уже по девятнадцать лет стукнет. Уже. Так быстро, чёрт. Чонгук ведь до сих пор помнит их мелкими карапузами. Улыбка незаметно появляется на его лице. Идёт, пинает снег, смотря на свои ноги, и думает о своём. После того как он ушёл из дома Дживон, сказав, что больше сюда приходить не намеревается, стало как-то легче. Будто камень с души. Сейчас он придёт домой, примет душ и продолжит читать книгу, которую открыл сегодня утром. Сядет за кухонным столом, наложит себе покушать и, не отрываясь на что-либо, будет просто наслаждаться. Наслаждаться тем, чем не мог насладиться такое долгое время. И это так странно. Чонгук уже давно ничего подобного не ощущал. Но внутри всё равно есть непонятная и необъяснимая ему пустота. Словно чего-то всё же не хватает для идеала. Того, с чем и вправду захочется жить и наслаждаться, радуясь каждой секунде. Типа… это же не может быть конец, верно? Подходя уже ближе к своему району, Чонгук поднимает голову и смотрит прямо. Эта часть, где он прожил всю жизнь, отличается от Сеула полностью. Дома старые, обычные, не такие как в центре. Фонари здесь тоже другие, освещения почти что никакого нет, и светло только потому, что снег падает, освещая тёмное небо. Но Чонгук не жалуется. Каким бы уебищным местом ни был их район, каким бы его ни считали, для него он всё равно самый родной. Ему здесь даже дышится легко. Резко останавливаясь на месте, Чонгук прислушивается, поворачивая голову вправо. Слова угрозы, пьяные мужские голоса в перемешку со смехом — всё бросает вслух. Чонгук не любит все эти подворотные передряги, несмотря на то что он сам в них иногда участвует. Но в своём районе, когда толпа нападает на одного — он точно не потерпит. Хмуря брови, идёт на голоса, видит трёх парней, которые стоят спинами к нему и, смотря вниз, замечает ещё одну пару ног того, кого они заводят в угол. Громкая и звонкая пощечина слышна даже Чонгуку, который находится от них в десяти метрах. — Что за хуйня? — Чонгук быстро подходит к толпе, не давая одному из парней сделать ещё один удар. Лица этих людей он видит впервые. А вот своего соседа, которому разбили губу, он узнаёт сразу же. — Ты кто ещё такой? — шипят ему в ответ. — Свалил! Чонгук на такое заявление, перехватившую руку, загибает назад и коленом бьёт по животу, отпуская и заваливая парня. — Я спросил, что за хуйня! — громче повторяет он. Никто из них троих больше не дергается, но и на вопрос тоже не отвечают. Парень, лежащий на снегу, не хочет иметь проблем, как и остальные, поэтому быстро встаёт со снега и со своими дружками убегает в неизвестном направлении, стараясь как можно дальше, чтобы Чон не погнался за ними. Чонгук завёлся. Сам даже не замечает, как дышать стал громче, поджав губы, глядя им вслед. Тэхён по-прежнему стоит на месте, прижавшись спиной к стене, к которой его прижимали, и смотрит на Чонгука глазами, полными страха. На разбитой губе идёт кровь, а щека пылает красным цветом. Он просто шёл домой с работы, подходил к дому, как его уже прижали к стене, и опять. Опять эти фразы, ругательства и требования. Непонятные требования того, что он обязан неизвестным ему людям. Сердце стучит, хочет вырываться из груди, а ноги подкашиваются от желания упасть. Чонгук поворачивается к нему, глядя таким взглядом, словно это он сейчас кого-то забивал. А что Тэхён сделал? Он уже устал думать о том, что он сделал. Но, смотря на Чонгука, понимает: он опять не хочет что-то себе представлять. Думать, задаваться вопросом, почему тот заступился или что-то тому подобное. Его он тоже устал уже романтизировать. Отходит от стены и обходит его стороной, собираясь уйти, но его останавливают. — Спасибо не хочешь сказать? Тэхён замирает на месте. После услышанных слов его тело полностью пронзает чувство ненависти к этому человеку. Это он ему должен сказать спасибо? А Чонгук, закрыв свой рот, не знает, зачем вообще сказал ему это. Сейчас он просто видит, как Ким поворачивается к нему с удивлённым лицом. — За что? — спрашивает он, но ответить не даёт. — За то что спас от себе подобных? За то что не дал избить до смерти? За что я тебе должен сказать спасибо? — Тэхён в полном недоумении. — Что ты, блять, такого сделал, чтобы я тебе говорил спасибо? Ты нихера не сделал, чтобы получить от меня эту благодарность. — Да у Тэхёна даже язык не повернётся сказать ему это. — Не они меня забьют, так ты. Или кто там ещё есть. Таких как ты много знаешь ли. И то, что ты сейчас прогнал этих, не значит, что я так и останусь нетронутым. Рано или поздно меня всё равно забьют, так почему не позволил сделать этого сейчас? Чонгук выжидающе смотрит, глаза оторвать от Кима не может. Неосознанно языком в щеку толкается, поднимая подбородок немного вверх. Тэхён изводится, его будто скоро трясти начнёт от того, что он хочет ему высказать. — А, понятно! Хочешь дождаться того момента, когда сможешь это сделать сам? — Тэхён грустно усмехается и разводит руки в стороны. — Прошу! Думаю, что сейчас самый прекрасный момент. Чон стоит. Молча. Опять. — Ты такого обо мне мнения? — спокойно спрашивает Чонгук с грустными и еле заметными нотками в голосе. Тэхёна будто током прошибает от такого ответа. Почему-то он только сейчас задумывается о сказанных словах. Чонгук его ещё ни разу не трогал. Физически не прикасался, задевая лишь словами. Но Тэхёну и этих слов хватило по горло. — А ты хочешь сказать, что не забил бы? — томно спрашивает с незаметной дрожью. Слёзы наворачиваются на глаза. Но стоя минуту, две, три, он от него ничего не слышит. Думает, что его просто сейчас отпускают и разворачивается, чтобы уйти домой. Шагов сзади себя не слышит и от этого внутри появляется странное чувство вины. Он ничего не сделал, отчего тогда ему чувствовать себя виноватым? Ответил просто на все грубости, что были ему когда-то сказаны, он ведь из-за них тоже страдал. Тогда почему… Взгляд. Чёртов Чонов взгляд. Почему он одним взглядом может заставить его плакать, чувствовать вину, замешательство, страх и…  …ещё кое-что, во что просто поверить нельзя? Бесит. Заходя в подъезд, рукой вытирает с щеки упавшую слезу, а когда поднимется домой, в этот же подъезд следом заходит и Чонгук, который тоже подносит руку к лицу, чтобы стереть кровь, которая резко пошла из носа. Он из-за этих грустных глаз тоже чувствует в себе непонятную вину. И его это тоже бесит. Ким просто раздражает.