Kiss me more

      — Я хочу повеситься, — первое, что говорит Джисон, когда присаживается на свободное место рядом с Хёнджином и вздыхает так тяжко, что его наверняка слышно на другом конце шумной аудитории.              — Пара по физике ещё даже не началась. Не драматизируй, — закатывает глаза Хван, продолжая укладывать учебник с тетрадями в аккуратном порядке на своей половине стола. — К тому же физика — это весело. А вот на матанализе я бы и сам вышел в окно.              — Да к чёрту эту учёбу, — отмахивается парень и падает ничком на парту, издавая какие-то стрёмные звуки, похожие на плач. Хёнджин, взглянув на своего друга краем глаза, всё же замечает его до боли измученный вид, но все вопросы тут же отпадают, когда Джисон произносит самое неожиданное из всего, что можно было произнести: — Я сегодня узнал, кто мой соулмейт.              — Серьёзно?! — глаза Хёнджина тут же округляются в удивлении, и теперь он выглядит куда более заинтересованным, чем до этого. Он вот, например, до сих пор не встретил своего соулмейта. Похоже, что тот где-то заблудился, пока шёл к нему, иначе как ещё объяснить тот факт, что Хван Хёнджин в свои двадцать два до сих пор одинок? Он ведь невероятно сногсшибателен! Его соулмейт не то что бежать, он должен лететь к нему со скоростью света на ангельских крыльях. По крайней мере, Хёнджин очень надеется, что его соулмейт окажется таким же невероятным красавчиком, как он сам, посланным ему с небес. — Так это же прекрасно! Зачем вешаться-то?              — А ты знаешь, кто это? — Джисон делает паузу, пытаясь собраться с духом, чтобы произнести это имя. Хёнджин весь в предвкушении, аж даже заёрзал на стуле, а его глаза заискрились в томительном ожидании. — Ли Минхо.              Хван в первые несколько секунд выглядит озадаченным, словно не до конца осознаёт услышанное. Его умный мозг, присущий отличнику, порой соображает слишком долго. Но вот уже через мгновение глаза Хвана снова комично округляются, а сам парень прикрывает рот ладонью, громко смеясь на всю аудиторию и привлекая тем самым излишнее внимание к их персонам.              — Надеюсь, что тот, который актёр, — давится смехом Хёнджин.              — Если бы, — закатывает глаза Джисон.              — Но ты согласись, наш Ли Минхо тоже довольно известен по некоторым причинам, — прыскает со смеху Хван, за что получает пинок в лодыжку под партой и громко ойкает, хватаясь за неё. Джисон дует губы в недовольстве. У него и так тут трагедия, а его лучший друг нисколько ему не сочувствует. Ну хоть бы сделал вид, что понимает его. — Ладно-ладно, — парень выставляет руки в защитном жесте, как только перестаёт драматизировать со своей лодыжкой. — А как это вообще вышло? Когда ты увидел его татуировку?              Джисона от этих слов бросает то ли в холодный пот, то ли в жар, а на его лице тут же появляется отвращение, когда перед глазами проносится тот самый момент, который он желает стереть из памяти, желательно, навсегда.              — Я просто шёл в библиотеку за книгой, которую нам задали прочитать по теоретической физике, завернул за стеллаж, а там… Этот идиот сосётся с какой-то девушкой, — Джисон морщится и уже чувствует, как лишь от одного упоминания поцелуя его нос начинает жутко чесаться. — Я подумал, ладно, ну и хрен с ним, приду за книгой в другой раз, а потом наткнулся случайно взглядом на его запястье и… В общем, там такая же татуировка, как и у меня. Это какой-то пиздец, Джинни… — вздыхает Джисон настолько отчаянно, что вот-вот заплачет и превратится в лужу, которую придётся оттирать Хёнджину. — Из всех людей на свете мне достался тот самый факбой, который перетрахал половину университета. Я думал, что с моей… — он запинается, — проблемой мне достанется кто-то милый и нежный, ну знаешь, кто не будет при любой удобной возможности пытаться залезть ко мне языком в рот. А этот… Чёрт, да он же буквально облизывал её, как лабрадор! — Джисона снова пробивает на дрожь.              Стоит ему только подумать о том, какой у него отвратительный соулмейт, и Хану хочется взвыть настолько громко, чтобы кто-то в этой Вселенной услышал его и поменял своё решение.              Джисон предполагал, что его соулмейтом окажется баскетболист или кто-то, очень сильно любящий этот вид спорта, так как на его запястье красовалась крошечная баскетбольная корзина с мячом. Но чтобы Ли Минхо? Серьёзно, чёрт возьми? Когда Джисон пытался отыскать своего соулмейта в мужских раздевалках и на баскетбольных матчах в университете, он смотрел на всех, кроме Минхо, потому что думал, что судьба же не какая-то сука, чтобы подарить ему такого отстойного соулмейта, верно?              Так сильно Джисон ещё никогда не ошибался.              И вообще, разве соулмейты не должны идеально подходить друг другу? А они же с Ли Минхо абсолютно разные. Джисон хоть и не отличник, но посещает все занятия и старается получать хорошие оценки, чтобы сохранить стипендию. А Минхо, если и появляется изредка на парах, то спит на них! В остальное же время он торчит в спортзале, играя в баскетбол, либо же сосётся с кем-то в коридорах и других местах в университете, явно не предназначенных для подобного рода занятий.              Второе их отличие: Джисон — парень непопулярный, и его это более чем устраивает. Ему не нужно чрезмерное внимание к своей персоне, да и сам Хан не считает себя настолько крутым, чтобы о нём говорили на каждом шагу. А Ли Минхо, мало того, что знает каждая собака в подворотне, так он ещё и отпетый тусовщик. Если кто-то и придумал вечеринки, то это точно был Ли Минхо. Он не пропускает ни одну, а после самих тусовок университетские чаты буквально взрываются сообщениями о том, как же хорошо третьекурсник с математического факультета целуется и какой у него огромный… В общем-то, одним словом, этот парень — самое настоящее клише. Такому даже мозги вряд ли поставишь на место. А у Джисона нет ни желания эти мозги вправлять, ни связываться с Ли Минхо каким-либо образом. И у него это прекрасно выходило почти три года. Но что ему делать сейчас, когда он узнал, что их союз, вроде как, был благословлён на небесах? Интересно, кто там такой умный сидел сверху и думал, что университетский факбой и парень с аллергией на поцелуи — это невъебический тандем?              И вот теперь Джисону нужно как-то с этим жить. Хотя он же не обязан встречаться со своим соулмейтом, ведь так? Да, возможно, он никогда не встретит свою настоящую любовь (потому что ей, вроде как, должен был стать Ли Минхо), но он ведь может попытаться. Что там входит в побочные эффекты, если встречаться не со своим соулмейтом? Джисон припоминает боли в животе, жар по всему телу и головокружение. Это не так уж и страшно. Как будто обычная простуда и гастрит. Хотя жить с этим всю жизнь…              — Какой пиздец… — вздыхает Джисон вслух, расплываясь амёбным существом по парте. — Ну хотя бы не диарея.              Хёнджин, скривившись, переводит недоумённый взгляд на друга.              — Я даже не хочу знать, к чему ты сейчас это сказал.              Джисон в полном отчаянии.              Всё своё детство он верил в то, что к нему обязательно прискачет принц на белом коне, который покорит его сердце, спев любовную серенаду под балконом, а затем утащит его с собой в свой замок любви, розовых пони и романтики. В диснеевских сказках про принцесс всегда были хэппи-энды, и Джисон наивно полагал, что и у него когда-нибудь будет свой. Но уже в школьные годы он понял, что принцессой ему не суждено стать, когда долгожданный принц всё не показывался на горизонте, а его мечта станцевать на школьном балу под огромным блестящим дискошаром постепенно утекала из рук, пока так и не осталась в конечном счёте лишь несбывшейся мечтой.              За три года обучения в университете Сан-Франциско Джисон достаточно успел разочароваться в своём везении. Пока он терпеливо продолжал ждать, вокруг него происходило множество красивых и романтичных историй о том, как кто-то встречал свою родственную душу. Поэтому в его груди всё ещё продолжала тлеть крохотная надежда. Но Джисон не принцесса, а его жизнь — вовсе не сказка. Теперь у него перед глазами Ли Минхо, пытающийся залезть своим языком по самые гланды в рот той девушки-первокурсницы; его мускулистые руки, блуждающие под её короткой юбкой, и выглядывающая из-под рукава красного бомбера такая же татуировка, как и у Джисона. Разве может быть что-то печальнее этого?              А может, Джисон всё-таки обознался? Издалека татуировка выглядела точно такой же, но ведь вблизи-то он её не видел. Вдруг там линии другие или деталей каких-то нет? Чтобы точно опознать своего соулмейта, татуировки должны быть абсолютно идентичны. Если же есть хоть одно незначительное отличие, то вам не по пути.              Хотелось бы, чтобы и ему с Минхо было не по пути.              Джисон будет благодарить всех богов на свете, если окажется, что они всё-таки не соулмейты. А значит, в ближайшие дни он собирается караулить Ли Минхо везде, где только можно.       

💋💋💋

      Увидеть татуировку Минхо оказывается задачей не из простых. Джисон думал, что не обращал на неё внимания только потому, что ему это не было нужно. Но теперь он понимает, что, помимо этого, Минхо её сам практически не показывает. Во время тренировок его запястья всегда закрыты напульсниками, а в обычной жизни он прикрывает их длинными рукавами толстовок. Похоже, что Джисону тогда «посчастливилось» случайно увидеть татуировку баскетболиста, когда рукав его бомбера слегка задрался.              Внезапно стало интересно, а видел ли Минхо татуировку Джисона? Он ведь её особо не скрывает, хотя сам большую часть времени носит оверсайз худи. Но вот на уроках физкультуры его запястья абсолютно открыты, а значит, можно было заметить. Хотя, скорее всего, Ли Минхо нет никакого дела до запястий Джисона.              Как только пара по физкультуре подходит к концу, и раздевалка постепенно пустеет, в ней остаётся лишь несколько человек, включая самого Минхо. Парень стоит лицом к своему шкафчику в одних лишь красных спортивных шортах, и Джисон клянётся, что не разглядывает его широкую обнажённую спину. Он просто думает, как бы ему стянуть эти несчастные напульсники, которые, вообще-то, на руках, а не на спине. Но кого это вообще волнует?              Насколько будет странно, если Джисон сейчас подойдёт к Минхо, схватит его за запястье и впервые за три года скажет ему: «А ну покажи»?              Наверное, делать так всё же не стоит. Как минимум потому, что жить ещё хочется. Минхо не хулиган и людей в подворотнях не избивает, но мускулы у него действительно внушительные. Джисон уверен, что такими руками вполне себе можно задушить, если очень захотеть. А Минхо точно захочет это сделать, если Джисон начнёт вытворять какие-то странные вещи. Они хоть и одногруппники (во что верится с трудом), но за всё время ни разу ни о чём не разговаривали. Более того, Джисон уверен, что они даже «привет» друг другу не говорили. А тут вдруг: «Покажи свою татуировку. Мне кажется, мы с тобой соулмейты. Давай встречаться».              Хотя последнее Джисон уж точно никогда не скажет, даже под дулом пистолета, даже на электрическом стуле и находясь на волоске от смерти.              Потерявшись в собственных мыслях и размышлениях о том, как бы оголить запястья университетского факбоя, Джисон не замечает, что Минхо смотрит на него с приподнятой бровью. Он не знает, в какой момент баскетболист успел развернуться и поймать на себе взгляд Джисона, но это заставляет его едва ли не подпрыгнуть и быстро отвернуться, сделав вид, что это не он пялился на обнажённую грудь Ли Минхо. Джисон ведь и вправду не делал этого, но любой, у кого есть глаза, подумал бы именно так.              Кончики его ушей почему-то вспыхивают, и Джисон не может избавиться от ощущения, что всё это из-за Ли Минхо, который, вполне вероятно, прожигает теперь взглядом его спину. А может, у Джисона просто паранойя на почве сегодняшних новостей о своём соулмейте.              Желая поскорее отсюда сбежать, он принимается активнее заталкивать спортивную форму в рюкзак. Как только Джисон вешает лямку на одно плечо и разворачивается, чтобы направиться к выходу из раздевалки, то чуть ли не натыкается на чью-то широкую грудь. К счастью, у него быстрые рефлексы, так что он успевает затормозить быстрее, чем опозориться. Но стоит только Джисону поднять голову, как его глаза тут же широко распахиваются, когда он видит перед собой Ли-чёрт-бы-его-побрал-Минхо.              Первые несколько секунд ничего не происходит. Баскетболист лишь разглядывает его пытливым взглядом, словно под микроскопом, а Джисон очень надеется, что Минхо подошёл к нему не для того, чтобы вдарить промеж глаз за то, что тот пялился на него. Но внезапно происходит нечто неожиданное.              Минхо медленно наклоняется к лицу Джисона, заставляя его отступить назад и резко втянуть воздух. От слишком близкого контакта кончик его носа начинает слегка чесаться, и Джисону это совсем не нравится. Он сам уже готов заехать Ли Минхо по морде, лишь бы тот отодвинулся подальше от него.              — Твои глаза такие милые, когда ты смотришь на меня, — неожиданно произносит баскетболист низким, тягучим, словно патока, голосом на ухо Джисону. Затем он слегка отстраняется, коротко подмигивает ему и скрывается за дверью раздевалки, оставляя после себя приятный ягодный шлейф, вероятно, геля для душа.              Джисон не уверен, но, кажется, в этот момент его челюсть поздоровалась с полом.              И что это сейчас было? Он же не ослышался?              У Джисона милые глаза? А это вообще считается за подкат? Если да, то ему такое даром не сдалось. Джисон с факбоями не водится и предпочитает держаться от них на безопасном расстоянии. Даже если один из этих факбоев — его соулмейт.              Хотя в последнем он ещё не уверен, ведь татуировку Минхо он так и не успел рассмотреть.       

💋💋💋

      Проходит всего несколько дней с того злополучного момента в раздевалке, но эти дни похожи на ад. В буквальном смысле. Джисон по-прежнему украдкой бросает взгляды на руки Минхо при любом удобном случае, как только они оказываются в поле его зрения, как, например, на общих парах по физике и матанализу. Но есть одна проблема: каждый раз, когда он смотрит на Минхо, тот словно чувствует это и поворачивается, чтобы посмотреть на Джисона в ответ.              А ещё он снова ему подмигивает.              Из раза в раз. Изо дня в день. Джисону кажется, что совсем скоро он сойдёт с ума и точно повесится на своих шнурках от конверсов, прежде оставив посмертную записку: «Умер из-за подмигиваний какого-то факбоя». И нет, дело не в том, что ему это нравится. Боже упаси! Он ненавидит Ли Минхо. Ладно, возможно, «ненависть» — это слишком сильно сказано. Минхо ведь не сделал ему ничего плохого (разве что родился его соулмейтом). Так, как минимум, Джисон испытывает к нему неприязнь. А как максимум, он мечтает выколоть глаза Ли Минхо вилкой и скормить их голубям.              Чего он вообще пялится-то? За три года у Минхо ни разу не возникало интереса к персоне Хан Джисона, а тут вдруг никак насмотреться не может. Джисон надеется, что когда-нибудь его глаза не выдержат и отвалятся сами по себе.              — Эй, Джи, — тихо зовёт Хёнджин, толкая друга локтем в бок.              Тот отзывается невнятным мычанием, продолжая рисовать баскетбольные мячи на полях в тетради и яростно зачёркивать их. Он ведь вообще не фанат баскетбола, так с хрена ли ему баскетболиста в родственные души притянуло? Ну почему хотя бы не хоккеист? У них хоть форма красивая.              — Либо я ослеп, либо Ли Минхо пялится на тебя, — Хван машет перед своим лицом руками и комично моргает выпученными глазами.              Джисон опускает взгляд на несколько рядов ниже и замечает, что Минхо действительно смотрит на него, обернувшись через плечо. Нахмурившись, Хан поспешно отворачивается, только чтобы не видеть эту ухмылку, внезапно появившуюся на губах баскетболиста.              Какого, спрашивается, чёрта?              — Так он теперь знает, что вы с ним соулмейты? — любопытствует Хёнджин. Он всё ещё не понимает, что происходит между этими двумя, но отчаянно пытается выведать. Джисон уверен, что Хван Хёнджин был бы той самой любопытной бабкой на скамейке, которая в курсе всех сплетен даже из соседнего села.              — Я всё ещё надеюсь, что наши с ним татуировки хотя бы чем-то отличаются, — с отчаянным вздохом говорит Джисон. — Я пытался недавно рассмотреть его метку, но он запалил меня на этом, а теперь почему-то пялится на меня постоянно и, о Боже, какой пиздец, подмигивает мне.              — А, так ты теперь стал его следующей целью, с кем он хочет переспать? — незамысловато выдаёт Хёнджин, рассматривая свои идеально подпиленные ногти и сдувая мешающую блондинистую прядь волос с глаз, выбившуюся из пучка. — Что ж, поздравляю. По крайней мере, твой соулмейт хотя бы заметил тебя, — прикрываясь рукой, Хван снова пытается сдержать смех.              Джисон иногда думает о том, чтобы поменять себе друга.              — А разве Минхо вообще по парням? — спрашивает он невзначай, не припоминая того, чтобы баскетболист встречался хоть с кем-то своего пола.              — Конечно! — уверенно выдаёт Хёнджин, и Джисон смотрит на него с приподнятой бровью, явно удивлённый таким внезапным ответом. — Я видел его с Феликсом. Это тот блондин, который ходит с нами на пары и любит котов, — поясняет он так, будто Джисон не учится с этими одногруппниками уже третий год подряд. — Они как-то однажды целовались в аудитории после физики, а тут зашёл я и, упс, случайно помешал им, — шкодливо посмеивается Хёнджин, прикрывая рот ладонью.              Похоже, что подобные сцены не влияют негативно на его психику. А вот Джисон кривится, морща нос в отвращении. Не то чтобы он был против поцелуев. Просто слышать о том, как твой соулмейт перецеловал весь университет и даже больше, совсем не воодушевляет.              — Но это было всего один раз. Больше целующихся я их не видел, — задумчиво произносит Хван, прежде чем весело усмехнуться. — А твой соулмейт, получается, вообще неразборчивый, — говорит он, подталкивая Джисона в бок. Его это, судя по всему, очень забавляет, в отличие от Хана, которому хочется вскрыть вены шариковой ручкой, потому что под рукой больше нет ничего подходящего. — Надеюсь, что мне повезёт больше, чем тебе.              — А я надеюсь, что твоим соулмейтом окажется Феликс, и ты задохнёшься от аллергии на его котов.              Хёнджин пинает его в лодыжку под партой, чувствуя себя оскорблённым.              — Ни за что на свете! — протяжно воет он. — Мне не нравится Феликс. Он странный. Ты вообще видел его ТикТок? Он записывает видео под кошачьи мяуканья и делает эгьё.              — Уж лучше такой соулмейт, чем тот, который перетрахал половину универа.              Хёнджин ненадолго задумывается, а затем, усмехнувшись, отвечает:              — Это правда. Тебе пиздец как не повезло, дружище. Крепись.              И всё же Джисону хочется поменять себе друга. У этого эмоциональный интеллект размером со спичечный коробок.              — Но я думаю, что ты хотя бы должен сказать ему о том, что у вас одинаковые татуировки. Вдруг, когда он узнает, что вы с ним соулмейты, решит одуматься и превратится в романтичного мальчика-баскетболиста, посылающего тебе воздушные поцелуи во время матчей. Мило, не правда ли? — Хёнджин издевательски прищуривает глаза, вновь сдерживая смех.              — Что ж, тогда ему очень повезло, потому что каждый раз, когда мы будем целоваться, я буду чихать ему в лицо. Слушай, а звучит даже неплохо! — Хан почти что воодушевляется этой идеей. — Может, стоит попробовать разок, и тогда он отстанет?              Хёнджин несколько раз моргает, глядя на друга с непроницаемым выражением лица.              — Хочешь поцеловаться с Ли Минхо? — переспрашивает он, чтобы точно убедиться в правильности услышанного.              — Теперь, когда ты сказал это вслух, уже нет, — Джисона передёргивает от одной лишь мысли о том, как этот лабрадор будет пытаться засунуть свой язык к нему в рот, чтобы задушить.              Хотя в одном Хёнджин точно прав. С этой проблемой нужно как-то разобраться. Потому что, во-первых, Джисон не ручается за свою вилку, если баскетболист ещё раз посмотрит в его сторону. А во-вторых, когда Минхо приподнимает свою правую руку, чтобы поправить чёлку, то рукав его бомбера вновь съезжает, и Джисон теперь уверен уже на девяносто восемь процентов, что их татуировки одинаковые. Оставшиеся два процента уходят на его плохое зрение и желание верить в то, что Ли Минхо всё-таки не его соулмейт.              Но мысленно-то он понимает, что вот она — его родственная душа — сидит сейчас в нескольких рядах от него и играет в стрелялки на телефоне во время важной лекции по матанализу.              Ну мечта, а не парень.              Джисон уже в шаге от того, чтобы вытащить шнурки из своего кроссовка.       

💋💋💋

      Проходя мимо длинных рядов, заполненных многочисленными книгами, Джисон сворачивает в научный отдел, мысленно моля всех богов, чтобы ему не посчастливилось наткнуться здесь снова на Ли Минхо и его длинный язык, залезающий в любой свободный рот. Библиотеки, вообще-то, не для того были созданы, чтобы в них целовались. Для этого есть специально отведённые места. Например, спальни, где их точно никто не сможет увидеть. Но никак не библиотеки. Джисон — мужчина-дева. Он может немного подушнить.              К счастью, на этот раз за стеллажом никого не оказывается, поэтому Джисон принимается охотно искать на полках нужную ему книгу, думая сейчас совсем не об учёбе.              Мысль о том, что ему действительно достался такой соулмейт, как Минхо, не даёт покоя. Если они и вправду идеально подходят друг другу, то разве его партнёр не должен относиться холодно к поцелуям или, как минимум, предпочитать им что-то другое? Ну, например, поцелуи в шею или другие участки тела? На них аллергия Джисона уже не распространяется. Но Ли Минхо же реально сосётся с кем попало на каждом углу! Куда ни глянь, а там Минхо и его язык, который выписывает пируэты в чьём-то рту. Даже если на мгновение представить, что когда-нибудь они сойдутся (что маловероятно, но просто предположим), то как им быть? Неужели Минхо будет держать свой язык при себе? Джисон в этом сильно сомневается. Значит, целоваться они будут. Но тогда Джисон в какой-то момент просто задохнётся и умрёт от своей аллергии! Это будет самая худшая смерть на свете: от поцелуев. Даже врагу не пожелаешь.              Книга, которую он ищет, оказывается на самом верху, поэтому Джисону приходится привстать на носочки, чтобы дотянуться до неё. Попрыгав немного, он хватает книгу за корешок и вытаскивает её с полки, но как только собирается развернуться, то ощущает позади себя чьё-то присутствие. Всего мгновение, и Джисон уже оказывается в ловушке из чьих-то рук, прижимающих его к стеллажу.              Это ещё что такое?              — Поймал тебя, — позади раздаётся знакомый голос, и Джисон переживает свой первый в жизни короткий микроинфаркт, потому что он точно не ожидал от сегодняшнего дня, что в библиотеке его зажмёт университетский факбой. А стоило ведь быть настороже. Всё-таки библиотека — это номер один в списке любимых мест Ли Минхо, где можно пососаться.              — Я не мяч, чтобы ловить меня, — хмурится Джисон, разворачиваясь лицом к парню, и замечает на его губах растянувшуюся ухмылку довольного кота, которому удалось получить заветное лакомство. Джисон, вообще-то, котов любит, но этого он бы придушил.              На мгновение между ними повисает тишина. Минхо лишь несколько секунд выглядит озадаченным, разглядывая лицо Джисона, прежде чем его дурацкая ухмылка становится ещё шире.              — Не мяч, но в моих руках ты бы смотрелся отлично, — хмыкает баскетболист, игриво шевеля бровями, и Джисону в этот момент хочется вытащить свои шнурки, чтобы начать осуществлять свой план по избавлению от Ли Минхо.              — Ну и гадость, — морщится Джисон, не сдерживая своих истинных эмоций.              — Мне казалось, ты думал иначе, когда пялился на меня в раздевалке, — Минхо слегка наклоняется, внезапно сокращая между ними расстояние, и опаляет своим горячим дыханием кожу Джисона, находясь в опасном, непозволительно близком расстоянии от его губ. И это — настоящая проблема! Мало того, что нос Джисона уже начинает чесаться, так ещё и атмосфера в воздухе внезапно превращается в чересчур интимную. Как бы ему самому сейчас не пасть жертвой Ли Минхо, с которыми тот зажимается по углам.              — К твоему сведению, я не пялился. Просто так вышло, что ты стоял там, куда я смотрел, — возражает Хан.              — И смотрел ты в стену. Интересно, наверное, было? — над ухом раздаётся смешок.              Джисон чувствует, как по его телу проходит волна мурашек, расползаясь от шеи к позвоночнику. Он практически уверен, что ощутил, как губы Минхо коснулись его уха! Это нужно прекращать в срочном порядке. Так не пойдёт.              — Я просто задумался тогда, — пытается оправдаться Джисон, сильнее вжимаясь в стеллаж позади себя, отчего корешки книг неприятно впиваются ему в спину, заставляя поморщиться. Ему хочется просто взять и оттолкнуть от себя Минхо, но он уверен, что, если попытается, тот толкнёт его в три раза сильнее прямо в этот шкаф.              — Именно поэтому я уже который день слышу от вас двоих с Хёнджином своё имя? Даже интересно, что вы там обсуждаете за моей спиной? — хмыкает Минхо, продолжая исследовать своими глазами лицо Джисона, словно ищейка. Да что ж он там найти-то пытается?              — Тебе послышалось, — с виду Хан пытается оставаться невозмутимым, но внутри него вот-вот вспыхнет ядерная бомба.              Когда это Минхо успел подслушать их разговор? И что ещё он мог услышать? Вряд ли же то, что они с Джисоном — соулмейты? Хан ещё сам не решил, что ему делать с этой информацией. Так что баскетболисту сейчас знать об этом вовсе не обязательно.       — О, так значит, мне правда показалось, когда твой друг спросил у тебя: «Ты хочешь поцеловаться с Ли Минхо?».              Глаза Джисона мгновенно расширяются от услышанного. Минхо, что, летучая мышь, или у него, может, эхолокатор? Как он умудрился услышать это с такого большого расстояния? Чёртов Хван Хёнджин, который не умеет тихо разговаривать и даже не пытается! Сегодня он получит от Джисона за свой длинный язык.              — Если что, то я не против, — баскетболист снова подаётся вперёд, сокращая между ними расстояние почти до минимума, и смотрит внимательным взглядом в испуганные глаза, пока Джисон переживает свой второй в жизни микроинфаркт.              Слишком близко.              Ему очень хочется надеяться, что он не превратится сегодня в одну из тех девушек, с которыми Минхо целовался прямо на этом же самом месте. Библиотека ведь не для этого, говорил он…              Но его нос снова начинает предательски чесаться, а дерзкая ухмылка на губах Минхо заставляет Джисона задуматься о том, что, может, это не такая уж и плохая идея — чихнуть этому придурку в лицо? В конце концов, что он теряет? Разве что свою репутацию. Он более чем уверен, что Ли растреплет всем своим знакомым о том, как позорно Хан Джисон чихнул ему в лицо прямо во время поцелуя. Но Джисону не о чем переживать. Он и так особой популярностью не блещет в стенах университета, так что слухи о нём быстро сойдут на нет. Зато Ли Минхо навсегда от него отстанет. Этого ведь хочет Джисон, верно? Избавиться от тупого качка, плейбоя и… своего соулмейта.              — Ладно, целуй, — с уверенностью заявляет Джисон, прижимая к своей груди книгу, которая вот-вот прогнётся или даже сломается пополам от его крепкой хватки.              — Что, вот так просто? — Минхо выглядит действительно удивлённым такому внезапному ответу, потому что видит совершенно другое в глазах Хана. И тот не кажется ему особо заинтересованным в поцелуе. Наоборот, он выглядит так, будто ёбнет сейчас этой книгой его по голове, как только Минхо потянется, чтобы поцеловать его.              — Да, вот так просто. Ты же этого хотел? Ну так целуй. Я разрешаю, — нервно отвечает Джисон.              Чем быстрее это начнётся, тем быстрее закончится, думает он. Всё равно дольше трёх секунд Джисон не протянет.              Минхо поначалу выглядит сбитым с толку, всё ещё продолжая вглядываться в лицо Джисона, словно не веря ему. А кто поверит, когда в ответ на его недавний подкат ему сказали: «Ну и гадость»? Но затем, когда Джисон первым закрывает глаза и тихо вздыхает, опуская плечи, у Минхо не остаётся никаких сомнений, что ему можно.              Слегка склонившись вперёд, он обводит внимательным взглядом пухлые крошечные губы, нервно подрагивающие от предвкушения (на самом деле, от желания поскорее всё закончить), а затем, сократив последние миллиметры, наконец касается губ Джисона своими.              Хан мелко вздрагивает, сильнее впиваясь пальцами в твёрдый переплёт книги, и мысленно извиняется перед учёным, изображённым на обложке, которому приходится сейчас лицезреть это всё. Руки Минхо довольно быстро находят талию Джисона и оседают на ней, словно ему было позволено (а это не так!), и притягивает парня ближе к себе, соединяя их бёдра друг с другом так же плотно, как и губы.              Проходит уже несколько секунд, когда губы Минхо хаотично сталкиваются с губами Джисона, с каждым разом целуя настойчивее. Кончик носа Джисона всё так же чешется, и он надеется, что вот-вот чихнёт. Но проходит ещё секунда, затем две, три, четыре… Кажется, будто они целуются уже целую минуту, но Джисон так и не чихает.              Вместо этого его тело заметно обмякает в чужих руках, и он даже на мгновение забывает, кто сейчас целует его и что он вообще целуется. Впервые. Ещё и так долго. Не каких-то жалких несколько секунд, прежде чем все его микробы окажутся на чужом лице, а действительно долго.              В какой-то момент Джисон окончательно расслабляется и слабо вздыхает, откидывая голову на стеллаж позади себя. Минхо, пользуясь моментом, проталкивает свой язык внутрь чужого рта и соприкасается с кончиком языка Джисона, тут же сплетаясь с ним.              И вот теперь это уже настоящий поцелуй, о котором Джисон только мог мечтать. Чтобы влажно, страстно и с языком, толкающимся в его мягкий рот. Ситуацию ещё значительно усугубляют крепкие бёдра баскетболиста, прижимающиеся к его дрожащему телу, и пальцы, впивающиеся в талию Джисона. Слишком приятно, чтобы быть чем-то реальным. Это его первый настоящий поцелуй, и что может быть ужаснее, так это то, что его первый поцелуй забрал Ли Минхо.              Джисон не понимает, почему он всё ещё не чихнул ему позорно в лицо. Его нос, вроде бы, чешется, но, кроме этого, больше ничего не происходит. И это начинает пугать.              Пытаясь отстраниться, Джисон судорожно выдыхает, ощущая, как Минхо слегка прикусывает его нижнюю губу, а затем поспешно зализывает кончиком языка место укуса. От этого жеста колени Джисона тут же подгибаются. Если баскетболист продолжит в том же духе, такими темпами он совсем скоро превратится в лужицу прямо на этом месте.              Спустя какое-то время Минхо наконец прерывает поцелуй и отстраняется от губ Джисона, чтобы они оба могли отдышаться. Он всё ещё не убирает свои руки с чужой талии, продолжая мять её своими пальцами, и смотрит на покрасневшие щёки Джисона, слегка растрепавшиеся волосы и припухшие от поцелуев губы, которые хочется снова поцеловать.              Однако, когда Минхо поднимает взгляд к глазам Джисона, он видит замешательство в них, и это снова выбивает его из колеи. Хан кажется ему немного странным. Но по-странному милым, с этими его большими чёрными глазами-бусинами, сверкающими из-под стёкол круглых очков, пухлыми щеками и очаровательными кудряшками, свисающими на его лоб.              — Поцелуй меня ещё раз, — неожиданно выпаливает Джисон, уже во второй раз вводя Минхо в ступор.              Но баскетболист предпочитает не думать об этом сейчас. Ему дают зелёный свет, и кто он такой, чтобы тормозить на нём?              На этот раз Минхо уже не сдерживает себя и буквально налетает на губы Джисона, припечатываясь к ним своими. Его язык тут же проникает внутрь чужого рта, и он позволяет себе немного поиграть с Джисоном, легонько хватая его за подбородок и несильно сжимая его челюсть, чтобы открыть рот посильнее.              Он рисует незамысловатые узоры на нёбе Джисона, проводит кончиком языка по его зубам, вызывая тихие стоны. А затем снова толкается языком в рот, отпуская подбородок и скользя рукой к затылку Джисона, чтобы зафиксировать его.              Хан не замечает, как в какой-то момент он настолько расслабляется, улетая мыслями куда-то далеко, что книга выпадает из его рук, а он даже не думает о том, что это знак, чтобы прервать поцелуй, и вместо этого аккуратно располагает руки на плечах баскетболиста.              Губы Минхо мягкие, очень приятные и на вкус как клубника. А Джисон обожает клубнику. Может, поэтому поцелуй с Минхо ощущается так хорошо? Или, может, потому что это поцелуй с его соулмейтом?              До этого момента Джисон даже не думал о том, что целоваться может быть настолько приятно. Если бы не его дурацкая аллергия, он бы сам целовался с кем-то каждый день и, вполне возможно, превратился бы в Ли Минхо номер два.              Руки баскетболиста тем временем бесстыже спускаются к бёдрам Джисона, и это, пожалуй, действует как щелчок, заставляющий Хана резко прийти в себя и, выставив руку перед собой, слегка оттолкнуть Минхо от себя.              — Стой, — выдыхает он и дёргает головой в сторону, уворачиваясь от парня, который снова хочет налететь на него своими губами.              Глаза баскетболиста слегка потемнели от наваждения, между бёдер стало слишком тесно, и, чёрт возьми, Джисон это ощущает, но старается не думать об этом слишком много. Он переводит взгляд к лицу Минхо и замечает, что его губы стали влажными от слюны, а по его взгляду видно, как он сдерживается, чтобы снова не поцеловать Джисона.              — А ты неплохо целуешься, — говорит Минхо и, обхватив двумя пальцами подбородок Джисона, заставляет парня посмотреть на него и удивлённо похлопать глазами. Джисону таких комплиментов ещё никто не делал. Справедливости ради, там и восхищаться-то было нечем. Трёхсекундное фиаско ещё никого не впечатляло. — Может, встретимся у меня сегодня вечером? — спрашивает он осевшим, хриплым голосом, и тут даже далеко ходить не надо, чтобы понять, ради чего его зовут к себе.              Джисон на мгновение думает, что, может, он и хотел бы снова сплестись языками с Минхо, лежа с ним на одной кровати и целуясь так до самого утра, пока их губы не распухнут и не онемеют. Но он также думает о том, что будет дальше. Сначала они поцелуются, затем Минхо захочет что-то ещё, и, возможно, Джисон прогнётся под его натиском. А потом? Он никогда ему не перезвонит, потому что это — Ли Минхо. А Джисон просто окажется использованным.              Использованным своим же соулмейтом, который даже не знает о том, что они — родственные души. А Джисон не может себе этого позволить.              — Нет, — резко говорит он, смахивая с себя руку баскетболиста.              — Нет? — Лицо Минхо тут же вытягивается в удивлении. По нему видно, как сильно он шокирован услышанным. Джисон будто катает его на американских горках. То не подходи ко мне, я не какой-то мяч, чтобы ловить меня, то поцелуй ещё, то пошёл нафиг, не мешай. Это как вообще понимать?              — Я не собираюсь спать с тобой, — отвечает Джисон, забегая наперёд.              Всего на секунду Минхо выглядит озадаченным. Наверняка ему никто до этого настолько прямо не заявлял в лицо, что не собирается с ним спать. Но уже через мгновение губы баскетболиста растягиваются в знакомой игривой ухмылке.              — Я и не предлагал, — отвечает смешком Минхо.              — Ну конечно, как я мог подумать о таком, вот дурак, да? Ты же позвал меня «Дашу-путешественницу» смотреть после того, как вторгся своим языком ко мне в рот, — невесело хмыкает Джисон, скрещивая руки на груди.              Минхо замолкает, ничего не отвечая, и вновь смотрит на парня непроницаемым взглядом, прежде чем его пробирает на смех.              — А ты забавный, Джисон, — говорит он, приподнимая уголок губ в улыбке. — Не знал, что у тебя довольно специфичные вкусы.              Джисон поджимает губы, не зная, как реагировать. Но ему и не приходится.              Он резко втягивает воздух через нос и затаивает дыхание, когда Минхо внезапно опирается обеими руками на стеллаж, вновь помещая его в ловушку-клетку, чтобы тот не смог сбежать. Понимая, что отступать некуда, Джисон просто сдаётся и продолжает стоять на месте в ожидании чего-то. В принципе, если его ещё раз поцелуют, он не будет слишком против.              Рукав куртки Минхо съезжает вниз, когда тот наклоняется ближе, и Джисон, замечая это, переводит взгляд на его правую руку, пользуясь возможностью разглядеть татуировку.              И, чёрт. Теперь точно нет никаких сомнений, что Минхо — его соулмейт. Их татуировки идентичны. Теперь уже на сто миллионов процентов. Джисон ведь до последнего надеялся, что они окажутся хотя бы немного разными, но похоже, что Ли Минхо действительно тот самый, с кем он должен построить свою любовь, завести десять пушистых котов и умереть вместе с ним в один день. Отчего-то Джисону кажется, что повесится он раньше, чем произойдёт всё вышеперечисленное.              Минхо, заметив, как Джисон пристально разглядывает его татуировку, неловко прочищает горло и опускает руку, прикрывая запястье рукавом.              — Мне… — Джисон сглатывает и отводит взгляд в сторону. — Мне уже пора.              — Стой, — Минхо хватает его за руку, когда тот пытается нагнуться, чтобы поднять с пола упавшую книгу, и заставляет их сравняться. — Если мы с тобой не соулмейты, это не значит, что у нас ничего не может получиться.              Джисону прямо сейчас хочется истерически засмеяться, а потом удариться головой о стену и заплакать.              Напротив, они как раз-таки соулмейты, и у них ничего не получится, потому что Джисон себя уважает.              — Не смеши меня, — он закатывает глаза. Минхо может попробовать убедить кого угодно, но на нём эти дешёвые трюки не сработают. Он видел фильмы про плохих парней, и они всегда заканчивались не особо впечатляюще. А Джисону не очень-то хочется оказаться одной из тех героинь, чьё сердце беспощадно разбили, и теперь она вынуждена закрываться по вечерам в своей комнате, слушая песни Тейлор Свифт про то, какие все мужики козлы. — Ты не можешь быть настроен серьёзно после одного поцелуя, так что давай не будем.              — С чего ты взял? — говорит Минхо, склоняя голову вбок, и смотрит недолго на Джисона, словно пытаясь прочитать всё, что творится сейчас у того в голове.              — Ты позвал меня к себе после того, как нагло прижал к стеллажу и залез своим языком ко мне в рот. Это, знаешь ли, о многом говорит, — невесело отзывается Джисон.              — Ты разрешил мне! — защищается Минхо. — Если бы ты сказал обратное, я бы ни за что не стал тебя целовать. Но погодите, что я услышал? «Целуй давай. Я разрешаю». Там же так было? И давай ещё отмотаем на тот момент, когда ты просил меня поцеловать тебя ещё.              — Я просто… — Джисон останавливается, не договаривая. А что ему сказать? Что он согласился лишь потому, что думал, что чихнёт Минхо в лицо сразу же, как только их губы соприкоснутся? Но этого не произошло, и Джисон до сих пор в замешательстве.              Его план казался предельно прост: поцеловать Минхо, затем чихнуть ему в лицо и больше никогда с ним не разговаривать, потому что сдался ему такой соулмейт, который поиграет с ним от силы неделю и бросит. Но этот план треснул по швам, как только язык Минхо скользнул к нему в рот, а Джисон даже и не думал чихать.              Почему аллергия, которая преследовала его столько лет и мешала строить нормальные отношения, внезапно не распространилась на Ли Минхо? Он что, особенный?              Джисон резко замирает, когда начинает постепенно осознавать, что к чему. И его догадки ему совсем не нравятся.              Не может же быть так, чтобы аллергия распространялась на всех, кроме его соулмейта? А что, если так и есть? Что, если нормально целоваться он может теперь только с Минхо, просто потому что они какие-то грёбаные родственные души друг другу? Тогда Джисон предпочтёт каждый раз чихать в лицо своему будущему возлюбленному и каждый раз за это извиняться, чем он отдаст своё сердце какому-то плейбою, который вряд ли когда-нибудь сможет полюбить его в ответ.              — Ты просто?.. — Минхо выжидающе смотрит на Джисона, приподняв уголок губ в ухмылке, которая тут же стирается с его лица, когда Хан, положив ладонь на его грудь, отталкивает парня от себя.              — Прости, у нас ничего не выйдет. Я пойду.              Чего хотел Джисон, когда думал, что встретит своего соулмейта? Влюбиться в него, ходить на свидания, держась за руки, и смотреть с ним в обнимку фильмы по вечерам. Хотел дарить любовь и получать её взамен. Хотел так, чтобы как у его родителей: раз и навсегда. Он много чего хотел. У него были планы. Но Минхо… Он никогда не сможет дать Джисону то, в чём он так сильно нуждается.              Поэтому лучше не лезть туда, откуда потом будет очень трудно выбраться.       

💋💋💋

      — Поцелуй меня, — говорит Джисон, плюхаясь на кровать Хёнджина в его комнате, и подтягивает к себе подушку в виде красного сердечка с руками. Хорошо, что сосед Хвана, Со Чанбин, куда-то свалил, как только Хан наведался к ним, иначе бы он свихнулся от количества гейства в четырёх стенах такой крошечной комнатки. Хотя это студенческое общежитие — тут и не такое увидишь.              Хёнджин, переведя взгляд на своего друга, сначала кривится в отвращении, затем недолго всматривается в его лицо, словно пытаясь считать с него эмоции и понять, насколько его чокнутый друг сейчас серьёзен, после чего, подсев чуть ближе, кладёт ладонь на его лоб, делая вид, будто проверяет температуру.              — Жáра вроде нет, — задумчиво произносит Хёнджин. — Значит, просто с ума сошёл? — и даёт парню смачный щелбан, от чего тот громко воет на всю комнату, тут же принимаясь потирать ушибленное место.              — Эй, ну бить-то зачем?! — орёт Джисон, возмущаясь. — Я же серьёзно! Мне нужно, чтобы ты сейчас же поцеловал меня, иначе я реально сойду с ума…              Хёнджин смотрит на него, не моргая.              — Чувак, только не говори, что влюбился в меня, — заявляет он с серьёзным выражением лица и, кажется, действительно начинает переживать. — Ты, конечно, крутой друг, но боюсь тебя расстроить: твои чувства не взаимны. Я жду своего принца на белом коне и с мордочкой кота на запястье.              — Да я и не претендую. Сдался ты мне, — закатывает глаза Джисон. — У тебя ж аллергия на кошачью шерсть, а я планирую в будущем завести десять котов и умереть с ними в один день.              — Впечатляющие планы, — без особого энтузиазма отвечает Хёнджин.              — Знаешь, почему я умру в полном одиночестве? — с безнадёгой в голосе отзывается Хан.              — О, я могу назвать, как минимум, десять причин, — Хёнджин уже собирается загнуть один палец, как Джисон пинает его пяткой в лодыжку.              — Когда-нибудь я запихну уличного кота прямо тебе в глотку, клянусь, — угрожающе произносит парень, стреляя в своего друга убийственным взглядом. — Но сейчас не об этом. Сейчас о моём одиночестве и проблеме под названием «Я целовался с Ли Минхо и не чихнул ему в лицо».              — Это первое, с чем ты должен был зайти в эту комнату, а не с фразой, от которой мне хотелось скинуть тебя с окна, — шокировано произносит Хёнджин, чья челюсть отвисает чуть ли не до пола от услышанной информации. Джисон успевает только закатить глаза, как Хван внезапно хватает его за руку и начинает трясти её, как сумасшедший, принимаясь закидывать парня вопросами: — Так ты реально целовался с ним? О боже, когда, где, как это было, что произошло потом? Вы переспали? Он был достаточно хорош? — буквально верещит Хёнджин, как та самая сплетница, которая услышала самые горячие новости и собирается разнести их по всему университету.              — Фу, как тебе вообще могло прийти в голову, что я переспал с ним? — морщится Хан, пытаясь выбросить из своей головы образы, которые его воображение вдруг непрошено начинает ему подкидывать. Чтобы он и Минхо? В одной кровати? Да ни за что в жизни! — Он просто подловил меня в библиотеке, и я подумал: ну, будь что будет. Если поцелует, то я чихну ему в лицо, и мы разойдёмся, как в море корабли. Ну а потом он залез своим языком ко мне в рот и… Чёрт, почему я не чихнул на него? Это же должно было произойти! Так было всегда, со всеми, с кем я целовался…              — О, так у вас был французский поцелуй. Как мило, — Хван смотрит на своего друга с тупым выражением лица, подперев подбородок руками и по-странному улыбаясь, словно вся эта ситуация ему даже нравится.              — И это всё, что ты услышал? Серьёзно? — Джисон поджимает губы в недовольстве, уже думая замахнуться на своего друга, чтобы хорошенько ему врезать.              — Он залез своим языком к тебе в рот и… О! — Хёнджин округляет глаза, когда до него, кажется, наконец-то доходит. — Ты не чихнул на него! Ого. Ну а что там с поцелуем-то? Как он тебе? Понравилось?              На этот раз Джисон уже реально замахивается на него, но Хёнджин, отпрянув назад, ловко уворачивается от его кулака. И что это за фетиш такой у Хвана — слушать про чьи-то поцелуи? У Джисона тут, вообще-то, проблема!              — Ладно-ладно, — смеётся парень, поднимая руки в защитном жесте. — Так что там с твоей аллергией?              — Не знаю, поэтому и хотел проверить её на тебе. Вдруг Минхо каким-то чудесным образом излечил её? На самом деле, я надеюсь именно на этот вариант, потому что второй мне совсем не нравится.              — А какой второй?              — До конца своих дней я смогу нормально целоваться только с Ли Минхо, потому что он — мой соулмейт.              — Оу… — охает Хёнджин в удивлении и почёсывает затылок. — Так это всё-таки правда? Ты рассмотрел его татуировку?              — Ага, — тускло отвечает Джисон, предпочитая не думать об этом. Когда он вспоминает баскетбольную корзину, точно такую же, как и у него на руке, ему хочется свернуться калачиком где-нибудь в канаве и рыдать так до конца своей жизни. — Они одинаковые на все сто миллионов, чтоб их чёрт побрал, процентов.              Хёнджин, снова подсев к Джисону, вдруг резко хватает его за подбородок двумя пальцами и уже без колебаний касается его губ своими, оставляя на них лёгкий чмок. Нос Джисона тут же начинает чесаться, и прежде, чем Хёнджин успевает отстраниться от него, Хан, резко втянув воздух через нос, чихает прямо на него. Лицо Хёнджина вмиг искажается, и он устрашающе молчит несколько секунд, прежде чем медленно разлепляет глаза.              — Я. Тебя. Убью, — произносит Хван низким голосом, и Джисон даже отскакивает от него на приличное расстояние, еле сдерживая смех.              Однако Хёнджин так и не успевает на него замахнуться. Он ощущает, как микробы начинают расползаться по его прекрасному, красивому лицу, и быстро спрыгивает с кровати, чтобы побежать в ванную.              Джисон, падая на спину вместе с подушкой в обнимку, хохочет во всё горло, представляя, как Хёнджин сейчас судорожно трёт своё лицо всеми этими пенками для умывания, которых у него целый вагон и маленькая тележка. Только вот радуется он недолго. Осознание достаточно быстро прошибает его, словно молния по позвоночнику, заставляя Джисона выпрямиться как струна.              — Нет! Нет-нет-нет… Ну нет… — хнычет он, дёргая ногами со всей силы, и снова падает обратно на кровать. Хёнджин с намыленным лицом выглядывает из дверного проёма, чтобы посмотреть на своего друга, который, судя по звукам, пытается разнести его комнату к чертям. — Лучше бы тебе убить меня прямо сейчас, Джинни, потому что я реально собираюсь завести десять котов и умереть от одиночества, — удручённо ноет Джисон, закрывая лицо руками.              Он чихнул на Хёнджина, а значит, его аллергия никуда не делась. Иметь возможность целоваться до конца своих дней только с Ли Минхо — звучит как самое ужасное наказание. И чем только Джисон его заслужил?              — О, не переживай об этом. Я как раз собирался тебя придушить, — произносит Хван, заходя в комнату с белым махровым полотенцем, которым продолжает вытирать лицо от капель воды. — Выбирай, под какой подушкой ты хочешь умереть: сердечко с руками, Тоторо, мистер Квак?              Джисон, грустно всхлипывая, переводит взгляд на плюшевую игрушку гигантских размеров в виде зелёной жабы с большими выпученными глазами, которую Хёнджин когда-то выиграл в автомате по пьяни. Она странная и несуразная, но Хван всё равно почему-то решил притащить её домой. Наверное, он надеялся, что когда-то сможет придушить ею Джисона.              — Я точно не хочу умирать от огромной жабы на своём лице, так что выбираю подушку-сердечко, — со вздохом отвечает Хан.              — Вообще-то, мистер Квак — лягушка, а не жаба. Это разные виды, ты, неуч, — возражает Хёнджин, подходя ближе и усаживаясь на край кровати. Он слегка подталкивает пальцем Джисона в лодыжку, но тот никак не реагирует, и Хёнджин грустно вздыхает. — Так что ты будешь делать в итоге? — спрашивает он, впервые за долгое время проявляя свою искренность и волнение за друга.              Джисон, перекатываясь на левый бок, подпирает голову рукой, а другой прижимает подушку-сердечко к своей груди. Ему очень нравится кровать Хёнджина тем, что на ней всегда много плюшевых игрушек, в которых можно утонуть. А он бы сейчас с удовольствием утонул и захлебнулся.              — Не знаю, — потерянно отвечает Джисон. — Я уже отшил его, так что всё кончено.              — Типа пососались и разбежались? А ты хорош, Джисон, — Хёнджин расплывается в ухмылке, на что Хан просто закатывает глаза. — Смотри сам такими темпами не превратись в Минхо. Мне не нужен друг-ловелас. Ты испортишь мне имидж хорошего парня.              — У тебя имидж идиота, не зазнавайся, — Джисон пинает его в лодыжку, но Хёнджин ловко уворачивается от удара.              — По крайней мере, я не сбегаю после первого поцелуя, — легко парирует он.              — Это не был мой первый поцелуй, ясно? Я целовался до этого, — защищается Хан. Хотя кого он обманывает? Такого поцелуя, как с Минхо, у него действительно ни с кем не было.              — Сколько? Две секунды? Это не считается. Знаешь, это как войти и выйти, и назвать это сексом, — усмехается Хёнджин, на что Джисон изгибает бровь в недоумении.              Его лучший друг продолжает над ним насмехаться. Вообще никакой поддержки… Джисон реально умрёт в одиночестве. Но перед этим он надеется, что Хёнджин задохнётся от аллергии на его кошек, которых он собирается завести.              — Да ладно тебе, не грусти ты так, — мягко отзывается Хван. Он забирается на кровать, усаживаясь возле изголовья, и кладёт мистера Квака к себе на колени. — Он украл твой первый настоящий поцелуй, и это было не так плохо. В библиотеке, в полной тишине и среди пыльных книг. Романтично, не правда ли? Скажи, а он прижимал тебя руками к стеллажу?              — Ещё одно слово, и я вытащу весь синтепон из твоих игрушек, чтобы накормить им тебя, — Джисон замахивается подушкой на друга и слегка ударяет его в бедро. Урон он наносит минимальный, но Хёнджин всё равно делает вид, что его смертельно ранили, ухватившись за свою ногу и скорчив болезненную мину. Джисон, довольный своей победой, падает обратно на матрас и задумчиво смотрит в потолок, прежде чем удручённо вздыхает: — Не хочу, чтобы он был единственным, с кем я могу целоваться, понимаешь? Уж лучше я задохнусь от поцелуев с кем-то другим.              — Он что, был настолько плох? — спрашивает Хёнджин. — Учитывая годы его тренировок, я думал, что он скоро начнёт продавать курсы о том, как правильно залезть к кому-то в рот языком.              — Уж лучше бы он не умел целоваться… — со вздохом говорит Джисон, всё ещё ощущая на своих губах призрачный вкус клубники и чего-то сладкого, что определённо сводило его с ума, когда он был в библиотеке и даже не думал о том, чтобы прерывать тот поцелуй. И от этого хочется биться в истерике головой об стену.              Глаза Хёнджина в этот момент округляются, а на его лице расцветает дурацкая улыбка, по которой так и хочется проехаться кулаком.              — Так тебе всё же понравилось! — он шлёпает парня ладонью по бедру. — Вот ты и попался. Что, хочешь теперь поцеловаться с Ли Минхо ещё раз, да?              — Да не хочу я с ним целоваться! Отстань от меня, — Джисон закатывает глаза и перекатывается обратно на спину, не желая больше разговаривать со своим другом до конца дня.              Тяжко вздохнув, он возвращает подушку обратно к себе на живот.              Как бы Джисон ни пытался уверить себя в обратном, но поцелуй всё же был неплохим. Нет. Он был хорошим. Достаточно хорошим для того, чтобы захотеть его повторить. С кем-нибудь. Не обязательно с Минхо. Точнее, это должен быть кто угодно, кроме Минхо. Но Джисон понимает, что с кем угодно у него не выйдет, и это вгоняет его в самую настоящую депрессию. Впервые он ощутил на себе всю прелесть поцелуев, но теперь ему придётся страдать до конца своих дней? Ну почему его соулмейтом не оказался кто-то другой? Кто-то, с кем можно было бы построить здоровые, счастливые отношения и не переживать о том, что его сердце в любой момент может быть разбито. А Ли Минхо ведь его обязательно разобьёт, потому что по-другому он не может.

💋💋💋

      Джисон думает, что начинает сходить с ума, потому что его губы буквально горят от желания снова с кем-то поцеловаться. И это невероятно раздражает. Что этот Ли Минхо сделал с ним после одного несчастного поцелуя? Может, приворот какой-то? Почему мозг Джисона отказывается видеть что-то другое, кроме чёртовых губ баскетболиста? Но ладно ещё поцелуи — это лишь полбеды. Сильнее всего раздражает сейчас то, что с Ли Минхо, оказывается, не покончено.              Честно говоря, Джисон надеялся, что после его чётко сформулированной фразы «Прости, у нас ничего не выйдет» Минхо отстанет от него раз и навсегда, а затем переключится на кого-нибудь другого, как он обычно делает это со всеми остальными. Но после того злополучного дня в библиотеке баскетболист не упускает ни единой возможности подловить где-нибудь Джисона всякий раз, когда они пересекаются в стенах университета. К счастью, Джисон довольно быстро бегает, поэтому каждый раз умудряется сбегать от Минхо ещё до того, как тот приблизится к нему ближе, чем на два метра. И первое время его план под названием «Избегаем Ли Минхо как бубонную чуму» идёт на ура. Но с каждым разом Джисону начинает казаться, что он скоро сдуется, а затем сам подойдёт к Минхо и без колебаний первым полезет своим языком к нему в рот.              Во всём виновата чёртова аллергия. Других причин Джисон не видит. Именно из-за неё на протяжении двадцати двух лет он не мог нормально целоваться, а теперь, когда впервые почувствовал, каково это, ему хочется снова, снова и снова. И, если честно, Джисону уже даже плевать, если он будет целоваться с Ли Минхо. Он до сих пор отчётливо помнит, какими были его губы на вкус: приятными, мягкими и нежными, словно облако. И не важно, что Минхо перецеловал этими губами почти весь универ.              Наверное, Джисон окончательно свихнулся. Видит Бог, он старался не думать о поцелуях с Минхо, но чем чаще он зарывал в себе эти мысли, тем сильнее ему хотелось вновь оказаться зажатым между стеллажей.              И, наверное, Вселенная его услышала.              — Ты меня избегаешь.              Джисон мерно выдыхает через нос и, подцепив нужную книгу с полки, разворачивается лицом к баскетболисту. Тот прижимается обеими руками к книжному шкафу, не оставляя Хану и шанса, чтобы сбежать.              И вот они снова на том же месте, будто бы это было вчера, а не прошла уже неделя. Если так и продолжится, у Джисона скоро появится триггер на книги, и он перестанет читать, а при виде библиотек у него будут случаться панические атаки.              — Так и есть, — скрестив руки на груди, он вскидывает голову, чтобы посмотреть на баскетболиста, навалившегося на него почти всем телом. Не то чтобы он был против. От Минхо приятно пахнет: мятной жвачкой, клубникой и лёгким парфюмом. Именно этим он и вскруживает головы бедных первокурсниц. Но давайте не сводить этим Джисона с ума. У него и так в голове одни лишь поцелуи. Ему тяжело с таким жить.              — Почему? — Минхо склоняет голову вбок и смотрит на Джисона своими кошачьими глазами, которые так и хочется выцарапать, чтобы не пялился никогда в жизни. Нельзя. Они у него слишком красивые. Джисон раньше не замечал этого, потому что никогда настолько близко Минхо не видел, а теперь он начинает понимать, на что так все эти девушки падки. Вряд ли, конечно, только на глаза, но всё же…              — Потому что я уже сказал тебе, что у нас ничего не выйдет. Ты чего присосался ко мне? Таких, как я, сотни по универу ходят. Выбирай кого хочешь, не стесняйся.              Минхо несколько раз молчаливо моргает в недоумении, а затем его губы расплываются в очередной ухмылке, которую следовало ожидать. Интересно, а что будет, если забрать у Ли Минхо возможность по-идиотски ухмыляться, какие тогда эмоции он будет юзать?              — Тогда выбираю тебя, — говорит парень и наклоняется чуть ближе, отчего их с Джисоном носы почти соприкасаются друг с другом. Последнему приходится даже вжаться в стеллаж позади себя и крепче сжать книгу в руках, лишь бы не оказаться в непозволительно близком расстоянии от Минхо. А то вдруг он ещё не удержится и поцелует. А Джисон ведь теперь может. Все его мысли, чёрт подери, только об этом. — Скажи, как мне завоевать сердце этой холодной, неприступной принцессы?              — Слышь, я тебе не принцесса, — резко скалится Джисон, заставляя Минхо рассмеяться. Его улыбка красивая и завораживающая, но это не значит, что по ней не хочется проехаться кулаком.              — Точно, — хохочет парень. — Больше на гопника похож, — и тычет пальцем прямо в переносицу Джисона, подтягивая его сползающие с носа очки. — Или на того очкастика из мультика про бурундуков.              — Ты нарываешься? — Хан уже заводится не на шутку. Этот Ли Минхо вообще что себе позволяет? Зажал его у стеллажа и теперь всякие гадости говорит. Уж лучше бы сразу полез целоваться, чем это.              — Нет, — одаривает его улыбкой баскетболист. — У тебя просто очаровательные щёки. А ты, случаем, не прячешь в них что-то? Было бы интересно взглянуть, насколько много туда может поместиться, — Минхо игриво вздёргивает бровями, явно намекая на что-то не очень целомудренное.              — Нет, ну ты всё-таки нарываешься, да? — скалится Джисон, отчего его щёки кажутся ещё пухлее. — Если ты думаешь, что я тебе не врежу, то очень сильно в этом ошибаешься, — стискивает зубы Джисон. Его впервые сравнивают с бурундуком. И ладно бы ещё с Элвином — он ему хотя бы нравится, — но не с Саймоном же! Они ведь совсем не похожи. И не важно, что у него такие же круглые очки и синяя толстовка, в которой он стоит прямо сейчас. Его соулмейт такой злой, Джисону не нравится. Поменяйте, пожалуйста.              — Ладно, прости, — смеётся Минхо, вскидывая руки в защитном жесте. — Я переборщил. Но и ты не будь таким грубым с тем, с кем ещё недавно целовался. Кстати, не хочешь повторить? — ловко переводит тему баскетболист, и Джисону так сильно хочется его сейчас пнуть. Сначала поцеловать, а потом пнуть. А может быть, наоборот. Как говорится, от перемены мест слагаемых… Боже, Джисон и вправду становится зависимым от поцелуев. Интересно, а это вообще лечится?              — Не горю желанием.              — Тогда оттолкни меня, если это правда так, — говорит Минхо и внезапно обхватывает двумя пальцами подбородок Джисона, заставляя парня поднять голову и посмотреть в эти завораживающие, притягивающие словно магнитом глаза. Минхо проводит кончиком языка по своим губам, смачивая их, и Джисон инстинктивно сглатывает, опуская на них свой взгляд.              Он пропал.              Минхо знает, как надавить, и знает, как подчинить. Все факбои такие. И это до ужаса бесит. На них ведутся лишь дураки, и, наверное, Джисон всё-таки — тот самый дурак.              Его сердце громко ударяется о грудную клетку, а тело бросает в жар, когда ладонь Минхо, скользнув к его затылку, медленно массирует чувствительную кожу подушечками пальцев. В этот момент, ощутив тёплое дыхание Минхо на своём лице, Джисон затаивает дыхание, не в силах перестать рассматривать красивое лицо, находящееся всего в нескольких сантиметрах от него. Свет падает на острые скулы, подчёркивая плавные черты лица и пухлые, слегка приоткрытые губы. Джисон помнит, как чувствовал их на себе, и уж лучше бы ему отшибло память, чтобы перестать мечтать о том, как бы ощутить их снова на себе.              — Знаешь, если ты и дальше будешь пялиться на мои губы, я ведь могу принять это за приглашение, — поддразнивает Минхо низким голосом, придвигаясь ещё ближе.              Самодовольная ухмылка легко скользит по лицу баскетболиста, а в его глазах появляется озорной блеск. Джисона бесит то, что он не может ничего сказать в этот момент. Всё, что он делает, — это лишь открывает рот, чтобы возразить, но слова застревают в горле, ведь кого он обманывает? Минхо говорит правду.              — Заткнись, — говорит Джисон, пытаясь придать своему голосу уверенность, но его выдаёт заметная дрожь. Он крепче сжимает в руках твёрдую обложку книги, стараясь не выпускать её из рук, ведь тогда между ними исчезнет единственный барьер, который всё разрушит.              — Заставь меня, — бросает вызов Минхо, наклоняясь ещё ближе, и решимость Джисона начинает давать трещину. — Ты знаешь, как это сделать.              — Понятия не имею, — бормочет в ответ Хан.              Он знает. Но, чёрт возьми, он не будет снова целоваться с Ли Минхо в библиотеке. Джисон же всё ещё себя уважает. Хотя от его гордости скоро ни черта не останется, если этот несчастный баскетболист продолжит в том же духе.              Минхо ухмыляется, явно наслаждаясь тем, какой эффект он производит на Джисона, который, с трудом сохраняя своё самообладание, явно задыхается от нехватки воздуха в своих лёгких, причина которому — Ли Минхо.              Дразняще наклонив голову, Минхо придвигается ещё на дюйм, сокращая дистанцию, и Джисон чувствует на кончике своего носа слабый аромат мяты с клубникой от жвачки, и это вскруживает ему голову. Но прежде чем он успевает подумать о том, чтобы отстраниться, Минхо опускается ниже и касается губами его шеи.              Джисон вздыхает, ощущая, как от неожиданного прикосновения по телу пробегает дрожь. Он чувствует, как губы Минхо нежно движутся, оставляя цепочку поцелуев на изгибе его шеи, чувствует тёплое дыхание, скользящее по чувствительной коже, и дразнящую ухмылку, когда Минхо прижимается своими губами к его шее, чтобы оставить на ней призрачный поцелуй.              — Тебе это нравится, Хан Джисон. Не отрицай, я же вижу, — шепчет Минхо, отстраняясь ровно настолько, чтобы посмотреть Джисону в глаза. Тепло его дыхания в крошечном пространстве между ними заставляет Хана сильнее вжаться лопатками в стеллаж позади себя.              Минхо вновь склоняется к шее Джисона, не оставляя ему времени на ответ. Когда он нежно прикусывает кожу чуть пониже уха, с губ Джисона срывается непроизвольный вздох, который Минхо принимает за зелёный свет, чтобы спуститься ещё ниже мокрой цепочкой из коротких, трепетных поцелуев вдоль чётко очерченного изгиба шеи.              Оттянув пальцами воротник свитера, Минхо принимается выцеловывать острые ключицы, поднимаясь всё выше, пока не доходит до ямочки под подбородком, чтобы запечатлеть на ней тёплый, продолжительный поцелуй.              Какая-то часть Джисона хочет оттолкнуть Минхо от себя и убежать из библиотеки, но в то же время его сердце стучит так громко, что затмевает все мысли о самообладании и гордости. Вместо этого он прислоняется плотнее спиной к стеллажу и теряется в ощущениях, которые словно плавят его кожу и разум.              — Ну что? — Минхо проводит языком по своим губам и слегка прикусывает кончик языка, стреляя в Джисона игривым взглядом, когда снова поднимает голову, чтобы взглянуть на него. — Всё ещё не хочешь встретиться у меня вечером?       

💋💋💋

      Возможно, Джисон не просто дурак, он — полный кретин, раз прогнулся под чужим натиском (читать как: под чужими мускулистыми руками, мягкими губами и пленительным взглядом карих глаз) и всё-таки согласился прийти. Но перед этим чётко обозначил, что только ради поцелуев и ничего больше, а затем выбежал из библиотеки с раскрасневшимися щеками.              И чем он, чёрт возьми, думал?              Ответ прост: губами, которые до ужаса хотят кого-то поцеловать.              Одним словом, Джисон докатился до того, что теперь приходит в комнату к самому известному на весь универ факбою, чтобы залезть к нему языком в рот. Кто знает, на что этот Ли Минхо вообще горазд? О нём ходят разные слухи, и Джисону не очень-то хочется убедиться сегодня в достоверности хоть одного из них, даже несмотря на то, что он и кулаком по морде заехать может, если очень сильно постарается.              В общем-то, от этого Джисон нервничает не меньше, поэтому всё ещё стоит перед дверью баскетболиста уже добрых десять минут и никак не решается постучать.              Вот жил себе Джисон всё это время и даже не подозревал, что когда-нибудь слетит с катушек из-за одного лишь желания сплестись с кем-то языками. А теперь он собирается целоваться с Ли Минхо в его комнате вместо того, чтобы делать домашку по физике на завтра. Может, поэтому Минхо плохо учится? Потому что все его мысли заняты только тем, чтобы кого-нибудь засосать? Тогда Джисон его не сильно-то осуждает.              В итоге, помявшись ещё недолго у двери, он всё же неуверенно стучится пару раз.              Первая его мысль — это тут же смотаться отсюда, пока ему не успели открыть. Однако не проходит и пары секунд, как дверь перед ним распахивается, словно Минхо сидел и ждал его на коврике у входа, как верный пёс.              Джисон и раньше знал, что тело Ли Минхо невероятно спортивное и подкачанное. Он ведь ещё недавно на него не залипал в раздевалке. Но то, что он видит сейчас… Эти оголённые бёдра в узких коротких шортах — крепкие и подтянутые; а эти накачанные бицепсы, выглядывающие из-под натянутой белой майки; что уж там говорить про кубики пресса, слегка виднеющиеся под тонкой, практически просвечивающей тканью.              Джисон нервно сглатывает. У него возникает ощущение, что Минхо специально так оделся, потому что от одной лишь его ухмылки, заигравшей на наглом лице, сразу становится всё понятно.              Джисона, кажется, пытаются соблазнить прямо с порога.              — А я уж думал, ты не придёшь, — первым говорит Минхо, окидывая парня изучающим взглядом с головы до ног.              Джисон, в отличие от баскетболиста, не заморачивался над своим внешним видом. Ещё бы он делал это ради какого-то Ли Минхо. Для того чтобы прийти с кем-то пососаться, не нужно выглядеть сногсшибательно. К нему и так залезут в рот языком. Так что Джисон нацепил на себя первую попавшуюся кофту с длинным рукавом, чтобы прикрыть свою татуировку, широкие шорты, в которых ему безумно удобно и которым, по ощущениям, уже лет двадцать, и свои любимые чёрные конверсы.              — Я же уже согласился. С чего бы мне не приходить? — небрежно бросает Джисон и мнётся на проходе, не решаясь ступить за порог. Минхо даже отошёл в сторону, облокотившись спиной на дверной косяк, но Хан словно ощутил себя вампиром, которому, пока не разрешили зайти внутрь, он не сможет сделать это самостоятельно.              — Именно поэтому я ждал тебя целых двадцать минут, а ты даже не спешишь заходить, — хмыкает Минхо, скрещивая руки на груди. Эта его нахальная ухмылка когда-нибудь доведёт Джисона до белого каления, и он проедется по ней кулаком. — Ты можешь войти, — Ли проводит языком по губам и будто намеренно растягивает слова: — Или мне тебя самому затащить?              — Обойдусь, — резко отвечает Джисон и уверенным шагом проходит за порог комнаты, стараясь игнорировать этот дурацкий и неуместный флирт. Он уже жалеет, что пришёл сюда, но если сбежит, то будет выглядеть ещё глупее, чем сейчас.              Стянув с себя кеды и отбросив их в сторону, Джисон остаётся в одних лишь белых носках с котятами. Он выпрямляется и, снова застыв на проходе, вдруг осознаёт, что впервые находится в комнате у Ли Минхо.              У того самого Ли Минхо, которого хочет абсолютно каждый в этом универе, за исключением, конечно же, самого Джисона. Хёнджин, скорее всего, тоже не относится к категории тех, кто сохнет по баскетболисту, просто потому что он предпочитает более хрупких и миниатюрных парней вроде Чхве Бомгю, с которым он встречался полгода назад и который беспощадно разбил сердце бедного Хвана, когда ушёл к Чхве Ëнджуну с инженерного.              Оглядываясь по сторонам, Джисон, честно говоря, испытывает лёгкое замешательство. Он ожидал, что здесь окажется какой-нибудь притон, судя по тому, кого из себя представляет её жилец. Но ничего похожего на плакаты с обнажёнными женщинами или презервативы, разбросанные на каждом углу, Джисон не видит.              На удивление, здесь всё прибрано и расставлено по полочкам. Над рабочим столом висит гирлянда, отбрасывающая тёплый свет на полароидные фотографии, прикреплённые деревянными прищепками, и Джисону даже хочется подойти поближе, чтобы рассмотреть их, ведь с такого расстояния он видит лишь размытые кляксы. Правая половина комнаты выглядит так, словно кто-то пролил на неё краски, но вот левая — достаточно лаконичная и однотонная. Единственное, что бросается в глаза, — это покрывало, связанное из множества разноцветных квадратов. А ещё здесь чисто и пахнет свежестью. Даже как-то с трудом верится, что у самого популярного парня в университете с репутацией факбоя на самом деле в комнате достаточно уютно.              — Моя кровать слева, — Джисон вздрагивает, когда ему на ухо рокочет низкий, бархатный голос. Он тут же оборачивается через плечо и видит, как парень плюхается на свою кровать, а тупая ухмылка даже и не думает сходить с его лица, когда он нагло пялится на Джисона. — Присаживайся, — улыбается он. — Можешь на меня, если хочешь.              Джисон лишь кривится на это и ничего не отвечает, но всё же делает шаг вперёд и подходит ближе к кровати, на которой Минхо развалился как король: раздвинул свои ноги в стороны и откинулся назад, опершись ладонями на матрас. Весь его вид буквально говорит о том, как же он жаждет, чтобы на него сели. Но Джисон на это вестись не собирается. Он на Минхо сидеть не будет ни за какие деньги. Хотя ему даже деньги никто не предлагал. Ну а за бесплатно он так тем более пас.              — Твой сосед не вернётся? — спрашивает Джисон на всякий случай, не припоминая того, чтобы Минхо закрывал дверь, а значит, в любой момент кто-то может зайти и увидеть то, чего бы не стоило.              — Не думаю, что Феликс скоро придёт. Опять, наверное, торчит в магазине со всей этой шерстяной ерундой, — Минхо кивает в другой конец комнаты, и Джисон оборачивается, чтобы взглянуть на то, о чём говорит парень.              У стены напротив он замечает кровать, застеленную цветным вязаным пледом, очень похожим на тот, что у Минхо, поверх которого разложены декоративные подушки разных размеров и цветов, а ещё куча… куча вязаных игрушек.              Джисон выглядит озадаченным некоторое время, но потом думает, что это даже мило. Кровать Феликса напоминает ему кровать Хёнджина: на той тоже много игрушек, только плюшевых. Джисон припоминает что-то про любовь Феликса к вязанию, когда пару раз в рекомендациях ТикТок ему попадались его видео.              — Ты живёшь с Феликсом? — спрашивает Джисон, когда до него доходит, что Минхо, вообще-то, живёт с тем самым Феликсом, с которым баскетболист, вроде как, целовался, если верить словам Хёнджина. А Хёнджину он верит. У него зрение явно получше, чем у самого Джисона. Но теперь он явно чего-то не понимает. — Разве ты не целовался с ним? — слетает с губ само по себе.              — Ага, было дело, — совершенно незаинтересованно отзывается Минхо, будто бы это абсолютно нормально — вот так вот взять и поцеловать своего соседа, а потом ещё и жить с ним спокойно в одной комнате, делая вид, будто ничего не произошло. Джисон бы Чонина, парня с которым он живёт ещё с первого курса, в жизни не поцеловал.              Внезапно в голове проскальзывает мысль: а вдруг Феликс был влюблён в Минхо? Или влюблён сейчас? А если они встречаются? Или встречались раньше, но ещё не успели разъехаться? Боже, сколько вопросов и как мало ответов. Аж ни одного. Если Джисон собрался целоваться с чьим-то крашем, то насколько плохим он окажется в глазах этого человека по шкале от одного до десяти? Почему-то ему кажется, что такой милый и тихий любитель пушистых котов, как Феликс, влепит Джисону жирную десятку и не сможет пережить, если кто-то вроде Ли Минхо разобьёт ему сердце.              — А что, ты ревнуешь? — в глазах баскетболиста вспыхивает огонёк, когда он смотрит на Джисона так, словно пытается прожечь его насквозь.              — Делать мне нечего, — хохочет Джисон, плюхаясь на кровать рядом с парнем. Его смех, кажется, сбивает Минхо ещё больше с толку, отчего дурацкая ухмылка, наконец, пропадает с его лица. — Просто интересно, ты целуешься со всеми, у кого есть рот?              Минхо, вскинув брови в недоумении, недолго смотрит на Джисона, слегка прищурившись, прежде чем издаёт смешок.              — Нет, только с милашками, — отвечает он и, подцепив пальцами подбородок Джисона, одаривает его нагловатой ухмылкой, проходясь кончиком языка по своим губам и опуская взгляд на губы Джисона.              Хан уже думает, что сейчас его поцелуют, чего он так долго ждал последнюю неделю (и в чём он никогда не признается вслух). Но вместо этого Минхо лишь щёлкает его указательным пальцем по носу, а затем привстаёт с кровати, чтобы взять со стола ноутбук.              Джисон в это время пребывает в лёгкой прострации. Вообще-то, он хотел, чтобы его засосали прямо здесь и сейчас, а затем, возможно, прижали к кровати своими крепкими мускулистыми руками. Джисон и сам в это едва верит, но что есть, того не отнять.              — Будем что-нибудь смотреть? — интересуется Минхо так, будто они какие-то давние друзья, которые собрались вечером потусоваться вместе (а потом пососаться). Разве что пива не хватает. Или у них конфетно-букетный период с романтическими свиданиями в виде совместных просмотров фильмов по вечерам. От последнего, да и от первого тоже, Джисону хочется стошнить.              — Что-то я не припомню, чтобы приходил сюда фильмы смотреть. Может, мы уже просто начнём целоваться? — отвечает Джисон, и Минхо, на секунду зависнув, выглядит крайне удивлённым таким ответом.              — А ты, я вижу, нетерпеливый, — хмыкает он и откладывает ноутбук обратно в сторону. — Ладно, такое мне тоже нравится, — губы Минхо растягиваются в игривой усмешке, обнажая ровные белые зубы. Ещё бы ему не нравилось. — Но я думал, что для приличия мы хотя бы о чём-то поговорим или посмотрим «Дашу-путешественницу», как ты и хотел, — усмехается парень.              — Вряд ли ты думал о приличии, когда налетел на меня своими губами в библиотеке, — закатывает глаза Джисон и замолкает, чувствуя, как Минхо незаметно подсаживается ближе, отчего их бёдра почти что соприкасаются друг с другом.              Как-то странно сидеть с Ли Минхо вот так рядом. Как будто в их реальности такого никогда не должно было произойти. Они же совсем разные и вообще не смотрятся друг с другом. Какой-то накачанный дерзкий баскетболист и анимешник Джисон в очках и в носках с котятами. Кто вообще решил, что они должны быть соулмейтами? У этого кто-то, должно быть, нет глаз.              — Ты буквально умолял меня поцеловать тебя, — голос Минхо мгновенно оседает, а сам он заметно наклоняется к Джисону, опуская потемневший взгляд на его губы.              — Кто? Я?! — верещит тот, но быстро замолкает и сглатывает, когда лицо Минхо оказывается чересчур близко. Он медленно моргает, глядя в чужие, практически чёрные глаза. — Я просто хотел…              — Хотел что? — дразнится Минхо, вздёргивая брови в игривой манере.              Хотел проверить, чихну ли я тебе снова в лицо, вертится в голове Джисона.       — Может быть, это? — договаривает Минхо и резко хватает Джисона за подбородок, тут же припечатываясь к его губам.              Ладно, возможно, это Джисон тоже хотел.              Минхо слегка надавливает большим пальцем на его подбородок, заставляя Джисона приоткрыть рот и судорожно выдохнуть от ощущения тёплого, влажного языка, скользнувшего ему в рот.              Прикрыв глаза, Джисон полностью отдаётся в руки баскетболиста, который притягивает его к себе за талию, чтобы сократить между ними расстояние. Их губы хаотично мажут друг по другу, а язык Минхо грубо толкается в его податливый рот, вытворяя там что-то невероятное, отчего у Джисона однозначно срывает крышу.              Но что удивляет ещё больше, так это то, что его нос уже больше не чешется, как это было в первый раз. После такого уже не остаётся никаких сомнений, что целоваться он может только с Минхо. И Джисону, вроде как, это даже нравится. Ладно, ему не отвратительно. До «нравится» ещё слишком далеко, ведь он по-прежнему целуется с самым популярным парнем в универе, на чьём члене посидело не меньше ста человек, если не больше.              На члене его соулмейта.              О последнем думать как-то не очень хочется, поэтому Джисон одёргивает себя.              Он резко вздрагивает, когда Минхо подхватывает его за талию и всё-таки усаживает к себе на бёдра, отчего Джисон успевает только простонать в приоткрытый рот баскетболиста. Шкодливая ухмылка тут же украшает лицо Минхо, когда он крепко прижимает Хана к себе за его крошечную талию, вцепившись в неё, словно кот острыми когтями.              Так дело не пойдёт.              — Я же сказал, что не собираюсь сид…              Джисон не успевает договорить, как Минхо нагло прерывает его, настойчиво прижимаясь к припухшим губам и тут же скользя в жаркую полость рта языком. Уместив ладони на крепких плечах баскетболиста, Хан слегка ёрзает на чужих коленях, ловя себя на мысли, что бёдра Минхо не так уж и плохо ощущаются под ним. Возможно, он бы посидел на них чуточку дольше даже за бесплатно.              Чёрт, а он быстро сдался.              Обвив шею парня руками, Джисон сам толкается языком в чужой рот и издаёт тихий, сиплый стон, когда руки баскетболиста оседают на его талии. От Минхо по-прежнему пахнет клубникой и чем-то очень сладким, отчего Джисон не сдерживается и облизывает его губы кончиком языка, будто пробуя на вкус. Минхо внезапно мурлычет, а с его губ слетает очень приятный слуху стон. У Джисона от этого звука мурашки по коже.              Минхо снова прижимается к нему своими губами, мягко целуя, пока его пальцы сминают край кофты Джисона, но не позволяют себе забраться под неё. Плавными движениями он очерчивает крошечную спину и острые лопатки, проводит подушечками пальцев по выпирающим позвонкам и спускается вниз, прижимая ладони к восхитительной талии, пока ноги Джисона плотно прижимаются к его бёдрам, создавая трение, от которого разум затуманивается плотной пеленой.              Хан нерешительно проводит пальцами по бокам Минхо, ощущая упругие мышцы под футболкой и тепло его кожи даже сквозь тонкую ткань. От этого жеста баскетболист тихо выдыхает ему в губы, и Джисон чувствует, как по его телу, будто лава, разливается жар, воспламеняя каждое нервное окончание, когда он отдается опьяняющему ощущению губ Минхо на своих губах.              Джисон опускает руки к низу и просовывает их под майку баскетболиста. Его пальцы осторожно касаются тёплого живота. У Минхо тут же перехватывает дыхание, и он слегка отклоняется назад, чтобы предоставить парню лучший доступ к своему телу.              То, как Минхо смотрит на Джисона своими пристальными, полными желания глазами, заставляет жар, скопившийся внутри живота, пульсировать всё сильнее.              Минхо тихо дышит, когда Джисон аккуратно поддевает пальцами его футболку и поднимает её чуть выше, обнажая гладкую, рельефную кожу живота. Кончики его пальцев скользят по телу Минхо, очерчивая заметно проступающие твёрдые кубики и подтянутые косые мышцы пресса, и Джисон не может перестать думать о том, что прямо сейчас это желанное многими тело содрогается от одних лишь его прикосновений. А если бы Джисон зашёл дальше, скользнул бы под резинку шорт баскетболиста и обхватил своей крошечной ладонью его толстый член, Минхо бы сошёл с ума?              Джисон не замечает, как в какой-то момент он настолько теряется в своих мыслях, что дотягивается до пояса шорт Минхо, а затем, словно опомнившись, резко замирает.              — Любуешься? — наконец подаёт голос Минхо. Он у него хриплый и заметно просел от очевидного возбуждения, которое проглядывается в его потемневших глазах.              Джисон бы с удовольствием ответил ему «да», потому что он действительно любуется, но, вообще-то, им пора бы остановиться, иначе они зайдут слишком далеко.              — Ты можешь продолжать то, что делал. Я не против, — Минхо тянет уголок губ в усмешке, и Джисон, наконец полностью придя в себя, опускает футболку баскетболиста. Он уже собирается слезть с его бёдер, чтобы сесть рядом, но пальцы Минхо, смыкающиеся на его талии, быстро притягивают Хана к себе. — Не пущу, — он выдыхает ему прямо в губы, и от тёплого дыхания Минхо у Джисона скручивает внутренности. — Давай ещё поцелуемся.              Джисон чертовски ослаб, его разум затуманился, и всё, на что он сейчас способен, это без промедления потянуться к губам Минхо и впиться в них жадным, изголодавшимся поцелуем.              Его ноги ужасно дрожат, а жар внизу живота с каждой секундой только усиливается, пока Минхо выцеловывает его губы, слегка покусывает их и оттягивает, а затем скользит языком внутрь. Они целуются влажно, жарко и настолько страстно, что Джисон даже не замечает, как в какой-то момент пальцы Минхо скользят под его кофту и касаются горячей кожи на его спине. Тёплые подушечки пальцев выписывают на ней незамысловатые узоры, проводят сверху вниз по позвоночнику и доходят до линии шорт, отчего член Джисона моментально реагирует на это действие. Но именно благодаря этому он вспоминает, кто он, с кем он и где он, и в шаге от чего они сейчас находятся.              — Чёрт, давай остановимся, — Джисон загнанно дышит, отстраняясь от Минхо так быстро, как может, и упирается рукой в его грудь, но даже через ткань он ощущает жар, исходящий от чужого тела.              — Нет, не хочу… — практически скулит Минхо и пытается притянуть к себе снова Джисона. — Только не слезай с меня, прошу. Мне так хорошо прямо сейчас.              — Твой стояк упирается мне в зад, — протестует Хан. Не то чтобы он не любил мужские стояки, трущиеся о его промежность, особенно когда эти стояки приличного размера, и когда его собственный тоже пульсирует у него в шортах. Но, чёрт возьми, Джисон ещё достаточно уважает себя, чтобы не залезть в постель к факбою.              — Жаль, что только упирается, а мог бы…              — Я слезаю, — обрывает его Джисон и всё-таки покидает эти манящие крепкие бёдра, которые он бы с удовольствием оседлал, если бы они не принадлежали Ли Минхо.              Чёрт, да он бы их как следует объездил, если, опять же, не Ли Минхо.              Они оба тяжело дышат, пытаясь привести дыхание в норму, и Джисон понимает, что ему пора уходить. Если он задержится здесь ещё ненадолго, то кто знает, что вообще произойдёт. Возможно, он сломается так же легко, как сломался, когда Минхо предложил ему прийти к нему в комнату, чтобы поцеловаться.              Джисон достаёт телефон из кармана, чтобы проверить время, а затем собирается встать с кровати, когда Минхо внезапно говорит:              — Так ты хочешь что-нибудь посмотреть? — спрашивает он, запуская пятерню в свои волосы и отбрасывая мешающую чёлку назад.              Джисон несколько раз моргает в непонимании, а затем Минхо кивает в сторону своего ноутбука.              — Это такой способ задержать меня подольше, чтобы в итоге залезть ко мне в штаны? — усмехается Джисон и подсаживается ближе к стене, чтобы облокотиться на неё спиной и прижать к себе колени.              — Ты убиваешь во мне романтика, Хан Джисон, — стонет Минхо, а затем встаёт с кровати, чтобы подойти к столу и взять ноутбук.              — О, так ты позвал меня на вечер романтического кино? Прости, что испортил твои планы, когда ты первым залез ко мне языком в рот и первым усадил меня к себе на колени. Ах, да ты прям романтик, — издевается Джисон, не сдерживая смешка.              — Вообще-то, я гораздо милее и романтичнее, чем ты можешь себе это представить, — заявляет Минхо и, оставив ноутбук на кровати, уходит в сторону небольшого кухонного уголка, направляясь к холодильнику.              — Да ну? — отвечает смешком Джисон и, скрестив руки на груди, смотрит на Минхо в ожидании, пока тот поведает ему сказку о том, какой же этот известный на весь универ факбой — милашка. — У тебя есть розовые носки или ты коллекционируешь тетрадки с My Little Pony? О, кстати, а кто твоя любимая феечка Винкс?              — Айси, — отвечает Минхо, не поворачиваясь к Джисону, пока ищет что-то на полках холодильника.              — Она ведьма, а не фея. Ты плохо смотрел, — закатывает глаза Хан, на что Ли усмехается и, выпрямившись, встаёт на ноги, держа в руках контейнер с чем-то.              — Я знаю, что она ведьма. Просто Айси самая горячая в этом мультике, — пожимает плечами Минхо, и Джисон, не сдержавшись, снова закатывает глаза. Кто бы мог сомневаться в том, что у Ли Минхо такой вкус.              — А мне Муза нравится, — вдруг говорит Джисон, зачем-то продолжая тему с феечками. — Но Стелла тоже ничего такая.              — Она же самовлюблённая и эгоистичная.              — Говоришь так, будто смотрел, — закатывает глаза Джисон.              — Вообще-то, смотрел, — Минхо звучит практически обиженно. Он слегка заметно дует губы, и Джисон, вполне возможно, находит это милым.              Упаси боже.              Ему нужно остановиться. Минхо не милый. Он — факбой. Факбои не бывают милыми. Они беспощадно разбивают чужие сердца, и Джисону нужно быть очень и очень осторожным. А ещё лучше ему спрятать собственное сердце как можно дальше, чтобы Минхо никогда не смог до него добраться.              Вернувшись снова к кровати, Минхо усаживается рядом с Джисоном и протягивает ему контейнер со словами:              — Будешь?              — О, — губы Хана моментом округляются, когда он видит контейнер, полный клубники. Ли Минхо что, действительно угощает его? — Какой ты щедрый, — Джисон радостно кладёт контейнер к себе на колени и усаживается поудобнее, подбирая под себя ноги.              — Говорю же, я само очарование, — подмигивает ему Минхо, но Джисон на это не ведётся и только закатывает глаза.              Отчасти не ведётся. Потому что, чёрт возьми, он всё ещё не ушёл отсюда и продолжает сидеть в комнате Минхо, собираясь смотреть с ним какой-то фильм, после того как член этого парня упирался ему между ног.              Да… Вот она — романтика в стиле Ли Минхо. Но Джисон почему-то даже не протестует. Вполне возможно, его всё устраивает, но он никогда не признается в этом, потому что слишком упрям и всё ещё предпочитает думать, что у него есть гордость, которую никто и никогда не сможет сломить. Даже контейнер с клубникой. И даже та красивая гирлянда, которая висит над столом.              Минхо, уложив ноутбук к себе на колени, принимается вбивать что-то в поисковик, пока Джисон закидывает в рот большую спелую клубнику и принимается жевать её с довольным лицом.              Ему, честно говоря, пока что всё нравится. Он поцеловался, отчего у него даже встал, а теперь его ещё и накормили бесплатно. Джисон изначально думал, что ему вообще здесь не понравится и он сбежит сразу же после поцелуя, но, на удивление, сбегать ему не хочется. Наверное, всё дело в клубнике. Вот как доест её, так сразу же и уйдёт…       — У меня сегодня в планы входило посмотреть «Благословение небожителей» до того, как я поймал тебя в библиотеке, — говорит Минхо, поворачиваясь к парню.              — Я не мяч, чтобы меня… — начинает Джисон, но резко останавливается. — О, Небожители! Я люблю это аниме, — радостно отзывается он, тут же запихивая в рот ещё одну клубнику. — Хуа Чен такой красавчик, — мечтательно бормочет Джисон и ловит на себе взгляд Минхо.              — Давай только без спойлеров.              — О, это был ещё не спойлер, а лишь констатация фактов, — Хан шкодливо ухмыляется. — Ты сам захочешь его, как только увидишь. Хуа Чен — самый идеальный мужчина на свете.              — Да что ты? — хмыкает Минхо и задумчиво поджимает губы, нажимая на первую серию. — Я бы мог с ним потягаться.              — Да ни за что в жизни, — хохочет Джисон, отчего Минхо чувствует себя почти оскорблённым, стреляя в парня недовольным взглядом. — Хуа Чен, может, и кажется с виду холодным и навевает на всех страх, потому что демон, но на самом деле ради Се Ляня он сделает всё что угодно. Он так сильно его любит, что всегда оказывается рядом и защищает. А ещё Хуа Чен ждал его больше восьмисот лет! Ты представляешь? Никто бы не стал столько ждать свою первую любовь.              — Конечно, потому что люди столько не живут, — Минхо запихивает в рот Джисона клубнику, затыкая его, отчего Хан некоторое время выглядит обескураженным, моргая широко распахнутыми глазами. — И я сказал, никаких спойлеров, милашка. Иначе мне придётся съесть тебя вместе с этой клубникой, — Минхо надавливает на кончик ягоды и проталкивает её в рот Джисона, игриво усмехаясь, когда тот морщится и, прожёвывая клубнику, сглатывает.              Минхо только что назвал его милашкой? Ну и жуть. Джисон аж вздрагивает, но непонятно, то ли от того, что ему это не понравилось, то ли наоборот.       — А шестнадцать лет стал бы ждать? — спрашивает он, закидывая в рот ещё одну клубнику, когда Минхо придвигается ближе к нему.              — Шестнадцать? — тот смотрит на Хана с приподнятой бровью.              — Да, — кивает Джисон. — Лань Чжань из «Магистра дьявольского культа» искал Вэй Усяня шестнадцать лет, хотя тот давно умер. А он всё надеялся, что его возлюбленный жив, вот и бродил по свету, играя на гуцине мелодию, которую сочинил для него. Но в конце концов он его дождался! Вэй Усяня призвал один человек, и он поселился в его теле. Лань Чжань, кстати, довольно-таки быстро его узнал. Конечно, как он вообще мог не узнать своего мужа? — задумчиво хмыкает Джисон.              — Я собирался посмотреть это аниме следующим! — вспыхивает Минхо, беря ещё одну клубнику из контейнера и засовывая её в рот Джисона, отчего парень хохочет с набитым ртом.              — Боже, ты вообще, что ли, ничего не смотрел? Из тебя такой дерьмовый анимешник, — смеётся Джисон после того, как прожёвывает ягоду.              Минхо смотрит на него немного дольше обычного, а его взгляд оказывается абсолютно нечитаемым, чтобы понять, о чём тот сейчас думает. Он выглядит расслабленным и немного сосредоточенным, словно изучает лицо Джисона и каждую его мелкую деталь. Хан несколько раз моргает, сглатывая клубнику, и только в этот момент Минхо, будто придя в себя, отворачивается и снимает аниме с паузы.              — Обычно я занят другими вещами, — отвечает он практически обиженно, и Джисон сдерживается, чтобы вновь не засмеяться.              Ну конечно. Обычно Минхо сосётся с кем попало или спит тоже с кем попало. Какое ему там аниме?              Наконец в комнате наступает тишина. Какое-то время они сидят так, просто смотря серию за серией, пока стрелка на часах постепенно близится к полуночи. Джисон практически съедает всю клубнику и настолько расслабляется в уютной атмосфере крошечной комнатки, где горит гирлянда, а на фоне крутится его любимое аниме, что даже не замечает, как кладёт голову на плечо Минхо. Отчего-то становится так комфортно, как ни с кем прежде. Джисон ведь об этом и мечтал: сидеть рядом со своим соулмейтом, смотреть вдвоём аниме и болтать обо всём подряд. Но что-то он совсем забылся, с кем сейчас сидит.              Проходит лишь несколько секунд, и Джисон, ощутив, как Минхо рядом с ним заёрзал, моментально убирает свою голову с чужого плеча.              Ну и глупость же он сделал. Наверное, просто устал.              — Милые носки, кстати, — Минхо тихо прочищает горло, словно пытается как-то разбавить неловкую атмосферу, обрушившуюся на них вдвоём, и тянется к ноге Джисона, чтобы пощекотать мордочку кота чуть выше щиколотки. — Я люблю котов, — добавляет он.              — Правда? — удивляется Джисон.              — Ага. У меня есть один. Точнее, у моих родителей, которые живут в Пусане. Хочешь, покажу?              — Давай, — кивает Джисон на неожиданное предложение и наблюдает за тем, как Минхо достаёт из кармана свой телефон, сразу же открывая галерею.              У Ли оказывается отдельная папка, в которой сохранено огромное количество фотографий с пушистым рыжим котом, и Джисон мысленно умиляется этому факту. Он любит парней, которым нравятся коты. Ещё больше он любит парней, у которых есть кот в качестве домашнего животного. Минхо практически идеально вписывается в типаж Джисона.              Только вот он всё ещё Ли Минхо. Никогда не стоит об этом забывать.              — Его зовут Лили, — говорит баскетболист, отдавая телефон Джисону, который принимается листать фотки и с интересом разглядывать пушистого кота. С каждой новой фотографией в глазах Хана появляется всё больше блеска, и игнорировать это у Минхо не получается.              — Его? — Джисон переводит на парня недоумённый взгляд, вскидывая брови. — Почему у твоего кота женская кличка?              — Потому что я хотел кошку, но подобрал с улицы кота, — пожимает плечами Минхо. — Да и вообще я тогда не знал, как определить пол, поэтому почти год думал, что он девочка.              — Боже, — смеётся Джисон. Вокруг его глаз образуются мелкие морщинки, и это ещё одна из тех вещей, которую у Минхо снова не получается игнорировать. — А почему именно Лили?              — Потому что Лили Коллинз — красотка.              — Ты что, назвал кота в честь какой-то женщины? — морщится Джисон.              — Эй, она моя любимая актриса, а не какая-то женщина, — возражает парень, отбирая у Хана телефон и блокируя его, словно обиделся.              — Жуть, — Джисон, делая вид, будто его пробрало до костей, потирает свои плечи, и снова закидывает в рот одну клубнику, отворачиваясь от баскетболиста. — Включай уже четвёртую серию. Там как раз Се Лянь узнаёт, что встретился с Хуа Ченом.              — Ты!.. — Минхо снова забавно реагирует, злясь на очередной спойлер, и хочет достать из контейнера ягоду, чтобы запихнуть её Джисону в рот, но там оказывается пусто.              — Хах, клубника кончилась, — ухмыляется Хан, словно довольный кот, которому удалось избежать наказания. Но Минхо в ту же секунду хватает его за воротник кофты и притягивает к себе.              — Значит, заткну тебя другим способом.              Он впивается в губы Джисона, вырывая из его уст сладкий, надломленный стон, и, проводя языком по нижней пухлой губе, смачивает её слюной. Его руки находят талию Джисона и крепче сжимают её пальцами, пока податливое тело парня отвечает на каждое его прикосновение.              Минхо наваливается на Хана всем телом, придавливая его к постели, и скользит ладонью по его ноге, умещая её на своём бедре. Джисон не сопротивляется, продолжая толкаться языком в чужой рот и хаотично мазать по влажным губам Минхо, слегка прикусывая их и оттягивая, но тут же зализывая место укуса.              Дыхание Минхо заметно учащается в такие моменты, и он снова издаёт тихий полустон, похожий на мурлыканье. Джисону хочется этого кота приласкать и прижать к себе ещё сильнее, так что он кольцует руками шею Минхо и зарывается пальцами в его мягкие волосы, слегка сжимая их. Его ноги бесстыже поселились на чужих крепких бёдрах, и ему это, вроде как, даже нравится — лежать под Минхо, будучи придавленным его мускулистым телом, и целоваться, доводя свой разум до исступления. Наверное, вот он — рай для Джисона.              Руки баскетболиста ловко пробираются под тонкую ткань кофты Джисона, задевая её и оголяя плоский, слегка подтянутый живот, и скользят по мягкой коже, поглаживая её. Джисон ощущается как облако — такой нежный и невесомый, отчего хочется касаться его ещё и ещё.              Минхо, тихо прорычав в поцелуй, с силой сжимает кожу на его талии и притягивает к себе Джисона, заставляя соприкоснуться их бёдра друг с другом. Хан, откинув голову на подушку, только и успевает сипло выдохнуть, прежде чем Минхо вновь накрывает его губы своими.              Им срочно нужно остановиться, и Джисон это понимает, когда ощущает, как в собственных шортах снова становится невыносимо тесно, как и в чужих тоже. Он слегка надавливает ладонью на грудь Минхо, пытаясь его оттолкнуть, но тот не поддаётся и целует ещё напористее, а Джисон даже как-то быстро сдаётся и перемещает руку на его бицепс, сразу сжимая его и ощущая под подушечками пальцев крепость чужих мускулов.              Минхо уже собирается скользнуть рукой ниже, к паху Джисона, чтобы расстегнуть пуговицу на его шортах, как дверь в комнату внезапно открывается, и они оба отскакивают друг от друга, как ошпаренные. Точнее, только один Джисон выглядит, как ошпаренная белка. Минхо просто отстраняется от него и смотрит недовольным взглядом в сторону двери, где появилась блондинистая макушка Феликса очень не вовремя.              Джисон, наоборот, думает: как же, чёрт возьми, вовремя.              — Оу, — вздрагивает Феликс и прикрывает рот ладонью, выглядя испуганным то ли от того, что увидел то, чего не хотел, то ли от того, что Минхо пуляет в него невидимыми стрелами с заточенными наконечниками.              Джисон, ощутив, как к его щекам прилила краска, тут же вскакивает с кровати, отталкивая от себя Минхо. Ну и неловко же, когда кто-то застаёт тебя с кем-то в кровати.              — Что ж, мне пора, — сообщает Джисон натянутым, как струна, голосом и резко подрывается с места, ловко огибая Феликса и выбегая из комнаты.              На часах уже едва перевалило за полночь, и, если честно, Джисон думал, что проведёт в комнате Минхо не больше часа. Но они просидели вместе не меньше трёх часов, и что действительно заставляет Джисона напрячься, так это то, что рядом с Минхо ему вовсе не было противно.              Ему было хорошо. И от этого чувства нужно как можно скорее избавиться, пока не стало слишком поздно.       

💋💋💋

      — Как ваш секс? — с любопытством интересуется Хёнджин, ровно складывая учебники на краю стола перед началом занятия. Он спрашивает о подобных вещах с таким невозмутимым видом. Но в этом весь Хван Хёнджин. С виду он — прилежный студент и отличник, но на деле лучше не знать, что секс он любит больше математики. Джисон вот не знает и крепче спит.              — Его не было, — закатывает глаза Хан, но всё же невольно вздрагивает.              А они ведь были близки к этому.              Аж целых два раза.              Слава богу, Феликс, как посланный ангел-хранитель, спустился с небес и помешал им.              Хотя, честно признаться, Джисона всё ещё заботит то, в каких он с Минхо отношениях. Ему толком не удалось распознать эмоций на лице Феликса, так как он был занят тем, что постыдно сбегал, но всё же тот выглядел довольно… напуганным? С другой стороны, стоит ли Джисону вообще об этом переживать? Если кто-то и делает что-то плохое и неправильное, то это Минхо, а не он.              — Он что, поцеловался с тобой и даже не залез к тебе в штаны? — удивлённо ахает Хёнджин, прикрывая рот ладонью. — Ты точно к Минхо ходил? Может, двери перепутал?              — И с кем я тогда, по-твоему, целовался весь вечер? — хмыкает Джисон.              — О-о, так ты теперь у нас поцелуйный маньяк? — Хёнджин вытягивает губы вперёд и тянется к парню, делая вид, что пытается его зацеловать, но Джисон, кривясь в отвращении, отпихивает от себя надоедливого друга.              — Какой ещё, к чёрту, поцелуйный маньяк? — недоумевает он.              — Ну не я же иду к кому-то в комнату с намерением пососаться, — пожимает плечами Хван, но тут же вскидывает руки в защитном жесте, когда Джисон угрожающе тычет в него кончиком ручки. — Сто процентов понимания, ноль процентов осуждения, бро, — давит смешок Хёнджин, а затем его снова тянет на дурацкие расспросы. — Ну так что, каков Ли Минхо на вкус? Распробовал?              — Если так интересно, можешь сам поцеловать его, — Джисон снова вяло закатывает глаза, но в мыслях крутится лишь одно: Минхо на вкус как сладкая клубника.              И теперь он понимает почему.              — Оставлю это на тебя, — морщится Хёнджин. — Мне такой партнёр даром не сдался.              Джисон на это даже как-то уныло вздыхает.              И вправду. Такой парень, как Ли Минхо, ему тоже даром не сдался. Вернее, такой соулмейт. Иногда Джисон даже забывает о том, что они родственные души, и от этого ему становится намного легче. Но стоит лишь напомнить себе об этом, как его внутренний мир переживает настоящий катаклизм.              — Так что вы делали весь вечер? — Хёнджин пихает своего друга локтем в бок, снова любопытствуя. — Чонин с перепугу аж написал мне и спросил, куда это ты подевался? Тебя до полуночи не было в комнате! Вы там что, облизывались, как лабрадоры, три часа?              — Мы… — Джисон запинается.              Перед его глазами проносятся кадры вчерашней ночи: как они сидели с Минхо почти вплотную друг к другу на его мягкой кровати, как он ел клубнику под просмотр аниме и как они долго целовались, пока руки Минхо блуждали под его кофтой, каждый раз поглаживая и сжимая его талию. С утра Джисон даже заметил лёгкие царапины на своей коже. Ему определённо стоило бы предъявить это баскетболисту, но даже как-то и не хочется. На нём словно оставил следы пушистый кот, промурлыкал ему на ушко и облизал. Джисон соврёт, если скажет, что это не было мило. В какой-то степени. Только лишь отчасти.              — Мы просто тусовались, — в итоге отвечает Джисон.              — А-а, теперь это так называется, — кивает Хёнджин, а затем толкает Джисона ещё сильнее в бок, явно недовольный этим ответом. — Что значит «тусовались»? Ваши языки устроили себе вечеринку или что?              Джисон уже устал закатывать глаза от расспросов своего любопытного друга, который зачем-то хочет изучить его личную жизнь вдоль и поперёк. Он потом что, будет писать биографию Хана после его смерти? Джисону не очень-то хочется, чтобы там появились строчки о том, как он целовался с университетским факбоем и ел клубнику у него на кровати.              — Сначала мы целовались, потом разболтались о всяком: о феечках Винкс и аниме, — Хёнджин смотрит на него, сморщившись в недоумении, но Джисон это игнорирует. — Затем он стал показывать мне фотки своего кота, а потом мы ещё немного поцеловались и… пришёл Феликс. Он его сосед, кстати. Ты знал?              — Нет, — качает головой Хёнджин, словно ему не интересно. А так оно и есть. — Стой, вы что, разговаривали? С Ли Минхо? Боже, только не говори мне, что он нормальный.              — Нет, он всё ещё придурок, — фыркает Хан, вспоминая те многочисленные попытки баскетболиста запихнуть свои руки туда, куда не надо. Хотя настойчивым он не был, будто бы даже и не пытался всерьёз. — Но… — Джисон задумчиво поджимает нижнюю губу, снова прокручивая в воспоминаниях вчерашний вечер, который был не так уж и плох на самом деле. Джисон изначально думал, что рядом с Минхо он не протянет и получаса и просто сбежит к себе. Но вышло всё совсем не так, как он предполагал. Даже, можно сказать, лучше. — У нас с ним похожие вкусы, и, на удивление, с Минхо оказалось легко разговаривать. А ещё у него чисто в комнате. Я ожидал, что там презики на каждом углу будут валяться, а у него даже постель заправлена и гирлянда над столом висит.              Хёнджин смотрит на друга, не моргая несколько секунд. Перед его глазами, кажется, будто вся жизнь проносится.              — Пиздец, — наконец вздыхает Хёнджин. — Вы поладили. Какой кошмар.              — Мы не поладили, ясно? — подчёркивает Джисон. — Мы просто немного посмотрели аниме и немного поболтали.              — Вы ещё и смотрели что-то вместе?! — буквально верещит Хван, таращась на Джисона. — У вас там, случаем, не свидание было?              — Не дай бог, — Хан кривит губы в отвращении и отпихивает от себя друга.              — Ты аккуратнее с этим, — как бы невзначай напоминает Хёнджин, прокручивая чёрную гелевую ручку между пальцев и открывая тетрадь на кольцах, так как до начала пары остаются считанные минуты. — Минхо хоть и твой соулмейт, но тот ещё придурок. Если влюбишься в него, кто потом будет склеивать твоё разбитое сердце? У меня клея нет. Только декоративный скотч с лягушками. Пойдёт?              — Я не собираюсь влюбляться в него, — цокает языком Джисон и тоже открывает свою тетрадь. — У меня есть голова на плечах.              — Именно поэтому ты целуешься с известным на весь университет факбоем.              — Я просто хорошо провожу время.              — Как знаешь, — пожимает плечами Хван и щёлкает ручкой, уже принимаясь аккуратно выводить сегодняшнюю дату на чистом листе.              Джисон вздыхает и подпирает щёку рукой, совсем не замечая, как его взгляд скользит ниже на несколько рядов, где обычно сидит Минхо со своими друзьями-баскетболистами. Но на этот раз его там не оказывается, и Джисон мысленно задаётся вопросом, не зажимается ли опять Минхо с кем-то в библиотеке, как делал это с ним?              Если да, то Джисону плевать.              Наверное.              Нет. Ему точно плевать. Это не его дело. Он к Минхо ничего не чувствует и никогда не будет.       

💋💋💋

      Возможно, Джисон всё же полный придурок, которому напрочь вышибло мозги, раз он снова приходит к Минхо, когда тот подлавливает его после пар и зовёт к себе.              А затем снова.              И снова.              И так на протяжении двух недель.              Дальше поцелуев дело не заходит. Джисон сразу дал понять, что не хочет чего-то большего, и, на удивление, Минхо на него не давит. Всё, что они делают в его комнате, это смотрят по вечерам аниме и много, очень много…              Нет, не целуются.              Разговаривают.              Обычно всё начинается с того, что Джисон комментирует происходящее в кадре, но, будем честны, зачастую он просто спойлерит, а Минхо начинает на него злиться. Не всерьёз, но всё же между ними зарождается короткая перепалка, которая совсем скоро перетекает в бурное обсуждение всего подряд. Аниме отходит на второй план, и теперь они уже сидят на кровати, прижавшись друг к другу. Джисон рассказывает Минхо о том, каким бунтарём он был в детстве и как сильно любил слушать Эминема на полную громкость в своей комнате, за что его мать постоянно отчитывала. Минхо почти ничего о себе не рассказывает и лишь внимательно слушает Джисона, время от времени отпуская разные шутки.              Каждый раз, когда Джисон оказывается за пределами комнаты Минхо, какая-то его часть хочет вернуться. Он пытается убедить себя в том, что только за поцелуями, а не за тем теплом, которое он ощущает, находясь рядом с баскетболистом, и не за их долгими ночными разговорами. Рациональная часть его мозга твердит ему, что это плохая идея и что он играет с огнем, потому что всякий раз, когда Джисон встречает Минхо в пределах кампуса, то вспоминает, почему никогда не хотел с ним связываться.              Потому что это по-прежнему тот самый Ли Минхо, который флиртует со всеми подряд. Сегодня это первокурсница, которой он мило улыбается, стоя рядом с ней возле аудитории, а завтра это девушка с четвёртого курса, которая уверенно с ним заигрывает в библиотеке. На том самом месте, где когда-то руки Минхо прижимали Джисона к стеллажу.              На самом деле с того дня, когда Джисон стал приходить к Минхо в комнату и проводить с ним время, он больше не видел, чтобы Ли с кем-то целовался в стенах университета. Но стоит ему вспомнить ухмылку, появляющуюся на губах баскетболиста всякий раз, когда он смотрит на очередную девушку перед собой, Джисон понимает, что он может быть не единственным, кого Минхо приглашает к себе.              А ещё не стоит забывать о Феликсе.              Джисон раньше не замечал того, как много времени Минхо проводит в компании этого светловолосого парня, пока баскетболист не стал мелькать на периферии его зрения чаще обычного.              Сначала Джисон видит их вдвоём, стоящих у ряда железных шкафчиков в раздевалке и долго беседующих о чём-то после физкультуры. Минхо, заприметив Джисона, одаривает его короткой ухмылкой, а затем снова поворачивается к Феликсу и… улыбается. Не так, как Джисону. По-другому. По-настоящему. Наверное, Джисон ничего не чувствует в тот момент, как и не чувствует ничего, когда во второй раз натыкается на них уже в библиотеке.              Феликс увлечённо о чём-то рассказывает, сидя в окружении раскрытых тетрадей и учебников по математике, а Минхо внимательно слушает его, подперев голову рукой. В какой-то момент Джисон замечает, как рука баскетболиста тянется к светлым волосам, а затем, слегка взъерошив их, несильно дёргает за пряди, отчего Феликс, покрывшись красными пятнами, начинает тихо возмущаться. В ответ Джисон слышит лишь тёплый смех Минхо, а затем видит, как баскетболист, слегка наклонившись к Феликсу, снимает с его волос розовую заколку и цепляет её на свою чёлку. Феликс, повернувшись, смотрит на Минхо несколько секунд, не моргая, а затем тихо смеётся и тянется к волосам парня, чтобы вернуть свою заколку.              Ощутив, как сердце ударяется о грудную клетку, Джисон быстро отворачивается и поспешно заворачивает обратно за стеллаж, отвлекаясь на поиск нужной книги.              Какая ему разница, с кем Минхо проводит своё время? Между ними ничего нет. Они просто целуются без обязательств — это же можно так назвать? У него даже нет никаких чувств к Минхо, так что всё в порядке.              Вернувшись к своему столу, Джисон садится за него и, воткнув наушники в уши, открывает учебник, принимаясь листать страницы, пока в какой-то момент не замечает, как возле него отодвигается стул.              Вынув наушник из уха, он тут же оборачивается через плечо и первым делом натыкается на дурацкую ухмылку, которая словно приклеилась к лицу Ли Минхо с самого рождения. А затем и самого Ли Минхо.              — Скучал по мне? — губы баскетболиста растягиваются ещё шире, обнажая зубы.              Джисон, закатив глаза, отворачивается. И чего он припёрся к нему? Разве Минхо не должен быть сейчас с Феликсом?              — Чего тебе? — бормочет Джисон, пытаясь сосредоточиться на странице перед собой. Учебник расплывается, когда в его голове в очередной раз проносятся кадры, на которых Минхо и Феликс смеются и улыбаются друг другу. Джисон мысленно пытается отмахнуть их от себя.              — Просто хотел узнать, как дела у моего любимого одногруппника, — отвечает баскетболист, с преувеличенным изяществом плюхаясь на стул рядом с парнем.              Любимый одногруппник.              Вот, значит, кто он для Минхо.              Всего лишь «одногруппник».              — Что ж, ценю твою заботу, но я вроде как занят, — небрежно бросает Джисон, не глядя в его сторону.              Минхо откидывается назад и кладёт руки на спинку стула.              — Что делаешь? Домашку? — спрашивает он, нагло заглядывая в чужую тетрадь, а затем поднимает взгляд на Джисона, который, уставившись на уравнение, думает над тем, как его решить. Но, чёрт возьми, он буквально чувствует, как глаза Минхо прожигают его насквозь. — Какая скукота. Может, займёмся чем-то более весёлым?              Джисон с силой сжимает ручку в кулаке. Пусть идёт занимается чем-то более весёлым с Феликсом. Причём тут Джисон?              — Прекрати меня отвлекать. И пялиться, — бросает он, глядя косым взглядом в сторону баскетболиста, глаза которого буквально прилипли к его лицу, что неимоверно раздражает.              — А разве кто-то запрещал? — хмыкает Минхо и, подперев рукой щёку, продолжает смотреть на Джисона как ни в чём не бывало.              — Я запрещаю, — Хан косится угрожающим взглядом в сторону парня, однако на Минхо это, похоже, совсем не действует. Улыбка на его лице становится лишь ещё шире.              Ну до чего же бесит.              — Тогда не будь таким привлекательным, чтобы я не смотрел на тебя, — отвечает Минхо.              Глаза Джисона вмиг увеличиваются, но он заставляет себя быстро отвернуться и сделать вид, что ничего такого не слышал. Это всего лишь Ли Минхо и его дурацкий, ничего не значащий флирт. Ещё пять минут назад он заигрывал с Феликсом, а теперь переключился на Джисона. На это не стоит обращать внимания, даже если где-то внутри растёт странное неприятное чувство.              Вернув взгляд обратно к тетради, он пытается сосредоточиться на домашнем задании.              На самом деле Джисон не знает, почему продолжает сидеть здесь, когда от присутствия баскетболиста его продуктивность сильно снижается. Он ведь может просто встать и пойти к тому же Хёнджину, у которого в комнате всегда тихо, чтобы дорешать пример у него. Да и от Хвана будет гораздо больше пользы — этот парень умён как чёрт. Но вместо этого Джисон выбирает компанию университетского факбоя и… своего соулмейта. До чего же он смешон.              Взъерошив волосы, он прокручивает между пальцев ручку, глядя на многострадальное уравнение, которое не может решить уже который час. Не помогают ни учебник, ни интернет, в котором Джисону так и не удалось найти решения или хотя бы какой-нибудь наводки. Хёнджину он уже писал получасом ранее, но тот ещё даже не садился за домашку, выбрав вместо этого чтение яойной манги.              — Помочь тебе? — вдруг спрашивает Минхо, отбросив наконец все свои глупые ухмылки и попытки флиртовать.              Джисон поднимает голову, чтобы посмотреть на него, и вопросительно выгибает бровь. Минхо указывает взглядом на его тетрадь, и Джисон усмехается себе под нос, отворачиваясь.              — Будто ты можешь решить это, — хмыкает он.              Минхо смолкает, ничего не отвечая, и подпирает рукой щёку. Что-то в его взгляде меняется после слов Джисона, но он не выдаёт этого, лишь продолжая молчаливо разглядывать Хана, пока тот сосредоточенно смотрит в тетрадь.              Тёмные взъерошенные волосы Джисона беспорядочно падают ему на лоб, несколько непослушных прядей вьются над густыми бровями, а большие карие глаза, спрятавшиеся за круглыми стёклами очков, кажутся теперь ещё больше. Мягкий свет в просторном помещении библиотеки отбрасывает нежный отблеск на лицо Джисона, подчеркивая контуры его мягких щёк и изящную линию подбородка. Очки Джисона слегка съезжают на переносицу, когда тот склоняется над страницами, и он раздражённо вздыхает, поправляя их указательным пальцем.              Минхо в этот момент чувствует, как по его телу разливается необъяснимое тепло. Он тихо прокашливается, уводя взгляд в сторону.              — Придёшь сегодня ко мне? — спрашивает наконец баскетболист, наблюдая за тем, как Джисон нервно крутит шариковую ручку между пальцев, глядя на тетрадь с примерами.              — С чего бы? — незаинтересованно бросает тот в ответ.              — Я не смотрел дальше серии без тебя, так что тебе лучше прийти.              — Звучит как угроза, — хмыкает Джисон и сам не замечает, как его голос немного дрогнет от слов Минхо.              Это ещё ничего не значит, напоминает он себе. Если Минхо не смотрел дальше аниме без него, то, скорее всего, он просто был занят чем-то другим.              Например, целовался с Феликсом. Или с кем-то другим. А может быть, не только целовался.              Почему Джисон, чёрт возьми, вообще думает об этом?              — Всего лишь настоятельная рекомендация, — Минхо наклоняется к уху Джисона, чтобы прошептать в него.              По коже Джисона моментально пробегают мурашки, заставляя его вздрогнуть, и ему приходится оттолкнуть от себя баскетболиста, который, растянув губы в игривой усмешке, снова широко улыбается.              — Я же постоянно спойлерю, — говорит Джисон, крепче сжимая ручку пальцами, и снова зачёркивает неправильное решение, которое привело его в тупик.              — Мне нравится затыкать тебя поцелуями, — Минхо, снова приблизившись к Джисону, аккуратно подцепляет пальцами его подбородок и разворачивает парня к себе.              Взгляд Джисона скользит к лицу Минхо, а затем чуть ниже, к его губам. Они выглядят совершенно обычно, не так, когда они целовались недавно в комнате баскетболиста — совсем не красные и не припухшие, будто бы Минхо не целовался с Феликсом вовсе. А может, они просто сделают это вечером, когда останутся наедине.              Заметив, как Минхо приближается к его губам, Джисон уклоняется в сторону и возвращается обратно к своей тетради.              И почему он вообще думает о таком? То, с кем целуется Ли Минхо, его не должно волновать.              — Мы в библиотеке, — говорит Джисон, и Минхо издаёт тихий смешок, откидываясь обратно на спинку стула. — И ты всё ещё отвлекаешь меня, — Джисон, вспомнив о существовании своих наушников, втыкает их обратно в уши и уже собирается включить музыку, но почему-то ждёт, пока Минхо ответит ему.              — Но это ты отвлёк меня первым, — говорит Ли и, подперев рукой щёку, всё ещё продолжает смотреть на Джисона с интересом.              — И чем же? — усмехается тот.              — Собой, — отвечает Минхо, и Джисон спотыкается о внезапную улыбку, которую никогда раньше не замечал.              Но справедливости ради, он и на Минхо-то толком никогда не смотрел. И лучше бы ему продолжать в том же духе. Сначала Джисону понравится его улыбка, а дальше что? Он будет вытирать свои слёзы платком и грустно есть мороженое под «Вечное сияние чистого разума»?              Тихо усмехнувшись, Джисон пытается игнорировать глупые подкаты баскетболиста. А ведь кто-то же и вправду на них ведётся. Те, кто не прочь поцеловаться с Минхо за стеллажами в библиотеке. И таких ведь много. Джисон предпочитает думать, что к их числу он не относится хотя бы потому, что не влюбляется беспамятно, как это делают другие.              Проходя по коридорам университета, он часто слышит, как кто-то говорит о Ли Минхо, и все их слова всегда заканчиваются на том, что этот парень разбил им сердце. Джисону хочется сказать им в ответ, что они просто глупые, раз влюбились в кого-то вроде Ли Минхо, но затем понимает, что сердцу не прикажешь. Невозможно ведь взять и отключить все чувства разом. Если бы так можно было сделать, жить было бы гораздо легче. Даже сам Джисон не раз натыкался на придурков, и это оказалось больно. Ему больше не хочется повторения того же сценария.              — Как будто ты собирался учиться, — хмыкает Джисон, не зная, зачем вообще продолжает поддерживать этот бессмысленный разговор.              — А разве в библиотеку приходят не за этим? — парирует Минхо.              — Да что ты? — чуть ли не смеётся Джисон от того, насколько же неправдоподобно звучит эта фраза из уст кого-то, кто только что сидел за одним столом с другим парнем и явно пытался флиртовать с ним, а теперь собирается делать то же самое с Джисоном.              Включив музыку, он отворачивается, давая этим понять, что не собирается продолжать пустой диалог.              Минхо, посмотрев в тетрадь Джисона, пробегается взглядом по написанным строчкам, а затем, ухватившись за край чужой тетради, подтягивает её к себе. Хан мигом хмурится, но, заметив, как Минхо принимается что-то быстро писать на чистом листе, лишь молчаливо наблюдает за ним.              Уже через пару минут Минхо, щёлкнув ручкой, возвращает тетрадь обратно Джисону, и тот опускает взгляд на исписанный листок. Приглядевшись получше, он внимательно вчитывается в каждую строчку, и с каждой секундой его глаза округляются всё больше, когда он понимает, что Минхо написал решение к уравнению, которое ему не удавалось решить самому.              Джисон переводит удивлённый взгляд на Минхо, который, повесив свой рюкзак на плечо, встаёт из-за стола с довольным выражением лица.              В голове Джисона никак не может уложиться то, что Минхо безо всякой помощи с такой лёгкостью только что решил пример, над которым Джисон мучился два часа. Конечно, он собирается перепроверить его позже, но мысленно-то он всё равно понимает, что Минхо написал правильное решение.              — Ещё увидимся, Джисон-а, — говорит напоследок баскетболист и, подмигнув ему, направляется к выходу из библиотеки.              Джисон, хлопая глазами в полной фрустрации, наблюдает за тем, как силуэт парня исчезает за стеклянными дверьми. Посмотрев снова на свою тетрадь, он задумчиво поджимает губы, пока не замечает снизу маленькую строчку, написанную курсивом.              «Ну что, в 8 у меня?»              Закатив глаза, Джисон закрывает тетрадь и убирает её в рюкзак. Он ждёт недолго, после чего выходит из библиотеки.              Собирается ли он идти сегодня к Минхо?              Конечно же, нет.       

💋💋💋

      Джисону не особо интересно, как и у кого Минхо выпросил его номер, но теперь этот несчастный баскетболист написывает ему ежедневно, и это даже немного раздражает. Но, наверное, всё дело в том, что в стенах университета Джисон всяческими способами его избегает, предотвращая любую возможность ввязаться с Минхо в диалог. Просто он решил, что так будет лучше. В любом случае, это стоило сделать уже давно.              Но Минхо почему-то не спешит его отпускать. Он продолжает звать Джисона к себе вечером, а днём он снова флиртует с Феликсом. Чёрт возьми, да Хан буквально вчера видел, как Ли ущипнул блондина за задницу, и тот густо покраснел!              Это какое-то безумие. Как кто-то может быть настолько легкомысленным и невыносимым бабником?              И почему этот кто-то — его соулмейт?              В последнее время Джисон задумывается об этом довольно часто. Просто он всё никак не может выбросить из головы то, что он обречён всю жизнь страдать от постоянных физических болей, если предпочтёт кого-то другого своему соулмейту. Или, что ещё хуже, умрёт в полном одиночестве, ведь не каждый согласится на то, чтобы жить с ужасными побочными эффектами. Все в этом мире ждут своих соулмейтов. Когда-то и Джисон его ждал. А им оказался Ли Минхо, с которым на самом деле не так уж и плохо, если закрыть глаза на всё. Буквально на всё. Но Джисон не может их закрыть, как и не может избавиться от картины перед своими глазами, где Минхо трогает Феликса за задницу. А потом этими же руками он прижимает Джисона к себе.              Перекатываясь на другой бок, Джисон долго смотрит в экран телефона, где светятся сообщения от баскетболиста, пришедшие этим вечером и на которые он так и не ответил.              Не влюбляться ⚠️:       У меня есть попкорн, клубника и твоё любимое аниме       Не хватает только тебя       Придёшь?              Джисон:       На завтра нужно делать слишком много домашки              Не влюбляться ⚠️:       Я могу помочь тебе       Я уже сделал              Джисон тоже уже всё сделал, но ему нужна хоть какая-то отговорка, чтобы не идти к баскетболисту в комнату. И она вполне себе работает, потому что Минхо знает, что Джисон из тех, кто много учится, чтобы сохранять стипендию. Но долго ходить вокруг да около всё равно не выйдет. Как бы он ни пытался говорить себе каждый раз «нет», в комнату Минхо его тянет словно магнитом. Поэтому Джисон предпочёл избегание, хотя давно бы мог отшить Минхо и кинуть его номер в чёрный список. С одной стороны, рационально и правильно. Но с другой… Джисон полный дурак, который продолжает цепляться за то, что они с Минхо соулмейты. Вероятно, поэтому он не может так легко от него отказаться, ведь сама Вселенная решила, что Минхо — его человек. И Джисон чувствует, что он мог бы им стать. Если бы Ли не был тем, кем он является сейчас.              Джисон:       Когда успел?              Не влюбляться ⚠️:       Ещё днём       Там немного, можешь списать у меня, если не хочется делать самому       Или просто приходи, сделаешь домашку у меня              Джисон:       Ты всеми способами пытаешься затащить меня к себе?              Не влюбляться ⚠️:       Как ты догадался? ;)              Джисон отчаянно стонет и падает головой на подушку, блокируя телефон, но всё ещё оставляя его в руке. Хёнджин, сидя на другом конце комнаты за столом, прокручивается в кресле с колёсиками и смотрит на Джисона с приподнятой бровью.              — Ты в депрессии? — интересуется он, глядя на друга, который лежит на его кровати, положив ненавистного им мистера Квака к себе на живот, и молча пялится то в телефон, то в потолок вот уже минут тридцать. — Если что, за психолога платить сам будешь. У меня нет денег, чтобы помогать тебе. Могу сказать только то, что ты идиот.              — Ну спасибо, — бурчит в ответ Джисон, не понимая, почему это его вообще оскорбляют. Но спрашивать не приходится. Хёнджин сам довольно быстро называет причину.              — Это ведь из-за Ли Минхо, да?              Джисон и сам не понимает, что с ним происходит, но то, что компания Минхо давно уже перестала раздражать его, — это факт. Да и в целом, после нескольких проведённых вместе вечеров, Ли уже не кажется ему плохим человеком. Это если отмести тот факт, что он переспал почти со всем универом, а теперь открыто клеится то к Феликсу, то к Джисону, потому что, очевидно, всё ещё не может определиться. Или он решил, что бегать за одним довольно скучно и долго, и не факт, что получится затащить его в постель, поэтому выбрал тактику «гоняться сразу за двумя зайцами». Но, как говорится, погонишься за двумя, не поймаешь ни одного. И как только Феликс ещё не заметил, что Минхо флиртует не только с ним, но ещё и с Джисоном?              В итоге он отвечает:              — Нет, — и закатывает глаза, перекатываясь на другой бок, чтобы Хван понял намёк и отстал от него с расспросами.              — Тебе сказать, чей это ответ? — хмыкает Хёнджин, но на деле в его глазах виднеется неподдельное беспокойство за друга.              — Захлопнись, — вяло стонет Джисон и крепко обнимает уродливую игрушку-жабу, прижимая её к своей груди. — Я не сохну по нему, если ты об этом.              — А что тогда ты делаешь? — Хван недоверчиво смотрит на парня, потому что видит он перед собой совершенно другое.              — Просто… размышляю, типа того, — говорит Хан со вздохом, затем недолго думает, прежде чем продолжает свои размышления вслух: — Он снова позвал меня к себе. Сегодня вечером.              — Собираешься идти? — спрашивает Хёнджин. Закинув ногу на ногу, он решает в своей тетради примеры из домашки. Хотя правильнее было бы сказать — скатывает всё у Джисона. Умные люди, оказывается, слишком ленивы. Или таким образом они копят энергию, чтобы лучше впитывать знания на лекциях.              — Не-а, — безразлично цокает языком Джисон, но в очередной раз проверяет телефон, будто надеясь в нём что-то увидеть.              Минхо больше ничего не писал ему. Может быть, он вообще решил позвать к себе кого-то другого, раз Джисон не согласился на его предложение посмотреть вместе аниме и порешать домашку? Например, Феликса, с которым он живёт? Его же гораздо проще позвать, чем Джисона. Они буквально живут вместе.              — Ты наконец-то понял, что хуйня идея — тусоваться с факбоем? — хмыкает Хёнджин, и Джисон снова закатывает глаза.              — Просто… — он со вздохом перекатывается на живот и, обняв мистера Квака, смотрит на Хёнджина. — Слушай, а ты уверен, что Минхо точно целовался с Феликсом?              — Я буквально видел это собственными глазами. А что? — тот переводит на парня вопросительный взгляд.              — Ничего, — Джисон возвращается обратно на спину, делая вид, что его это нисколько не заботит.              Ну целовались и целовались. Джисон вон тоже с Хёнджином целовался. Две секунды, прежде чем чихнуть ему в лицо. Но какая разница? Это тоже поцелуй, а значит, считается.              — Только не говори, что уже влюбился в Ли Минхо, — настороженно произносит Хёнджин, сузив глаза.              — Что за… Какой ещё влюбился? Ты с ума сошёл? Ты за кого меня принимаешь? — возмущается Хан, продолжая нервно крутить свой телефон в руке, пока, в конечном счёте, тот не падает сначала на край кровати, а затем, скатившись на пол, ударяется о ламинат с грохотом.              Хёнджин, отложив тетрадь в сторону, скептически вздёргивает бровь, наблюдая за тем, как его друг ныряет под кровать, чтобы достать оттуда телефон. В итоге Джисон бьётся рукой о деревянный каркас кровати и протяжно воет, отчего телефон снова выпадает из его рук. Он в очередной раз пытается поднять его, и, когда попытка заканчивается успехом, Джисон судорожно потирает ноющее запястье и проверяет, не разбился ли экран.              — Тогда с чего вдруг про Феликса заговорил? — усмехается Хёнджин, наблюдая за этим зрелищем с явным весельем на лице.              Почему Джисон заговорил про него?              Потому что он думал, что ему плевать. Так и было. Поначалу. А потом Джисон понял, что, возможно, совсем немного, но он всё же думает о том, как ладони Минхо ложатся на задницу Феликса в коридоре университета.              Когда какого-то человека становится слишком много в твоей жизни, ты невольно начинаешь думать о нём. И каждый раз, когда Джисон думает о Минхо, он совершенно не понимает его.              В стенах университета Минхо кажется абсолютной фальшивкой, с лица которого никогда не сходит пустая, ничего не значащая дерзкая ухмылка. Но Джисон помнит вечера, проведённые с ним наедине. В такие моменты Минхо кажется словно другим человеком. А ещё он откуда-то знает математику. Хотя, вполне возможно, он просто скатывает всё у отличника Феликса, а потом говорит, что сделал всё сам. Так что Джисон совсем не удивится, если Минхо зависает с ним только ради того, чтобы поддерживать свою успеваемость на плаву, за которую он платит поцелуями и, возможно, чем-то ещё, о чём Джисону думать совсем не хочется.              — Просто… — Хан поджимает губы, пытаясь найти наиболее подходящий ответ. Но почему его так сильно волнует эта тема, он всё ещё не может понять. — Они тусуются вместе, и, возможно, Минхо с ним флиртует? А потом он флиртует со мной и зовёт к себе, хотя живёт с Феликсом, с которым он целовался, по твоим словам? Разве это не странно? — спрашивает в итоге Джисон.              — Нет, — пожимает плечами Хёнджин и вальяжно откидывается на спинку стула. — Все факбои так делают. Ты забыл? Минхо флиртует со всеми подряд, а ещё сосётся и трахается тоже со всеми подряд. Не забывай.              — Забудешь тут, — бормочет Джисон и перекатывается на другой бок, всё ещё держа телефон в руке и глядя на чёрный экран, в котором видит своё отражение.              — Ты ведь знаешь, что из себя представляет Ли Минхо. Если влюбишься в него сейчас, потом он разобьёт тебе сердце, — напоминает ему Хёнджин, и Джисон уныло вздыхает про себя, понимая, что тот прав. — Он уже тусуется с Феликсом больше, чем тебе бы этого хотелось. Совсем скоро он и про тебя забудет.              Ауч.              А это неприятно.              Не то чтобы Джисон не был готов к тому, что то, что происходит между ним и Минхо сейчас, когда-нибудь закончится. Это обязательно произойдёт, потому что долго скрывать свою татуировку не выйдет. Вполне возможно, первым расколется Джисон, а Минхо, испугавшись такой ответственности или будучи просто не готовым ко встрече со своим соулмейтом, сбежит. Такие парни, как Минхо, всегда уходят. Даже если тебе кажется, что с ними тепло и ты чувствуешь, будто между вами есть какая-то особая связь, так думаешь только ты один. Такие отношения никогда не заканчиваются чем-то хорошим. Некоторые люди это понимают и успевают уберечь себя от глубоких ран. А некоторым наносят увечья. Джисон предпочитает думать, что он из первых хотя бы потому, что у него присутствует хоть какая-то рациональность. Но даже она работает у него с перебоями.              — А если я скажу ему, что мы с ним соулмейты? — навскидку произносит Джисон.              — Он до сих пор не знает?              — Откуда ему знать, если я скрываю это от него, потому что не знаю, стоит ли мне в это ввязываться?              — Я бы сказал тебе, что не стоит, но ты уже ввязался, — вяло закатывает глаза Хёнджин. И чёрт, тут он прав. Даже не поспоришь. — К тому же, рано или поздно он всё равно узнает. Как можно не заметить то, что у вас нет побочек друг на друга?              И снова…              Чёрт.              Джисон об этом не подумал.              Он совершенно забыл про побочные эффекты, потому что слишком давно не вступал с кем-то в отношения. А с Минхо он не чувствует ничего такого, потому что они как раз-таки соулмейты.              Это может стать проблемой. Или, наоборот, быстрее подтолкнёт их к разговору о соулмейтах. В любом случае, Минхо, кажется, не замечает отсутствия побочных эффектов. Джисон вот тоже их не замечал, пока Хёнджин напрямую не сказал.              — Пока что он не поднимал эту тему, — Джисон нервно теребит мистера Квака, будто в попытке оторвать ему конечности.              — Тогда, может, ему не нужен его соулмейт? — делает предположение Хван — достаточно прямолинейное и обидное. Но в нём всё же есть что-то правдивое.              — Ты бесчувственный сухарь, — дует губы Джисон. — Я буду молиться, чтобы твоим соулмейтом оказался такой же бесчувственный человек, как и ты.              — Не страшно, — пожимает плечами Хёнджин. — Меня таким не напугаешь.              Хёнджин, как обычно, в своём духе. Никакой поддержки.              Джисон стихает и прокручивает слова друга в своей голове. А ведь в них что-то есть. Какая-то доля правды. И от этого даже становится немного тоскливо. Может, потому что в душе он надеялся, что его соулмейт будет рад его встретить, а на деле Минхо даже не интересуется, какая у Джисона татуировка. Да и зачем ему это, если он поиграется и бросит его, когда ему надоест. Минхо уже тусуется с Феликсом, а значит, совсем скоро ему станет плевать на Джисона. Хёнджин прав.              Ладно, возможно, Джисона заботит Феликс. Совсем немного. Но это не значит, что у него есть какие-то чувства к Минхо. Он скорее повесится на собственных шнурках, чем отдаст своё сердце какому-то факбою.              — Думаешь, ему правда не нужен соулмейт? — чуть более грустно отзывается Джисон, хотя всем видом старается не показывать то, что его это заботит чуточку больше, чем хотелось бы.              — Не знаю, это ты у него должен спросить, — пожимает плечами Хёнджин. — Может, он просто наслаждается свободой, пока к нему не заявился очкарик с кудряшками и не сказал, что он — его соулмейт? — парирует Хван с явной издёвкой.              Джисон на это лишь закатывает глаза и уныло вздыхает.              — Просто поговори с ним и всё. Я тебе тут вряд ли чем-то смогу помочь, — в итоге говорит Хёнджин.              — Поговорить? — Джисон заламывает брови, глядя на друга в недоверии. — Ты только представь, как тупо это будет выглядеть. «Слушай, Минхо, мне, вроде как, нравится тусоваться с тобой, хотя ты чёртов бабник и не воспринимаешь меня всерьёз. О, и кстати, не мог бы ты хотя бы не флиртовать с Феликсом при мне, потому что я, вообще-то, твой соулмейт? Большое спасибо», — заканчивает Джисон ещё более удручённо, поджав губы в тонкую полоску.              Хёнджина пробирает на смех, но он быстро подавляет его, когда видит, с каким серьёзным лицом Хан всё это говорит.              — Дружище, звучит крайне отстойно, — всё-таки не сдерживает смешка Хван. — А ещё говоришь, что не влюблён в Минхо.              — Я не влюблён в него, — Джисон бросает на друга хмурый взгляд. — Что за херня?              — Тебя заботит Феликс.              — Кто сказал?              — Ты сам. Причём, только что, — пожимает плечами Хёнджин, констатируя факт.              — Я не влюблён в Минхо, — отрезает Джисон и утыкается носом в мистера Квака с протяжным стоном, проклиная себя за то, какой он идиот, и заодно Хвана, который лишь всё усугубляет. Друзья же обычно помогают в трудную минуту, а у него какой-то друг-наоборот. Делает только хуже и нисколько этого не стыдится.              Хёнджин стихает и, прокручиваясь в кресле, поворачивается обратно к столу, чтобы продолжить переписывать примеры.              Джисон, откинувшись на подушку, задумчиво смотрит в потолок, когда его телефон вибрирует рядом с ним. Он тут же поднимает его, чтобы посмотреть на панель сверху, где высвечивается входящее от Минхо, и быстро проводит по экрану, чтобы разблокировать его и зайти в чат.              Чёрт. И почему это выглядит так, словно он ждал это сообщение?              Не влюбляться ⚠️:       Похоже, сегодня вечером я буду смотреть своё любимое аниме в одиночестве       *Грустное лицо*              Сердце Джисона моментально подскакивает к груди, когда он опускает взгляд на экран и перечитывает последние сообщения от Минхо несколько раз.              Один?              А как же все те девушки и парни, с которыми Минхо флиртует ежедневно? Как же, в конце концов, Феликс, с которым он живёт и может в любой момент предложить ему посмотреть что-нибудь вместе?              Минхо не может ждать только Джисона.              Или…              Может?              Но почему?              — Я исправил несколько ошибок у тебя в примерах, — говорит Хёнджин, закрывая тетрадь Джисона после того, как заканчивает переписывать.              Он разворачивается и прокатывается немного вперёд на кресле, чтобы бросить тетрадь на кровать рядом с лежащим на ней Джисоном, но перед этим он задумчиво прикусывает губу.              — Слушай, а как ты решил последний пример? — вдруг спрашивает Хван, заставляя Джисона поднять голову и несколько раз похлопать глазами в непонимании. Хёнджин открывает тетрадь на нужной странице и кладёт её перед парнем. — Его нужно через теорему, которую мы ещё не проходили. Препод сказал оставить это уравнение до следующего семинара.              — Не объяснял? — Джисон удивлённо моргает, опуская взгляд на знакомый, многострадальный пример, над которым бился два часа, что теперь неудивительно.              — Ага, — усмехается Хёнджин. — Ты скатал его из интернета, что ли?              — Нет, — Джисон отрицательно качает головой, ничего не понимая. — В интернете не было ответа. Я не нашёл.              — Тогда как ты его решил?              — Его решил не я, — Джисон смотрит застывшим взглядом на уравнение, пока в его памяти прокручивается сцена из библиотеки, где Минхо ловко решил пример за три минуты. А затем его слова, написанные совсем недавно в сообщении: «Я уже сделал домашку», «сегодня днём».              Джисон хватает свою тетрадь и резко вскакивает с кровати, отчего Хёнджин, вскинув голову, смотрит на него в недоумении.              — Ты куда? — спрашивает он, когда Джисон в считанные секунды оказывается у порога комнаты и наспех принимается обувать свои кеды, ничего не объясняя. Но Хёнджин довольно быстро догадывается, куда тот спешит, потому тяжко вздыхает. — Клянусь, Джисон, если он разобьёт тебе сердце… — предупреждающе говорит Хёнджин.              — Я знаю. Я помню. Этого не произойдёт, — кивает Джисон и, надавив на металлическую ручку, останавливается, чтобы сказать Хёнджину: — Я просто… хочу кое-что узнать.              А затем он скрывается за дверью, оставляя после себя негромкий хлопок.              Джисон и сам не понимает, почему его так тянет к Минхо. Может, всё дело в том, что их души связаны, а может, потому что ему хочется верить, что раз они соулмейты, то на то есть причина. На огромной планете среди восьми миллиардов людей тебе полагается лишь один человек. И если соулмейт Джисона — Минхо, то он хочет знать почему.              Впервые Ли Минхо кажется для него загадкой, которую Джисону хочется теперь разгадать.