сборник текстовых

Запасная дверь, ведущая за кулисы, была дамой загадочной: обычно запертая за ненадобностью, она иногда вдруг оказывалась открытой, но стоило только всем привыкнуть и даже начать ею пользоваться, как её вновь кто-то по ошибке запирал. Поэтому Чанбин без надежды поворачивает ручку, остальным телом уже направляясь к основному входу, и чуть не летит носом вперед по инерции от открывшейся двери. Розетку с воткнутым в нее зарядником (правила пожарной безопасности не были сильной стороной Хенджина) он находит практически сразу, и, не поднимаясь дальше на скрипучие ступеньки сцены, тут же тянется за ней. И слышит совсем близко чей-то заговорщицки пониженный голос: не достаточно тихий, чтобы вовсе не расслышать, но достаточно тихий, чтобы заинтересоваться причиной и задержаться на пару секунд. Тем более, что голос ему слишком знаком. — Я же не просто бездумно прогуливаю, — убеждает кого-то Джисон, — У меня, между прочим, система. Чанбин сдерживает саркастический смешок и устраивается у розетки на корточках. — Как будто ты против, — ответ собеседника не слышно, но, судя по голосу, Джисон дует губы, — Ну не делай такое лицо! Чанбин никак не может понять, почему Джисон звучит так непривычно, пока с ледяным ужасом не осознает, что его лучший друг с кем-то флиртует. — Ну и ладно, — тянет он, — Тогда я пошел. Учиться. С небольшим сопротивлением его удерживают и возвращают на место. Тот воспринимает это как победу. — Вот и всё, — довольно подытоживает Джисон, — Хочешь ты этого или нет, я в твоём распоряжении на час. Неловкая пауза говорит сама за себя. — Не в этом смысле! Нет, подожди, я же пошутил! Количество суеты резко повышается, и Чанбин вскакивает на ноги. — Ну перестань, отпусти! Этого становится достаточно, чтобы тут же взлететь по ступенькам в боевой готовности. И замереть, увидев Джисона, беззаботно сидящего на краешке пианино и обороняющегося от Минхо, который расположился между его коленей. Двое прекращают все, что делали до этого, и замирают в ответ. *** — Я уже извинился, — бурчит Чанбин, пристыженно сливаясь с креслом. Джисон игнорирует: либо нарочно, либо действительно слишком занят вытиранием крови с лица Минхо. — Не запрокидывай голову, а то в мозг польётся, — Минхо иронично поднимает бровь, но слушается, — Я серьезно, у меня так было. Чанбин созерцает потолок и пытается еще раз. — Я же не знал. Если бы ты рассказал мне сразу… — Да что ты! — вскидывает руками Джисон и случайно задевает Минхо, на что тот тихо ойкает, — Я бы просто сказал «Мы с Минхо…», и ты бы уже целился ему в нос! — Я же извинился. Джисон выглядит так, как будто Чанбина сейчас будут бить, и даже делает несколько шагов в его сторону. — Мне не впервой, — пытается смягчить обстановку Минхо, и тут же морщится даже от такого малейшего усилия. — Ты вообще молчи, — раздает указания Джисон, — Сиди на месте, не двигайся и не разговаривай. Кошмар какой-то. — И еще голову не запрокидывай, а то в мозг польется, — сипло пародирует тот. Джисон невольно сдавливает уголки губ всего на секунду, но продолжает хмуриться, — Я правда в порядке. — Откуда я знал, — Чанбин продолжает бубнить сам с собой, — Даже представить не мог. И давно вы? Джисон в сердцах обращается куда-то вверх. — Умоляю, завали ебало! И озабоченно заглядывает в глаза Минхо. — Голова не болит? Не кружится? Тот пытается отрицательно покачать головой и тут же об этом жалеет. — От тебя кружится. Все нормально, — в сотый раз повторяет он, и Джисон вздыхает. Окровавленная салфетка еще несколько раз переворачивается, складывается и прижимается к пострадавшему носу, пока Минхо не начинает сопротивляться и требовать новую, грозясь позвать менеджера. Чанбин смотрит на их маленький спор чуть дольше, чем ему бы хотелось. Минхо выглядит слишком влюбленным для человека с опухшим носом, а Джисон умудряется тихо ворчать, даже когда кончики его ушей краснеют от смущения и близости, и вообще вся эта сцена вселяет странное спокойствие и облегчение, хотя, казалось бы, не должна. И еще — дикое желание написать Хенджину. — Дышит? Минхо послушно делает пару коротких вдохов и выдохов и поднимает большой палец вверх. — Тебе повезло, — повышает голос Джисон, обращаясь уже не к нему, — Что ты настолько слабак, что ничего ему не сломал. И оборачивается, чтобы увидеть, что Чанбин тихо ушел еще несколько минут назад.