Звёздная трагедия

Едва придя в себя от шока, я встала и побежала. Никто не должен был меня видеть на чужой территории. Да, глава моего клана – полный кретин. Только вчера моя жизнь была стабильна. Стабильно дерьмова, если быть точнее. Но меня вызвала Мадлена, и понеслось: – Ну разумеется это не опасно, деточка! Ты просто прогуляшься, посмотришь, послушаешь. Вернешься ещё до заката, и ко мне на доклад. Совершенно ничего страшного, – увещевала Мадлена, глава клана Близнецов – Шпионство запрещено договором, который Вы подписали как и все остальные, – пытаюсь возмущаться я, разумеется понимая, что вопрос моей "увеселительной прогулочки" давно уже решён – Деточка, ну что ты, все и всегда друг за другом шпионят, – глаза Мадлены совершенно по-театральному выкатились, она разводит руками в разные стороны – Даже если ты попадешься, ничего страшного не произойдет. – Для меня или для клана? Моя смерть явно не самая страшная трагедия для вас, – продолжаю я – Не очень хочется умирать в самом расцвете сил. – Так, ну всё! – кажется Мадлена начинала злиться, и нешуточно, – Ты идешь на разведку, завтра утром. Просто дойди до реки между Стрельцами и Скорпионами, послушай что говорят патрульные или даже обитетели лагеря, – она глянула на меня так заискивающе, что я сжалась от злости, – и вернёшься домой. – А у меня действительно есть шанс вернуться домой? – мои кулаки продолжают непроизвольно сжиматься, а взглядом я пытаюсь будто продавить её вместе с дурацким креслом. – Лисса! Ну что за глупости! Конечно ты вернешься домой в наилучшей форме! – на лице Мадлены неподдельная тревога, стороннему человеку может показаться что за меня действительно переживают. Но это не так, Мадлена переживает только за успех своих планов и свою репутацию в глазах глав других кланов. – Ступай к себе, девочка, выспись, и утром с новыми силами отправляйся, – уже почти миролюбиво заканчивает наша замечательная глава. Мне не остаётся ничего, кроме как пойти к себе в палатку. Она стоит на отшибе, почти около кромки леса. Раньше я жила с Мариной, моей приёмной матерью, но в последние годы та стала слишком плоха и переехала в палатку стариков и калек. Я не считаю себя чёрствой, но к Марине не испытываю никаких тёплых чувств. Человек она дерьмовый, хоть и воспитывала меня с 2 до 15 лет. Ну как, воспитывала, скорее пахала как на своей рабыне. "Клан всегда защитит". Конечно защитит, тех, кто им выгоден. Сиротки вроде меня на деле не нужны никому. Аккуратно обхожу хозяйственные строения, стараясь не вступать в свежую грязь, оставшуюся после сегодняшнего шумного дождя. Наконец подхожу к своей палатке, минуя несколько загонов со свиньями и овцами, чья шерсть лоснится от влаги. Едва терплю приторный запах грязных животных, которые, аппетитно чавкая, роются в земле. Отодвигаю полог, и оказываюсь в небольшом помещении: у дальней стены лежанка, сундук, пара полок со старыми фолиатами и всякими безделушками. Гости у меня бывают редко, поэтому хочется хоть в своей избушке устанавливать свои правила. Пол здесь дощатый, измученные временем половицы протяжно скрипят, когда наступаю на них. Подхожу к столу, беру с него зеркало, мутное как вода в грязной луже, и включаю маленькую лампадку. Масла почти нет, но, учитывая мою завтрашнюю "прогулку" времени на поиск и заливку нового у меня нет. Да и сил тоже. Из маленького зеркала на меня смотрит пара ярко серых глаз. Светло-рыжие волосы, как и всегда, запутались. Вынимаю несколько сухих веточек. День был сложным, а завтрашний и того хуже. Откладываю зеркало и тянусь к маленькому светло-желтому рюкзаку. Аккуратно развязываю ленточки, в голове роятся тяжёлые мысли: неужели от меня действительно пытаются избавиться? Всем известно, что шпионить строго запрещено, и никому не известно что бывает с теми, кого ловят. Очевидно, их не ждёт долгая и счастливая жизнь. Да, случались истории, когда пойманных буквально за руку на чужой территории пытался забрать обратно клан. Но такие истории случаются ещё реже, чем спокойные собрания глав. Почти никогда. Почему Мадлена просто не даст мне повязку гонца или парламентария? Кажется, она действительно считает что в шпионстве нет ничего опасного. Значит наша глава действительно тупая. Только вот почти за 15 лет жизни в лагере я уже успела усвоить, что главами редко становятся идиоты. Вероятнее всего кто-то из высших слоёв Близнецов решил вот так глупо от меня избавиться. Выбора у меня почти не было: ослушаться главу клана почти немыслимо, особенно когда её поддерживает большинство. Да какое большинство, кажется абсолютно все в этом лагере меня ненавидят. Или ненависть слишком сильное слово? Они меня просто не замечают и совершенно не хотят со мной считаться. Под аккомпанемент этих путаных мыслей я продолжала собирать рюкзак: остро заточенный нож, немного еды, бинты для перевязки. Охотничий лук я решила не брать – он слишком велик и заметен, да и бегать с ним затруднительно. Закончив сборы, я машинально потянулась к запястью и слегка потёрла метку. Близнецы. Точно Близнецы. Я должна быть частью клана. Помогать, защищать и жить с ними. Жить как они. Эта мысль вызывала во мне почти ужас – почему я должна терпеть ежедневные унижения? Из-за дурацкого закона? Кто вообще его придумал? Кто решил, что люди должны жить в соответствии со своими звёздным знаками? Это походило на мой личный кошмар, я ничего не могу изменить, и даже поговорить об этом не с кем. В смутных чувствах ложусь спать, я не хочу завтра умереть, следовательно придётся постараться. Может, если я вернусь живой, глава и её советнички наконец задумаются о моих способностях и возможностях для улучшения жизни клана. Проснувшись с первыми петухами, я быстро оделась. Зайдя в палатку Мадлены, обнаружила её ещё спящей. Оставила короткое сообщение первому советнику, Герту, и тихо покинула лагерь. Солнце уже стояло в зените, ветер почти не тревожил деревья, а я шла по зелёному ковру. "Ну хоть не лужи. Замечательный день чтобы умереть", думала я про себя. Лагерь Стрельцов расположен ровно с другой стороны долины, поделённой на 12 почти равных частей. Чтобы избежать совсем уж бесславной смерти, я решила дойти до туда со стороны Рыб – так мои шансы выжить хотя бы не равны нулю. Проходя по кромке леса, совсем рядом с лагерем Козерогов, я даже смогла услышать голоса – кажется это была крикливая блондинка лет 17ти. Напротив неё стояла отчаянно похожая женщина, лет 40, возможно мать. В волосах старшей уже блестело несколько седых прядок, подобно форели играющей в голубом пруду. Девушка выглядела довольно неплохо, но её речь, к тому же обращенная к матери, была черезчур груба. Грубая, резкая, как пуля резкая – такие вот Козероги. К полудню я была уже почти у реки, разделявшей территории Стрельцов и Скорпионов. Пожалуй половину миссии я уже выполнила. Значит дело за мелочами: найти кого-нибудь, подслушать, не попасть в плен и так же тихо вернуться к себе. Я шла вдоль реки, прямо у воды, стараясь потише ступать. В полдень обычно выступали патрули, цель которых – ловить меня. Вдруг, моя нога соскочила с мокрого камня, я начала терять равновесие. "Вот чёрт!" пробормотала я, отчаянно стараясь не свалиться в ледяную свежесть горной речки. Рыбы здесь не водилось, что и было причиной вечных распрей между Стрельцами и Скорпионами. При чём тут Близнецы? Ни я, ни кто либо другой из клана не могли бы дать ответа. Левая нога начинала замерзать, поэтому я вылезла из ущелья, в котором текла река, наверх ближе к лесу, и ближе к опасности. Вдалеке за деревьями слышались голоса, судя по всему, патрульных. Два человека. Стараюсь прикрыть светло-серую метку на запястье – Близнецы воздушный знак, и наша метка отражает нашу принадлежность не только к клану, но и к стихии. Глупо и бессмысленно, метки появляются сами по себе и никак не должны влиять на наши жизни. Однако в нашей странной долине все уже давно и серьёзно забили на элементарные правила логики: метка есть метка, клан есть клан. Продолжаю идти, прячась в кустах и ветвях низких деревьев. Мой грязно-зелёный комбинезон был вполне удобен и для бега, и для лесных пряток. Но если патруль подойдет черезчур близко, меня всё равно заметят. Голоса тем временем раздавались всё ближе и ближе. Сердце моё билось как у кролика, которого тащат на живодёрню. "Я не хочу умирать!" единственное что мелькает у меня в голове. Справа замечаю довольно толстое старое дерево, ныряю за него, чтобы переждать и посмотреть куда повернут патрульные. – Ну смотри, предположим, реку всё же поделят. Например, нам верхнюю часть, а Скорпионам – устье. Рыбы, конечно, мало, но хоть что-то, – слышу слегка хриплый голос, таким на базарах бабки к себе зазывают – Нет, ты чего. Никому реку делить не выгодно, Скорпионы точно постараются целиком её себе отжать, – второй голос чуть менее противен, в голосе звучит металл, но будто извиняясь за что-то. Подхалим. – Наш глава не согласится уступить реку, – голоса начинают понемногу затихать, – Либо целиком им, либо нам, но думается мне, главы не договорятся. – Ага, пока все мы тут с голодухи не передохнем, – металлические призвуки в голосе стали жестче, говорящий кажется злился. – Ну-ну, у нас всегда будут овцы да коровы, – успокаивает его первый, – Одна рыба роли не играет. Наконец, голоса стихают, а я решаюсь выйти из-за дерева. Резко, придерживаясь за ветви, я вылезаю на тропу. Из-за низкой ветви ничего не видно, а когда отодвигаю её, то вижу парня. Белая повязка – гонец. Не успев сориентироваться, я почти налетаю на него. Парень падает на землю и тихо ругается. Я оказываюсь у него за спиной, тоже почти лёжа во влажной траве. Времени мало, я вскакиваю, и бегу в сторону леса и своего лагеря. Если он видел метку на моей руке, то меня можно считать трупом.