You and Your Stupid Face

Эндрю мало что волнует. Он потратил годы на совершенствование своей внешней стены, чтобы ничто, не затрагивающее его лично, не имело большого значения, и даже если это каким-то образом затрагивало бы его, это не имело бы значения. Конечно, другие лисы называют его социопатом, но если бы ему было не все равно, у них не было бы причин называть его так. Он постоянно держит несколько объектов своего внимания в радиусе 5 миль от себя, а за пределами этого очень мало что имеет значение. Все это очень много значит, когда Эндрю говорит, что ненавидит Натаниэля Веснински. Натаниэль Веснински, сын Натана Веснински, который работает рука об руку с семьей Морияма. Натаниэль Веснински, который вырос со славой, деньгами, идеальными отношениями и нездоровым количеством высокомерия. Натаниэль Веснински, который несправедливо горяч, с его каштановыми волосами и ледяными голубыми глазами и этим глупым лицом с его глупой ухмылкой, которая говорит, насколько он горяч. Эндрю никогда в жизни не видел и не слышал о более привилегированном, высокомерном, раздражающем, снисходительном ублюдке. Но, конечно, жизнь Эндрю всегда была чередой боли и несчастий, поэтому ему следовало ожидать этого, когда Ваймак собрал команду и объявил, что Натаниэль и его глупая бронзовокожая, заносчивая сучка-подружка переходят к "Лисам" в этом сезоне. — Они будут здесь через 2 недели, чтобы начать с нами летнюю практику, — сказал Ваймак. — Пожалуйста, пожалуйста , будьте вежливы, — Его глаза просканировали команду и задержались на Эндрю. — Я знаю, что вы недовольны таким раскладом, но они хорошие игроки, и, честно говоря, у меня не было такого большого права голоса, как вы думаете. Мне не нужен еще один сезон, полный драм и скандалов, хорошо? Просто ... держите любые неприятности подальше от моего двора. Поняли? Его встретили ворчанием и тяжелыми вздохами, которые он, казалось, воспринял как согласие. — Хорошо, — продолжил он. — Надевайте снаряжение. Дэн, веди команду на разминку. — Да, тренер. Эндрю провел большую часть тренировки, внимательно наблюдая за Кевином, вместо того чтобы уделять внимание упражнениям. Кевин брал на себя ответственность за тренировку с раздражающей легкостью, что было приятным сюрпризом. Часть Эндрю ожидала, что он замкнется в себе и впадет в паническую атаку из-за того, что его снова представили воронам. Это было бы справедливо. У Эндрю было припасено несколько отборных слов и еще больше отборных действий для большинства Вороноы, особенно для так называемого брата Кевина, Рико, который почему-то был большим мудаком, чем Натаниэль. Возможно, реакция Кевина была признаком роста. Признаком того, что он не был таким уж трусом и у него растет мужество. Или, он откладывает срыв на потом, когда сможет вылечить его парой бутылок виски От Эндрю не ускользнуло, как Кевин немного резче отдавал приказы, играл немного жестче и бросал ледяные взгляды в спину Эндрю, когда тот не пытался блокировать удар. Тогда определенно последнее. И действительно, Эндрю нашел Кевина несколько часов спустя, когда тот держал в руках бутылку виски, украденную из квартиры Ваймака, и делал медленные, большие глотки. Эндрю сел на противоположный конец дивана. — Должен ли я считать тот факт, что ты не проглатываешь это, ростом? — Спросил он, привычно глядя на чистый лист. Кевину не следовало думать, что он действительно беспокоится о своей жалкой заднице. Кевин просто встретил его пустым взглядом, который, казалось, не был мольбой оставить его в покое, но и мольбой о помощи тоже не был. Эндрю решил просто оставаться на месте и молчать. Он достал домашнее задание и притворился, что ему насрать на лингвистику, пока Кевин наконец не прочистил горло и не попросил Эндрю поднять глаза. — Могло быть хуже, — сказал он, наконец. Эндрю позволил бы себе не согласиться. По крайней мере, в случае с Рико есть миллион веских причин ненавидеть его, и миллион более веских причин, чтобы, блядь, врезать ему по физиономии. Но Натаниэль никогда не делал ничего публично плохого, кроме того, что был вороном, так что Эндрю, ударивший его, тоже не прошел бы мимо. Кроме того, Рико не был глуп, а раздражающе горяч. Тем не менее, точка зрения Кевина имела смысл. — Ты хочешь, чтобы я с ним поговорил. Кевин фыркнул. — Это не прошло бы хорошо. Естественно. Эндрю почувствовал, как в нем закипает гнев. — Тем больше причин. На этот раз Кевин встретился взглядом с Эндрю. Это казалось странно ясным для того, кто пил днем. Может быть, это действительно был рост. — Нет, правда. Я думаю, все в порядке, — Затем тише, больше для себя, чем для Эндрю. — Я надеюсь на это. В последующие дни вся команда все еще испытывала изрядное беспокойство. Натаниэль и его стервозная подружка, имени которой Эндрю не запомнил, были самой постоянной темой. — Они даже не соответствуют критериям Лисов, — пожаловался Ники. — Какие трудности они преодолели? Быть слишком хорошими для людей? — Не может быть, чтобы они не затевали драк, — сказала Дэн. — Как будто нашей репутации нужно больше конфликтов. — Я буду драться с ним сам, — добавил Сет. — Я годами хотел дать ему по морде. — Эндрю возненавидел тот факт, что согласился с Сетом, и сделал мысленную пометку изменить свое поведение. Убийство в любом случае более уникально, чем нанесение ударов. — Это именно то, чего мы не хотим, — невозмутимо заявила Дэн. Элисон застонала. — Забудь о драках, мне придется иметь дело с этой ехидной сукой Джейд, — Верно , так ее звали. — Натаниэль тратит на нее все деньги своего папочки, и я просто знаю , что она этим самодовольна. Как будто она уже не была богатой. Нужен талант, чтобы быть более заносчивой, чем я. — Это так. — проворчал Ники, заработав соответствующий взгляд от Эллисон и Сета. — Может быть, — вмешалась Рене, — они присоединяются к Пальметто, потому что не вписываются в Вороны и хотят позитивных перемен. Эндрю был почти уверен, что единственная причина, по которой Рене не встретили суровыми закатываниями глаз, заключалась в том, что все ее уважают. Это не помешало Аарону сказать: — Мне все равно, почему они присоединяются к Пальметто. Они оба надоедливые придурки, и я не хочу, чтобы они были здесь. Ваймак выбрал именно этот момент, чтобы войти. — Если ты собираешься жаловаться на это весь день, тогда, тебе стоит уйти и предоставить команду в их распоряжение, — крикнул он. — А теперь отрывайте свои задницы и выходите на корт! Эндрю никогда не участвовал ни в каких разговорах об их новых паразитах, но внутренне он был взбешен больше, чем хотел признаться. Этот тупица повлиял на команду еще до того, как попал сюда. Эндрю боялся момента, когда ему действительно придется увидеть его глупое горячее глупое лицо вблизи.