Дитя для Брока. Новая встреча

Стив сидел у себя в подвале, и Брок не стал его тормошить, чтобы узнать, как прошёл день. Стив не был маленьким ребёнком, и если ему что-нибудь понадобится, то выйдет и спросит. Раду они отпустили пораньше, и её дома уже не было. Та только сказала, что еда в духовке, а Стива она накормила уже. Брок понимал, что сейчас сталкивать Стива и Зимнего за обеденным столом было плохой идеей, и был рад, что Рада накормила того раньше. А вот с Зимним Броку было о чём поговорить, и в кровати, когда от него просто мозги плавятся, Брок этого делать не собирался. Поэтому — ужин. — Говори, — Зимний устроился напротив Брока и ковырялся вилкой в своей тарелке. — Ты представился Баки, ты что-то вспомнил? — прямо спросил Брок. — Не знаю, — пожал плечами Зимний, очень наигранно пытаясь быть спокойным и безразличным, что его и выдавало. — А что, что-то не так? — Ледышка, если хочешь, можешь врать мне, но себе-то не ври, — попросил Брок. — Что бы с тобой ни было, я буду на твоей стороне. Я всегда на твоей стороне. — Брок… Я правда не знаю, оно само легло на язык, я даже подумать ни о чём не успел, — признался Зимний. — И голос этого Стива в голове, и так это звучит правильно, словно да, я его знал, или он знал меня. Я не знаю, как тебе это объяснить. Это как туман, густой-густой, и ты бредёшь в этом тумане. Так всегда было, когда я пытался что-то вспомнить, а тут словно маяк включили, и я пошёл. Но как включили, так и выключили. Может, я правда Баки, ведь Фьюри утверждает, что я тот самый снайпер, сержант Барнс, верный пёс Капитана Америки. Только я ни Капитана не помню, ни себя. А это Баки… Как спиртом на рану, правильно, но больно. Очень больно. Брок отложил вилку, поднялся и подошёл к Зимнему, обнял его со спины, поцеловав в макушку, да так и оставшись губами в волосах, заговорил. — Баки, Зимний, Ледышка, я буду называть тебя так, как ты захочешь, — заверил Брок. — Я всё для тебя сделаю, только говори со мной. Хорошо ли, плохо, ты говори. Я люблю тебя, я хочу, чтобы с тобой всё было хорошо, чтобы у тебя всё было хорошо. — У меня всё хорошо, — улыбнулся Зимний, поглаживая обнимающие его руки Брока. — У меня есть ты, у меня есть Ирни. У меня есть дом, в который я могу вернуться. Это гораздо больше, чем есть у многих. Это несоизмеримо больше, чем есть у Стива. Друга, о котором я ничего не помню. — Может, в музей съездим? В Вашингтоне есть музей Кэпа, может там будет что-то… какая-то подсказка? — предложил Брок. — Нет, — качнул головой Зимний. — Мне хватит того, что уже есть. Спасибо, Брок. — Доедай, и спать пойдём, — сказал Брок, отлипая от Зимнего. Уснули оба почти моментально, Зимний жался к Броку, сучил ногами, хотя обычно спал спокойно, и это разбудило Брока. Он попытался успокоить Зимнего, обнять, тормошил, но всё было бесполезно. А потом Зимний закричал. Он закричал просто жутко, словно его убивали очень долго и очень больно. Но не успел Брок что-то сделать, как в детской закричала Дженни, и кого первым успокаивать, Брок просто не представлял, и очень удивился, когда в их спальню ворвался Стив. Рванул к Зимнему, обнял, прижал к себе крепко-крепко, что-то тихо говоря, за криками в ночи было просто не слышно, а Брок поспешил успокаивать Дженни, которая так надрывалась в плаче, что Броку даже страшно стало, как бы с ней ничего ни случилось. На руках Дженни затихла, но всё равно продолжала плакать, отказываясь засыпать обратно, а о том, чтобы бросить её одну в кроватке, не было и речи. Брок только надеялся, что Стив не останется в их спальне. Когда Брок зашёл, чтобы посмотреть, что происходит у суперсолдат, то увидел, как Баки сидит на кровати, растрёпанный, и тихо извиняется перед Стивом, сидящем на полу рядом. — Что тут у вас? — строго, но тихо, чтобы не тревожить Дженни лишними криками, спросил Брок. — Я Стиву руку сломал, — виновато сказал Зимний. — Случайно. Прости, Брок. — Не у меня надо прощения просить, — вздохнул Брок, решая, что сейчас делать, кому звонить и куда бежать. Успел только подумать, что если его Ледышка Стиву руку сломал, то самому Броку мог и шею, с психу-то. — Всё, малыш, не плачь. С папочкой всё в порядке. Всё, успокойся. — Что делать с рукой Стива? — спросил Зимний. — Да ничего, — отмахнулся тот, но предплечье в ночи выглядело уже чёрным и опухшим, — через пару дней пройдёт. — Так, герои, блядь… — выругался Брок. — Бядь, — раздалось с его рук, и Брок уже хотел выругаться ещё раз, но не стал. Эту проблему он решит потом. — Так, я сейчас позвоню Сербу, он скажет, что делать, а пока, Стив, сходи, возьми мешок замороженных овощей, а лучше два, и положи на руку. Привяжешь полотенцем. Вперёд! — поторопил его Брок. — Есть! — взял под козырёк сломанной рукой Стив и побежал выполнять приказание. — Ты, — Брок вздохнул. У него на руках была более-менее успокоившаяся Дженни, и обнять Зимнего он был не в состоянии. — Ледышка, успокойся, прошу тебя. Всё хорошо. — Хорошо? — язвительно прошипел Зимний, и Брок понял, что он не просто неправильно выразился, а в принципе хуйню сказал. — Я только что перепугал нашу дочь, тебя и сломал руку человеку, который считает меня другом. Что из этого хорошо? — Ты прав, — кивнул Брок. — Ничего не хорошо, но мне надо, чтобы ты сейчас забрал у меня Дженни и уложил, пока я буду искать, к кому отвезти Стива, потому что пока у него даже страховки нет. Ты готов? — Да, — вздохнул Зимний, — готов. — Отлично. Мы поговорим, когда я вернусь, — Брок не ждал, что Зимний ему что-то ответит, просто констатировал факт. Отдав Дженни Зимнему, Брок спустился к Стиву, который сидел за столом с примотанными к предплечью двумя пачками цветной капусты. — Так, одних успокоил, теперь ты, — Брок снова вздохнул, беря телефон в руки. Нужен был рентген и, непонятно, может и операция, чтобы вернуть кости на место. Что ж, придётся раскошелиться, но ничего, он с Фьюри вдвое стрясёт, за моральный ущерб ещё. — Поехали-ка мы с тобой в больничку, друг Стив. Заодно объяснишь мне, что всё это было. — Я не знаю, — сразу ответил Стив. — Я услышал, как кричит Баки, он иногда кричал после плена, но сейчас страшнее. Хорошо, что не ты его успокаивал. Он мне чуть шею не свернул, вот, рукой отделался. — Пиздец, приплыли, — заключил Брок. — Всё, поехали, обуйся только. Ночные улицы были пусты, впрочем, как и в любую другую ночь, и до госпиталя Брок со Стивом доехали очень быстро. Брок решил не заморачиваться, ведь, по сути, им нужен был только рентген, чтобы убедиться, что все кости на своих местах, хотя тут вопрос был спорный, ну и гипс наложить. Должно быть недорого, но… Благо Стив был суперсолдатом, никакой специфической помощи ему просто было не нужно, даже обезболивающего, потерпит. Они вошли в приёмный покой. Стив выглядел очень виноватым, словно это он Броку руку сломал, был молчалив, даже за время дороги ни слова не сказал. Да и хорошо это, потому что Брок сейчас к разговорам приспособлен не был. Он злился, только не мог понять, на что именно. Но всё равно злился. — Ночи вам, — поприветствовал Брок медсестру в бордовой медицинской пижаме планшетом в руках. — У меня друг руку сломал, страховки нет, можете выставить счёт. — Доброй ночи, — официально отозвалась медсестра, подойдя к ним. — Вот, заполните, пожалуйста. Доктор скоро вас примет. Брок давно не ходил в муниципальные клиники, все осмотры проходя в ЩИТе, да и там лечился, если заболевал, страховка у него была отличная. У Дженни была такая же как у дочери Брока, а у Зимнего пока никакой не было, она была ему не нужна. Но теперь Брок понял, что надо поторопить Фьюри с документами, потому что внезапно оказалось, что обоим суперам нужна страховка, а его Ледышке ещё и мозгоправ. — А как скоро подойдёт врач? — спросил Брок. — Как только сможет, — заверила медсестра и вернулась на своё место. — Брок, прости, — тихо заговорил Стив. — Я доставляю тебе неудобства… — Я не знаю имени своего мужа, настоящего имени, потому что он его не помнит, и если он своё имя вспомнит вот таким вот образом, то я тебе самолично хребет сломаю, Стив, — заверил Брок. — Только бы Ледышка вспомнил. — Я бы сам себе хребет сломал, если бы это помогло, — заверил Стив. — Но… — Про неудобства вообще забудь, — прошипел Брок. — Было бы мне неудобно, сам бы пешком пошёл до больнички, не маленький. — Понял, — повесил голову Стив. — Брок, он так кричал, когда упал с поезда. — Что? — не сразу уловил Брок, о чём говорит Стив. Эпопею с Капитаном Америкой Брок проходил в школе и как-то очень давно. Ну да, герои, главный герой разбился на Валькирии, а остальные… А про остальных обычно не спрашивали, поэтому то, что Джеймс Бьюкенен Барнс — друг Капитана Америки, Брок даже вспомнил не сразу. А когда вспомнил, сложил два и два, единственный погибший, как, Брок на тот момент не помнил, а потом смотреть не стал. И вот она — возможность узнать, что же там случилось. — Баки погиб, сорвавшись с поезда, — снова заговорил Стив, стараясь говорить как можно тише. — И тогда он падал и кричал именно так. Брок, я не сплю, потому что закрываю глаза и вижу, как он падает и кричит. И от этого крика хочется умереть. И этой ночью он кричал именно так. Повисла гнетущая тишина. Брок обдумывал услышанное, теперь, кажется, понимая, почему его Ледышка остаётся Зимним Солдатом, почему не хочет вспоминать, что там было. Быть оружием легче, чем помнить, как ты умер. Брок бы и сам не хотел такое вспоминать. Но за этим перевалом скрывалась долина памяти, в которой был Баки. Брок не знал, кто он такой и каким был, но отчего-то очень хотелось узнать. Захотелось помочь Зимнему вспомнить хотя бы имя. Чтобы не представляться Джоном Доу, безымянным трупом, у которого есть только номер, присвоенный в морге. — Стив, я тебя ни в чём не виню, — начал Брок, увидев, что Стив хочет сказать что-то, но не дал заговорить. — Дослушай меня, прежде чем будешь что-то говорить. Я человек военный. Я всю жизнь скакал от одной горячей точки к другой, и до сих пор поскакиваю, хотя мне уже сороковник. Я терял товарищей, кого-то привозил домой, кто-то остаётся до сих пор не найденным, но это война, Стив. Не ты скинул Ледышку с поезда, у вас был одинаковый шанс погибнуть. Не поминай былое, Стив, он жив. Твой друг жив. Он даже сегодня на пляже представился Баки, а не как обычно — хрен пойми как. Он чувствовал, что это его имя. Так что пока он перед тобой виноват, сломав руку, а не ты, что запустил машину воспоминаний. Тебе пока что я могу сказать только спасибо. — Мне всё равно кажется, что это я его убил, — глухо сказал Стив. — Все мы кого-то убиваем, — пожал плечами Брок. — Но ты отпусти, потому что жив. Хоть это и не совсем твой друг. Но ты подожди. Мне, знаешь ли, тоже очень страшно, что, вспомнив всё, это уже не будет мой Ледышка, но из смеси прошлого и настоящего родится человек, который дорог нам обоим. — Я на это надеюсь, — ответил Стив. Телефон Брока пиликнул сообщением, и он посмотрел на фото мирно спящей Дженни. Брок ответил, чтобы Зимний ложился спать, но тот заверил, что дождётся и скинул фотку литровой кружки с приторной бурдой, которую Зимний по ошибке называл кофе. А потом скинул селфи и вопрос, как Стив. Брок ответил, что ничего с ним не сбудется, сидит, ждёт врача и не квакает. Зимний попросил извиниться за него, но Брок ответил, что тот извинится сам, дома, на том разговор и закончился. Они просидели целых два часа, прежде чем к ним пришёл врач и забрал Стива на рентген, Стив вернулся и сказал, что ему сейчас будут накладывать гипс, Брок хотел пойти с ним, но врач очень попросил его остаться подождать. Ещё полчаса ушло на наложение гипса, а когда Стив вернулся, он тихо посмеивался. — Ты чего? — удивлённо спросил у него Брок. — Врач решил, что ты меня избиваешь, и руку сломал намеренно, — рассмеялся уже в машине Стив. — Я заверил, как мог, что никто меня не избивает, но это забавно. В мои времена такого не было. Даже приятно, что ли. — Что ты врачу ответил? — очень серьёзно спросил Брок. — Да сказал, что вас было двое, — усмехнулся Стив. — Не волнуйся, я сказал, что это вышло случайно, когда я падал со стремянки, а ты хотел мне помочь. — Н-да, так все побитые жёны говорят, — хмыкнул Брок. — Ладно, заяву писать не будешь, и нормально. — Не буду, — заверил Стив. — Ледышка нас ждёт, извиниться хочет, — сказал Брок. — Знаешь, я себя чувствую таким виноватым перед ним, перед тобой за все эти неудобства, бессонную ночь, — посерьёзнел Стив. — Тебе ещё и счёт выписали, я слышал. — Счёт выписали ЩИТу, — напомнил Брок. — И, настоятельно прошу тебя закрыть эту тему, иначе я тебе вторую руку сломаю. Поверь, я могу. — Верю, — заверил Стив. Дома их ждал Зимний в одних пижамных штанах, он встретил их у входной двери, поцеловал вошедшего Брока, нежно обняв за плечи, а потом посмотрел на Стива. — Прости, что сломал тебе руку, — очень серьёзно сказал он. — Но… Я помню тебя… Только другого, и помню, что ты звал меня Баки. Думаю, я буду не против, если меня будут так называть. Брок, я больше не хочу быть Ледышкой, если только как позывной. — Хорошо. А что значит — Стив был другой? — поинтересовался он. — А мелкий такой и вечно больной, — ответил теперь уже Баки. — Я не знаю, как это объяснить. Это ощущение, скорее, а не память… Брок, не знаю. — Хорошо, детка, не знаешь — не надо, — заверил Брок. — Пойдём спать? — Да, пойдём. Спокойной ночи, Стив, — Баки улыбнулся ему и повёл Брока в кровать. Брок проспал аж до прихода Рады, которая очень удивилась гипсу на руке Стива, но спрашивать ничего не стала. Брок просто обожал эту женщину. Она была тактична, идеально знала, когда стоит говорить, а когда молчать, и всегда была только за Дженни, за которую, наверное, даже убила бы. Но, слава всем богам, этого ей делать точно не придется. — Какие у вас на сегодня планы? — услышал Брок разговор в гостиной. — Мы вчера познакомились с интересными людьми, — рассказывал Баки, что и как было вчера. — Значит, Ledyshka, вы сегодня с Броком встречаетесь с этой Ольгой и её детьми? — уточнила Рада. — Да, и, думаю, с её мамой, — ответил Баки. Хотя из прошлого у него было только имя. — Стив. — Да? — отозвался тот, кажется, с дивана, Брок пока не спускался, чтобы не мешать планам. — Хочешь с нами на пляж? — предложил Баки. — А можно? — Брок услышал затаённую надежду и решил вмешаться. — Не можно, а нужно, — заверил он. — Рада, возьмите выходной, дома никого не будет, или, вообще, поехали с нами на пляж. Отдохнёте. — Брок-Брок, я — и отдохну в компании ещё двоих детей? — Рада рассмеялась. — Что ж, давайте. Вы говорите, они русские? — Да, русские, — заверил Брок. — Ну что ж, вот и пригодится мне мой русский, — рассмеялась Рада. — Вы его знаете? — удивился Баки. — Ну не всё же тебе удивлять знанием языков, — Рада задумалась. — Брок, в доме давно не убрано. — Отлично, значит, я сейчас закажу клининг, а мы все поедем на пляж, — заключил Брок, понимая, к чему хотела подвести Рада. Но он надеялся, что на пляже ей будет интереснее, чем перетряхивать пыльную тряпку. — Хорошо, Брок, уговорили. Пойду собирать Дженни. — И Рада ушла в детскую. Собраться всем вместе оказалось делом небыстрым, и только через час взяли обе машины и поехали на пляж. Баки позвонил Ольге и сказал, что они скоро будут, и она может приходить с мамой, заверив, что ей будет не скучно, потому что они взяли свою няню. Через ещё час, по пробкам, они приехали. Вещей с собой было, словно они на этом пляже собираются жить, но большей частью всё было для Рады и Дженни. В этот раз взяли с собой детский бассейн, который иногда наполняли на заднем дворе, чтобы Дженни играла. А тут было аж трое детей, и чтобы не бегать за ними по всему пляжу, они решили взять с собой эту прелесть, а потом просто Баки со Стивом принесут его вместе с водой. Это было по силам любому мужчине, так что всё должно было пройти удачно. Ольга с мамой приехали на такси, большом минивене, в который успешно уместились вместе с вещами на четверых. — Добрый день, — с очень сильным акцентом поприветствовала Ольга мужчин, заметив и новенького среди них. — Простите, мама совсем не говорит по-английски. — Ничего, тут не все понимают русский, — заверил Баки. Пока он говорил с Ольгой, Рада уже знакомилась с Александрой Аркадьевной, уверенно щебеча с безмерно счастливой женщиной, которая слышала родную речь. Старшие женщины взяли всех в оборот, устроили гнёздышко, где могли бы играть дети, Стив надувал бассейн, Брок расставлял кресла, которые они привезли на всех, дети занимались друг другом и песком, а Брок понимал, что в России и сопряженных странах точно матриархат, причём махровый, и никакие цари-короли-президенты это не могли бы исправить. Старшая женщина, вот кто был хозяйкой в доме, да и не только. Через полчаса бедлама бассейн для детей был наполнен водой и водружён в нужное место, детьми занялись старшие женщины, а Ольга пыталась общаться через Баки со всеми остальными, кроме Рады, которая свободно говорила по-русски. К полудню детей накормили, Баки попросил, чтобы Дженни не давали сладкое, а то она слишком для этого маленькая, а ближе к двум они вырубились на полотенце под зонтиком, набегавшись и наигравшись. И никакой шум пляжа был им нипочём. Броку было хорошо и спокойно, да так спокойно, что он сам вырубился рядом с Дженни, и никто его не трогал, только зонтик поворачивали, чтобы тень падала на спящих. — Давайте зайдём куда-нибудь, поужинаем? — предложила Ольга, тяжело составляя предложение, но довольно грамотно. — Простите, у меня плохой английский. — Ольга, — Баки в чём-то заверил её, и улыбнулась. — Давайте в то семейное кафе, я борща хочу, — предложил Баки. — Можно, — согласился Брок, а Стив только кивнул. — Хотя я не представляю себе, что это. — Это такой суп, Брок, — улыбнулся Баки. — Узнаешь. Это вкусно. Вернулись домой они, когда уже стемнело, а Дженни мирно спала. Брок не стал её будить, решив вымыть уже завтра утром, главное, на ней был чистый сухой памперс, да и песок они смыли бутилированной водой. — Я вымотан, что пиздец, — сказал Брок, раскинувшись на кровати после душа. — Вот знаешь… Странно это. Я могу кросс пробежать в полной выкладке, а сегодня всего-то и делал, что на пляже валялся да за детьми смотрел, а затрахался так, что пиздец просто. — Я тоже устал, — заверил Баки, хотя Брок был уверен, что он нагло врёт, суперсолдаты не уставали от таких вещей. — Поэтому давай спать. — Давай, — Брок обнял Баки, прижался к нему всем телом и закрыл глаза, чтобы раскрыть их от дикого крика Баки и Дженни. — Блядь.