Красная луна

Последние недели Феликс провел в постели дома у Чана, не в силах двигаться из-за сломанной лодыжки. Практически прикованный к постели, у него стало слишком много свободного времени, чтобы подумать о своей жизни за последние пару месяцев. Он постоянно думал о Хёнджине, гадая, где он, ищет ли он его так же, как Чан, или вернулся к прежнему образу жизни. Ликс постоянно застревал в эти мыслях, не в силах вырваться из круговорота воспоминаний о Хёнджине. Каждый раз, когда он закрывал глаза, перед его мысленным взором проплывали воспоминания о времени, проведенным с Хёнджином, что порой делало его невыносимым. Феликс редко спал из-за страха увидеть Хёнджина во сне. Чан изо всех сил пытался восстановить его доверие, но боль была слишком сильной для Феликса, заставляя его закрывать свое сердце для любого понятия о любви. Ликс оценил попытку парня, но ему все равно было больно. Когда дверь открылась, вошел улыбающийся Чан с обычным завтраком, приготовленным для него. Яйца, мясо, кусок хлеба на гарнир и стакан воды лежали на тарелке, поставленной Чаном ему на колени. — Доброе утро, Феликс. — Чан улыбнулся, присев на край кровати, ожидая, пока Феликс начнет есть. — Доброе утро.— мягко произнёс парень, беря свою посуду и начиная ковыряться в еде. — Я тут подумал, может, мы сегодня сходим к Минхо? Его парень тоже будет там, и я думаю, что тебе будет приятно побыть с другими людьми.— Чан улыбнулся, глядя на него. — Я пока не могу ходить, Чан. — Феликс отступил, чувствуя, как эмоции берут верх. Увидев, как Чан вздрогнул от его слов, он вздохнул и положил свою посуду на место, внезапно почувствовав, что больше не голоден. — Феликс, прошло пару недель с тех пор, как я нашел тебя, и доктор сказал, что можно пользоваться костылями, я… —Я не хочу никуда идти. — ответил Ликс укоризненным голосе. Тогда, может, они придут сюда? — Чан говорил, стараясь казаться добрым и убедить Феликса увидеть кого-то кроме него. Глядя на парня, Ликс понял, что ему не удастся победить и ему придется общаться с людьми. Он никого не видел с тех пор, как Чан нашел его. Феликс закрылся от всего мира, не желая ни с кем и не о чём общаться, а просто сидел и ждал, когда пройдут дни и возможно, утихнет боль. — Хорошо. — он вздохнул, снова взяв свою посуду и принялся есть. — Отлично! Я наберу для тебя ванну и сообщу Минхо. Не торопись идти искупайся и позови, если тебе что-нибудь понадобится, Ликси. — Чан улыбнулся, встал с кровати и вышел из комнаты. Феликс вздрогнул при слове «Ликси», прозвучавшем из уст Чана. Так его называла мать, и это имя Чан принял, когда они начали свои отношения, пока все не обарвалилось. Теперь это имя напоминало ему о слишком сильной боли и мучениях, что делало его невыносимым для слуха. Доев свою тарелку с едой, он поставил ее на приставной столик рядом с кроватью. Схватив деревянные костыли, стоявшие у изножья, парень встал и начал медленно пробираться из комнаты в ванную, чтобы помыться. При каждом шаге он чувствовал, как твердая древесина впивается ему в руку, и это доставляло больше неудобств, чем боль в заживающей лодыжке. Медленно он подошёл к отдельной комнате, где находилась ванна, закрыв за собой дверь. Раздеваясь и балансируя на одной ноге, он впервые с той ночи, когда сбежал, увидел себя в зеркале. Его волосы были длинными и взъерошенными, некогда светлая кожа была бледной, шея покрыта зажившими следами укусов, и он выглядел просто мертвым. Быстро отвернувшись, Феликс с помощью костылей добрался до ванны, где медленно залез в нее, позволяя теплой воде омыть кожу. Опираясь ногой на ванну, не желая, чтобы гипс, намок, Ликс улегся в теплую воду. Он сидел и смотрел на свою сломанную лодыжку, наблюдая, как время идет, как и в постели. Не в силах думать или делать что-либо, он просто смотрел. Стук в дверь вывел его из задумчивости и слегка напугал. — Феликс? Ты в порядке? Ты там уже давно.— раздался голос Чана из-за закрытой двери. — Да, уже заканчиваю — ответил парень, быстро ополаскивая тело. — Тебе нужна какая- нибудь по… — Нет, я в порядке.— Феликс заговорил, прерывая Чана. Услышав, как парень за дверью зашаркал прочь, Ликс осторожно вылез из ванны, схватив полотенце и встав на одну ногу. Быстро вытершись, он оделся и вышел, мечтая вернутся к кровати, в которой лежал последние пару недель. Как только он вышел, Чан остановил его. — Тебе нужно выйти из этой комнаты, ты не можешь оставаться здесь вечно.— говорил беспокойно Чан. —Ну, я не хочу сейчас никуда.— парень нетерпеливо вздохнул. — Феликс, я знаю, что то, через что ты прошел и проходишь, очень тяжело, но, пожалуйста, позволь мне помочь. — Чан умоляюще посмотрел на Ликса с искренней заботой и беспокойством в глазах. — И что, по-твоему, я должен сделать? — Я не знаю, Феликс. Может быть, провести с кем-нибудь время и пообщаться с людьми? — Чан вздохнул, раздраженный его отношением. —Чан, я могу… — Нет, не могу, можешь. Слушай, я вижу, что тебе тяжело, и я не знаю, через что тебе пришлось пройти из-за этого монстра, но позволь мне помочь тебе. — Чан говорил, пока слезы медленно текли по его лицу. Феликс ненавидел, когда тот называл Хёнджина монстром. Что-то в том, как Чан сказал это, заставляло его чувствовать, будто в нем не осталось ничего человеческого, причиняя боль. Он был в противоречивых чувствах, все еще обиженный на Хёнджина и все еще обиженный на Чана. Ликс просто хотел остаться один и позволить мыслям поглотить его. — Перестань называть его монстром.— пробормотал Феликс, пытаясь оттолкнуть парня и лечь в постель чтобы отдохнуть. — У тебя есть чувства к тому существу, которое похитело тебя? — с недоверием произнес Чан. — Нет. А теперь оставь меня в покое, пока Минхо и его парень не придут. — Феликс говорил, изо всех сил стараясь не показывать своих эмоций по отношению к Хёнджину. Наблюдая за тем, как Чан отходит, он протиснулся в дверь и, ковыляя, добрался до кровати. Осторожно сев, он опустил голову на руки. Его сердце мягко стучало в груди, когда он думал о человеческой стороне Хенджина, которую он видел, и о времени, проведенном с ним. Сердце быстро забилось, когда он вспомнил о лжи, которой был окружен. Он все еще не был уверен в словах, которые говорил Чан, и в том, была ли в них правда, и все еще был разбит на кусочки из-за Хёнджина. Упав на кровать, Феликс позволил своему телу расслабиться и уставился в потолок. Лежа, он позволил своему разуму и телу блуждать в глубинах небытия. Это превратилось в его обычные дни, когда он не мог думать, а просто существовал, глядя вдаль. — Чувствуя, как ускользают часы, он оставался в том же положении, не двигаясь, позволяя пустоте забрать его. Отрешенность была нарушена тихим стуком в дверь, и она медленно отворилась. Феликс повернулся чтобы посмотреть кто там. — Привет, Минхо и его парень здесь, выходи, когда будешь готов. — мягко произнёс Чан. Закрыв глаза, Ликс сделал глубокий вдох, готовясь к встрече с Минхо и его парнем. Не имея много умственной энергии, Феликс знал, что будет просто сидеть и кивать, не обращая особого внимания на разговор. Медленно поднявшись, он взял свои деревянные костыли и направился к двери, прислушавшись к приглушенным звукам разговора. Приложив ухо к двери, Феликс прислушался. — Я думаю, он идет, только не смотри. — тихо говорил Чан. — Чан, мы бы не стали этого делать.— Раздался незнакомый голос. — Прости, просто в последнее время было неспокойно. — снова заговорил тот. Убрав ухо от двери, Ликс вздохнул, медленно открывая ручку двери. Парень вышел из комнаты и на костылях и стал пробираться в гостиную. — Феликс! — Чан улыбнулся, заметив его в дверях. Кивком головы Ликс признал Чана, а затем улыбнулся Минхо так искренне, как только мог. Рядом с ним стоял парень пониже ростом с полными щёчками и держал его за руку, ярко улыбаясь. — Привет, Феликс. мягко сказал Минхо, улыбаясь изо всех сил, обращая внимание на то, как ужасно он выглядит. — Феликс! Привет, я Джисон, парень Минхо, рад познакомиться с тобой! — Тот, что пониже ростом, говорил с приятной интонацией в голосе, не обращая внимания на то, что Ликс выглядел так, будто прошел через ад и обратно. — Приятно познакомиться с вами обоими.— мягко сказал Феликс, стоя со сломанной ногой, слегка опираясь о пол. — Присаживайтесь. — произнёс Чан, быстро подтаскивая стул, чтобы Феликс мог сесть. — Спасибо. — парень кивнул, садясь. Светская беседа начала заполнять комнату, Ликс сидел и молча кивал в такт разговору вокруг него, не обращая особого внимания на то, о чём говорилось. Он видел, как Минхо иногда смотрел на него с виноватым выражением лица и отводил взгляд, как только Феликс замечал его. — Чан, Джисон? Не могли бы вы оставить нас с Феликсом наедине на минутку? — спросил Минхо, прочищая горло. Почувствовав, что разговор затих, Чан и Джисон молча кивнули и встали, направляясь к выходу из комнаты. Феликс сидел и ждал, когда Минхо заговорит, чтобы нарушить неловкое молчание между ними. — Ты знаешь, что Чан сказал правду, он не врал. — Минхо сглотнул, глядя на Ликса. — Я не хочу…— Ликс вздохнул, не желая разбираться с этим прямо сейчас. —Феликс, ты можешь просто, блядь, выслушать? — огрызнулся Минхо, заставив того замолчать от серьезности его тона. — Чан, нашел меня практически в отключке пьяным той ночью. Он был достаточно любезен, чтобы помочь мне вернуться домой, но опьянение было настолько сильным, что любое движение вызывало у меня тошноту, в результате чего меня вырвало на нас обоих, так как он практически нес меня на руках. — начал Минхо. — Он уложил меня в постель как раз в тот момент, когда ты приехал, и это было просто не вовремя, а ты знаешь Чана, когда он в панике, он может наговорить всякого дерьма и только усугубит ситуацию. Феликс почувствовал, как сердце защемило при мысли о том, что все это правда. — Чан в ту ночь оставил меня в пьяном состоянии и провел всю ночь в поисках тебя. Ночь превратилась в день, день — в неделю, а неделя — в месяц. Я сказал ему, что ты, скорее всего, мертв. — Минхо усмехнулся. — Но он не сдавался. Почувствовав, как сердце его сердце пропустило удар, Феликс понял, что Минхо говорит правду. С каждой секундой ком, образовавшийся в его горле, становился все больше и больше, и он зарыдал, уронив голову на руки. Вбежавшие в комнату Чан и Джисон заставили его поднять голову и посмотреть на Чана. Тот, кого он так сильно любил, говорил правду. Его разбитое сердце медленно начало собираться в кучку осколков где-то в глубине, а не разлетаться повсюду. — Все в порядке? —спросил Чан, осматривая комнату. — Да.— Ликс фыркнул, вытирая слезы, которые начали стекать по его лицу. Следующие пару часов они провели в непринужденной беседе и он должен был признать, что было приятно просто поговорить и отвлечься от своих противоречивых мыслей. Большую часть времени он общался с Джисоном, в то время как Минхо и Чан почти все время разговаривали между собой. К концу визита он почувствовал, что начинает слегка улыбаться. В его груди зародилось чувство надежды. Чан не был обманщиком и любил его, у него появился новый друг, который позволял ему не думать о Хёнджине и не относился к нему иначе, и он впервые за долгое время почувствовал то, что, возможно, было счастьем. С наступлением ночи Минхо и Джисон попрощались, оставив Чана и Феликса наедине, впервые после их разговора с Минхо. — Чан? — тихо произнес Феликс. — Да? — ответил Чан, глядя на Ликса, седевшего рядом. — Мне жаль… Чан сидел молча, ожидая, пока парень продолжит свои извинения. — В последнее время меня так часто пинали и лгали, что я отказывался видеть правду, но когда я увидел выражение лица Минхо сегодня, когда он рассказал мне правду о той ночи… Мое сердце сжалось от боли за то, как я обращался с тобой.— он бросил взгляд на Чана. — Когда я думаю, что у меня есть все, это ускользает, и я боялся, что доброта ускользнет из моих пальцев, и я буду брошен на съедение волкам. — Феликс продолжал, пока Чан слушал. — Я не могу гарантировать любовь, но, может быть, перезагрузку? — Феликс почувствовал, как затрепетала грудь, когда слова покинули губы. — Спасибо, Феликс, — проговорил Чан со слезами на глазах, схватив его руку и нежно держа. Теплое прикосновение послало смешанные сигналы по его телу, но он не мог отрицать комфорт от тепла прикосновения Чана. Он не собирался позволять Чану так легко восстановить его разбитое сердце, но он был открыт для того, чтобы они оба попытались исправить это вместе.