See you next summer

      Тот день прошёл правда хорошо. Йеджи вновь уснула в руках Шин, пока на её коленях лежала чашка с разными ягодами из огорода бабушки. Хёнджин с Феликсом уже закончили свои не отложенные дела, спустившись к девушкам. Только они сели за столом на кухне, пока Хван с Рюджин находились в зале.       Проснулась Йеджи в тёплых объятиях, только вот не по своей воле. На улице барабанил сумасшедший ливень, а плюсом к этому было то, что Хёнджин с Ли орали как бешеные, веселясь под таким чудесным, по их мнению, явлением природы. Младшая закатила глаза, протирая их же, после сна. Она медленно моргала, уставившись на синеволосую. Та посмеивалась, убирая прядку девушки за ухо.       Хван даже показалось, что Рюджин немного приближалась к её губам. Ну или это её влажные мечты. В любом случае, сказать точно она ничего не может.       — Ты чего? — смеётся Шин, когда понимает, что гляделки длятся слишком уж долго. Йеджи всматривается в черты лица старшей, особое внимание уделяя губам.       Светловолосая набирается смелости и, прикрыв глаза, вздохнув и выдохнув, вновь осматривает непонимающую девушку. Младшая тоже хлопает глазами, пару раз повторяя текст в своей голове. Не скажет сейчас — не скажет потом. Надо как-то решаться. От Шин ведь инициативы хер дождешься.       — Знаешь, Рюджин-а, мои мысли в последнее время забиты лишь тобой, — быстро лепечет Хван и, пока старшая не успевает даже осмыслить фразы, перебирается к ней на колени, наблюдая за реакцией на лице. Страх оборачивается тело Йеджи коконом, пока руки начинают немного дрожать.       — В каком смы.       — Чшшш, — младшая прикладывает палец к губам, заглушая синеволосую, пока та понимающе замолкает. — Молчи, Рюджин-а. — светловолосая, берёт руки Шин, кладя их на свои ягодицы, пока собственные ложатся на щеки старшей девушки. Хван гладит скулу большим пальцем, не поднимая взгляда.       Может, стоило сначала поговорить? А что если чувства взаимны, но Йеджи спугнёт старшую своим напором и ветреностью? Или Рюджин вовсе ничего не чувствует к Хван?       Страх побеждает в этой борьбе, заставляя сомневаться в своих действиях. Но ничего обратно не вернуть, поэтому надо довести дело до конца. Да и тем более, Йеджи почти уверена, что даже если чувства не взаимны, то есть хотя бы симпатия, которую она поможет раскрыть получше. Рядом с Рюджин не чувствуется холода, а лишь тепло и забота, поэтому это дает младшей хоть какую, но веру.       Хван поднимает взгляд, приближаясь к лицу ближе. Кожу и губы обдувает размеренное и спокойное дыхание старшей. Йеджи прикусывает губу, склоняя голову. Мозг пытается прекратить все данные действия, будто предупреждая, что кончится это всё очень плохо.       Шин смирно сидит снизу, уже переместив ладони с ягодиц чуть выше на поясницу, дабы придержать младшую. Она задерживает дыхание, стоит Хван оказаться в миллиметре от её лица. Она трётся своим носом о нос старшей, потом проводя ко лбу и оставляя там мимолётный поцелуй.       Стоит вернуть собственную голову на былое место, Хван прикрывает глаза, приближаясь к Шин. Та делает тоже самое, приобнимая за талию. Носы почти сталкиваются, из-за чего старшая склоняет голову. Между губами всего пара сантиметров, но Йеджи льнёт ближе всем телом, хоть, казалось, больше некуда.       Легкое головокружение ударяет по младшей. Это её первый поцелуй и — по-настоящему — первая любовь. Это всё достанется Шин. И только, когда расстояние было опасно близким, Хван понимает, что целоваться-то и не умеет. Придётся импровизировать и вспоминать поцелуи из фильмов и дорам.       Губы почти соприкасаются и.       — Воу. — лепечет только зашедший, мокрый Хёнджин. — Сестрёнка, ты времени зря не теряешь, я смотрю. — усмехается брат, пока Хван с испугом в глазах, словно провинившийся щенок, отскакивает от Рюджин, складывая руки в замочек.       Она осматривает трёх старших перед собой, пока в глазах, почему-то скапливаются слёзы. Ну почему она не могла сначала сказать о чувствах, а потом лезть с поцелуями. Шин, почему-то молчит, вставая с дивана. Она потирает шею и видно, что ей неловко от того, что их заметили.       Или от того, что она и вовсе не хотела этого поцелуя. Которого так и не было.       Хван срывается с места, убегая по лестнице на второй этаж, а там и в комнату. Феликс ударяет Хёнджина в плечо, пока тот и сам загоняется, боясь, что обидел сестру. Шин, в отличии от них, не долго думая, бежит следом, но Йеджи уже успела запереть дверь на ключ. Она разворачивается, скатываясь на пол, сгибает ноги в коленях и упирается в них, руками ударяя по холодному дереву.       Рюджин останавливается у её комнаты, дергая за ручку. Она чертыхается, не находя поблизости чего-то маленького и острого, чтобы отворить дверь. Синеволосая рычит, ударяясь головой о стену. Кричит, чтобы младшая открыла, но в ответ слышит лишь всхлипы. Она и сама скатывается по двери, поднимая голову к потолку и прикрывая глаза.       — Малышка.       — Уходи, — отрезает младшая, вытирая слёзы. Рюджин всё ещё пытается что-то сказать, на что получает холодный и такой больно ударяющий ответ. — Пожалуйста, онни, уходи. Я не выйду. — она подрывается с места, падая на кровать и плача уже в подушку.       С чего она вообще взяла, что Шин любит её? Из-за заботы? Она вновь осознаёт, какой это всё же бред. Ведь во взгляде после почти поцелуя, она не увидела и намёка на взаимность. И, при этом, уничтожила дружбу в прах.       Прошло, наверное, около трёх часов и всхлипы закончились, превращаясь в сопение. Рюджин так и сидит на одном месте, в одном положении. И, услышав, что младшая хотя бы успокоилась, она медленно встаёт, разминая кости и сама пытается заглушить чувства.       Синеволосая проскальзывает на первый этаж, замечая там двух парней, она мотает головой в отрицании и почти выходит, но резко останавливается, подходя к столу. Достаёт из рюкзака скетчбук и, пролистав там достаточное количество страниц, наконец находит новый рисунок. Он сделан буквально вчера, пока Хван спала у неё на коленях в лесу. Шин успела сфотографировать её, а уже дома, ночью, нарисовала.       — Передайте ей это, — подписав, что этот рисунок от неё, Рюджин вырывает листок, теперь уже выходя из дома.       ***       Прошло уже две недели без прогулок с синеволосой бестией, и, сказать честно, Йеджи безумно скучает. Но она не позволит самой себе встречаться с кем-то, кто этого не хочет. А, как решила сама Хван, Рюджин её не любит.       Всё это время светловолосая спала, плакала и читала, ибо в телефоне с разбитым экраном ей делать нечего. Выходила из комнаты лишь чтобы попить и изредка в туалет. За эти две недели она толком-то и не ела ничего, поэтому потеряла килограмма два-три как минимум.       Феликс оставался у них еще на наделю, а после этого уедет с Хёнджином в Сеул. Бабушка, кстати, задержалась в городе, из-за чего приедет только через два дня.       Хван открывает глаза, понимая, что уже утро. Она зевает, вставая с кровати. Подходит к зеркалу, осматривая себя. Глубокие синяки под глазами знатно дают о себе знать, а после и костлявые руки.       Надо явно что-то менять.       Йеджи вздыхает, прикрывая глаза. Может, раз уж Шин тогда потянулась на встречу, она что-то, да чувствует к Хван? И почему светловолосая сразу об этом не подумала? Сразу в рыдания и всё тут. Надо сходить за Рюджин, поговорить.       Только вот, дорогу к дому она не помнит, а заблудиться не очень-то и хочется. Зато она хорошо запомнила дорогу к тому самому дереву на пустом поле. И, что так и есть, Рюджин наверняка сейчас там. Нужно идти именно туда.       Она идет в ванну, делая там все процедуры, не забыв и про душ. Выходит уже с хорошим настроением и улыбкой, что, кстати, две недели на лице не появлялась вообще. Йеджи быстро одевается, натягивая какую-то футболку, а к ней и шорты.       Парни были приятно удивлены, стоило им заметить сияющую Хван. Они и сами улыбнулись, начав шутить и подкалывать. Феликс расспрашивал насчёт Рюджин и того, увидела ли младшая тот небольшой подарок.       Младшая его увидела в тот же день и, если сказать честно, она провалялась с ним на кровати все две недели. Засовывала под подушку, сворачивала и прижимала к себе, а сейчас и вовсе взяла с собой, шутя, что это её новый талисман.       Позавтракав, она отметает предложение проводить её хотя бы до конца улицы и выходит во двор, осматриваясь. Хван почти молится, чтобы по пути не встретились какие-то кретины или местные забулдыги. Еще раз вздыхает и выходит уже и изо двора.       После той экскурсии во второй день пребывания здесь, Йеджи более менее, но запомнила местность, поэтому увидев ту самую плохо протоптанную тропинку, она хлопает в ладоши, ускоряя шаг. Она почти прыжками забирается на низкий холмик, а в нескольких метрах видит то самое дерево. Хван вдыхает воздуха побольше и замечает сидящую там синеволосую девушку.       Она тихо подкрадывается, хоть Шин эти шаги и слышит. Старшая пропускает их мимо ушей, только через пару секунд понимая, что это место знает лишь она и Йеджи. Рюджин поворачивается всем корпусом, пока волосы беспорядочно разлетаются по всему лицу. Хван замирает, пока расстояние между ними лишь пара метров.       Синеволосая сама встаёт, подходя к ней. И, прежде, чем Йеджи успеет сказать хоть слово, старшая закутывает её в объятиях, сцепляя руки на талии, а голову устраивая на макушке, перед этим целуя. Хван утопает в любви и заботе, глупо улыбаясь. Она цепляется за футболку старшей девушки, чтобы та была ближе. Светловолосая слишком скучала, чтобы при встрече не заобнимать Шин полностью.       Они наконец садятся под дерево и Йеджи решает не говорить на прямую, а спросить, есть ли человек, который нравится Рюджин, попросить описать, а потом всё же выпросить имя.       — Онни, а вот есть такая девушка, которая тебе нравится? — она смирно ждёт, замечая, как Шин задумывается. Старшая неопределенно кивает головой, из-за чего младшую будоражит лишь сильнее. — Ну так?       — Нуу, да есть такая.       — А можешь описать её? — интересуется младшая, присаживаясь поближе. Рюджин задумывается и Хван замечает, как лицо становится более серьезным, но в то же время можно понять, что Шин испытывает сильную симпатию к этому человеку.       — У неё светлые волосы, почти блондинистые, — начинает Рюджин, перебирая пальцы. — Большие глаза, красивые родинки на лице, пухлые губы в форме сердца, — продолжает перечислять старшая, пока Хван сравнивает описание с собой. И, сказать честно, схоже.       — А как её зовут? — хитрит младшая, ластясь. Она видит, как Рюджин поворачивает голову к ней, улыбаясь, а после отворачивает, прижимаясь к дереву. — Это ответ? — смеётся светловолосая.       — Её. — Шин набирает побольше воздуха в лёгкие, выдыхая. — Её зовут Даниэль.       Внутри Хван что-то трескается. Та самая кассирша с любимого магазина Рюджин? Хватка слабеет и Йеджи сама не понимает почему, но звездочки в глазах сразу же меркнут, а сама она встаёт. Идёт спиной к полю, смотря на Шин, которая не в понимании уставилась на младшую. Светловолосая всхлипывает разворачиваясь и убегая с поля, возвращаясь в деревню.       Она бежит быстро, без оглядки. Даже не знает, догоняет ли её синеволосая. Ей и не надо. Она не сможет проводить время с Шин, зная, что та любит другую. Теперь всё точно кончено. Боль сжирает изнутри, скручивая все органы. Воздуха становится категорически мало, а до дома еще около пяти длинных улиц.       Хван даже не замечает людей перед собой и врезается в кого-то. Она поднимает взгляд и видит того самого парня, что чуть не придушил её в первый же день пребывания в этой глупой деревне. Светловолосая сглатывает, пока этот шатен, кажется, всё же узнал её. Она прижимает её к близь стоящему дереву, вновь хватаясь за шею.       — Нет! Пусти!       Поблизости нет и души. А Рюджин, наверное, так и осталась сидеть под этим никчёмным деревом. Даже если она и пошла за ней, то Хван бежала слишком быстро, Шин не успеет её спасти. Видимо, теперь Йеджи точно предстоит один выход.       Она срывается на крик, падая с кровати.       ***       Шин сидит с угрюмыми парнями за столом, спрашивая как дела у Хван. Она уже две недели не выходила из дома, и, по словам Хёнджина перестала есть и танцевать, что так любила. Когда звонила бабушка, Йеджи всё-таки выходила из комнаты, подделывала улыбку и пару минут общалась с бабушкой, а потом сразу же уходила быстрым шагом в комнату.       Рюджин вздыхает, поворачивая кружку в руках. Она приходила каждое утро, все эти две недели. Младшая, может и не спала, но даже не знала о присутствии Шин в их доме. Синеволосая достает из сумки новое стекло на телефон Йеджи, ибо она помнит, как ей пришлось нагрузиться, чтобы узнать все точности у Хёнджина, поехать с отцом в город и только там купить эту защитку. Она просит, чтобы кто-то из парней потом передал его Хван. Собирается уходить, но все трое слышат громкий крик и грохот.       Ли сразу же бежит на второй этаж, почти врезаясь во все углы дома. Хван бежит за ним, желая узнать, что там произошло. Рюджин, конечно, понимает, что ей вряд-ли рады, но быстрым шагом направляется к комнате Йеджи. Тихо идёт по лестнице, аккуратно стоя у дверного проема. Феликс устроился у кровати младшей девушки, что пару секунд назад упала с неё же. Он вытирает слёзы, пока Хёнджин стоит рядом.       — Уйдите, не хочу никого видеть, — хрипло шепчет светловолосая, шмыгая носом. Она даже не смотрит вперёд, предпочитая отдать честь своим пальцам. Рюджин набирает воздуха побольше, проходя в комнату. Синеволосая встаёт на место Феликса, поглаживая девушку по макушке. — Не трогайте меня.       — Малышка, это я, — шепчет Шин, мягко приподнимая голову Хван за подбородок. Может ей показалось, но Йеджи хотела оттолкнуть её. Она всматривается в лицо старшей, замечая тот самый любящий и тёплый взгляд, потому срывается на рыдания, и притягивает Рюджин ближе к себе, желая обнять.       Она всё ещё боится, что это сон, потому оглядывается по сторонам. Парни уже ушли, закрыв за собой дверь. Хван уговаривающе шепчет Шин, чтобы та легла рядом и Рюджин кажется, что отказать этой просьбе не может. Она аккуратно ложится на вторую сторону, пока Йеджи льнёт ближе.       Младшая сильно сжимает осиновую талию, боясь, что всё еще во сне, где любой может доставить ей несусветную боль. Вглядывается в глаза Шин, шмыгает носом, пытаясь учуять тот самый аромат духов. Рюджин сама обнимает Хван, прижимая к себе ближе. Йеджи всхлипывает, пока старшая утирает её слёзы.       — Ну чего ты, маленькая? — синеволосая больно улыбается, сама не в силах сдержать слезы, когда видит плачущую Хван. Младшая бодается головой, носом проводя по шее Рюджин. Старшая гладит её по спине, целуя в макушку.       — Я люблю тебя, Онни, — завывает Йеджи куда-то в ключицы. Она боится прямо сейчас услышать слова от Шин. Почему-то боится.       — Я тебя тоже люблю, малышка. Что тебе приснилось? — как ни в чём не бывало спрашивает Рюджин. Конечно, она подумала в дружеском смысле. Или, может, хочет думать в дружеском смысле.       Йеджи отмажется от этого вопроса. Скажет, что расскажет позже. Скажет, что не хочет. А сейчас немного поплачет в шею Рюджин, пока та будет целовать каждую слезинку, чтобы их стало как можно меньше.       Они еще долго проваляются на кровати, пока младшая не уснёт, а Шин не принесет стекло на телефон, положив на тумбу возле кровати. А потом, своим корявым почерком, напишет, что ждёт её сегодня вечером у того самого дерева.       Хван просыпается, не ощущая тёплых объятий, устало открывая глаза и подтягиваясь. Она осматривает комнату, обращая внимание на вещи, что лежали на тумбе. Девушка тихо пищит как ребенок, стоит ей увидеть защитное стекло на смартфон, а позже замечает и записку. На лице сияет улыбка и Йеджи, быстро поменяв стекло, а так же одежду, выходит из дома. Теплое чувство разливается внутри, хоть и страх немного есть, ибо она идёт на то место, что во сне ей показалось не таким уж и хорошим. Хван вздыхает, уверенно шагая по дороге. Проходит мимо школы и садика. Обходит рынок и видит тропинку на то самое поле.       Йеджи сжимает кулаки, но всё же продолжает идти. Прошло мимо небольшого оазиса цветов, сорвав пару-тройку веточек и направляется к дереву на холмике. Вдыхает сладкий аромат цветов, радуясь, что всё же не во сне.       И, подойдя к дубу, видит там Шин, что тоже заметила ее и раскрыла руки для объятий. Она бежит, запрыгивая на Рюджин, валя на землю. Они смеются, дурачась. Йеджи благодарит за подарок и включает телефон, проверяя сеть.       — Как обычно, — поджимает губы, скуля. Она сидит на коленях у Шин, поэтому откидывает голову на плечо, вдыхая. — Чёртовы родители.       — Знаешь. есть одно место, оно возле дороги. Там есть интернет. Но это очень далеко, почти 7 километров. Мы можем сходить туда.       — Отлично, тогда давай прямо сейчас! — радуется Хван, хлопая в ладоши, пока Рюджин качает головой в отрицании. — Что? Почему это?       — Дорога туда займёт около двух часов, а если учитывать твою любовь к ходьбе, то вообще три. Лучше пойти завтра, потому что если пойдем сейчас, то придется остаться там. У меня, конечно, есть палатка, я умею разжигать костёр, все дела, но тебе не разрешат.       — Ну. бабушка приедет только через два дня, — тянет Йеджи, смотря щенячьим взглядом на старшую. Та закатывает глаза. — Я уговорю Хёнджина! Честно-честно!       — Ладно, — соглашается Шин, пока Хван визжит от счастья, целует ее в щёку. — Тогда бежим собираться, а еще надо в магазин зайти, хотя бы по мелочи чего-то взять.       — Так точно, капитан!       Йеджи уже на спине синеволосой добирается до дома, убегая собирать вещи. Шин же объясняет всё Хёнджину, на что тот в шоке, но всё же дает разрешение сестре, говоря, что если с Рюджин, то можно всё.       Старшая уходит домой, там оповещая родителей и Юну, что придёт лишь в обед. В принципе, они не удивлены, ведь давно привыкли в этому. Да и Рюджин совершеннолетняя, поэтому что-либо запрещать они не смогут. Младшая сестра вертится возле старшей, пока та ищет свои вещи.       — Так значит с Хван всё решено? — всё же выдавливает слова Юна, складывая руки на груди. Рюджин вздыхает, закатывая глаза. — Вы почти поцеловались! Ты не можешь отрицать этого.       — Да, не могу, — соглашается синеволосая, рыская взглядом полки, пока сестра лишь сильнее давит. Да, они с Йеджи так и не обсудили это. Да, она не знает, что было в тот день, две недели назад. Да, она сама не понимает, что Хван чувствует к ней. Но безумно надеется, что там есть хотя бы глупая подростковая любовь. — Юна-я, хватит. Как она захочет, так и будет. Хочет быть подругами — подругами и будем. Захочет чего-то большего — будет что-то большее.       — Как же ты её любишь.       — Да, люблю. Я влюбилась в эту чертовку с первого дня нашего знакомства. И с каждым днем люблю ее всё больше. И я не знаю, почему так. У меня не было таких сильных чувств даже к Джимин. Так почему тогда они такие к Хван? Я не знаю, Юна, я не знаю, — Шин падает на кровать, прикрывая лицо руками, пока темноволосая тушуется. — Я просто хочу, чтобы это лето стало для нее незабываемым. Пусть она полюбит другую, пусть ничего не чувствует, но я хочу быть рядом.       Рюджин прощается со всеми, немного подольше постояв в объятиях с Юной. Она подхватывает рюкзак, уходя в сторону дома миссис Чон. В магазин лучше идти с младшей девушкой, поэтому она проходит мимо.       Уже у дома, Шин видит Хван во дворе. Её волосы обдувает ветер, а подступающий закат освещает лицо и тело. Белая футболка беспорядочно висит на девушке, прикрывая средней длины шорты. Рюджин таращит глаза, давая клятву, что человека красивее не видела. Йеджи сама подходит к ней, улыбаясь и осматривая все вещи.       Они быстро заходят в магазин, покупая пару пачек снеков, воды и, по просьбе Хван, разных мармеладок. Младшая довольно скачет, тщательно прожевывая желатин. Светловолосая делится тем, что прочитала, пока сидела дома, но тему того почти-поцелуя они так и не затрагивают. Обе убегают от этого как трусихи.       Когда половина дороги уже пройдена, становится темно. Йеджи, так как спала весь день, слишком бодра, а Рюджин просто не хочет спать, наблюдая за такой красотой. Кстати, саму себя Шин поблагодарила за то, что прихватила беспроводной светильник, ибо идти в темноте было бы не очень хорошей идеей.       Девушки хватаются за руки, переплетая пальцы и идут уже так, просто разговаривая. До того места оставалось всего ничего, поэтому синеволосая подбадривает младшую, чем ускоряет ее шаг. Уже издалека Рюджин видит очищенное от травы место, где лежат парочка поваленных стволов деревьев, а позади место для палаток и костра. Вдалеке есть маленький пруд.       Девушки добегают до того места и Йеджи достает телефон, проверяя интернет и почти вопит, стоит ей заметить LTE. Она прыгает вокруг Шин, постоянно благодаря. На смартфон сразу же приходят пару тысяч уведомлений, поэтому Хван отключает звук. На сообщения она даже не смотрит, заходя в чат с Джису и звоня по видеосвязи.       — Су! — здоровается Йеджи. Чхве почти вопит, но глушит звуки подушкой, ибо родители спят. Блондинка быстренько рассказывает по мелочи новости, потом говоря, что безумно скучает. Хван отвечает тем же. Она подходит к Рюджин, показывая ее в камере. — Вот, это Рюджин-и. Она спасла меня от смерти, какого-то алкаша, а еще поднимает настроение и веселит. Рюджин, это Джису, моя лучшая подруга.       — Приветствую, Джису. Наслышана о тебе, — Шин немного клонится, здороваясь.       — А ты ничего такая.       — Джису! — ругается Хван под смех блондинки. — Онни, я отойду ненадолго? — Рюджин соглашается, продолжая складывать веточки для костра. Йеджи отходит к пруду, садясь на камни. Она делится тем, что успело произойти, не затрагивая лишь тему временной «депрессии». Но, всё же, решает поделиться другим. — Мы. Я люблю Рюджин. И мы почти поцеловались.       Чхве даёт Хван пару ненужных советов, а после прощается, говоря, что пойдет спать. Йеджи направляется к Шин которая уже успела собрать палатку и разжечь костёр. Светловолосая подходит со спины, обнимая. Старшая даже не дёргается, но задорно улыбается. — Уже почти час, нам не стоит лечь спать?       — А ты не хочешь пожарить зефирки? — интересуется синеволосая. Она видит, как загораются глаза Хван, потому отправляет её за маршмело, пока сама достает шпажки. Йеджи аккуратно насаживает их, после крутя над огнём. Через пару минут зефир покрывается корочкой и младшая, сначала подув на всё, аккуратно откусывает одно, пока маршмело тает во рту. — Вкусно?       — Очень! Спасибо, Рюджин-а.       Девушки разговаривают, пока младшая поджимается к боку. Старшая обводит одной рукой талию, прижимая девушку ближе к себе. И, когда Хван уже клюет носом воздух, Шин замечает это, подхватывая младшую на руки и неся в палатку. Она укладывает её на постеленное место, укрывая легким летним пледом. Сама выходит, туша костёр водой, а после обратно заходит, ложась рядом. Синеволосая долго думает, обнять ли младшую, но всё же сдается, упираясь в затылок той, а руки кладя на талию. Хван, почувствовав родное тепло, жмется ближе. Они засыпают в объятиях и просыпаются в них же. Вместе собирают все вещи и убирают мусор за собой. Йеджи напоследок звонит Джису, говоря, что, где-то через месяц, наберет ещё раз.       — Пошли? — спрашивает уже собранная Шин.       — Пошли.       Сколько они еще будут играть в кошки-мышки? Известно лишь им двоим. Когда-нибудь девушки наденут очки, чтобы увидеть настолько явное влечение друг другу, но это будет, наверное, не скоро.