Одержим тобой

Себастьян стоял под раскидистым деревом у края тротуара, вдавив руки в карманы длинного тёмного плаща. Холодный, вязкий воздух ночи впитывался в кожу, оставляя липкий след. Но он не замечал этого. Его взгляд был прикован к фигуре на другой стороне улицы. Адам шёл, чуть сутулясь, словно противостоя холодному ветру, одной рукой придерживая ремень сумки. Свет уличных фонарей мягко скользил по его тёмным волосам, создавая иллюзию золотистых отблесков. Он выглядел сосредоточенным, будто весь мир вокруг существовал лишь на периферии его внимания. Себастьян знал: Адам ничего не замечает. Не видит тех взглядов, что следят за ним почти каждый вечер. Не слышит тени шагов, едва различимых на фоне шума города. Адам жил, не подозревая, что давно стал чьей-то вселенной. Себастьян стиснул кулаки в карманах, чтобы удержать себя от безумного желания приблизиться. Его грудь сдавило — как всегда, когда он смотрел на него. Это чувство, мощное и мучительное, захлёстывало, не оставляя выхода. Одержимость. Словно удушающий сорняк, который пустил корни слишком глубоко. В памяти всплывал момент, с которого всё началось. Это было в библиотеке. Себастьян пришёл просто скоротать время, а вместо этого увидел его. Адам сидел за дальним столом, сосредоточенно склонённый над книгами. Его руки легко перелистывали страницы, а губы иногда чуть шевелились, будто он про себя проговаривал прочитанное. Время от времени уголки его губ поднимались в слабой, почти невесомой улыбке. Она врезалась в Себастьяна, как нож. С тех пор всё изменилось. Он пытался забыть. Отогнать это чувство. Но чем больше он старался, тем сильнее оно крепло. Его мир сузился до одной-единственной точки — человека, который даже не знал о его существовании. Себастьян медленно двинулся следом, мягко ступая по влажному тротуару. Его шаги были едва слышны. Он знал, как сливаться с тенями, становиться незаметным, исчезать. Каждый раз, когда Адам мельком оборачивался, его взгляд проходил мимо. Себастьян был слишком осторожен, слишком опытен в этом. Наконец, Адам остановился перед подъездом. Он порылся в карманах, вытаскивая ключи. Свет фонаря выделял линию его шеи, делая кожу чуть светлее. Себастьян остановился на приличном расстоянии, укрывшись в тени. Его пальцы дрогнули. Он хотел бы подойти, хотел бы сказать что-то... любое слово. Но вместо этого он стоял, как призрак, сковываемый страхом и собственным безумием. В какой-то момент Адам поднял голову, словно почувствовал взгляд. Его глаза медленно скользнули по тёмной улице, задержавшись на миг где-то рядом с Себастьяном. Сердце Себастьяна замерло. "Не смотри..." — мысленно молил он. Это было бы слишком. Но Адам только пожал плечами, будто отбросив наваждение, и исчез в подъезде. Через минуту на одном из окон зажёгся свет. Себастьян выдохнул, чувствуя, как напряжённые мышцы отказываются расслабляться. Ему нужно больше времени. Он не готов. Адам... он не должен узнать. Пока что. — Когда-нибудь, — выдохнул Себастьян, глядя на горящее окно. Его голос был тихим, хриплым. — Когда-нибудь ты поймёшь. Его пальцы медленно разжались, оставив на ладонях следы от ногтей. Он стоял под деревом ещё несколько минут, пока ночь окончательно не укрыла его от света и мыслей.